…
«Какие у тебя красивые часы,»- сказал он, пытаясь взять ее запястье и внимательнее рассмотреть внушительный стальной циферблат.
Она тактично отодвинула от него руку, и взмахнув кистью, поправила волосы, добавив: «Это Audemars Piguet», не вдаваясь в лишние подробности.
Он скромно отвел взгляд от нее и ее руки, на которой красовался образец часового искусства ценой в 25 тысяч евро, а она продолжила «возить» вилкой по блюду. Не самому эстетичному и вкусному в ее жизни и в не самом фешенебельном ресторане Лондона.
Он был простым среднестатическим мужчиной с хорошей работой, который выходя из офиса, как правило, шел в бар на встречу с друзьями, выпивал коктейль или пиво, а после - возвращался домой. Он только недавно купил свой первый дорогой костюм и часы IWC, как любой приличный английский или швейцарский клерк. Он не любил пафосные места, не завтракал в Chelsea Ivy Garden и жил не в роскошном Knightsbridge, а где-то за пределами центра Лондона, где жилье стоило на порядок меньше и не пускало, на его взгляд, «пыли в глаза» своим чрезмерным лоском и статусом.
Она практически не задавала ему вопросов, помимо дежурных фраз о том, где и кем он работает, что ему нравится делать на выходных и как часто он путешествует. В ее глазах не сверкал интерес, не разгоралась искра желания узнать его – ей было все равно, и ей казалось, что она заранее знает его ответы на любой поставленный ею вопрос.
Он был скромен, но хорошо воспитан и галантен. Чувствовал себя неловко в сумасшедше дорогом ресторане и не знал разницы между Cuvee и Magnum у шампанского, однако, держался достойно и не подавал вида, что ее мир был совсем не его ambience.
Он и правда оказался чертовски предсказуем в том, что говорил, поэтому официант услужливо принес ей третий бокал дорогого шампанского. Ее спутник тайком зашёл в мобильный банк, чтобы проверить баланс карты, пока она вкушала свой любимый напиток, а она «поймала» его за контролем счета без 9 нулей через отражение в стекле. Он не был достаточно обеспечен: это она поняла по его обеспокоенному лицу и нервным нажатиям клавиш телефона.
Она часто ходила на свидания, но в последнее время ей казалось, что она делала это абсолютно автоматически, больше не давая себя отчета в том, что мужчины перед ней менялись раз от раза, что каждый из них был новым человеком и уникальной личностью. Для нее каждый новый был похож на предыдущего. Никто не мог задеть в ней те глубокие струны души, которые, как ей казалось, навсегда покрылись мхом и плющом и больше к ним было не подобраться.
С детства мама говорила ей что в жизни женщине приходится выбирать: ставить все на карьеру или посвящать себя любви, семье и мужу. Подруги смотрели на нее с легкой жалостью даже не потому, что она все еще сидела без детей в свои практически 30, а потому, что на их взгляд для женщины всегда была важнее семья, а ее разговоры о множестве социальных ролей женщины в современном мире они считали просто ее способом оправдаться. Для них она была неполноценной женщиной и втайне от нее они жалко «всхлипывали» в ее адрес.
Однако, для нее такой исход событий не казался единственным, и она искренне верила, что сможет найти во всем золотую середину. Ведь для нее не было ничего невозможно. Она воспитала себя так.
Она была склонна полагать слишком позитивно, в то время как жизнь никогда не была столь идеалистична, поэтому сейчас она была рядом вовсе не со своим идеалом, а с тем мужчиной, который был простым, надежным и… слишком обыкновенным для ее стандартов.
…
Ей было около 30.
Дом в сердце лондонского Knigtsbridge, где каждые три дня меняли цветы, где винный погреб насчитывал тысячи долларов, образование в лучших университетах мира, свой бизнес, должность Brand менеджера в ведущей модной компании и практически ни минуты свободного времени. Дорогие часы на запястье, всегда сверкающая машина и идеально ровная осанка. Струящийся костюм по фигуре и высокие каблуки. День ото дня, без исключений.
Ее жизнь – это жесткая дисциплина и подъем в 6 утра, чтение книги и кофе в лондонском Bulgari, работа, встречи, переговоры. На обед только свежевыжатые соки и полезная пища. Вечерние занятия верховой ездой или фигурным катанием, изучение иностранных языков и преподавание в London Business School. Каждые выходные – путешествия в новые страны, новые знакомства и поиск вдохновения для журнала, где она стала шеф – редактором.
Она с детства говорила себе, что каждый человек – это результат его собственного труда и что жизнь – это исключительно выбор каждого. Она хотела видеть рядом с собой сильного, мужественного, умного и щедрого мужчину. Просто хорошего характера ей было мало.
Она искала того, кто был бы щедр и умен, имел бы жажду жить и стремился познать мир. Тот, кто смог бы принять ее ритм жизни и разделял бы ее ценности и вместе с ней смотрел бы в одном направлении.
Угнаться за ней было сложно: сегодня в Лондоне, а завтра в Москве, ее жизнь, итак расписанная по минутам, вводила многих в стресс, а большую часть мужчин просто пугала. Она не давала себе спуску, не позволяла расслабиться и останавливаться: она знала чего хочет и куда идет, и каждый день она приближала себя к цели. Она была жесткой и достаточно хладнокровной , закрытой и мало доверяла людям. От мужчин она требовала больше, чем от себя и редко прощала им слабину.
Но при всем этом, она искренне умела и хотела любить.
…
Морозный швейцарский Санкт-Моритц собирался спать: маленький альпийский городок не славился ночной жизью и громкими вечеринками, а скорее своими превосходными склонами и абсолютно размеренным отдыхом, в котором человек оставался наедине с заснеженными горными вершинами и гладью замерзшего озера.
Выйдя на террасу своего дома, она окинула взглядом город, сверкающий тусклыми огнями и подняла взгляд к небу, на котором россыпью словно бриллиантов, раскинулись звезды.
Наблюдать за небесными телами было ее любимым занятиям всякий раз она приезжала в Санкт Моритц. Глядя на них она осталась один на один со своими мыслями и могла сконцентрироваться на том, что беспокоило ее, на том, о чем в Лондоне она просто не успевала думать, в череде своей невероятно напряженной жизни.
Она всегда нравилась мужчинам и внимания к себе ей хватало: даже среди чопорных британцев мало кто мог не обделить ее как минимум внимательным взглядом. Она любила флиртовать и мужчины часто попадали под ее обаяние и многим она разбивала сердца. Они пытались покорить ее сердце, искали к нему пути, а ей казалось, что кроме как очарования кем-то она больше не могла испывать более глубоких чувств.
Наверное, она хотела слишком многого и тот мужчина, которого она искала, просто не существовал.
Из раза в раз, возвращаясь после свиданий, она не испытывала ничего, кроме грусти потому, что снова была слишком категорична к мужчине напротив, снова не позволила себе быть собой и показать человеку ту сторону души, о которой мало кто догадывался. Никто не знал ее простой и душевной, никто не мог догадаться о том, что разъезжая по цлицам Лондона на Rolls Royce она мечтала о простом пикнике на берегу Средиземного моря и мужчине, который бы своими сильными руками ловко открывал для нее устрицы.
…
«Сегодня я приготовил для тебя сюрприз,»- сказал ей он, когда лошади, на которых они прогуливались вдоль береговой линии Монте-Карло сбавили ход и поравнялись друг с другом.
Она нежно посмотрела на него и улыбнулась.
Она была влюблена. И сама не могла поверить в это.
Впервые она увидела его в Санкт-Моритце, когда он одержал победу на турнире по снежному поло и гордо поднял над головой золотой кубок. Она подошла, чтобы поздравить его с этой победой и моментально попала под чары его невероятной харизмы и той брутальности, которой, как ей показалось, не обладал ни один мужчина в ее жизни.
Он был очень похож на нее: бескомпромиссный, целеустремленный и очень амбициозный, он всегда знал чего хотел и привык получать свое любой ценой. Он был безупречно красив и невероятно хорошо сложен физически, говорил на 4 языках и управлял международным бизнесом. Уважал только лучшее и никогда не соглашался на что-то удовлетворительное.
Ради него она была готова находить время и срываться к нему в Монте-Карло либо проводить с ним ночи напролет где-нибудь в Париже – он смог убедить ее в том, что он именно тот, кого она хотела. Рядом с ним ей не приходилось оправдываться за свои мысли, вкусы и предпочтения и объяснять свое увлечение luxury lifestyle: он понимал ее и, более того, был абсолютно таким же, как и она.
Он привел ее на высокий мыс, который стремительно и резко уходил в море, надрываясь над голубой гладью воды острой скалой. Разведя костер, он открыл шампанское и дал ей бокал, с которого стекал прохладный напиток, а сам открывал те самые утсрицы острым ножом, не боясь пораниться.
Накрыв ее плечи теплым пледом, он обнял ее, и она аккуратно положила голову ему на плечо. С моря веял легкий прохладный ветерок, высокая трава качалась по его направлению, а волны с шумом разбивалаись о темные скалы у подножия мыса.
Он рассказывал ей что-то о годах своей юности и взросления, о том, как начал играть в поло, переехал из рома в Лондон, а позже сбежал и оттуда, обосновавшись на юге Франции.
Он был харизматичен и очень уверен в себе, со стороны казался неприступным красавцем, но внутри тщательно скрывал от мира души и мысли, глубина которых, порой, удивляла даже ее.
Женщины всегда говорили ей, что красивые мужчины – это те, с кем строят краткосрочные романы, кем восхищаются и кого желают. Они кажутся являются восхищения, но не теми, кто поддержит тебя, когда ты будешь беременна вашим вторым ребенком. Говорили, что с такими ничего серьезного не построить, что им, тем более уж очень обеспеченным, чуждо все земное и простое, что семья – это не их оплот тепла и не то, чего они жаждут от жизни.
Смотря на этого совершенного, безупречнго мужчину, она понимала, что правда в этих словах, к сожалению, была. Но иной раз она снова выходила на свидание с теми, кого принято называть “хорошими, ориентированными на семью и просто надежными” мужчинами, она испытывала смертную скуку, сбегала со свиданий и снова летела в Монте-Карло, чтобы забыть это недоразумение и снова ходить босиком по пляжам Ниццы под руку с ним.
…
Однажды она пыталась уйти от него. Порвать отношения и забыть как очередную неудачную историю с еще одним красавцем-миллионером.
Череда свиданий и встреч возобновилась. Новые лица, официанты в ее любимых ресторанах, которые тактично молчали, когда видели третьего нового мужчину по кругу, ее равнодушное лицо и огромное желание закурить от отчаяния и того, что каждый из мужчин был слишком «простым».
Все то, что принято было называть положительными качествами в мужчине – несносно раздражало, бесило и злило ее. Если кто-то был к ней слишком внимателен или писал ей крайне много сообщений, она считала его чрезмерно dolce и романтичным и сразу списывала со счетов.
Насильно убеждая себя в том, что все кончено, она ходила на бесконечные свидания, но в каждом новом мужчине она пыталась найти хоть что-то от Него, пока он получал очередные титулы по поло и думал о том, чего же он действительно хочет от нее.
…
«Мне не важно, сколько идиотов уже пытались заполучить тебя, и со сколькими ты уже успела выйти на свидание, я хочу быть с тобой и обещаю, что больше не дам тебе причины усомниться во мне,»- сказал ОН, стоя в дверях ее лондонского дома, наперевес с огромным букетов цветов.
Она бы хотела дать ему громкую пощечину с абсолютно каменным выражением лица, но вместо этого впустила в дом.
Он моментально прижал ее к стене и снова начал целовать, в то время как его руки уже скользили по изгибам ее тела. Только рядом с ним она могла умерить свой пыл, перестать диктовать и командовать, а лишь подчиняться. Быть женщиной настолько, насколько это подразумевалось под этим словом.
Он целовал ее шею, и с каждым касанием его губ она “таяла” все больше, и как только он почувствовал как ее дыхание становится прерывистым, а пальцы еще крепче сжимают его руки, он взял ее на руки и отнес в спальню.
…
Сделав ему и себе завтрак и кофе, она села рядом с ним на кровати, поставив перед ним поднос с едой. Он нежно убрал прядь волос с ее лица и мягко погладил. Она смущенно улыбнулась и покрыла своей ладонью его руку. Он кормил ее и говорил, что очень скучал, а за окном падали первые желтые листья. Лондон готовился к осени.
“Я люблю тебя,”- произнес он, сделав это заявление впервые за несколько месяцев, проведенных вместе. Он смотрел прямо ей в глаза и ждал ее реакции.
Она замерла и не могла поверить в то, что он произнес это.
Под постоянным давлением общества, семьи, родных и друзей, за те пару недель, когда они перестали общаться, она еще больше уверилась в том, что такие как он не умеют любить. Что такие как он – не для отношений, не для чего-то серьезного, и с ними она просто тешит свою самооценку, воображая для себя любовь.
Ей хотелось спросить у него не шутит ли он, но вместо этого она поцеловала его и сказала, что тоже любит его.
Листья за окном мягко падали на прохладную землю Лондона, а в ее доме было тепло.