В этот раз в гости к Сане пришел я.
-Садись, – пригласил он за стол, - сейчас чай пить будем!
-Так восьмое же марта, - с намеком кашлянул я.
-Это наш праздник! – тоном, не терпящим возражений, сказала его жена. – Значит, нам пить и гулять, а вам быть на хозяйстве.
Чай, не водка, много не выпьешь, поэтому пили мы его по чуть-чуть, не злоупотребляя сладостями.
Саня взглядом показал – терпи, наше время еще придет!
Оно пришло, когда его половинка упорхнула в салон наводить красоту.
Первый тост был за женщин, и пили мы стоя и до дна.
-Как без них? – прожевав ломтик копченой колбаски, сказал Саня. – Они и утешат, и накормят, и по хозяйству управятся. Вот ты бы смог как они все успевать?
-Не… - Замотал я головой. – Мне и бриться бывает лень, а когда моя к родителям в деревню уезжает на неделю, так я и не варю даже.
-Вот! – налил Саня по второй стопке. – Это показатель их незаменимости!
И мы выпили за их незаменимость.
-А как они красивы! – хрустнул соленым огурцом, пахнущим чесноком, Саня. – Идешь по улице летом – сердце радуется, так бы на каждой и женился.
И мы выпили за женскую красоту.
-А теперь давай выпьем за Россию! – предложил он.
-Так выборы через неделю, - не понял я. – После них и выпьем.
-А ты в корень смотри, - сказал Саня, и намазал «атомной» горчицей ломтик сала с прослоечками. – Я ж не просто за страну предлагаю выпить, я за ее правильную ориентацию предлагаю поднять стопки.
-Скажи, ты бы пил водку, если бы она была не 40 градусов, а 20?
-Нет, - ухватил я вилкой с тарелки ломтик красной рыбы. – Водка должна быть 40 градусов!
-Правильно! – поддержал меня Саня. – Водка должна быть 40 градусов, а мужчины должны любить женщин и восхищаться ими, так?
-Бесспорно!
И мы выпили за Россию с ее крепкими напитками, морозами и красивыми женщинами.
А знаешь, почему я не буду пить за Европу? – вдруг спросил он, - и развернул какую-то пожамканую газету. – Смотри, до чего докатились, гады!
В газете было написано: «Настоятель Собора Святой Марии в Глазго и ЛГБТ-активист Кельвин Холдсворс призвал христиан молиться о том, чтобы третий правнук королевы Елизаветы II, четырехлетний принц Джордж оказался гомосексуалистом».
У меня кусочек сыра встал поперек горла.
-Они там что, совсем сбрендели? – возмутился я. – Ладно взрослые со своими помешательствами на почве гендерности, а чопацана в это дело втягивать? Не, я за Европу тоже пить не буду.
И мы выпили за Россию еще раз – теперь стоя.
Саня вышел в соседнюю комнату и принес трехцветный российский флажок, какими машут на демонстрациях, и водрузил его посреди стола.
-За это нас и не любят, - сделал вывод он. – Во-первых, мы любим женщин. Во-вторых, водку, в третьих – хорошую закуску. Разве европеец со своими демократическими взглядами сможет вот так же как мы в день 8 марта не просто пить, а со смыслом?
И мы вновь налили и выпили, теперь за все сразу – женщин, Россию, амурские морозы. И закусили салом.
-Опять нажрались! – впорхнула в квартиру жена Сани. – До ресторана потерпеть не могли!
-Так пили за тебя! – дружно, в один голос и с полной искренностью ответили мы.
Эх, этого пацаненка-принца да к нам в семью, - мечтательно пожевывая веточку укропа, вздохнул Саня. – Мы бы из него человека сделали, а то испортят мальчонку, как пить дать испортят!
Он скомкал газету и отнес ее в мусорное ведро на кухню. А через час мы уже сидели в ресторане со своими прекрасными половинками. И мы знали, что утром они, после «политической» проработки о вреде алкоголя, дадут нам и похмелиться, и супчика куриного сварят. Как, скажите, без женщин жить-то можно?