Номер, т.е. место, где располагается стрелок во время загона, выпал мне за толстенным многовековым дубом, который стоял ровно посреди протяженной лесной поляны. Поляна была вытянута на метров двести. Движение зверя предполагалось поперёк этой вытянутой поляны. Если бы кабан пошёл поперёк поляны, то я за толстым дубом был бы для него незаметен. У меня была бы масса времени для того, чтобы хорошо не спеша прицелиться и уложить молодого сильного зверя. Этот кабан был выслежен на жировке – поле, где летом рос горох с овсом. Зверь жировал на неубранных участках и кучах соломы, где осталось также много зерна. По следам можно было определить, что зверю где то около пяти лет. Если перевести это на человеческий возраст, то это будет около тридцати лет. Получилось так, что на этой охоте у нас с собой не было по какой-то причине собаки. Пришлось младшему по возрасту охотнику выполнять обе роли: загонщика и собаки. Номера поставили только после того, как путём многократных обходов и объездов участков леса было точно установлено место, где залёг кабан на днёвку. Мой номер оказался крайним слева. Справа, на границе поляны и леса, находился мой сосед по номеру Пётр.
Загон вглухую, т.е. без лая собаки, тянулся долго. В мыслях уже были прокручены многочисленные сценарии развития событий, если бы желанный зверь на меня вышел, уже неоднократно вскидывалось ружьё и выцеливалась мишень – бугорок на поляне, а вокруг стояла тишина, не слышно было ни выстрелов, ни сигнала отбоя в случае, если бы кабан вышел и прошёл мимо номеров. Вдруг что-то мелькнуло вдали между кустов орешника. Я машинально вскинул ружьё и мгновенно выстрелил, как только силуэт кабана показался между кустами. Кабан не бежал, а шёл шагом, поэтому у меня хватило доли секунды, чтобы успеть более-менее сносно выцелить зверя. Однако я перепутал курки – нажал на курок и выстрелил верхний ствол, где была заряжена картечь. Поскольку расстояние до цели было около ста метров, то я наоборот хотел стрелять пулей из нижнего ствола.
В азарте побежал к тому месту, где прошёл кабан. Вот чётко видны его следы, вот рядом со следом картечиной срезана ветка, вот картечь чиркнуло по снегу – тоже рядом. Я топтался на месте, соображая, что предпринять. Тут подошёл Пётр. Услышав мой рассказ и посмотрев, как легла картечь, Пётр предложил пройти по следу вдвоём, т.к. одному идти не безопасно – раненый зверь может броситься на охотника, а его заточенные друг о друга клыки являются страшным оружием. С ружьями наперевес начали идти по следу. Почти одновременно заметили яркое пятно крови на чистом снегу. К этому времени след уже вёл нас по густому молодому ельнику. Крови на следу становилось всё больше и больше. И вот наконец впереди стало видно какое то жёлтое пятно. Подойдя ближе, стало ясно, что это желтеет брюхо кабана. Кабан был мёртв. Из девяти попали три картечи. Одна попала в шею и застряла в позвоночнике, другая – в лопатку и застряла в кости, третья оказалась роковой. Она прошла между рёбрами и пробила оба лёгких.