Глава 4
На небольшом столе оказались скромные блюда из мяса и рыбы, похлебка и три кувшина с каким-то неизвестным содержимым. Мастер сел во главе стола, слева от него — подмастерье, Ильгуру же досталось место напротив хозяина кожевельни. Мальчик разлил по кружкам напиток насыщенного кровавого цвета с приятным мягким ароматом. Брид встал и торжественно произнёс:
— Первый тост за богов смерти, которые свели нас в этот день.
Гость встал, уважительным жестом поднял кружку и залпом выпил содержимое. Им оказалось вино с очень мягким вкусом: кислые нотки легко смешивались со сладкими оттенками, оставляя во рту приятное послевкусие. Старый воин перевернул кружку, показывая, что она совершенно пуста, одобрительно крякнул и стал нарезать мясо. Первый кусок достался травнику — сочный, едва помещающийся в тарелке. Второй отрезал себе, отдал нож мальчишке и принялся за еду. Все последовали его примеру. Мясо было сочным и мягким, имело непонятный, но приятный привкус. Утолив первый голод, Ильгур взял кружку и встал:
— Благодарю, мастер Брид, Вы хороший хозяин и достойный человек, пусть Ваш дом будет полон достатка, верных друзей, а ваши руки и глаза не будут знать усталости в Вашем ремесле.
Тот тоже встал и с явным одобрением опрокинул в себя алкогольный напиток. Постепенно в его глазах разгорался живой огонь. Энергия, которую он так ловко скрывал, рвалась наружу, как дикий жеребец с коновязи.
— Каким ветром тебя сюда занесло? Ты явно не здешний.
Усевшись на прежнее место, ремесленник пытливо смотрел на собеседника. Ильгур, оставшийся стоять, серьезно ответил:
— Простите, но я не знаю ответа на этот вопрос.
Брид прожёг его взглядом, как свеча — тонкий листик, так, словно сам искал ответы, и схватил кувшин, наполняя ёмкости.
— Тогда расскажи, что знаешь.
Беглец выпил, взял очередной кусок мяса, выдохнул, собираясь с мыслями, и, уже чувствуя, как вино овладевает его разумом, выпалил:
— Всё началось у огромного дерева, с моря огня и дождя.
Рассказ шёл легко и живо. Первые мгновения, видения, связь с деревом. Травника никто не перебивал вплоть до того самого момента, пока не дошло до пленения и бегства из тюрьмы — тогда с диким ужасом в его монолог ворвался подмастерье:
— Так это тебя все ищут! Мастер, его рано или поздно найдут, и нас всех поглотит шаман!
Хозяин налил Ильгуру кружку и дал в руки:
— Могущество шамана раздуто страхом и его прихвостнями. — Ударив кулаком по столу, мужчина повернулся к парню. — Кем я стану, если выдам того, кого случай привёл ко мне? Того, кто нам доверился, рискуя своей жизнью?
Подмастерье поставил кружку на стол.
— Героем, что, спас десятки тысяч жизней.
Гость не вмешивался и косо смотрел в окно, помня о назначенной встрече в полночь. Ремесленник поднял парня за грудки, как куклу:
— Что ты сказал?! Повтори!
— Героем... — слабо выдавил тот.
Мастер отшвырнул от себя мальчишку и презрительно сощурился в сторону лежащего.
— Крысой, я стану! Понял, щенок?! Брид никогда не был и не будет крысой, которая питается падалью! А крысам... — нога мужчины оказалась на горле подмастерье, — ...сворачивают шеи!
Ильгур, видя, к чему идёт дело, подошёл к хозяину и, положив руку на плечо, попытался вернуть спокойствие, чувствуя исходящую от разгорячённого мужчины неукротимую мощь.
— Он ещё ребенок, не стоит судить его, как равного себе.
Здоровяк убрал ногу, отступив, как внезапно его массивное тело, словно пушинку, оторвало от пола неведомой силой и отшвырнуло к самой дальней стене, прижав к ней, словно ещё один комплект доспехов. Ильгур вынул меч, который тут же раскалился, обжигая руку, — она предательски отпустила его, спасаясь от невыносимой боли. Травник упал на одно колено, прижимая пострадавшую конечность к груди. Мальчик, который ещё минуту назад был смертельно напуган, твёрдо стоял на ногах. Его глаза горели синим огнем, а голос звенел, как сталь. Повернувшись к ремесленнику, Ильгур увидел застывшую на его лице маску, которая походила на лик одного из богов.
— Твой гость, безусловно, прав, не стоит меня судить, как равного себе, — мы не ровня.
Брид продолжал висеть на стене, словно его заботливо прибили к ней гвоздями, и смог лишь с трудом прошипеть:
— Явик, будь ты проклят!
Тот, улыбнувшись, произнёс:
— Я тоже рад тебя видеть и, наконец, познакомиться с твоим гостем лицом к лицу. Он уже наделал столько шума, что мой тихий городок стал похож на растревоженный улей.
«Шаман», — неожиданно понял беглец. Собрав всю волю в кулак, иной встал на ноги. Его тот час же сбила огромная лавка, на которой он ещё недавно сидел, разговаривая о смерти с мастером. Ильгур перелетел через стол, сметя собой часть посуды. Демон, не поворачивая головы, играючи продолжил:
— Присаживайся. Я рад, что мы наконец-то встретились. Твой рассказ был очень ярким... Продолжишь? — Он подошёл к столу и по-хозяйски налил себе вина. Обвёл слушателей взглядом. — У меня тоже есть тост, дорогие мои друзья. За верность! Это очень редкое качество в наши дни.
Брид завопил, как бык, и смог оторвать одну руку от стены:
— Ты поглотил мальчишку! Чтоб твою жалкую суть рвали на части голодные боги целую вечность!
Явик, сделав пару глотков, повернулся к говорящему и с поддельным сочувствием посмотрел на него.
— Не убивайся ты так, дружище, этот мелкий крысёныш — как ты сам заметил, — продал вас, как только услышал звон золота. Так не всё ли равно, я поглотил его или ты сломал ему шею? Кроме того, меня раздирало от любопытства, а тут представилась такая возможность познакомиться со странником, — он повернулся к Ильгуру, прижатому к лавке той же силой. — Как ты умудрился уйти из хижины? Я всегда готов к новым знаниям.
Травник, едва оторвав руку от стола, выдавил:
— Я просто показал свой пригласительный к шаману на ужин в качестве главного блюда.
Шаман влил в себя остатки вина и от души расхохотался. Подошёл к беглецу, присев на корточки, и потрепал его за волосы, как щенка. Капля пота упала с его руки перед глазами Ильгура.
— А ты мне нравишься! Расскажи мне всё, и я вычеркну тебя из меню. Тем более у меня есть Брид.
Резко поднявшись и обернувшись в пол-оборота, шаман увидел летящий на него огромный молот. Тяжелое орудие ударило его рукоятью в грудь по касательной, сбивая на пол. Невидимые оковы исчезли так же неожиданно, как и появились. Травник схватил осколок глиняной тарелки и вонзил упавшему рядом шаману в предплечье:
— Приятного аппетита, дружище!
Глаза демона засияли синим пламенем, волна боли и гнева отшвырнула Ильгура в сторону приближающегося хозяина мастерской, сбив того с ног. Явик выдернул осколок словно занозу — и на пол полилась алая кровь.
— Люблю, когда еда сопротивляется. Перед смертью она пропитывается жизнью, болью и страхом.
Шаман одной рукой поднял молот и начал медленно подходить к противникам, которые стояли напротив него как изваяния, отчаянно ища средства защиты. Оружие было нацелено Бриду в грудь, но замах почему-то замер в паре сантиметров от цели, наткнувшись на невидимый щит. Оба война застыли — от статуй их отличал лишь пот, катящийся градом. Казалось, никто не мог взять верх в противоборстве. Ильгур всем своим существом чувствовал это столкновение сил. Кувалда всё-таки ударила мастера в грудь, отбросив на добрые пару метров. Демон, немного запыхавшись, прорычал:
— Давненько мне не было так весело, благодарю, потешили старика.
Травник присвистнул, привлекая к себе внимание.
— Ты хотел знать, что это за вид магии, ну так впитывай знания.
В сторону шамана уже летел кувшин. Он разбился о невидимый щит, освобождая содержимое и обильно заливая лицо врага. От неожиданности тот выронил молот, протирая глаза:
— Это же вино…
Беглец, преодолев расстояние между ними, снёс шаману голову мечом — фонтан крови забрызгал всё в радиусе трёх метров. Голова с глухим звуком ударилась об пол и откатилась к ремесленнику, встретившись с ним удивленным взглядом. Обезглавленный труп повалился, продолжая биться в судорогах. Иной, вытирая меч и убирая его в ножны, тихо добавил:
— А вид магии называется «кулинария».
Он подошёл к Бриду и, протянув ему руку, помог встать.
— Ты в порядке? Похоже, место шамана свободно…
Здоровяк поднялся и стал отряхивать свою одежду от осколков.
— Нет, чёрт тебя дери! Ты убил его без использованья силы, а значит, разбил только его сосуд, оставив суть невредимой. Так что он скоро вернётся, и не один. — Он пошёл в дальнюю комнату, единственную избежавшую погрома, и быстро вернулся с доспехом чёрного цвета. — Это тебе пригодится, а теперь уходим.
Направившись к выходу, они резко остановились, услышав стук в дверь. Оба война, как по команде, застыли, сжимая своё оружие. За дверью раздался мужской голос с нотками веселья и азарта:
— Парни, вы дома? Я принёс ещё вина!
© А. Сатанель