Чужими руками

Книга издана в издательстве КСД в 2018. Тираж с допечатками 13 000, твердая обложка.
Это шестая книга из серии "Петля":

1. ТАЙНАЯ МИШЕНЬ (есть аудиокнига и перевод на английский «Secret Target»)
2. ОПАСНАЯ УЛИКА (есть аудиокнига и перевод на английский «Dangerous Evidence»)
3. БУМЕРАНГ МЕСТИ
4. ПОХИЩЕНИЕ СО МНОГИМИ НЕИЗВЕСТНЫМИ
5. НЕУЛОВИМЫЕ ТЕНИ
6. ЧУЖИМИ РУКАМИ
7. В ЖИВЫХ НЕ ОСТАВЛЯТЬ

Аннотация
«Петля» — это серия детективов о женщине-следователе. Главная героиня следователь Елена Петелина — цепкая, вдумчивая, решительная, с непростой личной жизнью. Помимо расследования преступлений ей приходится решать проблемы близких, копаться в нераскрытых тайнах прошлого. И конечно она хочет любить и быть любимой.

«Чужими руками» — шестой роман серии. (Журнальный вариант романа издавался под названием «Кукловод»)
В своем автомобиле задушена актриса, отнюдь не звезда, она никому не мешала. И это только начало странных событий, связанных с киностудией. Следователю Петелиной в ходе нового дела придется столкнуться со множеством неоднозначных обстоятельств, с которыми она еще не сталкивалась. Ведь одно дело – роль и совсем другое – подлинная суть человека.


1


Дрожь рук требуется унять. Обязательно. Предстоит действовать с особым хладнокровием без права на ошибку. К решающему моменту надо подготовиться.
Ногти впиваются в упаковку и разрывают тонкий целлулоид. Внутри - картонка с изображением идеальных женских ножек. Стоит ее развернуть — и на ладони пара черных чулок, приятных на ощупь. Плотные, крепкие, с широкой кружевной резинкой, они созданы для соблазнения, от них теряют разум, но можно потерять и жизнь.
Секунды сомнения позади. Пальцы раздвигают чулок и натягивают черную ткань на голову. Лицо прикрыто, а дышится легко — замечательное изобретение. Взгляд в автомобильное зеркало — нос приплюснут, уши прижаты, ткань не просвечивается и невозможно понять, кто скрыт под чулком. Сразу становится спокойнее Второй чулок не менее важен, его концы накручиваются на руки, растягиваются — и удавка готова.
Неужели, убить человека настолько просто, как это показывают в кино? Современные фильмы учат многому из того, что не узнаешь в школе. Например, удушению. Рецепт прост: неожиданно обхватить горло удавкой, затянуть ее изо всех сил и не отпускать. Держать, держать, пока длятся конвульсии! Минуты две-три — и человека не станет. Всего-то!
А вот приближается цель. Засада оказалась недолгой. Замереть, притаиться и…
Милена Рудакова подходит к своему автомобилю, садится за руль. Она расстроена и не замечает угрозы.
Актриса только что покинула киностудию, где ей дали понять, что главная роль в новой картине ей не светит. На режиссера еще можно пытаться влиять, он кобелина известный, однако решающий голос за продюсером, тот крепкий орешек. Денежный мешок, а не мужик. Не нравится ему ее мимика. Ограниченная и неестественная — так и сказал, урод! Будто она сама не знает, что после неудачной контурной пластики у нее проблемы. Но они временные, пара месяцев — и лицо начнет подчиняться ей. Неужели нельзя подождать!
А клиника еще поплатится за халтурную работу. Она сдерет с них такую компенсацию, такие деньги, что разорит.
Девчонки на студии те еще стервы — на словах сочувствуют, утешают, а в душе радуются, что конкурентка отсеялась. Пусть подавятся!
Главная роль с хорошим гонораром от нее ушла, но она заработает по-другому. Фильм, когда еще снимут, а она получит деньги сегодня. Сразу и много. У нее есть с собой то, что стоит дорого. Условия согласованы, встреча назначена, сейчас ей принесут кругленькую сумму. Она специально поставила машину подальше от главного входа в студию и не заводит двигатель. Зимой темнеет рано, все стремятся разбежаться по теплым квартирам.
Милена поглаживает рукой сумочку. Накручивать себя ей не требуется, она зла на весь мир и не позволит себя обмануть. Сначала она увидит деньги, пересчитает их — потом отдаст то, что лежит в сумочке. Только в такой последовательности, она не дура!
Милена смотрит на часики — время пришло. Ну где же ты? Где мои деньги?
Рудакова вглядывается в темноту и не замечает, как сзади над ее головой взлетают руки. Она не успевает сообразить, что краткая тень, промелькнувшая перед глазами, — это черная полоска натянутого чулка. А потом резкая боль в горле сметает разом все прочие ощущения. Разинутый рот и глаза навыкате демонстрируют душераздирающую мимику, которая убедила бы самого упертого скептика в гениальности актрисы. Но это не игра, это реальное прощание с жизнью.
Ее тело и руки пытаются сопротивляться, бестолково и тщетно. Перепуганный организм мгновенно расходует остатки кислорода, паника затмевает разум, и судорожные конвульсии быстро затихают, тело обмякает.
Смертельная петля из черного чулка еще некоторое время сжимает ее горло, а потом ослабевает и остается на шее в виде стильной повязки.
Убийца в чулке, затаившийся за креслом водителя, подхватывает сумочку актрисы и покидает машину.
Фильмы не обманули — задушить человека оказалось несложно.
;

2
 
Начинающей актрисе Алене Ланской с первого взгляда понравилась эта квартира. Добротный сталинский дом, высокие потолки с гипсовой лепниной, хрустальные люстры, полукружья портьер по краям больших окон, картины в солидных рамах, резные шкафы с книгами в благородных переплетах, старинная мебель и сверкающий черным лаком рояль посредине огромной комнаты. Про вазы, фарфор, статуэтки и упоминать глупо, хотя на полках были расставлены не безделушки, а награды престижных кинофестивалей. Правда в доме обветшавший подъезд, старый лифт, мусоропровод с тараканами. Что ни говори, а лучшие годы известного кинорежиссера Георгия Чантурия и его жены актрисы Валентины Морозовой пришлись на советское время.
Сейчас семейную династию продолжает молодой режиссер Георгий Чантурия-младший. Ну что значит молодой, тридцать семь мужику стукнуло, хотя приятели по-прежнему зовут его Гошей.
Начинал Гоша со съемок видеоклипов, затем был пафосный фильм про тусовки «золотой молодежи». Знаменитый папа организовал хвалебные отзывы кинокритиков, однако фильм продержался на слуху всего месяц, затем о нем благополучно забыли. Как все начинающие творцы Гоша был убежден, что секрет успеха в размере бюджета, если ему доверят снять блокбастер, он сделает шедевр на все времена, как когда-то отец.
Недавно Чантурия-младшему улыбнулась удача, его пригласили на съемки исторического фильма с солидным бюджетом. Собственно, поэтому Алена и здесь. Родители Гоши живут в загородном доме, и она третью неделю скрашивает вечера одинокому мужчине, используя особые секреты обольщения.
Режиссерская квартира Алене нравилась еще и тем, что здесь не предлагали гостье переобуться в тапочки. Можно было смело проходить в туфлях — важный плюс, чтобы показать себя. Сейчас, к сожалению, начало зимы, но она позаботилась об эффектных сапожках, в которых ее ножки в чулках на подвязках смотрятся обалденно. Черные чулки специально для Гоши, она уже раскусила его непритязательный вкус — женщина-кошка в черно-красном белье, то прильнет, то оттолкнет, а в минуты страсти и поцарапать может.
Сегодня Гоша назначил ей встречу у подъезда, мол, на студию не приезжай, задержусь. Это девушку насторожило, не вешается ли режиссеру на шею какая-нибудь конкурентка. Только попробуй, сучка, мало не покажется!
Чантурия-младший приехал с початой бутылкой виски. Судя по запаху, приложился еще в машине.
— Удачный день, — объяснил он.
«Да ты в любой день бухаешь, но я не жена, чтобы мозг выносить», — с улыбкой подумала Алена. Легкий туман в голове мужчины был ей на руку.
Пока она прихорашивалась в прихожей, Гоша, не вытирая ног, протопал в комнату, швырнул куртку, уронил шарф и загремел стаканами, водрузив бутылку на крышку рояля.
«Хорошо иметь домработницу», — подумала Алена, оценив последствия двухминутного мужского вторжения.
Гоша щедро плеснул и ей, Алена сделала маленький глоток — блеск в глазах ей не помешает, однако плести интриги надо на светлую голову. Она надула губки, чуть отстранилась, однако эффектно выпятила грудь, жеманно накрутила на палец локон длинных русых волос, которыми гордилась, и сказала:
— Я заезжала на студию, но не смогла тебя там найти.
— Уж не следила ли ты за мной, киска? — сделал шаг ей навстречу Гоша, пытаясь обнять свободной рукой за талию.
Она шлепнула его по ладони: еще не время.
— Ты поговорил обо мне с продюсером?
— Мы обсудили с Сонинын новые планы. — Гоша выпил так, словно отмечал удачу.
— Какие еще планы?
— Грандиозные! — возвел руки к потолку Чантурия. — Помимо полного метра будем снимать сериал, Сонин обещает. Представляешь, что это значит?
Ланская хорошо представляла. Разумеется, не процесс производства, а результат. Две недели на одном из главных телеканалов, миллионы телезрителей, узнаваемость актеров — это верный путь к славе. Фильм — хорошо, а сериал еще лучше. А если, и то и другое — это ее шанс вырваться из амплуа сексуальной красотки-эпизодницы на орбиту востребованных актрис.
— Интересно, — проворковала она, коснувшись ладошкой его плеча и проведя хвостиком светлых волос по своим полураскрытым губам.
— Полный метр останется под прежним названием — «Соперницы», а сериал назовем «Дворцовые тайны», — продолжал хвастаться Гоша. — Первый сезон запланирован на шестнадцать серий, а дальше… Завязка у нас такая, что сюжет можно развивать бесконечно.
— Откуда наполеоновские планы?
— Сонин выманил деньги у какого-то спонсора. Их надо освоить. Декорации и костюмы будут по высшему разряду. — Гоша выпил и замурлыкал слова известной песни: — «Балы, красавицы, лакеи, юнкера. Любовь, шампанское, закаты, переулки». Все это можно будет снять, представляешь!
Ланская знала, что продюсер Филип Сонин привык действовать с размахом. Будущий фильм рассказывал о дворцовых тайнах девятнадцатого века. В центре повествования великий князь, его скромная жена и любовница стерва. Великий князь — младший брат императора, у которого пока нет наследника. Князь первый претендент на престол, если старшего брата не станет. И любовница организует заговор против императора. Однако скромная с виду жена князя оказывается не такой уж простушкой. Она соблазняет императора и становится его фавориткой. Женщины борются за влияние в государстве.
Алена мечтала заполучить одну из двух главных женских ролей. Ради этого она сблизилась с Чантурия. Затащить ловеласа в постель не составило труда, сложнее было вдолбить ему мысль, что она создана для этого проекта.
Алена позволила Гоше изрядно выпить, увлекла его к дивану, толкнула в грудь и припечатала к высокой спинке. Ее заводило, что на этом диване сидели многие знаменитости, о чем свидетельствовали фотографии на стенах, а теперь и она — будущая знаменитость, во что Алена свято верила, может вытворять здесь, что угодно.
Девушка сдвинула юбку вверх и оседлала мужские колени, смело раздвинув ноги так, чтобы стали видны кружевные края черных чулок. На ее бедра тут же опустились Гошины руки. Актриса куснула режиссера за мочку уха и с жаром зашептала:
— Ты обещаешь, что одна из главных ролей моя?
— Еще бы, моя киска.
— Какой образ мне подходит больше: повелительницы-стервы или показной скромницы?
— Сама, что предпочитаешь?
Гоша потянулся к девушке с поцелуем, но Алена двумя пальцами отвела его лицо в сторону и царапнула ногтями по небритой щеке.
— А что соответствует моему характеру? — поинтересовалась она, намекая на стерву-любовницу, которую ей проще будет играть. Манипулировать мужчинами ее научила жизнь.
Разгоряченный Чантурия понял ее по-своему, обхватил за плечи, дернул к себе и опрокинул на спину.
— Повелитель здесь я, — заявил он, прижав девушку к дивану.
— Да, мой рыцарь, — ласково согласилась Алена. В паузах между поцелуями она продолжала гнуть свою линию: — Скромница или стерва? Какая роль достанется мне?
— Мне нравится показная скромность в быту, которая превращается в разнузданность в постели, — ответил Гоша.
— Сегодня я буду именно такой. — Одна рука девушки скользнула ему под рубашку, а другая стала расстегивать ремень брюк.
Гоша вжал живот в предвкушении наслаждения, и ее ладонь протиснулась ниже.
— Хочу роль супруги князя, — призналась Алена, поигрывая пальчиками.
— Считай, что она твоя, — промычал довольный Гоша.
— Обещаешь? Есть же и другие претендентки.
— Ради тебя я устраню любую, — азартно изрек Чантурия, поглаживая ее раздвинутые бедра в черных чулках.
«А я ради себя тем более», — поклялась Ланская.

;

3

В кои веки срочной работы у следователя Елены Петелиной не было, осталась обычная рутина с документами, которая хотя и изматывает сильнее, чем выезд на место преступления или допросы подозреваемых, зато не находится на контроле у начальства. Опасность одна — если зарыться в бумагах с головой, быстро превратишься в сгорбленную мымру с испорченным зрением. Такая перспектива ее не устраивала. Нужно сделать перерыв.
Елена вытянула руки вверх, откинулась в кресле и прогнулась. Какое облегчение. В последнее время по совету многоопытной Астаховской она посещала по выходным занятия йогой. Что там советуют, когда ломит спину? Упражнение «кошка-корова». А почему бы не проделать его в кабинете.
Женщина вышла на свободной пространство между столом и входной дверью, опустилась на четвереньки, наклонила голову ниже плеч и прогнула спину вверх, подобно кошке. Затем задрала повыше, прогнув спину вниз, подобно корове. И чередовала эти позы много раз в такт дыханию. Спине стало легче, голова просветлела и даже настроение улучшилось от забавной мысли — как вытянется физиономия у полковника Харченко, если он заглянет сейчас в кабинет.
Проверить буйство фантазии не удалось, и слава богу, но и возвращаться за стол не хотелось. На тумбочке были сложены уголовные дела, по которым приговор вступил в законную силу. Их требовалось сдать в архив. Один звонок — и девочки из канцелярии заберут и оформят, но полезнее самой размять ноги, спустившись с третьего этажа в подвал. Заодно и Астаховскую поблагодарить за очередной дельный совет. Мудрая женщина, как неформальный наставник, щедро делится житейским и профессиональным опытом.
Заведующая архивом Людмила Владимировна Астаховская встретила Петелину хитрым прищуром:
— Пришла похвастаться, что Валееву майора присвоили?
Елену задел ироничный тон, словно оперативник был недостоин очередного звания.
— Марат заслужил, помог маньяка поймать, сам обезвредил.
— Наслышана. Стрелять он мастер, а вот вычислить преступника — это по твоей части.
— Хоть на что-то мужики годятся, — попробовала отшутиться Елена.
— И не только для этого, — развила пикантную мысль Астаховская, взяла Елену под локоть и отвела вглубь архива, где их никто не мог слышать. — Вы с Маратом давно вместе живете, оба теперь в одном звании, почему бы не оформить ваши отношения официально?
— Мне замуж? — натужно улыбнулась Елена, словно никогда не думала о логичном развитии отношений. — А зачем?
— Чтобы иметь общих детей, подруга. Хочешь удержать мужчину, надо родить от него.
— Скажете тоже. Первого мужа я таким способом не удержала. Да и Валеев от своей ушел, несмотря на дочь.
— Когда это было? Молодые папаши не ценят своего потомства, другое дело зрелые мужики. Вот увидишь, Валеев души не будет чаять в сынишке, когда ты родишь.
Елена смутилась:
— Вы так уверенно говорите «когда», а не «если».
— А тянуть с таким делом нежелательно. Природные женские часики отсчитывают обратный отсчет. Тук-тук — и поезд уйдет. Валееву нужен сын, да и тебе тоже. Разве нет?
Сын. Звучит волнующе. Короткое слово, а столько эмоций вдруг нахлынуло на Елену. Она вспомнила, как кормила грудью и нянчила Настю, как та тянулась к ней маленькими ручонками и заглядывала в глаза. Было тяжело, но радостно. Малышка росла, начала ползать, затем ходить, говорить. И какая сейчас девушка выросла! Жутко представить, если бы дочки не было.
— Умеете вы внушить сомнение, — пробормотала Елена.
— Один ребенок хорошо, а два лучше, — продолжала искушать Астаховская. — Настя твоя уже выросла. Девочка половину времени проводит на соревнованиях, ведь так?
— Постоянно в отъездах, — сокрушенно призналась Петелина.
— Вот-вот, дочь отдаляется, ты скучаешь. А представь, был бы у тебя малыш, сынишка-карапузик.
Астаховская согнула руки и приняла позу, словно нянчит младенца. Елена невольно улыбнулась, в голове застучало: а может, и правда?
Она никогда не задумывалась о втором ребенке. Для этого дела надо отключить голову и стать простой женщиной, а она — цепкий следователь по прозвищу Петля с ненормированным рабочим днем. Развод, одиночество, служба не располагали к сентиментальным мечтам. Нет секса — ну и ладно, переживу — такова была защитная реакция организма. Сейчас у нее есть близкий друг — Валеев, но он никогда не заводил разговор о браке и детях. В одном Астаховская права — если решаться, то сейчас, возраст поджимает.
— Я вижу, глазки твои заволокло, задумалась, мыслишь в правильном направлении, — похвалила ее Людмила Владимировна.
Елена смутилась и перевела разговор на другую тему.
— Я вообще-то поблагодарить вас хотела, за йогу. Хороший клуб посоветовали, мне помогает.
Но настырную женщину было не столкнуть с намеченной колеи:
— А как йога помогает беременным, ты бы знала. Есть специальные упражнения, будешь заниматься, родишь легко. Хоп — и прижимаешь к груди малыша.
Легкомысленный «хоп» окончательно выбил привычную почву из-под ног Елены. У нее даже руки чуть согнулись и грудь потяжелела.
Петелина возвращалась в кабинет совершенно с другими мыслями, чем полчаса назад. Она вспоминала многолетнее общение с Астаховской и приходила к выводу — практически все ее советы были в точку. А если и нынешний во благо?
— Елена Павловна, я вас четверть часа жду, не могу дозвониться.
Петелина вздрогнула от неожиданного возгласа. У двери ее кабинета топтался эксперт-криминалист Михаил Устинов по прозвищу Головастик. Она тронула место на бедре, где обычно висела сумочка. Нет сумочки — нет мобильного, она спустилась в архив без телефона.
— В чем дело? — спросила следователь, догадавшись по глазам эксперта, что ничего приятного он ей не сообщит.

;

4

— Труп молодой женщины. Киноактриса. Найдена в собственном автомобиле. Назначили нашу группу, надо выезжать, — коротко и по существу отрапортовал Устинов.
Петелина вздохнула. Вот так всегда, только задумаешься о радостях жизни и на тебе — очередной труп. Устинов уже был одет в теплую куртку, за его спиной громоздился рюкзак со всем необходимым для осмотра места преступления.
— Я одеваюсь, и едем, — ответила следователь, убедив себя, что будет гораздо лучше, если вместо неясных мечтаний она окунется в привычную работу.
Начало зимы выдалось слякотным, снег то выпадал, то таял, но сегодня крепко подморозило, и Елена впервые надела шубу, которую ей подарил бывший муж Сергей. Подарок был столь неожиданным и красивым, что она не сообразила сразу отказаться. К тому же ей действительно требовалось что-то теплое на зиму, а в стриженной норке шоколадного цвета с воротником из соболя было так уютно. И мама, Ольга Ивановна, тут же захлопотала в поисках подходящего платка для головного убора, подсовывая то один, то другой. Пока она примеряла и думала, как повязать, Сергей ушел. Пришлось послать ему сообщение: «Спасибо. Деньги верну».
Вот только знала бы, что предстоит выезд на убийство, оделась бы попроще. Потерпевших настораживает шикарно упакованный следователь.
Петелина заставила Мишу Устинова сесть в свою машину, а не рисковать ездой на любимом мотоцикле. Они приехали в промзону и остановились на нечищеной парковке, вытянувшейся вдоль бетонного забора, огораживающего безликое предприятие.
Оперативники Марат Валеев и Иван Майоров были уже на месте. Валеев выступал за главного. Он отдавал команды патрульным, оцепившим место преступления, и обращался к возможным свидетелям, громко представляясь майором. Чувствовалось, что новое звание ему льстило. Он догнал по звездочкам на погонах свою гражданскую жену.
Петелина и Устинов прошли за ограждающую ленту к белому седану с раскрытыми дверцами. Следователь постоянно сталкивалась со смертью, но каждый раз при первом взгляде на погибшего у нее щемило сердце. Особенно сильно, когда убивали женщин.
Погибшая девушка сидела за рулем легкового автомобиля. Судя по первому впечатлению, она была задушена.
— Марат, введи в курс дела, — попросила Елена.
— Убита актриса Милена Рудакова. Задушена в своей машине. Убийца воспользовался черными колготками или чулками. Я думаю, что он сидел сзади и неожиданно набросился на нее. В общем, сама видишь.
Петелина просунула голову в салон автомобиля и осмотрелась. Лицо убитой ей ни о чем не говорило, возможно, актриса мелькала в сериалах, но ей было некогда смотреть телевизор. На вид жертве далеко за тридцать, хотя смерть, тем более от удушения, любого состарит. Хорошо одета, без головного убора, чтобы не мять уложенные волосы, руки в перчатках, ключ в замке зажигания, однако…
— Я не вижу ее сумочки. — Елена поняла, чего не хватает. — Ограбление?
— Ни сумочки, ни документов, ни телефона в машине не обнаружено, — подтвердил Валеев.
— Как же вы ее опознали?
— С этим проблем не было.
Марат указал на горстку настороженных наблюдателей, сгрудившихся за полицейской лентой. Среди них в основном были женщины, одетые не просто хорошо, а модно и броско. На их фоне шуба Петелиной выделялась разве что непритязательным фасоном.
Оперативник пояснил:
— За забором находится киностудия, где снималась Рудакова. Коллеги ее опознали.
— Киностудия? — Петлина скептически оценила бетонную коробку промышленного здания.
— Это бывший радиозавод. В старых цехах оборудованы съемочные павильоны.
Слетевшиеся на трагедию не случайные ротозеи, поняла следователь. Рядом нет ни торговых центров, ни жилых домов, каждый из присутствующих так или иначе имеет отношение к киностудии. А может, и к убийству.
— Кто первым обнаружил тело? — заинтересовалась она.
— Режиссер. Вот он.
Марат подозвал красивого мужчину с кавказскими чертами лица. Судя по одежде, прическе, стильной щетине и золотой цепочке на шее он создавал себе имидж успешного ловеласа. Наверняка посещает фитнес-клуб, однако и выпить не прочь.
— Я режиссер Георгий Чантурия, — взволнованно представился мужчина. — Милена должна была сниматься в моем новом фильме.
— Должна была или снималась? — уточнила следователь.
— Мы на днях приступаем к съемкам, сейчас идет подготовка.
— Когда вы обнаружили Рудакову?
— Сегодня у нас сбор к двенадцати. Я приехал раньше, припарковался, заметил Милену за рулем и подошел. Мне показалась, она спит.
— Вы открывали дверцу?
— Пришлось, она не отвечала.
Петелина взглянула на его руки без перчаток:
— Что вы еще трогали?
От этого вопроса Чантурия занервничал. Он показал дрогнувшей рукой на погибшую:
— Ее…
Под строгим взглядом следователя режиссер стал сбивчиво оправдываться:
— Я ведь подумал, что Милена придуривается. Актеры, они же такие, могут разыграть, жуткий грим наложить. Я толкнул ее, она стала заваливаться, я ухватил ее, коснулся щеки и не сразу понял, что она холодная.
— Значит, вы не только трогали, но и перемещали тело.
— Так получилось. Я не специально, — затряс головой испуганный режиссер.
— Вам придется сдать отпечатки пальцев и оформить показания под протокол, — предупредила Петелина.
Она заметила, что несколько женщин проникли за ограждение и подошли к машине. Некоторые прислушивались к их разговору, кто-то ошеломленно таращился на убитую. Наверное, вид тетеньки-следователя в породистой шубке придал «пушистость» ее характеру и породил вседозволенность. Пришлось представиться, показав удостоверение и сделав голос строгим:
— Я старший следователь Елена Павловна Петелина. По делу об убийстве Милены Рудаковой вы все являетесь свидетелями. С каждым я побеседую индивидуально. — Она обратилась к режиссеру: — На студии это можно будет устроить?
— Разумеется.
— Тогда покиньте место преступления и ждите меня.
Когда все отошли, Елена направилась к Устинову. Эксперт-криминалист успел сделать снимки, изучить тело, осмотреть автомобиль и собрать улики. Сейчас он упорядочивал находки, укладывая их в свой рюкзак на капоте патрульной машины.
— Что скажешь? — спросила следователь.
— Судя по трупному окоченению, Рудакова задушена вчера вечером.
— Лопахин определит точнее. — Петелина упомянула судмедэксперта, с которым постоянно работала.
— Орудие преступления — черный чулок. — Головастик продемонстрировал пакетик с уликой.
— Не из дешевых, — рассмотрела чулок Елена. — Нашел следы, отпечатки?
— В салоне пальчики имеются, разные. Кроме того, нашел волосок, собрал грязь с ковриков. Имеет ли это отношение к убийству? — Головастик красноречиво пожал плечами. — А с явными следами тухляк. На замерзшем грунте и льду искать их бессмысленно. Да и народу уже тут потопталось.
— Кстати о народе. Сейчас пойдем на студию. Снимешь пальчики у свидетелей, сверишь с отпечатками в машине.
— У женщин тоже? — уточнил эксперт.
Петелина посмотрела на орудие убийства и спросила:
— Ты когда-нибудь покупал чулки?
— Нет.
— То-то.
В это момент за их спиной послышался окрик, толчок и топот убегающего. Петелина обернулась. Человек в темной куртке с капюшоном и фотокамерой в руках быстро бежал вдоль забора, удаляясь от места преступления. Валеев лежал около машины и кричал:
— За ним!
Двое патрульных бросились в погоню, опасаясь поскользнуться. Беглец свернул за угол и исчез.
На помощь Валееву поспешил Ваня Майоров:
— Ты упал?
— Нет, блин, внезапно лег на асфальт, — ругнулся Марат, поднимаясь на ноги
— Что случилось? — спросила Елена.
— Этот козел фотографировал убитую. Я подошел, чтобы разобраться, кто таков, а он как пихнет... Тут скользко, — оправдывался оперативник.
— Как он здесь оказался? — обратилась Петелина к патрульным.
— Мы думали, он с вами, — ответил старший.
— Его лицо видели?
Патрульные переглянулись и опустили глаза, а раздраженный Валеев рассказал:
— У фотографа куртка странная, лицо полностью закрыто большими очками.
— Очки вшиты в капюшон, он застегивается на глухо, — пояснил Головастик. — Такие куртки выпускают от мороза.
— От недомыслия, чтобы преступникам легче жилось, — продолжал злиться Валеев.
Вернулись двое запыхавшихся сержантов.
— Упустили? — грозно спросил их Валеев, хотя было ясно, что беглеца они не поймали.
— Там лес и тропинка, короткий путь к автобусам. Мы выскочили на дорогу, а его уже нет. Или уехал, или через лес ломанулся.
Валеев хотел было рявкнуть, но Петелина первой отдала распоряжение:
— Тело Рудаковой направить к судмедэксперту, а наша группа идет на студию.

;

5

На проходной в киностудию Петелину встретил утонченный молодой человек в элегантном костюме.
— Ярослав Куркин, ассистент продюсера, — представился он. Его глаза настороженно щурились на следователя, однако при виде рослого Майорова ласково распахнулись. — Можно, Славик. Прошу за мной.
По запутанным коридорам и лестничным переходам Славик провел следственно-оперативную группу к солидной стальной двери. За ней располагался офис продюсера, состоявший из коридорчика с санузлом, приемной и отдельного кабинета.
Славик помог Петелиной снять шубу, похвалив качество меха, и любезно распахнул дверь в кабинет. Из-за стола навстречу следователю шагнул лысый мужчина с круглым лицом и сантиметровой бородкой. Его ладонь оказалась потной, а глаза прятались под надбровными дугами в поисках трудного решения.
— Ужас, кошмар! — огорошил он, протягивая визитку. — Я примчался сразу, как мне позвонили.
«Филип Матвеевич Сонин, главный продюсер», — прочла Елена и сообщила в ответ свою должность и звание.
— Гошу вы уже знаете, — указал Сонин на режиссера Чантурия, затаившегося в кресле, и нервно дернул руками. — Госпожа следователь, я, как деловой человек, сразу спрошу: что от нас требуется?
— Назвать убийцу, — спокойно парировала Елена.
Сонин дернулся, как от пощечины, посмотрел на застывших у входа оперативников и после паузы выдавил:
— На что вы намекаете? Это ваша работа. Мы все, Гоша подтвердит, в полном недоумении.
— Тогда начнем по порядку. Расскажите о Милене Рудаковой. — Петелина двигалась по кабинету, рассматривая обстановку. — Какие у нее были проблемы на студии, враги, завистники, не угрожал ли кто-нибудь ей?
— Да ничего особенного. — Филип Сонин суетился, не находя себе места. — Конечно, у нас тут не монастырь, где все братья и сестры. Между актерами всегда есть терки, а когда имеешь дело с актрисами… — Продюсер спохватился, словно наговорил лишнего. — Но в данном проекте Рудакова утверждена на второстепенную роль, какая уж тут зависть. Хотя первоначально Гоша ее рассматривал на одну из главных ролей.
— Она сама настояла на пробах, у нее была успешная роль в прошлом году, — поспешил уточнить Чантурия.
— Рудакова хорошая актриса, но ее подвела мимика. Точнее, отсутствие мимики. Милена уменьшила нос, увеличила губы, в результате ее улыбка потеряла обаяние. Если бы мы снимали современную жизнь, на роль глупой жены олигарха или светской львицы она бы сгодилась. Но у нас историческая драма.
— Рудакова сделала пластическую операцию? — заинтересовалась Петелина, остановившись около большого сейфа, выделявшегося среди кабинетной мебели.
— Все актрисы на этом помешаны, а Милене не повезло. — Сонин выпятил губы и подергал себя за щеки. — Тут накачали, а тут перекосило.
— Давайте уточним. Вы пообещали Рудаковой главную роль, но не дали. — Петелина задержала взгляд на продюсере и перевела на режиссера.
Первым ответил Чантурия. Он встал из кресла, но продолжал смотреть на следователя снизу вверх.
— Кино — это крупный план, понимаете. Если в театре актриса может до пенсии играть Джульетту, от камеры ничего не скроешь.
В отличие от заискивающего тона режиссера, продюсер говорил резко, рубя воздух ладонью:
— В работе у меня друзей нет. Я должен не угождать актерам, а отбить деньги. Кино — это бизнес.
К распалившемуся продюсеру подошел ассистент с телефонной трубкой и шепнул что-то на ухо.
— Репортеры потом, — отмахнулся Сонин. — Лучше предложи гостям напитки.
— Чай, кофе, или что-то покрепче? — охотно откликнулся Славик, тронул рукой Ваню Майорова, ласково заглядывая ему в глаза.
Все согласились на кофе, опешивший Ваня промолчал. Когда ассистент вышел, Сонин с улыбкой пояснил удивленному оперативнику:
— Славик любит военных, красивых, здоровенных.
— Любит — это в каком смысле? — смутился Ваня.
— У нас творческий коллектив, полная толерантность, — многозначительно изрек Сонин.
— А как на счет ревности? — вернула разговор в прежнее русло Петелина. — Что скажете о личной жизни Рудаковой.
— С кем она спала? Не со мной это точно. Мужа у нее нет. — Продюсер кивнул режиссеру: — Ты как?
— Нечего такого, — поспешно отгородился руками Чантурия.
— Мой Славик тоже отпадает. Об остальных поговорите с актерами.
— Когда вы видели Рудакову в последний раз?
Продюсер задумался, потерев лоб.
— Вчера вечером, мельком. Она хотела со мной поговорить, ждала в приемной, но я спешил. Даже с Вадиком Сорокиным не перекинулся парой слов.
— Сорокин — это кто? — уточнила Петелина.
— Не знаете Вадима Сорокина? — удивился Сонин.
— Известный актер, он был со мной там, около машины, — напомнил Чантурия.
Елена вспомнила красивого молодого мужчину с пронзительными взглядом, бледным лицом и мужественным небритым подбородком. Ну конечно, его она точно видела в каком-то фильме.
— Вадим Сорокин будет исполнять главную роль в нашем проекте. Вчера он был рядом с Миленой, когда я уходил, — сказал продюсер.
— Как его найти?
— Для этого у меня есть помощник. — Сонин указал на ассистента, который предлагал Майорову особый кофе с корицей: — Славик, ты видел сегодня Сорокина?
— Вадик заходил, взял бутылку коньяка из наших запасов.
— Что поделать, ужасный день, — понимающе покачал головой Сонин. — Сейчас Сорокин поправляет нервы где-нибудь в гримерках или штаб-квартире. Славик покажет.
Петелина решила поговорить с актером, пока тот не напился.
— Сделаем паузу. Наш эксперт пока снимет с вас отпечатки пальцев.
— Это законно? — насторожился Сонин.
— Вы же хотите узнать, кто убийца? — В ответ на ее вопрос озадаченные киношники переглянулись. Следователь ответила сама: — А я не только хочу, но обязана это сделать.
Петелина дала указания оперативникам опросить подсобных рабочих, а сама в сопровождении Славика направилась в загадочную штаб-квартиру.
;

6

Штаб-квартирой кинопроекта оказалась большая комната с длинным столом по центру и кофейным аппаратом и кулером с водой в углу. На столе для совещаний, помимо распечаток сценария, рисунков с костюмами, декорациями, фотографиями актерских проб возвышалась бутылка коньяка и несколько стаканов.
— Как я и думал. — Славик указал на одинокую фигура за столом и распрощался.
Вадим Сорокин сидел, уткнув лицо в распахнутые ладони.
— В компанию примите? — начала разговор Петелина, присаживаясь напротив актера.
Захмелевший актер взглянул на гостью, узнал ее и не удивился:
— Следователь-женщина. Я думал, такое бывает только в кино.
— Я думала, актрис душат только в кино.
— Да, уж, влипли.
Интонация раскаяния не ускользнула от внимания следователя.
— Во что вы влипли?
— Не ту профессию выбрал. Вот вы, хотели быть актрисой? И правильно. Я больше чужими словами говорю, чем своими, чужие жизни проживаю, а свою... — Он подхватил бутылку и продемонстрировал остатки на донышке. — Милену с девчонками помянули, но пара глотков осталась. Хотите выпить?
Сорокин плеснул остатки коньяка в стакан и предложил его следователю. Петелина решительно сдвинула бутылку и стакан в сторону.
— Вадим, вчера вечером вы находились в приемной продюсера Сонина вместе с Миленой Рудаковой.
— Не вместе, а по отдельности, — покачал пальчиком актер. — Я пришел, когда Рудакова уже там была.
— Допустим. Ассистент Куркин уверяет, что ушли вы вместе.
— А что, нельзя? — язвительно ответил Сорокин. — Я Рудакову лет пять как знаю. Знал.
Актер поморщился и опустошил свой стакан, в котором оставался коньяк. Петелина не стала ему препятствовать и задала следующий вопрос, когда он вновь взглянул на нее.
— Вы вышли с Рудаковой из офиса продюсера. Что вы делали потом?
— Поболтали какое-то время.
— Где происходил разговор?
— Я проводил Милену в гримерную.
— Зачем? Ведь съемок не было.
— Она шла за пальто.
— Тем самым, в котором оказалась в машине?
— Ну да.
— О чем вы говорили?
— О чем могут говорить актеры? — картинно закатил глаза Сорокин. — Либо хвастаются ролями, либо жалуются, что их нет. Милена жаловалась.  У нее были проблемы после пластики, мимо роли пролетела. Ну, в общем, пришлось утешать.
— Как долго?
— Что долго?
— Вы ее утешали.
— Я не секундомер, — раздраженно ответил Сорокин. — Поболтали и разошлись.
— К машине вы ее тоже провожали?
— Нет, — мотнул головой актер. — У меня свой автомобиль.
— И все-таки. Вы вышли со студии вместе с Рудаковой?
— Меня что, подозревают в убийстве? — взвился Сорокин, заглянул в пустой стакан и раздраженно оттолкнул его. Стакан проскользил по столу и ткнулся в стопку бумаг, иначе он бы свалился на пол.
Петелина продолжила беседу нарочито бесстрастно:
— На данном этапе, гражданин Сорокин, я выясняю, кто последним видел Милену Рудакову. Итак, когда вы расстались с ней?
— Как только вышли со студии. Моя машина была рядом, а ее в стороне.
— Вы видели кого-нибудь на парковке?
— Никого. Моя машина стояла на свету, а ее в темноте. Я вообще не смотрел в ту сторону. Сел и уехал.
— Как вы думаете, есть человек, который мог желать Рудаковой смерти?
Сорокин свел брови, а затем усмехнулся:
— Милена не ангел, как и все мы, актеры. Завидуем, интригуем, норовим спихнуть конкурента на обочину, чтобы расчистить себе путь, но после неудачной пластики Милена никому не мешала. Представьте бегуна со сломанной ногой. Вот вам и ответ.
— А ранее, значит, у нее могли быть конфликты с коллегами?
— На уровне возни в песочнице из-за игрушки, — скривился Сорокин. — Вы поймите, Рудакова не звезда. Полине Черной она не конкурент, мне тем более.
— Кто такая Черная?
Сорокин округлил глаза:
— А вам еще не рассказали? Полина Черная будет играть главную роль в фильме. И ей никто не перейдет дорогу, она любовница Сонина.
Петелина задумалась не столько над услышанной информацией, сколько над эмоциональной реакцией Сорокина. Первое имя актрисы, всплывшее в связи с убийством, — Полина Черная. Подспудная реакция у выпившего человека, часто бывает точнее формальной логики. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.
— Почему вы упомянули именно Черную? — спросила она.
Сорокин нахмурился и почесал щетину, при близком рассмотрении выглядевшую неопрятной.
— Отращиваю бороду для роли, — пояснил он, перехватив взгляд следователя.
— Я спрашивала про Черную.
— Вспомнил. Машина Полины стояла рядом с моей, когда я уезжал. Значит, она еще была на студии.
— Вы видели Черную?
— Нет. И хватит вопросов! Милену сейчас потрошат, а вы лезете…
Сорокин схватил стакан с коньяком, который предлагал Петелиной, опустошил его и вышел из комнаты.
«Играет или действительно переживает?» — задумалась следователь и не нашла ответа. Перед выходом она упаковала стакан, из которого пил Сорокин, чтобы передать его криминалисту.
;

7

Возвращаться из штаб-квартиры Петелиной пришлось идти самостоятельно. Это оказалось не простой задачей. Запутанные, плохо освещенные коридоры киностудии приводили ее то к лестничным пролетам, то упирались в запертые на кодовые замки двери. Здесь даже бывшие огромные цеха потеряли былое пространство. Интерьерные выгородки, реквизит, бутафорские конструкции, софиты с проводами и декорации превратили их в опасные лабиринты.
— Осторожнее!
Петелина застыла от неожиданности и повернулась в сторону голоса. Из-за ящиков появилась женщина с повадками учительницы, указывая следователю под ноги. Елена поняла, что чуть не споткнулась о связку кабелей, пересекавших проход словно притаившийся удав.
— Новому человеку у нас легко шею свернуть, — мрачно пошутила женщина и тут же спохватилась. — Ой, извините. Для вас трупы привычны, а мы… — Она приложила руку к сердцу и сокрушенно покачала головой.
— Вы тоже актриса? — поинтересовалась следователь.
— Я художник по гриму Ирина Юшкевич.
Петелина узнала женщину, которая проявила нездоровое любопытство на месте преступления. Она близко подошла к открытой машине и рассматривала покойную без страха и нервозности. Смотрела так, словно проверяла, не допустила ли ранее ошибку в темноте.
— Что вы делали около автомобиля убитой? — с ходу спросила Петелина.
Юшкевич смутилась под пристальным взглядом следователя и сбивчиво объяснила:
— Профессиональный интерес. Я хотела запомнить ее лицо. Я же делаю грим, разный, для играющих мертвых тоже. Одно дело фотографии, другое — реальность.
Сколько же в мире профессий, которым интересны трупы, подумалось следователю.
— И как? Почерпнули что-то новое для себя?
— Даже не знаю. Мы в кино обычно имитируем кровь, раны — чем больше, тем страшнее, а тут ни капельки, а веет ужасом. Не думаю, что буду пугать зрителей таким образом.
Петелина решила, что перед ней хороший источник информации и уточнила:
— Ирина, вы гримируете всех актрис?
— Ведущих обязательно. Наш фильм исторический, раньше у дам были сплошь длинные волосы со сложными прическами, а сейчас будто все в монахини постриглись. — Юшкевич, не скрывая самоиронии, тронула пальцами свои короткие светлые волосы, — Приходится использовать парики и много чего еще. Долгая робота.
— Значит, общаетесь с актрисами?
— А как без этого. Женщины любят поболтать.
— Давайте и мы поболтаем, как женщины, — предложила следователь.
— Тогда пойдемте в гримерную, — улыбнулась в ответ Юшкевич, указывая направление. — Заодно укладку вам сделаю.
— Платок, — оправдалась Петелина. Не могла же она причесываться в кабинете продюсера.
— О, простите, профессиональное. Прическа — первое, что бросается в глаза.
— Что скажете о Полине Черной?
— У нее чудесные волосы, лучше любого парика, и взгляд всегда сверху вниз. Ее легко гримировать для нашего проекта.
— Я не о внешности, а о характере.
— За глаза ее называют — холеная сучка, — не сразу призналась Юшкевич и искоса посмотрела на следователя, ожидая реакцию.
— Не слишком любезно, — хмыкнула Петелина.
— Зато точно. Громкие фильмы, слава, бурные романы, скандалы — это все про Черную. Правда, в прошлом. Два года назад Полина родила дочь от бизнесмена в расчете на роскошную жизнь, но тот ее быстро бросил. Полина долго не снималась и сейчас ей нужна новая яркая роль, чтобы напомнить о себе. Вот она и вцепилась в продюсера Сонина.
— В каком смысле? — заинтересовалась Петелина.
— В том самом, — усмехнулась Юшкевич. — Управляет мужиком через постель.
— У меня не создалось впечатления, что Филип Сонин простак.
— Конечно нет. Он деляга и прекрасно понимает, что Черная способна привлечь зрителя. Да и играть ей придется расчетливую ласковую стерву — она такая по жизни. Пара скандальных телешоу перед премьерой — и успех проекту обеспечен. В общем, у них симбиоз. А продюсера Полина обхаживает, чтобы другие не заняли теплое место.
Петелина покачала головой, ничего не сказав. Юшкевич заметила ее реакцию.
— Вас удивляют наши нравы? В полиции разве не так? Видимо, у вас баб мало.
Они подошли к гримерной, дверь в которую была приоткрыта. Юшкевич заметила внутри женщину и ехидно прошептала, указывая глазами:
— Легка на помине. — Распахнув дверь, она превратилась в услужливую хозяйку: — Привет, Полина. Давно меня ждешь?
— Сделай мне лицо, — не оборачиваясь ответила актриса.
— Тут к тебе следователь.
Красивая женщина с длинными черными волосами сидела за столиком, утыканным косметическими средствами, перед трехстворчатым зеркалом. Она не обернулась и на этот раз, сохранив спокойную уверенную осанку. Зеркальное отражение актрисы в повернутой створке изучили вошедшую, опустив взгляд на пальцы Петелиной.
— Ах, это вы. Хорошо пристроились.
— В каком смысле? — удивилась Петелина.
— Мужа нет, зарплата так себе, а дизайнерскую шубу кто-то подарил. Стриженная норка с роскошным собольим воротником явно не с барахолки.
«Она наблюдательная и наглая, — отметила Елена и мысленно приободрила себя: — Встречают по одежке, а провожают…».
— Полина, мне нужно задать вам несколько вопросов. Вы хорошо знали Рудакову? — деловым тоном спросила она.
— Это она меня знала, а я так, почти не замечала. Есть она или нет, какая мне разница.
— У Рудаковой была заметная роль недавно, а вы долго не снимались. Она могла составить вам конкуренцию.
— Кто вам сказал эту чушь? — Актриса обернулась, метнув молнию из черных глаз на гримершу. — Она?
— Полина, — осадила ее Юшкевич. — Милены больше нет.
— Я знаю, о покойниках либо хорошо, либо… — Черная закурила тонкую сигарету и после нескольких затяжек продолжила: — Мне все завидовали. Милена больше других. Рассчитывала занять мое место, пока я была с пузом. Не получилось! Зато умерла она, как назло, не вовремя.
— Вас расстроила ее смерть?
— Меня расстроил ее вид. — Актриса с силой раздавила сигарету в плоской баночке. — Зря рано сюда приехала, теперь не смогу работать.
— Не беспокойтесь, сегодня съемок не будет.
— Съемки дело решенное, я думаю о будущем. Вечером у меня спектакль. Будет английский режиссер, хочет меня посмотреть. Я должна абстрагироваться, забыть о неприятностях и сыграть. Сыграть! На сцене нет дублей. Вы понимаете это?
«У каждой профессии свои трудности», — подумала Петелина, а вслух спросила:
— Когда вы в последний раз видели Рудакову?
— Вчера, как и все. Милена отсвечивала здесь своим пластиковым лицом. Я с ней и словом не перекинулась.
— А вечером на парковке вы ее видели? Ваша машина была там, когда Рудакова направилась к своей.
— Моя машина всю ночь простояла около студии, потому что я уехала с Сониным. Вам уже растрепали про наши отношения? — огрызнулась Черная.
Теперь Петелина согласилась, что определение «холеная сучка» достаточно точно отражает характер актрисы.
— Значит, в момент убийства вас на студии не было?
Черная презрительно хмыкнула и промолчала. Елена сменила тему:
— Какая сумочка была у Рудаковой?
— Сумочка? — удивилась актриса.
— Вы же чертовски наблюдательны, — поддела ее следователь.
Черная задумалась:
— Дайте вспомнить… Сумочка в цвет обуви и перчаток теперь моветон. Сумочка должна выделяться. Точно! Бежевая с крупной золотой застежкой. Оля, ведь так? — обратилась она к Юшкевич, словно к арбитру. Та, подумав, кивнула, и Черная победно взглянула на Петелину. — Бежевая среднего размера с золотой застежкой.
Елена продолжила беседу:
— Вы не разговаривали с Рудаковой, но возможно слышали, как она кому-нибудь звонила, договаривалась о встрече?
— Я не ищейка, и больше ничем не могу вам помочь, а вы мне можете, если позволите забыть о неприятностях и подготовиться к важному спектаклю. — Черная сконцентрировала гневный взор на Петелиной, выдержала паузу и перевела взгляд на Юшкевич. — Оля, давай начнем.
Петелина решила попрощаться:
— Если что-то вспомните про Рудакову, позвоните мне. Я оставлю визитку.
— Вспомнила. У вас дурацкий платок, он не подходит к шубе. Обратитесь к Марианне, она поможет.
Юшкевич приняла визитку вместо отвернувшейся актрисы и смущенно извинилась:
— Актеры такие ранимые. — Видя вопрос в глазах следователя, она тихо продолжила: — Марианна Фролова — художник по костюмам. Если надо, я сведу с ней.
Черная услышала и громко пожурила:
— Сводница! Смотри, как бы Марианна на следователя не запала.
Озадаченная Петелина покинула тесную комнату. Судя по табличкам на дверях, рядом располагались несколько других гримерных. Одна из дверей была распахнута, оттуда слышались женские голоса:
— Леся, ты такая спокойна, а я в шоке. Это ужас, ты видела ее? 
— Зачем? Я не собираюсь смотреть на трупы, не хочу волноваться.
— Мне бы твои нервы.
— Девочки, успокойтесь, ничего страшного не произошло.
На этот раз говорил мужчина. Его голос Петелина узнала и с возмущением толкнула дверь:
— Вы действительно так думаете, Георгий? — обратилась она к режиссеру Чантурия. — Убийство — это не страшно?
Возникла напряженная пауза. Помимо режиссера в гримерной находились две девушки. Все были озадачены появлением следователя, но скрывали недовольство.
Чантурия нехотя выдавил:
— Даже в очень плохом надо искать хорошее — так сказал Сонин.
— Для начала найдем самое плохое — убийцу, — парировала Петелина. — Познакомьте меня с девушками.
— Наши актрисы, Алена Ланская и Леся Нестеренко, — указал режиссер.
Ланская полыхнула сердитым взглядом, Нестеренко сдержано кивнула.
— Следователь Петелина, — представилась Елена. — Меня интересует, что каждый из вас делал вчера после девяти вечера? И поподробнее.
Ланская вопросительно переглянулась с Чантурия. Нестеренко потупила взор.
;


8

Домой Петелина и Валеев вернулись поздно. Опросы коллег и соседей Милены Рудаковой мало что дали для расследования. Актриса проживала одна, явных конфликтов у нее не было, особых украшений и ценностей она не имела. Было установлено, что около девяти вечера Рудакова покинула студию, чтобы ехать домой. С тех пор живой ее не видели.
На кухне Елену и Марата встретила Ольга Ивановна, как обычно ворчливая и недовольная:
— Явились, на ночь глядя. Кто, кроме меня, Насте ужин приготовит?
— Спасибо, — устало поблагодарила Елена.
— Мойте руки, вам тоже кое-что осталось.
Елене есть не хотелось, зато Марат жадно тянул носом и стрелял глазами. Он с аппетитом накинулся на паровые котлетки с картофелем-пюре. Елена решила ограничиться только салатом.
— Ну скажи, зятек, зачем тебе женщина, которой никогда нет дома? Какая из нее хозяйка?
— Лена хорошая, — промычал Марат, не отрываясь от тарелки, — а вы еще лучше.
— Вот и найди такую, как я. Хочешь, с подругой познакомлю?
— А добавка есть? — Марат указал на опустевшую тарелку.
— Вот троглодит. — Ольга Ивановна выскребла из кастрюли остатки пюре и поставила ее в раковину под струю воды.
По телевизору показывали рекламу детского питания. Заботливый папа кормил очаровательного малыша с ложки. Елена улыбнулась, вспомнив наставления Астаховской о необходимости второго ребенка.
— Боюсь представить тебя в такой роли, Марат, — кивнула она на экран.
Валеев покосился на телевизор, выпрямился:
— А что, думаешь не справлюсь?
— Думаю, пришлось бы отмывать не только малыша, но и его папу.
— Папу, — осмысленно повторил Марат и с интересом посмотрел на Елену. — Справлюсь, не сомневайся. Да я бы ради нашего…
Он осекся, увидев, как Елена нахмурилась и опустила взгляд. Доели молча. Когда стали пить чай, Марат подмигнул Ольге Ивановне:
— Хорошую внучку вырастили: умную, красивую, спортивную. А о внуке никогда не думали?
Ольга Ивановна с подозрением посмотрела на Марата, перевела придирчивый взгляд на дочь:
— А что пора думать? Может, я чего-то не знаю?
— Мама, Марат шутит, — смутилась Елена. — Это теоретический вопрос.
— Теоретический, значит, — угрюмо покивала Ольга Ивановна. — Пойду-ка я домой. Посуду сами помоете, теоретики.
Женщина заторопилась, быстро оделась и как только вышла на лестничную площадку, сразу набрала номер бывшего зятя, Сергея Петелина.
— Приезжай ко мне срочно, — скомандовала она.
— Что-то случилось?
— Пока нет, но ты можешь опоздать.
Семь лет назад Елена Петелина, не желавшая мириться с изменами мужа, выставила Сергея за порог. Они развелись. Сергей воспринял свободу, как вседозволенность, менял молоденьких подружек одну за другой, как бы доказывая Елене — да я нарасхват, у меня деньги, успешный бизнес, а ты кому-нибудь нужна? Елена жила тихо, а спустя пять лет неожиданно сошлась с Маратом Валеевым. Это задело Сергея, возродило былую ревность, ведь все трое были одноклассниками, и в школе Елена отдавала предпочтение именно Марату.
К тому времени Сергей уже пресытился расчетливыми красотками, готовыми на все ради дорогих подарков. Да и не котировались уже молоденькие модели среди бизнесменов, вышли из моды, как швейцарские часы. Петелин находился в том возрасте и положении, когда ему требовалась умная подруга, с которой можно не только выйти в свет, но и упомянуть в деловом разговоре в качестве дополнительного аргумента. Елена, завоевавшая авторитет в Следственном комитете, как нельзя лучше подходила на эту роль, и в вечернем платье она смотрелась бы сногсшибательно. Верно говорят: что имеем — не храним, потерявши — плачем.
Отчасти из ревности, отчасти из-за уверений Ольги Ивановны, что семью можно заново склеить, он задумался о возвращении в родную гавань. Ведь у них с Леной дочь Настя, она ранимый подросток, ей станет комфортнее, если родители будут вместе. Об этом он прямо сказал Елене. Та промолчала, не возразила. Воодушевленный Сергей тут же заверил, что после разлуки они будут больше ценить друг друга, а уж обеспечит семью он несравнимо лучше майора полиции, выплачивающего алименты.
Упоминание Валеева оказалось лишним, Елена обиделась.  Но это же правда, у него куча преимуществ по сравнению с Маратом, не говоря про поддержку тещи, по зову которой он примчался к ней на квартиру.
Ольгу Ивановну Сергей застал в плохом настроении. Она сразу перешла в атаку:
— Пока ты телишься, как подросток, они, знаешь, что удумали?
Речь несомненно шла о Лене и Марате, и Сергей предположил худшее:
— Свадьбу?
— Если бы. О малыше сегодня говорили.
— Малыше? — К Сергею постепенно приходило понимание, что бывают препятствия похуже свадьбы.
— Вроде как шутят, но я по глазам вижу, что Лена не против.
— Не против ребенка от Марата?
— Вот именно, черт бы его побрал.
— И что мне делать? — растерялся Сергей.
— Увлечь, завоевать, опередить! Мужик ты или нет.
— Как ее увлечь? Шубу я подарил по вашему совету, а Лена деньги стала возвращать.
— С шубой мы не ошиблись, она ей понравилась, — заверила Ольга Ивановна. — И деньги Лена тебе не все же вернула?
— Половину. По окончании года она должна получить премию и тогда…
— А ты подари то, на что ей не хватит никакой премии, — отрезала бывшая теща.
— Машину? — предположил Сергей.
Женщина покачала головой:
— Что такое автомобиль — железо, которое портится с годами, как и шуба.
— Что же тогда?
— Лучшие друзья девушек это… Ну, допер? А зрелая женщина тем более оценит такой подарок.
— Бриллианты? Вы уверены? — задумался Сергей.
— Ни в чем я не уверена, но надо же что-то делать, — сокрушенно призналась Ольга Ивановна. — Я не хочу внука Маратовича, я хочу внука Сергеевича. Подари ей такое украшение, чтобы она ахнула. И не тяни с этим. Пока мы говорим, они там может быть уже в постели.
Пожилая женщина с досадой махнула рукой. Сергей стиснул челюсти.
Ольга Ивановна не ошиблась в своих предположениях. Марат с Еленой действительно были в постели. Марат испытывал необычайный прилив нежности к любимой женщине. Он тронул ее за плечо, прильнул грудью и прошептал:
— Ты серьезно на счет малыша?
Лена даже не шелохнулась. Она ответила коротко, думая о чем-то своем:
— Не сегодня.
Марат проявил настойчивость. Он крепче обнял женщину и постепенно продвигал руку вниз по ее телу.
— Опять голова забита работой. Забудь до утра, милая.
— Помнишь фотографа, что убежал? — не обращая внимания на ласки, спросила Елена.
Марат промолчал. Его рука уже была на ее талии.
— Неспроста его лицо было закрыто. Убийцу часто тянет на место преступления, это не выдумка. А если он хотел удостовериться, что не оставил зацепок? Поэтому и фотографировал, чтобы дома рассмотреть.
— А я хочу рассмотреть тебя. — Марат возбужденно засопел, его рука пролезла под сорочку.
— И многие киношники во все глаза разглядывали сцену убийства. Кто-то из них мог задушить. Почему?
— Потому что я люблю тебя, — прошептал Марат, приступая к активным действиям.
Елена оттолкнула его и одернула сорочку:
— Отстань! Ты меня совсем не слушаешь.
Марат вздохнул, откинулся на спину и закинул руку за голову: сегодня точно облом.
;

9

Наконец все стихло. Он выждал полчаса и выбрался из своего укрытия. Спрятаться на большом заводе, хаотично переделанным в киностудию, было не сложно. Тем более ему, работавшему здесь ранее. У него даже сохранился пропуск — махнул пластиком перед охранником, делая вид, что болтаешь по телефону, и проскочил, как раньше.
А еще он полюбил необычную куртку с очками, вшитыми в капюшон. Застегнул ее от шеи до макушки — и ты с головой под одеждой, смотришь на мир сквозь большие затемненные очки. Сейчас зима, куртка защищает от холодного ветра и смотрится естественно. В зоне рта имеется сетка, позволяющая свободно дышать даже во время бега. Это помогло ему скрыться от полицейских, после того как он в наглую фотографировал задушенную Рудакову. Риск оправдался. Кадры получились обалденные!
Студия еще поплатится за то, что его уволили. Некоторые конкретно раскошелятся! Он понял главное — здесь друзей нет, все временные попутчики на очередном проекте. Выкинули его на улицу — и тут же забыли. Каждый сам за себя. Раз так, он будет играть по своим правилам, жестоким, но справедливым. Для этого он стал папарацци и придумал себе псевдоним Memento Mori. Знающие люди поймут намек.
Сейчас фотоаппарат ему не нужен. Всю работу за него сделали скрытые камеры, установленные в гримерных, душевых и даже в туалетах. Он пришел за очередным уловом бессовестных электронных зрачков.
Проникнуть в помещения студии было несложно. На большинстве дверей установлены кодовые замки, шифры которых не меняются годами. Лишь офис главного продюсера Сонина за железной дверью, оснащенной сигнализацией с выводом на пост охраны. Богатые люди пекутся о своих тайнах, но ему пока достаточно глупых актеров.
Memento Mori начал обход с гримерных. Обустраивая студию, высокие потолки заводских цехов снизили с помощью гипсокартонных перекрытий. Между новым и старым потолком вполне можно было спрятаться взрослому человеку, не говоря уже о том, чтобы закрепить микрокамеру. Ячейки гипсокартона частично были сломаны или вообще отсутствовали, в дырах виднелись перекрестья балок и жгуты проводов, маленькую камеру среди них никто не заметит.
Этим и воспользовался Memento. Камеры работали автономно, включались от малейшего звука и служили долго. Периодически приходилось менять в них карты памяти и аккумуляторные батарейки.
Собрав улов из карт памяти, Memento покинул заводской корпус, прокрался к забору и перелез в облюбованном месте. Через час он был дома. Остаток ночи посвятил самому волнующему — просмотру видеозаписей. В такие минуты он уподоблялся золотоискателю — мелькнут ли в грязном песке крупицы золота.
Записи были без звука. Он плавно двигал курсор, над которым мелькали отдельные кадры. Если замечал что-то любопытное, поднимал палец, и включалось воспроизведение.
Так, тут распивают спиртное — неинтересно. Здесь актрисы примеряют платья, таких записей у него полно — не то, не то. А вот Милена Рудакова, снимает грим после кинопроб, переодевается. Прикольно смотреть на человека, которого через несколько часов убьют.
Милена вышла, запись остановилась. Вернулась расстроенной и не одна. Кто же с ней?
О чем-то говорят, на ее лице появляется подобие улыбки. И вот и он попадает в кадр — известная личность. Притягивает ее к себе, лапает. Ага, будет секс. Хорошо. Раздень же ее, мне нужна обнаженка. Уже видна грудь, отлично! Она о чем-то его просит, он обещает. И лезет руками ниже. Давай, самец, действуй! Ах ты ленивый-нетерпеливый. Это в кино герой-любовник соблазняет женщин ласково и красиво, а тут не парится, завалил на стол актрису и наяривает. Ну, хоть так. Быстро же ты управился, наш секс-символ.
Потом они уходят. Вместе. Memento Mori посмотрел на время съемок и ощутил волнующее покалывание в пальцах. Есть золотой самородок!
Тут и переделывать ничего не надо. Сначала распутное видео в гримерной, затем кадры ее трупа в машине и подпись на латыни — Memento Mori — изящно и с намеком. Для убедительности стоит добавить в интерьер важную деталь — и удавка для кинозвезды готова.
Что скажет нетерпеливый самец?
;

10

Алена Ланская посмотрелась в зеркало и осталась довольна — дерзкое декольте в сочетании с лифчиком «пуш ап» и гордый холодный макияж — то, что надо для особого случая. Длинные русые волосы она завила и уложила на левую сторону, серьги выбрала в виде цепочек с алмазной гранью, они будут играть при каждом движении головы.
На киностудию Алена приехала пораньше. Сегодня объявят распределение ролей. Внешне актриса сохраняла спокойствие, но в душе сгорала от нетерпения — какая роль достанется ей? К этому проекту она подошла не наивной дурехой, как прежде, а предприимчивой стервой, взявшей судьбу в свои руки. Да что там в руки, видит бог, она отрабатывала будущую удачу всеми частями молодого гибкого тела, и Гоша клялся, что она претендент на главную роль.
Общаться с соперницами Ланской не хотелось. Вежливые разговоры на фоне мыслей: кто кого обставит — невыносимы. Милены Рудаковой уже нет, одной конкуренткой меньше, но пронырливых актрис на каждых пробах в десять раз больше, чем претендентов на мужские роли. Вечная несправедливость — мужикам везде легче пробиться.
Не находя себе места, Алена сунулась в офис продюсера. Филип Сонин еще не приехал, зато в приемной дежурил вежливый Славик. Может через него удастся что-нибудь узнать.
Вячеслав Куркин завороженно уставился телевизор. Алена попыталась задать вопрос, но Славик отмахнулся: не мешай. По телевизору показывали награждение футболиста Рональдо «Золотым мячом». Рональдо выглядел, как топ-модель — залюбуешься. Идеальный костюм, белоснежная рубашка с черными пуговицами, галстук-бабочка, в уши вставлены крупные бриллианты, на правом мизинце кольцо.
Алена заметила, с каким обожанием Славик смотрит на кумира, и поняла, на кого он хочет быть похож. Ее осенило:
— Он тоже из ваших? — указала она пальчиком на экран.
— Там, где искусство, там мы, — не без гордости ответил Славик.
— Это же спорт.
— В его исполнении даже футбол искусство.
Наконец, церемония награждения закончилась, пошла реклама, Славик приглушил звук.
Алена заикнулась, как бы невзначай:
— Девочки интересуются ролями. Сегодня обещали.
— Кому надо, те знают.
Замечание задело Ланскую. Конечно, Полина Черная и Вадим Сорокин за себя спокойны, но есть и другие актеры еще не раскрученные, в том числе и она.
— Славик, ну не всем же повезло спать с продюсером.
— Размечталась.
— У тебя прическа, как у Рональдо, загар такой же, и вообще вы так похожи, — зашла с другого бока Алена.
Славик посмотрелся в зеркальце, прилепленное к углу монитора, и смилостивился:
— Сейчас проверю почту от Филипа.
Он потыкал по клавиатуре, из принтера выползли два листка. Ланская хотела подхватить распечатки, но Славик ее опередил:
— Мне здесь соплей не надо. Вывешу на стенде, там и читайте.
Он вышел в коридор, пришпилил списки к информационному стенду и захлопнул за собой железную дверь.
Алена пробежала глазами первый листок в поисках своей фамилии. Не нашла. Вернулась к началу, читала медленнее. Главная роль, как ожидалось, досталась Черной. Вторая главная — Лесе Нестеренко — как ей удалось, сучке! Далее шли полноценные роли второго плана — и снова нет ее фамилии. И только на втором листе в списке эпизодников Ланская увидела себя.
Она шагнула назад, наткнулась на кого-то, пихнула локтем и ушла, едва сдерживая бешенство. Где этот лживый кобель Чантурия-младший? Она же старалась, а он обещал, что ради нее готов на все! И что в итоге? Она снова десятая спица в колеснице.
Режиссера Алена нашла в центре огромной выгородки, имитирующей бальный зал княжеского дворца. Чантурия обсуждал декорации с художником. С первого взгляда она поняла, что трусливый Гоша еще вчера знал о ее участи, поэтому и отменил встречу.
— Ты врал мне, врал! Почему? За что? — накинулась она на любовника, отбросив приличия.
— Да погоди ты. Это решение продюсера, — оправдывался Гоша, увлекая Алену в сторону. — Я тоже, как и ты, нанятый сотрудник,
— Не тронь меня! Убери свои лапы.
— Ты пойми: деньги Сонина, он и диктует, что да как.
— Ты мог бы отстоять меня, убедить его.
— Я пробовал, хвалил тебя.
— Врешь!
— Еще не все потеряно. — Гоша перешел на шепот. — Вместо Рудаковой пока никого не утвердили из этических соображений. У нее большая роль, я буду рекомендовать тебя.
— Ты обещал одну из главных.
— Киска, не обижайся. Я делаю все, что могу.
— Ну, смотри, если опять соврешь…
Алена развернулась и, тряхнув роскошной гривой, направилась к выходу, не забывая о том, как она выглядит сзади. Около проема, где монтировались парадные двери, она натолкнулась на снисходительный взгляд Полины Черной.
— Не с тем спала, глупышка, — процедила звезда.
— А ты с кем только не перетрахалась! — запальчиво ответила Ланская.
Грубый выпад Черную не обидел:
— Я ценный приз, и сама выбираю, кого собой наградить. А ты переходящий вымпел.
Алена чуть не накинулась на лощенную сучку, но ее вовремя перехватила Ирина Юшкевич и утащила в гримерную.
— Успокойся, Алена. Гоша прав, от него мало что зависит, — уверяла художник по гриму.
— Я, как дура, стелилась перед ним, а он только пользовался мной.
— Такова судьба начинающих актрис, хвататься за любую возможность.
— Я закончила театральный вместе с Нестеренко. Леська на главных, а я…
Вместо ответа, Юшкевич взяла гребень и принялась расчесывать Алене волосы, зная, что это успокаивает лучше любых слов.
— Со мной нельзя так. Я отомщу ему! — яростно хлопала ресницами Ланская.
— Мир не такой, как тебе хочется — это больно, по себе знаю.
— Он заплатит за мои страдания, — не унималась актриса.
— Ты ничего не сможешь.
Алена запальчиво дернулась, на минуту нахмурилась и расплылась в мстительной улыбке:
— Есть те, кто смогут.
— Кто же? — Юшкевич перехватила ее взгляд через зеркало.
— Друзья детства.
— И что они могут?
Глядя на себя в зеркало, Алена раздвинула платье в области декольте, томно колыхнула ресницами и прошептала своему отражению:
— То, что захочу я.
;

11

Жить с женщиной, зацикленной на работе, особое испытание для мужчины, а если ее работа — раскрытие убийств — приготовь психику к падению без парашюта. К примеру, проснешься утром, почувствуешь нарастающее желание, захочешь увлечь в ласковый омут любимого человека, как на тебе:
— Тот странный фотограф, зачем ему прятать лицо? — задала вопрос Елена, не замечая шаловливой улыбки Марата, и сама ответила: — Фотограф может иметь отношение к убийству. Или сам задушил Рудакову, или кто-то послал его заснять детали.
— Лена, — простонал Марат все еще пытаясь привлечь к себе женщину.
Но где там. Она уже отпихнула его, села в кровати, прикрывшись одеялом, и давала указания:
— Надо расспросить местных об этом фотографе. Может кто-то видел его раньше или знаком с ним. Езжай туда вместе с Майоровым.
— Вот так сразу?
— Ну ладно, позавтракай, — смилостивилась полуобнаженная начальница.
Марат поплелся в ванную.
Повторный осмотр места убийства принес неожиданный результат. Интуиция Петелину не подвела. Фотографа, правда, не нашли, но охранники киностудии признались, что замечали подозрительного типа. На вопрос: мог ли он проникнуть на территорию, клялись: у нас все строго. И все-таки в следственный комитет оперативники вернулись не с пустыми руками.
— Мы двинулись по следам убежавшего фотографа, на этот раз спокойно, без суеты, — начал рассказывать Валеев.
— Прочесали всю местность, — подхватил Майоров
— И в сугробе около дороги нашли женскую сумочку. — Марат продемонстрировал Елена пакет с находкой.
— Бежевая с золотой пряжкой. — Петелина вспомнила показания Полины Черной. — Сумочка Рудаковой.
— Внутри кредитные карты на ее имя, — подтвердил Валеев.
— Убийца выкинул сумочку, когда уходил через пролесок, — поспешил высказать очевидную догадку Ваня Майоров.
Петелина надела латексные перчатки и изучила содержание сумочки.
— Странно, кредитки не тронуты, хотя ими легко расплатиться в интернете. Ключи от квартиры тоже на месте, а ведь могли бы обчистить, вся ночь была в запасе.
— Не знали адрес, — предположил Майоров.
— Вряд ли убийство было спонтанным, Рудакова впустила в машину убийцу. Если действовал ее знакомый, он должен знать, где она жила.
— Получается, украли только наличные деньги и телефон, — констатировал Валеев.
— Или что-то еще, о чем мы пока не знаем.
Сумочку передали в экспертную лабораторию. Ею занялась Светлана Маслова, которая увлекалась сериалами, помнила Рудакову по фильмам и убийство актрисы приняла близко к сердцу.
Прошло около часа и Маслова принесла в кабинет Петелиной экспертное заключение. Светлана немного прихрамывала после покушения на нее в лифте мстительного Бумеранга. С тех пор на место происшествий она не выезжала, предпочитая работать в лаборатории, однако при любой возможности ходила по управлению, упорно разрабатывая поврежденную ногу.
— Так, снаружи на сумочке отпечатков нет, — вслух читала выводы эксперта Петелина.
— Или воздействие снега, или убийца стер отпечатки. А скорее, и то, и другое, — пояснила Маслова и продолжила: — На помаде, расческе, кредитках и упаковке салфеток я нашла пальчики, они принадлежат Рудаковой.
— Еще бы.
— Устинов проверил волос, найденный в машине. Тоже ее.
— Тупик, — прокомментировала следователь.
— Пока автомобиль хранится на нашей стоянке, Миша еще раз его осмотрит.
— Как же мы упустили этого типа, — с досадой вспомнила Петелина. Она надеялась, что отпечатки на сумочке выведут следствие на подозреваемого с фотоаппаратом.
— Вы про фотографа? Думаете, это убийца, вернувшийся на место преступления? — поинтересовалась Маслова.
— Так бывает, если действовал убийца-новичок, неуверенный в себе. Пришел, чтобы насладиться победой или забрать улику.
— Там были и другие люди со студии: актеры, режиссер.
— Их я тоже не сбрасываю со счетов, — согласилась Петелина. — На роль новичка каждый из них подходит, а новичкам, как известно, везет.
— До поры до времени, — приободрила следователя эксперт.
По служебному телефону позвонил полковник Харченко. Он говорил быстро, не скрывая недовольства:
— Полюбуйся: убийство актрисы уже мусолят по телевизору, — начальник назвал канал. — Теперь на нас будет давить руководство и пресса.
«Обычное дело», — хотелось сказать Петелиной. Она знала, что Юрий Григорьевич Харченко, как громоотвод, примет большую часть ударов на себя, чтобы не дергали группу. Если только внешнее напряжение не спалит защиту его нервной системы. Тогда держись.
Петелина включила телевизор, увидела эмоциональное лицо вчерашнего собеседника и задумчиво произнесла:
— А вот его на месте убийства не было.
Продюсер Филип Сонин, одетый в черный свитер, давал интервью по поводу убийства Рудаковой.
— Милена Рудакова была замечательной актрисой. Это большая потеря для всех любителей кино и особенно для нашей студии.
— Повлияет ли смерть актрисы на график ваших съемок?
— Ради памяти Милены, ради миллионов зрителей, которые ждут обещанный фильм, мы приложим все силы, чтобы он вышел вовремя. Более того, я хочу объявить, что помимо полнометражного фильма будет снят сериал. Мы покажем борьбу за власть, оружием в которой является любовь, ревность и страсть. — Лицо Сонина приобрело оттенок вдохновения: — Это новый подход к освещению истории. Телезрители увидят продолжение событий, которые будут в главном фильме.
— Значит, в фильме нас ждет открытый финал?
— Это тайна. Как остается тайной и то, кто убил Милену Рудакову. Мы будем информировать зрителей о ходе расследования.
На экране под аккомпанемент грустной мелодии пошла подборка кадров с Миленой Рудаковой.
— Ничего себе заявление: будем информировать, — возмутилась Петелина. — Он продюсер, а не следователь.
— Елена Павловна, а ведь убийство ему на руку. — У Масловой был такой вид, словно на нее снизошло озарение. — Скандал — это реклама для будущего фильма.
— Ты думаешь?
— Конечно. Громкое убийство — тема для ток-шоу. Участники будут спорить, выдвигать версии и каждый раз упоминать о фильме и сериале. Продюсеру это выгодно.
Петелина задумалась, выводя на бумаге карандашом имя Филипп Сонин. Имя получилось похожими на пилу. Она зачеркнула его и пробормотала:
— Мне передали его слова: даже в очень плохом всегда найдется хорошее.
— Думаете, это он? — округлила глаза Маслова.
— Не исключаю.
— Если к убийству причастен Сонин, то он все продумал и уверен, что не оставил зацепок. Видели, как держится?
— Успешный продюсер всегда действует по плану, — согласилась следователь и неожиданно встревожилась. — Как долго снимают фильмы?
— Несколько месяцев и дольше, — пожала плечами Маслова.
— А съемки только начинаются. Если поддерживать интерес таким способом, то потребуются новые убийства.
Петелина нарисовала восклицательный знак и карандаш под ее рукой сломался.

;

12

Лет в четырнадцать Алла Ланская осознала, что красота — это не только внешний облик и «лайки» под фотками, у красоты есть поклонники, которыми можно управлять. Мальчишки готовы были драться, за право угождать ей. От нее лишь требовался игривый вид и обещающая улыбка, сбивающая парней с ног. Победитель вознаграждался ее вниманием, а за особые заслуги она могла дать потискать себя, но в меру, чтобы не зазнавался. Искусством манипулирования с помощью кнута и пряника Алла овладела, будучи подростком.
Поклонников у нее было несколько. Особым блеском в глазах отличались двое — Игорь Рыков и Рома Щукин, оба таяли от умиления от ее вида и глупели в общении с ней. На их примере Алла убедилась, что влюбленный мужчина — это сочетание двух качеств: обожание во взгляде и нелепые поступки. Она поощряла своей дружбой обоих.
В школе ей больше нравился Игорь Рыков. Он занимался гимнастикой, мог крутить «солнышко» на перекладине, и у него были такие классные «кубики» на животе, все девчонки балдели. Еще Игорь был смелым и лез в отчаянные драки. Но имелся у Рыкова и досадный недостаток — маленький рост. Повзрослев, Алла вытянулась, полюбила туфли на шпильках, а Рыков так и остался компактным Аполлоном, с которым приятно кувыркаться в постели, но неловко ходить под руку. К тому же, большим спортсменом Рыков не стал, увлечь умом и шутками не умел, да и с деньгами у него было не очень.
Другое дело Рома Щукин. Умный высокий мальчик поступил в технический университет, мог говорить на любую тему и помогал ей с гаджетами, в которых она ничего не понимала. Имелось еще одно обстоятельство, за которое Ланская была ему благодарна. Роман первым стал называть ее Аленой. Алена Ланская — звучное имя для будущей актрисы, не то, что устаревшее Алла.
После школы Алена пыталась поступить в театральное училище, куда еще пойти девушке с ее внешними данными. И она поступила, правда, на следующий год, когда убедилась, что женская ласка сносит голову председателю приемной комиссии еще сильнее, чем подростку. Она научилась вертеть мужчинами, то ласково приближая их к себе, то холодно отодвигая на второй план, однако удерживая на запасной орбите. Мало ли что, еще пригодятся. В жизни полно проблем, которые проще поручить сексуально озабоченному самцу, чем возиться самой.
На коротком поводке надежды она много лет держала и друзей детства: Игоря Рыкова и Романа Щукина. Рыков пускал в ход кулаки по ее приказу, а Щукин был незаменимым специалистом в любой технике. Каждый из них бывал в ее постели, получая строго выверенную толику ласки, чтобы остались волнующие воспоминания с намеком на возможное продолжение, если, конечно, он его заслужит.
После неудачи на киностудии, смертельно обиженная на режиссера Алена позвонила сразу обоим поклонникам. Встречу она назначила в кафе.
Первым явился Роман Щукин: вежливый, с цветами, в стильной одежде. Его глаза грустного интеллигента всегда пытались проникнуть в глубь ее души, но Алена по привычке загораживалась десятком фильтров, формируя для зрителя тот образ, который ей был выгоден в данный момент.
Затем явился пружинистый резкий Рыков. Короткая облегающая куртка, сжатые кулаки без перчаток, решительный взгляд из разряда — ради тебя, зарою любого. В отличие от Ромы, он смотрел не в ее глаза, а на ее фигуру. И конечно сморщился при виде соперника.
— Не понял, Алла. Ты сказала, хочешь встретиться со мной! — с ударением на последнем слове выразил недовольство Рыков.
Алена демонстративно закатила глаза. Только Рыков и ее мама продолжали звать ее Аллой. Приходилось терпеть эту нетактичность.
Услужливая официантка принесла вазу с водой для цветов.
— А это что такое? — скривился Рыков.
— Это белые розы — любимые цветы Алены, — спокойно ответил Щукин, перехватывая благодарный взгляд общей подруги.
— Слушай, Щука, подарил цветы и свободен. — Рыков толкнул соперника плечом.
— Как свободный человек я имею право быть здесь, — парировал Щукин и сел за стол напротив Алены. Он всегда выбирал место, чтобы удобнее смотреть в глаза.
Рыков сел между ними. Это было в его стиле, поближе к девушке, поближе к ее коленям, до которых можно дотянуться рукой. Алена молчала, потупив взгляд. А мужчины уже сцепились не только на словах. Рыков заметил, что столик сервирован на двоих, и стал перетаскивать приборы от Романа к себе. Щукин дал ему по рукам, Рыков ответил, ваза с цветами грохнулась на стол, разбив тарелку.
В наступившей тишине Алена встала из-за стола, взяла единственную не намокшую розу и вышла из кафе. Щукин бросил тысячную купюру на стол и поспешил за ней. Рыков осадил грозным взглядом пытавшуюся возмутиться официантку и вразвалочку прошел между столиками.
Первым догнал Ланскую Щукин. Он уже понял, что девушка расстроена не из-за ссоры в кафе, а чем-то более важным.
— Алена, что случилось? На тебе лица нет.
Алена не ответила.
— Это все из-за него, Щука задел вазу, — оправдывался подбежавший Рыков.
Алена продолжала идти молча, скорбно глядя под ноги. Соперники семенили по обеим сторонам от кумира, не смея ее коснуться. Ланская свернула в родной двор. Она специально назначила встречу в районе, где прошли их школьные годы. Пройдя на заснеженную детскую площадку, Алена воткнула белую розу в сугроб и села на старые качели. Щукин встал напротив девушки, Рыков рядом, вцепившись в дужку качелей.
— Меня подло обманул нехороший человек, — произнесла Ланская первую фразу за вечер.
— Кто? Только покажи, — сжал кулаки Рыков.
— Что значит «обманул»? — уточнил более спокойный Щукин.
— Обольстил, поигрался и предал, — с горечью в голосе призналась девушка.
— Обольстил? — выдохнул общую боль Щукин. Оба знали, что у Алены есть другие мужчины, но она никогда вот так прямо не говорила о них.
— И ты называешь его нехорошим. Кто этот гад? Я его покалечу! — взъярился Рыков.
— Гоша Чантурия, режиссер. Пообещал главную роль, сказал, если я буду стараться… В постели с ним… И обманул. — Алена хлюпнула носом и зарыдала, закрыв лицо руками.
Рука Рыкова дрогнула, железные качели сдвинулись, издав ноющий писк. Несколько минут тянулось тяжкое молчание. Затем Алена открыла заплаканные глаза, вытерлась салфеткой. Мужские сердца разрывались от боли и сочувствия.
— Вы отомстите за меня? — спросила она.
— Я изобью его, сломаю нос и ребра. Как скажешь, так и покалечу, — запальчиво поклялся Рыков.
Алена выразила недовольство:
— Нет, мы не школьники. Синяки заживут, кости срастутся. Наказать надо по-другому.
— Он унизил тебя, мы должны унизить его, — предположил Щукин.
— Мне сейчас плохо, ему должно стать еще хуже. Я знаю, как это сделать.
Верные поклонники во все глаза смотрели на девушку, ожидая продолжения. Она показала фотографии в телефоне.
— Чантурия-младший из семьи прославленного режиссера. А это его мать, актриса Валентина Морозова.
— Фотки старые, — недоумевал Рыков.
— Смотри на ее крашения. Здесь и здесь. — Ланская укрупняла фрагменты кадров. — Вот еще. Кулоны, серьги, кольца — это настоящие бриллианты и изумруды. Украшения хранятся в их квартире, в сейфе с кодовым замком. Гоша сейчас живет один и днем дома не бывает.
Алена умолкла, давая возможность друзьям самим закончить ее мысль. Первым догадался Щукин:
— Ты предлагаешь…
— Забрать их, — озвучила нейтральный термин Алена и с надрывом в голосе произнесла: — Наказать подлеца за то, как он поступил со мной. Его родители будут в ярости, а я получу компенсацию за унижение.
Девушка уткнула голову в плечо, изображая душевную скорбь. Друзья-соперники, переживая, смотрели на нее, затем переглянулись.
— Я согласен, — решил Рыков.
Щукин не мог отступить. Его мозг стал работать над практическими деталями плана.
— Где живет Чантурия? Как мы проникнем в его квартиру?
Алена встала с качелей, взяла за руки обоих парней и одарила каждого обещающей улыбкой.
— Я кое-что придумала. По четвергам к нему приходит домработница, он оставляет ее одну, без ключа. Закончив работу, она уходит, захлопывая дверь.
— Мы зайдем в масках и свяжем ее, — оживился Рыков.
— А если она закричит? — Ланская сжала руки друзей, желая понять, какие границы готовы они переступить ради нее.
— Обойдемся без насилия, — заявил расчетливый Щукин. — Домработница выносит мусор?
— Ну конечно.
— Тогда поступим так… — Роман изложил свой план, и Алена похвалила себя, что один ее поклонник умный, а другой безрассудно смелый.
— Остается сейф, — перешел к следующему этапу Шукин. — Можно выломать его и забрать с собой. Какого он размера?
— Сейф в шкафу, в спальне. Однажды я видела в зеркало, как Гоша его открывал, и запомнила код.
— Задача упрощается, — обрадовался Щукин.
Глазки Рыкова алчно заблестели:
— Сколько стоят бриллианты?
— Я думаю, миллионы. Поделим все поровну, — пообещала Алена.
Но влюбленные поклонники дружно возразили, что она достойна большей части. Алена поцеловала каждого в щеку, слегка коснувшись грудью.
;


13

Сергей Петелин, как владелец транспортной компании, часто получал приглашения на торжественные мероприятия от фирм-клиентов и деловых партнеров. Обычно красивые открытки летели в корзину для мусора. Лишь в случае потенциального коммерческого интереса он отправлялся на вечеринку, чтобы пропустить пару стаканчиков за деловой беседой. Сегодняшнее приглашение на юбилей Израильского бриллиантового центра к таковым не относилось. Перевозкой бриллиантов занимаются специальные агенты и инкассаторы. Однако в буклете говорилось, что только в этот вечер гости смогут приобрести особые украшения, изготовленные в единственном экземпляре, по специальной цене.
«Лучшие друзья девушек — это бриллианты, — припомнил Сергей наставления Ольги Ивановны, — а израильтяне знают в камушках толк и ширпотребом не торгуют. Это знак».  И он отправился на вечеринку.
Закрытое мероприятие проходило в одном из ресторанов Центра международной торговли рядом с бутиком израильской фирмы. На качественные напитки и закуски торговцы роскошью не поскупились. Пока гости расслаблялись за столиками, ведущий рассказывал об истории компании и драгоценных камнях, подчеркивая неуклонный рост цен на бриллианты независимо от кризисов.
К Сергею подсела красивая девушка, ослепила сливочной улыбкой. Пожаловалась на подружку, которая подвела, на скуку и одиночество. Сергей раскусил охотницу за богатым спонсором. В былые времена подобное знакомство могло продолжиться в постели, но сейчас он отшил сразу:
— Ты прекрасна, спору нет, — выждал паузу и с той же циничной улыбкой припечатал: — но денег от меня не дождешься.
Гости постепенно дошли до нужной кондиции и началась самая красочная часть вечера. Девушки-модели в черных вечерних платьях демонстрировали ювелирные украшения. На них были кольца, браслеты, серьги, кулоны, броши, подвески и даже диадемы. Ведущий со сдержанным восторгом объявлял название комплекта, и девушка ходила между столиков, позволяя вблизи рассмотреть ювелирные изделия, цены на которые были указаны в рекламном буклете. Выверенная точечная подсветка причудливо преломлялась в драгоценных камнях, и наполняла полутемное помещение волшебным сиянием.
Украшения были вызывающе великолепными. Сергей присматривался: какое-бы из них подошло Елене, и с тоской понимал, что она постесняется надеть подобную роскошь. Разве что выбрать маленькие бриллиантовые серьги и преподнести с наивной шуткой: сережки от Сереги. Но тогда пропадет эффект, на который он рассчитывал: удивить и покорить щедростью.
Сравнивая цены в буклете, он убедился, что россыпь мелких камней стоит дешевле одного крупного. А если подарить ей бриллиант без украшения? Тем более ведущий объявил, что после показа коллекции состоится аукцион по продаже уникального голубого бриллианта в пять карат. И нашел точные слова: «Бриллианты не шуба, они не выходят из моды и прослужат не только вам, но и вашим детям. Это фамильная драгоценность».
Последняя фраза сразила Петелина. Фамильная драгоценность — вот, что он подарит Елене.
Начался аукцион. Продемонстрировали драгоценный камень в стеклянном футляре и сертификат с его характеристиками. Стартовая цена быстро взлетела вдвое. Сергей забеспокоился, что ему не хватит денег на карте, но женщина-организатор услужливо шепнула, что сегодня достаточно заплатить двадцать процентов суммы. И торги продолжились.
Вскоре осталось лишь два претендента — он и пара у барной стойки. Женщина безрассудно подзуживала своего спутника и тот взвинчивал цену. Когда цена достигла стоимости роскошного автомобиля, Сергей не стал отвечать. Ведущий подогревал интерес, то замахиваясь молотком, чтобы закончить торг, то рассказывая шутки и давая возможность Сергею озвучить свою цену.
Петелин подошел к неуступчивой паре и раскрыл перед женщиной буклет с продемонстрированными ранее ювелирными украшениями.
— Дама, у вас прекрасный вкус, а мужчина — щедрый. Но посмотрите, за те же деньги вы сможете приобрести два лучших комплекта, — он обвел цены. — И еще останется, чтобы слетать в Милан за новым платьем.
Женщина бросила взгляд на камешек, подсвеченный на сцене, и уткнулась в буклет с прекрасными фотографиями. Сергей прибавил к цене символическую сумму и выиграл аукцион.
Его пригласили на сцену. Ведущий озвучил итоговую стоимость голубого бриллианта, поздравил с победой и спросил:
— Вы сегодня один, но я уверен, что уникальный бриллиант — подарок для очень близкого человека.
— Для любимой женщины по имени Елена. Матери мох детей.
— Браво! Вы сможете заказать у нас любое кольцо под этот бриллиант бесплатно.
Сергей заметил, что организаторы ведут съемку. Когда его увели в бутик, чтобы оформить покупку, он попросил видеозапись со своим участием. Ему скопировали ролик на телефон.
Сергей взглянул на часы — хотя уже поздно, он уверен, что Лена не спит — и переслал ей запись с его признанием. Дрогнет ли женское сердце?
Прошло пять минут. Метки показывали, что Лена получила и просмотрела ролик, но никак не отреагировала. И вот пришло сообщение:
«Ты не ошибся адресом?»
«Этот бриллиант для тебя», — подтвердил он.
«У нас с тобой одна дочь, а ты говоришь про детей».
«Уверен, дети у нас еще будут. Я хочу вернуть тебя, Лена».
И снова в ответ тишина.
Елена в это время готовилась ложиться в постель. Она посмотрела ролик и смутилась. Особенно ее тронуло последнее признание бывшего мужа — хочу вернуть тебя. Она не стала отвечать и пошла в ванную, чтобы, не дай бог, не проронить слезу при Марате. Да, она следователь со стажем по прозвищу Петля, в ее работе не до сантиментов. Но в то же время она самая обычная женщина. Ей хочется внимания, комплиментов, хочется красивых подарков и обычных цветов. Ей хочется, чтобы ее дети были желанными для ее мужчины.
Покидая спальню, она сунула телефон в тумбочку. Марат, лежавший в постели, уловил перемену в женском настроении. Несколько секунд он боролся с искушением, но услышав шум воды в ванной, достал телефон и просмотрел пришедшие сообщения.
Сердце словно пронзила острая заноза. Серега Петелин купил бриллиант за бешенные деньги. Для нее, его Лены! Он, сотрудник полиции, себе такого никогда не сможет позволить. Недавно исполнилась его мечта — стал майором. И что? Его зарплата все равно меньше, чем у Лены, а уж про бизнесмена Петелина и говорить нечего. Что делать, брать взятки?
Взволнованный Марат достал сигарету, вышел в гостиную и открыл форточку. Елена вышла из ванной, почувствовала неприятный запах и сделала замечание. Ее голос показался ему особенно раздраженным и холодным. Ну да, конечно, она сравнивает его с Сергеем: один дарит бриллиант, другой — табачный дым. Он резко обернулся, собираясь ответить грубостью, и задел горшок с цветком. Горшок грохнулся на пол и разбился.
Елена сжала губы и ушла спать. Марат, чертыхаясь, стал прибираться.
;


14

По негласному распределению обязанностей в криминалистической лаборатории Светлана Маслова отвечала за хранение реактивов и расходных материалов, а Михаил Устинов за работоспособность приборов и обновление программного обеспечения. Что касается легендарного скелета Василича, то его использовали оба, зачастую подкалывая друг друга.
Головастик пришел на службу позже Светланы и обалдел, увидев Василича, облаченного в кружевной бюстгальтер. Прочитав листок на бедрах скелета: «Мисс Вселенная, рентгеновский снимок», он убедился, что женщины, борющиеся с полнотой, для самоуспокоения прибегают к любым ухищрениям.
— Терпеть не могу тощих, — поддержал коллегу Миша.
— Ты еще скажи, что Мисс Вселенная не в твоем вкусе.
Головастик оценивающе прищурился на Василича:
— Если в полной темноте и после литра…
— Да ну тебя! — Светлана сдернула с Василича бюстгальтер. — Это, между прочим, вещьдок.
— Откуда такая роскошь?
— Из морга. — Светлана кивнула на разложенное на рабочем столе женское белье. — Лопахин прислал для исследования.
— Дорогое, наверное.
— Еще бы. — Маслова застегнула лабораторный халат, скрывающий ее чуть полную фигуру, и проворчала: — На эти деньги я бы лучше комбинезон ребенку купила.
Она погрузилась в обследование нижнего белья актрисы Милены Рудаковой, а когда повернулась, чтобы сообщить о находке, увидела Василича в темных очках и с оскаленной челюстью. Его кресло было развернуто так, что «взгляд» скелета упирался в нее.
«От взгляда любимого пробегают мурашки по телу. Чувствуешь?» — вопрошал скелет с помощью таблички на груди.
— Ой! — взвизгнула женщина, стала судорожно стряхивать с себя воображаемые мурашки и швырять их в Устинова.
Тот в страхе загораживался руками. Оба весело хохотали, а когда успокоились, Светлана вздохнула:
— Тебе не кажется, что по нам психушка плачет.
— Психологическая разрядка, — пожал плечами Миша. — Рассказывай, что не так с бельем?
— Сам догадайся. — Светлана продемонстрировала пятно на колготках.
— Физиологическая разрядка, — предположил Миша.
— Ты настоящий Головастик, — похвалила Маслова. — Вот предварительные результаты, взгляни.
Спустя час Михаил Устинов докладывал в кабинете Петелиной:
— Елена Павловна, мы обнаружили важную улику. — Криминалист продемонстрировал снимки женского белья и результаты экспертизы.
— Миша, поконкретнее, — поторопила следователь, просматривая документы.
— Объясняю, у погибшей Рудаковой был секс незадолго до смерти. Как говорится — по-быстрому.
— Откуда такой категоричный вывод? — вскинула бровь Петелина.
— Рудакова почти не раздевалась. След семенной жидкости найден внутри ее колготок.
— А ты знаток, — хмыкнула Петелина.
Устинов смутился:
— Это Маслова обратила внимание на белье, а я установил время сексуального контакта.
— И какое же?
— Практически перед убийством. Менее чем за час.
— Интересно, — задумалась Петелина, выводя карандашом на бумаге закрученную спираль. Новый факт существенно расширял возможные мотивы убийства.
— Вообще-то, первым установил сексуальный контакт судмедэксперт Лопахин, — признался Устинов. — Он и передал нам белье для исследования.
— Тут важно время. — Петелина пришлепнула карандаш и отодвинула бумагу. — На чулке, которым задушили Рудакову, вы что-нибудь обнаружили?
— Чулок был новым, неношеным. Никаких улик, — развел руки Миша, словно в этом была его вина.
Петелина сняла телефонную трубку и позвонила Лопахину.
— Иван Иванович, я про Рудакову. На ее теле есть следы насилия, синяки, гематомы?
— На секс намекаете? — ухватил суть вопроса опытный судмедэксперт.
В кабинет следователя заглянули Валеев с Майоровым. Елена указала им ладонью, чтобы подсаживались ближе, и переключила телефон на громкую связь.
— Меня интересует, подвергалась ли Рудакова изнасилованию перед смертью?
— Явных следов насилия нет, а сексуальный контакт подтверждаю. В заключении я также укажу другой любопытный момент.
— Говорите сейчас.
— Милена Рудакова увлекалась пластическими операциями.
— Что вы имеете в виду? — заинтересовалась следователь.
— Ее формы: грудь и ягодицы. Она увеличила и то и другое.
Петелина удивилась, актриса моложе ее, а уже правит себя со всех сторон.
Валеев усмехнулся:
— Так вот, как делается красота. Не родись красивой, а найди хорошего хирурга.
— Это операции прежние, а вот недавно она занялась своим лицом и не вполне удачно, — отметил Лопахин. — Ей сделали подкожную инъекцию, но гель расплылся комками. Вряд ли актриса была способна на обаятельную улыбку.
Петелина вспомнила, что об этом ей говорили на киностудии, мол, не видать Рудаковой главных ролей, лицо не то. Для амбициозной актрисы — это приговор. Чем не повод, обозлиться на весь мир и возненавидеть виновника неудачной операции.
— Про удушение что можете сказать?
— Думаю, имел эффект неожиданности. Под ногтями у погибшей только волокна от чулка. Цапнула, пыталась сорвать удавку, но дотянуться до душителя не смогла.
Поблагодарив Лопахина, Петелина обратилась к присутствующим:
— Что скажете?
— На студии никто не признался в близости с Рудаковой, — напомнил Марат.
— А если удушение было элементом сексуальной игры? — оживился Майоров. — Сейчас фильм вышел по скандальной книге, там…
— Не те фильмы смотришь, Ваня. И не вздумай с Галкой так экспериментировать, — пригрозила Петелина, перевела взгляд на шкаф с папками и нахмурилась. — Хотя секс, ссора и смерть часто соседствуют в уголовных делах.
— Еще ревность! — азартно дополнил Валеев. — Секс у нее был с одним, а придушил другой, из ревности. Как тебе такая версия?
Елена уловила вспышку обиды во взгляде Марта и кивнула:
— Есть вспыльчивые ревнивцы. Их немало, к сожалению.
— Доигралась. Не надо было провоцировать.
— Тебя послушать, так во всем виноваты женщины. — Елена поняла, что разговор приобретает личный характер, и поспешно перевела взгляд на эксперта. — Миша, разберитесь с ДНК на белье. Нам надо знать партнера Рудаковой.
— Предоставьте образцы для сравнения, тогда разберемся. Пока могу сказать, что в полицейской базе данных этот мужчина не фигурирует.
Петелина обратилась к оперативникам:
— Вот вам и задание. Нужно взять образы ДНК у мужчин из съемочной группы. Желательно без шума и огласки.
— Легко сказать, — проворчал Валеев.
— Помимо мазков изо рта подойдут волосы, зубные щетки, капли крови, — стал перечислять криминалист.
— Ты еще про плевки забыл.
— Попробуем, не в первый раз, — сгладил недовольство напарника Майоров.
Петелина развернула счет на медицинские услуги из сумочки Рудаковой.
— А я поеду в «Мамонов-центр». Там актрисе делали пластику. — Она набрала на ноутбуке в поисковике название клиники. — Центром руководит Геннадий Мамонов. Скромный товарищ.
Валеев тут же предложил свою помощь:
— Я тебя отвезу. Майоров на студии один справится.
— Я тоже сама справлюсь.
— Это опасно. — Марат запальчиво стал приводить аргументы. — Мамонов автоматически становится подозреваемым в убийстве. Хирург назвал клинику своим именем, значит, дорожит репутацией. Он на все пойдет, чтобы замять скандал. У него там шприцы, скальпели, наркоз. Помнишь, как вышло с Живорезом?
Елена дважды порвала листок с рисунком и выбросила в корзину для мусора. Воспоминания о том, как она оказалась в лапах маньяка в медицинском халате, не доставляли ей радости. Она согласилась на помощь Марата. Если дойдет до задержания, с этой задачей лучше справится оперативник. Да и возражать Марату не хотелось. Она испытывала угрызения совести, от того что тайно общалась с бывшим мужем, пусть по переписке, но Сергей сумел затронуть прежние чувства, и вчера она долго не могла уснуть, вспоминая то хорошее, чтобы было между ними.
;

15

Клиника пластической хирургии «Мамонов-центр» располагалась в помещении на первом этаже элитного жилого комплекса.
— Поближе к потенциальным клиентам, — оценила соседство клиники Петелина, когда Марат остановил машину.
В красивое здание следователь входила в благодушном настроении. Подспудной ей казалось, что уголовное дело простое, убийство совершил дилетант, он обязательно проявит себя, и она добьется признания.
В уютной приемной клиники их встретила девушка в обтягивающем медицинском халате с тонкой талией и пышным бюстом. На ее лице не появилось ни единой морщинки даже, когда пухлые губы продемонстрировали заученную широкую улыбку.
— Товар лицом, — шепнула Елена Марату.
— И не только, — ответил он, окунув взгляд в тесную ложбинку по центру декольте тесного халатика.
Елена одернула Марата, но медсестра привыкла к подобному вниманию, она для этого здесь и находилась. Девушка оценила возрастные морщинки на лице Петелиной, скользнула взглядом по ее фигуре и протянула анкету:
— Вы на первичный осмотр? Заполните пока вас вызовут.
Марат невольно улыбнулся, обычно к себе в кабинет вызывала следователь. Елена шлепнула поверх анкеты фотографию Рудаковой и щелкнула своим удостоверением перед носом девушки.
— Следственный комитет, — громко представилась она. — У вас лечилась… Вы оказывали услуги этой даме?
Лицо девушки охладело, она ответила заученной фразой:
— Мы не разглашаем информацию о клиентах.
— Придется. Я хочу поговорить с господином Мамоновым.
— Геннадий Захарович сейчас занят. Если вы оставите телефон, он обязательно…
— Вместо телефона я оставлю повестку. Всему персоналу, — начала терять терпение следователь.
— Я к вашим услугам, — раздался голос из-за спины.
Петелина обернулась. Она узнала Геннадия Мамонова, фотографию которого видела на сайте клиники — гладкое лицо, восстановленные волосы, гордая осанка. Общее впечатление портил животик, который не был виден на фотографии.
— Я знал, что кто-нибудь из ваших придет, — признался владелец клиники, пригласив гостей в свой кабинет.
— Отчего же?
— О смерти Милены Рудаковой сообщили по телевизору. Мои соболезнования. — Мамонов скорбно опустил взгляд.
— Вы чувствуете свою вину?
— Моей вины нет, — открестился Мамонов. — Но Рудакова грозилась подать в суд на клинику, обещала разорить меня.
«Он не дурак, не скрывает то, что скрывать глупо», — оценила признание следователь.
— Без причины такой скандал не устраивают, Геннадий Захарович. Рудакова лишилась хороших ролей.
Мамонов промолчал, красноречиво качнув подбородком: сожалею. Петелина продолжила разговор обязательным вопросом:
— Когда вы видели Милену Рудакову в последний раз?
— Она приходила сюда утром в день гибели, — без раздумий ответил владелец клиники. — Тогда и заявила про суд.
— Откуда вы знаете, в какой день Рудакову убили? — быстро спросила следователь.
— Кажется, говорили по телевизору, — чуть растерялся Мамонов.
— Вы видели репортаж?
— Сам нет. Мне пересказали сотрудники, и я понял… — хирург замялся.
— Что вы поняли?
— Что стану подозреваемым.
— Тогда будем говорить откровенно. У вас маленькая клиника, если разразится скандал, вы потеряете клиентов и разоритесь. Я правильно излагаю перспективы?
— Успех в нашем бизнесе зависит от репутации, — уклончиво ответил Мамонов.
— А репутация — это отзывы клиентов. Нет пациентки — нет скандала. Ведь так?
Глаза хирурга вспыхнули, он перешел в атаку:
— Это я мог предъявить претензии Рудаковой. Она не оплатила последний счет.
— Вот этот? — Петелина продемонстрировала документ, найденный в сумочке актрисы.
— Да.
— Немаленькая сумма за испорченное лицо.
— Послушайте, Рудакова делала у нас грудь, липосакцию на бедрах, ягодицах. Ее фигура улучшилась, она была довольна, поэтому обращалась к нам снова и снова.
— Что же случилось в последний раз?
— Перед съемкой фильма Рудакова заказала контурную пластику.
— Что это такое? — заинтересовалась Елена. Служебное положение позволяло узнать секреты искусственной молодости из первых рук.
— При контурной пластике используются внутрикожные инъекции. Это щадящий способ коррекции возрастных изменений. С ее помощью улучшают овал лица, избавляются от складок и морщинок, корректируют форму и объем губ. — Оседлав привычную тему, Мамонов заговорил уверенно и стал смотреть на следователя как хирург на пациентку. —Сейчас эта процедура весьма популярна. Никаких разрезов и швов, безболезненно можно корректировать отдельные участки лица. Гладкое лицо перестало быть привилегией молодости. Например, вам бы я посоветовал округлить щечки и скулы. Личико станет более миловидным.
— Миловидным, — усомнилась Петелина и показала фотографию Рудаковой с последних кинопроб. — Как у нее?
— Это исключение, — загородился руками Мамонов. — Досадное исключение.
— Что пошло не так с Рудаковой?
Хирург сел за рабочий стол, вздохнул:
— Гель, введенный в носогубные складки расплылся по всему лицу, что привело к не благоприятным последствиям. Однако с нашей стороны нарушений не было, пациентка сама виновата.
— В чем же?
— Контурная пластика имеет свои противопоказания. Например, наличие заболеваний на стадии обострения. А Рудакова не предупредила нас, что принимает внутрь антикоагулянты.
— То есть, она пострадала из-за приема лекарств?
— Да! Но даже в этом случае нет трагедии. Я ей говорил: надо подождать пару месяцев, и я все исправлю. А у нее съемки, ничего не хотела слышать.
Петелиной не понравился тон хирурга. От оправданий он перешел к обвинениям. Надлежало поставить его на место.
— Гражданин Мамонов, где вы были вечером в день убийства Рудаковой?
— Послушайте, неужели вы думаете, что я…
— Отвечайте на вопрос.
Глазки Мамонова забегали, он то скрещивал пальцы, то хватался за салфетку, которая мгновенно стала влажной.
— Понимаете, моими услугами пользуются очень известные люди. Знаете, у адвокатов и нотариусов принято вывешивать фотографии звездных клиентов, а я не могу, конфиденциальность. Даже рассказывать о них не имею право.
«Да он тщеславен, — догадалась следователь. — Отсюда и название клиники с собственным именем, и желание похвастаться знакомствами».
— Вопрос не о ваших клиентах. Вопрос о том, что вы делали в момент убийства Рудаковой?
— Я свободный мужчина и иногда продолжаю общение с клиента вне клиники.
— В тот вечер вы тоже общались?
— Да.
— Сказали «а», говорите «б», — поторопила Елена. — С кем? Где?
— Я заезжал к одной из звездных пациенток. Но она ни за что не подтвердит это, потому что…
Мамонов умолк, вытирая лоб.
— Ты переспал с ней? — вмешался в разговор Валеев.
— У нас была близость — выдохнул хирург.
— А может у тебя была близость с Рудаковой? — Валеев нагло взял салфетку, которой Мамонов вытирал пот, и демонстративно упаковал в конверт. — Мы это проверим.
— Вы хотите сказать, что если обнаружите на теле Рудаковой мое ДНК… Мы общались в тот день, она распускала руки, я ее сдерживал.
— А что вы так разнервничались, Геннадий Захарович? Если вы невиновны, вам нечего бояться, — сказала Петелина.
— Я спокоен, спокоен, — стал уговаривать себя врач.
— Фамилия и телефон звездной пациентки, — настаивала следователь. — Иначе вы становитесь главным подозреваемым, и я вас задержу на сорок восемь часов. Для начала.
Мамонов нервно постучал пальцами по столу, написал на листке имя и телефон и протянул следователю:
— Вот. Надеюсь, мы будем встречаться по другому поводу. Готов предложить вам свои услуги.
— У меня что-то не так? — с вызовом спросила Елена.
— Нет предела совершенству.
— Тогда займитесь своим животиком.
Мамонов смутился, стал перекладывать бумаги, наткнулся на рекламный буклет и протянул его следователю:
— Здесь описание наших процедур. Вам и вашим коллегам. Начните читать с пятой страницы — контурная пластика.
— А это для вас и ваших коллег. — Петелина раскрыла сумочку и оставила на столе брошюру Уголовного кодекса. — Начните читать со сто пятой статьи — умышленное убийство. И никуда не уезжайте, я вас вызову.
Петелина и Валеев покинул кабинет. Марат направился к медсестре, притягивая ее внимание наглым обезоруживающим взглядом. Он умел нравиться женщинам. Марат облокотился о стойку, прошелся взглядом снизу-вверх по женской фигуре, заглянул в растерянные глаза, выдержал паузу и спросил:
— Девушка, вы верите в любовь с первого взгляда или мне прийти снова?
Медсестра покраснела, а Валеев заворковал бархатным баритоном:
— Мне для спецоперации нужен халат медсестры. Такой, как у вас, неотразимая. Вы не откажете? Ваш начальник не возражает.
Девушка нервно затеребила пуговку на груди. Марат умоляюще закатил глаза:
— Только не сейчас, не снимайте, я растаю. Лучше подарите новый.
Смущенная медсестра достала из шкафа комплект: халат и шапочку. Валеев картинно приложил руку к сердцу:
— Я ваш должник. Какие колготки к нему посоветуете? — Медсестра вспыхнула и выставила ножку. Марат одобрительно кивнул: — Черные, сногшибательный выбор.
Елена удивленно взирала на сеанс обольщения, продемонстрированный ее мужчиной к фигуристой пышечке.
;


16

В квартире режиссера Чантурия домработница Юля Чебану трудилась каждый четверг. В ее обязанности входила комплексная уборка, мытье посуды, стирка и глажка белья. Приходила она утром, сонный Григорий впускал ее, а когда Юля заканчивала работу, хозяина, как правило, уже не было дома. Домработница забирала оставленные для нее деньги и захлопывала дверь на замок.
Иногда из спальни режиссера появлялась девица в неглиже, которая смотрела на Юлю, как на мебель, и совершенно ее не стеснялась.
На этот раз хозяин был один, явно с похмелья и в дурном настроении. Он разбил чашку, когда пил кофе, пнул осколки, выругался и ушел, бросив деньги на комод. И слава богу, вздохнула Юля, без хозяина работать ей было удобнее. Можно включить музыку и побаловать себя настоящим кофе из дорогущей кофе-машины.
К трем часам дня расторопная Юля, как обычно, закончила уборку, ей осталось вынести мусор и переодеться. Она достала пакет из-под раковины, вышла из квартиры и направилась на лестничную клетку к мусоропроводу. Дверь она оставила распахнутой, чтобы не захлопнулась.
На площадке в приборном щитке копошился мастер в фирменной куртке с английскими словами на спине. Вид работающего человека не вызвал у Юли беспокойства, каждый делает свое дело, зарабатывает трудовую копеечку. Если это мужчина лет сорока, можно попробовать с ним познакомиться. А что, ей всего тридцать пять, есть сын-школьник и дочурка, а вот с мужем не повезло — был, да сплыл, урод.
Но лица работника разглядеть не удалось, он стоял спиной, а приставать с вопросами с мусорным пакетом было неудобно. Разве что на обратном пути попытаться познакомиться. Однако, и возвращаясь в квартиру, заговорить Юля не решилась. Она одета, старые штаны и футболку, а мужчина в фирменном комбинезоне. Инженер, наверное, и при жене — работящие мужчины нарасхват. Вон как увлечен работой, с головой залез в щиток. Не про нее такое счастье.
Домработница зашла в квартиру, мастер у щитка перевел дух. Ему не пришлось оборачиваться, хотя на этот случай Роман Щукин, а это был именно он, под руководством Алены Ланской отрепетировал чихание в платок. Но обошлось, для домработницы он остался безликим электриком. План мести гнусному режиссеру перешел в решающую стадию.
Как только открылась дверь квартиры, Щукин послал сигнал напарнику, притаившемуся в заблокированном лифте. Когда уборщица загремела мусоропроводом, Игорь Рыков быстро покинул лифт и юркнул в пустую квартиру. Расположение комнат он изучил по схеме, нарисованной Алена. На его обуви были чистые бахилы, чтобы не оставлять следов, которые могла заметить домработница, а на руках резиновые перчатки. Рыков быстро прошел в спальню режиссера и забрался под кровать.
Юля Чебану вернулась в квартиру, ничего не заподозрив. Она переоделась, прыснула на волосы духами хозяйки, забрала честно заработанные деньги и ушла. К ее разочарованию у щитка желанного незнакомца уже не было.
После закрытия двери, Рыков выждал пять минут — а вдруг что-то забыла и вернется — и выбрался из-под кровати. Его взгляд невольно сфокусировался на широкой постели, глаза помутнели, фантазия нарисовала неприличные образы. Здесь Чантурия разевал ее, Алла отдавалась мерзавцу, а тот, как хотел, пользовался ее прекрасным телом. Убить его мало!
Из злого оцепенения Игоря вывела бесшумная вибрация телефона.
«Пора действовать», — написал Щукин, словно зная, что напарник может отвлечься.
Игорь обернулся и открыл трехстворчатый шкаф. Внутри, по заверениям подруги, имеется вмонтированный бытовой сейф. Так и есть, точно в том месте, где она указала. Алла видела, как его открывал Чантурия, и запомнила код, назвала его уголком. Уголок — не комбинацию цифр, а движение пальцев. Сначала слева направо по верхней строке, а потом вертикально вниз. Получается уголок.
Рыков посмотрел на кнопочную панель, цифры располагались, как на калькуляторе. Он нажал последовательно 7-8-9 по горизонтали и 6-3 по вертикали — словно прочертил прямой угол. Попробовал повернуть ручку замка — никакого эффекта. Он воспроизвел уголок, в чем дело?
«Угловую девятку надо нажать дважды», — осенило его. Игорь ввел исправленную комбинацию — опять мимо. Да что ж такое? Он повторил код, на этот раз аккуратно прикасаясь к каждой клавише. Они пищали, но замок не хотел открываться. Рыков разозлился, его мышцы напряглись, готовые действовать. А может, выломать этот сейф к чертям собачьим, утащить с собой и расколотить кувалдой?
Он пошатал сейф, проверил — привинчен снизу и сзади, возможно, к стене, но ему по силам разнести платяной шкаф и выдернуть железный ящик. Не такой уж он большой, поместится в сумку с инструментами, которую приготовил Щукин.
Игорь позвонил напарнику:
— У нас проблема. Сейф не открывается, код не подходит.
— Козел мог сменить код, — расстроился Щукин.
— А я могу выломать сейф и забрать с собой, — предложил Рыков.
— Подожди. Открой мне дверь.
Рыков впустил напарника в квартиру. Щукин прошел в спальню, осмотрелся. Лег на кровать, уставился в раскрытый шкаф. Игорь решил, что друга гложет та же ревность, что и его.
— Представляешь, Алла здесь с ним… Сколько же раз гнусный козел ее…
— Не мешай, — прервал приятеля сосредоточившийся Щукин.
— Я бы его покалечил, отбил причиндалы.
— Вряд ли Чантурия показывал ей код, — рассуждал вслух Щукин.
— Алла хитрая, подсмотрела.
— Она лежала в постели, а он подошел к шкафу. Она видела код через зеркало! Ну, конечно! — Щукин хлопнул себя по лбу. — Как я сразу не допер. Уголок надо делать не слева направо, а наоборот. Зеркальное отражение.
Он вскочил с кровати, шагнул к сейфу и набрал 9-8-7 справа налево и 4-1 вниз. Роман взялся за ручку, переглянулся с приятелем и повернул замок. Сейф открылся. На лицах начинающих грабителей расплылись торжествующие улыбки.
Щукин распахнул дверцу сейфа. Внутри оказалась шкатулка с драгоценностями, несколько швейцарских часов и конверт с деньгами.
— Часы мы брать не будем, — решил Щукин и объяснил напарнику: — На часах номера, можно попасться.
— Как на машине, что ли, — фыркнул Рыков и перевел взгляд на полку с нижним бельем.
Пока Щукин укладывал шкатулку в сумку для инструментов, его напарник подцепил черную комбинацию и рассмотрел ее. Белье оказалось порванным. Глаза Рыкова распахнулись от злости, рот ощерился:
— А ведь это я ей подарил. Выбрал самую красивую, возбуждающую, а старый козел сорвал с нее и…
Он зарычал и смахнул рукой хрустальную вазу с комода. Та ударилась о стену, шлепнулась на пол и раскололась. Рыков в ярости подхватил крупный осколок и разрезал им картину на стене.
— Ты что творишь? — возмутился Щукин. — Мы же договорились действовать тихо, незаметно.
— К черту! — отмахнулся Рыков, переходя в гостиную. — Бить Чантурия мне не дали, так пусть знает, что его кто-то люто ненавидит.
В одной руке он сжимал скомканную комбинацию, а в другой треугольный осколок хрустальной вазы. Он размахивал обеими руками, кромсая полотна картин в пышных рамах, разбивая кубки и статуэтки,
Щукину потребовались недюжинные усилия, чтобы обуздать напарника и утащить из квартиры, пока не всполошились соседи.
;


17

В салоне автомобиля гремела музыка, Валеев вел машину с ребяческим беззаботством, разве что не лихачил.
Неужели на него так подействовало общение с куколкой-медсестрой, думала Елена. У правильно сделанной девицы грудь выпрыгивает из лифа, губки навыкате и ни одной морщинки на мордашке, а у нее возрастные изменения проявляются все отчетливее. Рука порывалась достать зеркальце, чтобы рассмотреть себя, но Марат сразу раскусит ее опасения, начнет невольно сравнивать. О боже, так действительно всерьез задумаешься о пластике, она даже рекламный буклет не выбросила, сунула в сумочку.
Елена припомнила игривое щебетание Марата с девушкой, строго взглянула на него и приглушила музыку:
— Что за спектакль ты устроил? Зачем выпросил халат?
— А ты никогда не хотела стать медсестрой? — стрельнул глазами Валеев.
— Дожили. Сегодня я медсестра, а завтра стюардесса?
— А почему бы и нет.
— Начнем с женщины-полицейской. Прикую тебя наручниками к кровати, а сама пойду спать на диван.
— Не нам, так Ване с Галей пригодится, — продолжал усмехаться Марат.
— Гале не подойдет. Она беременна.
— Серьезно? — удивился Валеев.
— Ваня пошутил, а она надулась. Конечно серьезно.
— Беременная, — нараспев, произнес Марат. — Слово-то какое приятное, округлое, нежное. Знаешь, Лен, беременная женщина таит в себе особое очарование. Жаль, что тебя я беременной не видел.
«Не поздно исправить, — чуть не вырвалось у Елены. Она прикусила язык. — Спасибо, Астаховской. Закинула зернышко искушения, и оно дает всходы».
Вслух она произнесла:
— Марат, давай без ребячества. Для чего ты взял халат?
— Для дела. Масловой подарю, пусть мужа удивит.
Елене хотела было сказать, что плоские шуточки ей изрядно надоели, как зазвонил ее телефон. Дежурный по городу сообщил об ограблении квартиры режиссера Георгия Чантурия. Звонок был по адресу. Так уж заведено в их ведомстве, пока она расследует убийство киноактрисы, все преступления, связанные со съемочной группой, тоже будут доставаться ей.
— Едем на квартиру Чантурия, — приказала она Марату. — Его ограбили
— С творческими людьми не соскучишься, — эмоционально ответил Валеев.
В квартире Георгия Чантурия уже работали местные оперативники. Крепкие мужчины с энтузиазмом спихнули груз ответственности на хрупкие плечи окружного следователя. Квартирные кражи расследуются тяжело. Если грабители не попались с поличным, жди следующего случая. А уж если взял их, в ход идут любые уловки, чтобы прицепить к делу накопившиеся висяки. Таким «счастьем» не жалко поделиться.
Выслушав стандартную информацию — приходит домой хозяин, а тут такое — Петелина осмотрела квартиру. Интерьер жилища состоял из старинной дорогой мебели, собранной из разных предметов. В гостиной о 21-м веке напоминал лишь телевизор с плоским экраном, да и тот был помещен в деревянную резную раму. В глаза бросался варварский метод грабителей — картины были изрезаны, антиквариат разбит. Зато не наблюдалось обычных последствий: опустошенных шкафов, ворохов вещей на полу, сдвинутых матрасов, перевернутых кресел — всего того, что происходит, когда воры ищут тайники.
Георгий Чантурия-младший сидел на кухне, сохранившей, к удивлению, первозданный вид. Грабители даже не выпотрошили морозилку, излюбленное место хранения денег осторожных хозяек, считающих себя особо хитрыми.
Режиссер был подавлен и выглядел озлобленным. Накопившееся раздражение он выплеснул на следователя:
— Вы видели, что творится? Это разгром! Картины, награды. Зачем?
— Сожалею. Давайте начнем по порядку. Вы дверь открыли как обычно?
— Да. Юля захлопнула на нижний замок, когда уходила, а я открыл своим ключом. У нас так заведено.
— Юля — ваша домработница?
— Да. Она приходит раз в неделю. Я передал копию ее паспорта полицейским.
Петелина нашла в бумагах, принятых от оперативников, копию паспорта домработницы.
— Юлия Чебану. Родилась в Молдавии, гражданство российское. Вы хорошо ее знаете?
— Она работает у нас несколько лет. Кажется, живет одна с дочерью. Больше ничего не знаю.
— У вас много уникальных вещей. Что исчезло из квартиры?
— Сам черт не разберется в этом бардаке.
— Давайте посмотрим вместе, — настояла Петелина, и они перешли в гостиную. — Все картины на месте?
— Вроде бы, да. — Чантурия удивленно осмотрел рамы на стенах. — Но их испортили!
— Ясно, картины их не интересовали. Теперь вспомните, где что стояло, и сравните с осколками. Чего не хватает? Что унесли грабители?
Георгий прошел по комнате, поворошил ногой осколки и пожал плечами:
— На первый взгляд ничего.
— В квартире хранились деньги, драгоценности?
— Они в сейфе, он не вскрыт.
Странное поведение для грабителей, подумала Петелина. Сейф — первое, что они ищут в зажиточных квартирах.
— Дайте проверим, — предложила она.
Хозяин провел следователя в спальню, где кроме разбитой вазы и разрезанной картины повреждений не наблюдалось. Чантурия распахнул шкаф и указал на бытовой сейф с кодовым замком на средней полке:
— Вот. Даже не поцарапан.
— Откройте.
Петелина отвернулась, чтобы хозяин спокойно ввел код, и обернулась уже на беспомощную ругань:
— Черт. Что такое? Блин! — Чантурия шарил руками по пустому сейфу, не веря своим глазам. Он извлек только мужские и женские часы и швырнул их на кровать. — Все забрали!
Теперь цель преступников Петелиной была понятна. Она спросила:
— Что хранилось в сейфе?
— Шкатулка с мамиными драгоценностями. Еще деньги в конверте.
— Сможете описать предметы, оценить их стоимость?
— Откуда? Это удар для родителей. Они живут на даче, не представляю, как расскажу им.
— Фотографии с украшениями сохранились?
— Возможно. Маму часто снимали и для журналов и так. Я найду и покажу.
— Этим займемся позже. А пока подумайте, кто мог знать код от сейфа?
— Я никому ничего, — мотнул головой Чантурия. — Только родители и я.
— Когда последний раз вы открывали сейф?
Чантурия задумался. На днях он получил аванс от продюсера, и деньги из сейфа ему не требовались. Он купил себе умные часы для смартфона, а швейцарскую классику убрал в сейф.
— Сегодня утром. Я убрал вот эти часы, когда пришла домработница.
— Вы вскрыли сейф в ее присутствии?
— Нет. Хотя… я точно не помню. Она ходила, протирала пыль.
— У вас имеется скрытая камера наблюдения?
— Нет, к сожалению.
Петелина внимательно посмотрела в лицо Чантурия.
— Георгий, кража драгоценностей — это корыстное преступление, понятна цель и мотив. А вот демонстративная порча имущества попахивает местью. Скажите, у Юли Чебану был повод обидеться на вас, желать отомстить?
— За что? — возмутился Чантурия, но глазки его забегали.
— И все-таки? — настояла следователь. — Вы всегда вели себя с женщиной корректно?
— Ну, один раз прижал на диване, попросил сделать кое-что для меня, как для мужчины, — нехотя признался Гоша и в качестве оправдания произнес: — За дополнительные деньги, по-честному.
— Юля, разумеется, была безумно счастлива от вашего предложения.
— Я не стал настаивать. Это было год назад, разовое помутнение. Она вообще не в моем вкусе.
Петелина отвернулась, чтобы лицо не выдало ее реакцию. По службе она часто сталкивалась с людьми, которые проходили грязными ботинками по чужим судьбам и даже не замечали этого.
В квартире появился Михаил Устинов, приехавший по ее вызову. Он был деловит и циничен, говорил с наигранной бодростью:
— Трупа нет, уже хорошо. Но кто-то хорошо отвел душу.
Эксперт невольно коснулся вопроса, над которым ломала голову следователь: связано ли ограбление квартиры режиссера с убийством на киностудии? Что касается ее профессионального интереса, лучше бы преступления были звеньями одной цепи, тогда, потянув за одно звено, можно было вытащить всю цепочку.
— С чего начать, Елена Павловна? — озирался криминалист, готовый работать.
— Проверь сейф и шкаф. На отпечатки я не надеюсь, но все-таки. Затем посмотри картины. Чем их резали?
— Скорее рвали, — присмотрелся к обрывку холста эксперт.
— Вот именно. И пальчики на осколках проверь. — Миша закатил глаза, ужасаясь объему работы. Следователь смилостивилась: — Хотя бы крупные.
Из квартиры потерпевшего Петелина с Валеевым направились к единственной на данный момент подозреваемой Юле Чебану. Женщина жила в пригороде в однокомнатной квартире.
Петелина с удивлением обнаружила, что к уборке собственной квартиры профессиональная уборщица относилась прохладно. Видимо, как всем работающим женщинам, ей попросту не хватало времени. Посредине комнаты валялись детские игрушки. Виновница беспорядка, четырехлетняя девочка, жалась к маме, испуганно рассматривая непрошенных гостей.
Петелина объяснила, кто они, и по какому поводу приехали. После слов об ограблении режиссерской квартиры, домработницу охватило беспокойство, которое больше говорило в ее пользу, чем наоборот.
— Нам надо осмотреть вашу квартиру, — предупредила следователь. — Мы позовем соседей в качестве понятых.
— Соседей? — перепугалась женщина. — А можно без них?
Петелина смилостивилась и кивнула Марату: приступай. Тот начал обход комнаты слева направо, выдвигая ящики и прощупывая складки между валиками на диване.
— Так надо, чтобы снять подозрения, — пресекла недовольство хозяйки следователь и перешла к вопросам: — У кого вы еще работаете? Сколько вам платят?
Юля Чебану обслуживала пять больших квартир по разу в неделю. Иногда по выходным ее вызывали для уборки загородных домов. Платили от трех тысяч рублей за вызов, в месяц получалась приличная сумма, часть которой Чебану отправляла в Молдову родителям, с которыми жил ее старший сын-школьник. Следователь записала фамилии и адреса нанимателей, чтобы расспросить их о домработнице.
— Отцы помогают? — спросила она, улыбнувшись девочке.
— Первый помог получить гражданство. — Чебану обняла смутившуюся дочку. — Больше от них мне ничего не надо. Дети для меня.
Елена зауважала гордую женщину: нестабильная работа, без мужской поддержки и двое детей. Для себя. А у нее гораздо больше возможностей, но только один ребенок — Настя. Мысли о детях привлекли внимание к игрушкам. Среди современных ярких игрушек выделялась большая лошадка-качалка — облезлая, протертая на спине, со сломанным хвостом, явно старинная.
— Откуда такая прелесть? — спросила Петелина.
— Из квартиры Чантурия, — призналась домработница и принялась оправдываться: — Они хотели ее выбросить, а у меня дочь маленькая.
— Я должна проверить.
Петелина позвонила режиссеру. Чантурия-младший подтвердил, что у него была когда-то лошадка, но куда она делась, он не помнит. «Черт с ней! Ищите бриллианты», — потребовал он.
Следователь строго взглянула на Юлю:
— Что еще вы брали таким образом?
— Ничего, — заверила домработница. — На новый год хозяйка сладости дарила.
Валеев закончил осмотр комнаты и перешел на кухню. Женщины последовали за ним.
— Вы видели сейф в квартире Чантурия? — спросила Петелина. — Знали, где он находится?
— Конечно. Я рада, когда у хозяев сейф, а то рассуют добро по тумбочкам, забудут, куда дели, и на меня косятся.
— Заметили что-нибудь подозрительное сегодня?
— Нет, все как обычно. Хозяин был один и быстро ушел.
— А он бывает не один? — уточнила следователь.
— В прошлый раз у него была девушка. Красивая, наверное, актриса. Она вышла из спальни в таком виде… Ну, вы понимаете.
Следователь задумалась и показала Чебану фотографии актрис с кинопроб, взятых на киностудии:
— Эта девушка здесь есть?
— Кажется, эта. — Домработница указала на Алену Ланскую.
— Юля, я вынуждена спросить: Чантурия к вам приставал, применял силу?
— Один раз что-то было, спьяну. Зачем ему я, у него такие красотки. — Чебану вернула фотографии.
— Значит, вы на Чантурия не в обиде?
— Какая обида, мне деньги нужны. Вот мой первый распускал руки, а режиссер — он же интеллигент.
Валеев закончил громыхать посудой и еле заметно мотнул головой: ничего.
— Мы пойдем, — сказала Петелина. — Но я вас вызову для оформления протокола. Возможно, что-то еще вспомните.
— Протокол, — встревожилась домработница. — Так меня что, уволили?
— Позвоните Георгию Чантурия, — посоветовала Петелина. — Ему сейчас нужна дополнительная уборка.
;

18

Домой Елена вернулась одна на машине Марата. Валеев поехал на метро за ее автомобилем, оставленным на служебной парковке. Она специально задумала явиться домой первой. Там мама с Настей. Ольга Ивановна намекнула о важном разговоре с глазу на глаз. Не трудно догадаться, о чем пойдет речь. Мама будет лезть с вопросами о возможной беременности и убеждать, что Марат ее недостоин. Лучше спровадить ее домой до его приезда.
Однако дома Елену ждал сюрприз. Вместо мамы из комнаты вышел Сергей вместе с дочерью.
— Заехал Настю проведать, — сообщил бывший муж, загадочно улыбаясь. — Она рюкзак новый просила, и я купил.
— Первый раз слышу о рюкзаке. Тебе спортивные выдают, — обратилась Елена к дочери.
— А этот маленький, модный, вместо женской сумочки. — Настя продемонстрировала, висевшую на плече обновку.
Каждому свое, подумала Елена, она выбирала такие сумочки, чтобы туда влезали деловые папки.
— Поблагодарила папу? — спросила она, приобняв дочь, и красноречиво посмотрела на часы. — Ему, наверное, уже пора.
— А он рюкзак не пустым принес, — стрельнула озорным взглядом Настя.
— Там кое-что для тебя, — подхватил слова дочери Сергей, взял Елену под локоть и провел в комнату.
Она подчинилась его уверенной настойчивости, испытывая волнение от прикосновений, которых давным-давно между ними не было. Сергей выключил верхний свет и включил бра, чем еще больше заинтриговал Елену. Он извлек из рюкзака необычную коробочку со стеклянной крышкой. Внутри был закреплен крупный бриллиант с голубым отливом.
— Это подарок тебе за все годы, что ты была рядом со мной.
Сергей раскрыл коробку, поднес ее к бра, и бриллиант заиграл светом, раскрывая свою волшебную силу. Елена засмотрелась на яркий камушек и не заметила, как подарок оказался в ее руках.
— Что мне с ним делать? — вырвалось у нее.
— К бриллианту полагается кольцо на твой вкус. Вот сертификат на камень и адрес сайта, где ты сможешь выбрать любую модель.
Сергей выложил документы, сжал руку Елены и преданно заглянул в ее глаза, рядом стояла их дочь. С минуту бывшие супруги изучали друг на друга, словно заново знакомились. Елена первой стряхнула наваждение.
— Нам надо поговорить. — Она увела Сергея в спальню и прикрыла дверь. — Насколько я понимаю, это очень дорогой подарок.
— Уникальный, как и ты.
— Почему сейчас? Я не получала ничего подобного, пока мы были женаты.
— Я был дурак, а сейчас одумался.
Простые слова были приятны, особенно от бывшего. Мужчина ошибся и честно признается в этом.  Но сейчас их ничего не связывает, а дорогие подарки просто так женщинам не дарят. Сначала шуба, теперь уникальный бриллиант. К чему все это? Ах, да, она не просто женщина, а старший следователь Петля. Может, дело в этом.
— У тебя проблемы в бизнесе, и ты хочешь, чтобы я их решила? — прямо спросила Петелина.
— Это подарок от души, Лена.
— Я не могу его принять.
— Тебе не нравится?
— Причем тут нравится или нет. За шубу я расплачусь, но на такие драгоценности моя зарплата не рассчитана.
— Никаких денег я не приму, — категорично ответил Сергей и взял Елену за руку. — Бриллиант не только для тебя. Не забывай, у нас есть Настя. Это будет фамильная драгоценность, которую можно передавать по наследству.
Фамильная драгоценность — два хороших слова, стоящих рядом. Елена поймала себя на мысли, что ей нравится их звучание. Сергей действительно не чужой человек, они прожили вместе восемь добрых лет, у них растет дочь. Кольцо со временем достанется ей, а потом ее дочери или невестке, и так далее. Фамильная драгоценность.
Да что ж такое! Вчера она обиделась на хвастливый ролик, а сегодня… Елена посмотрела на бриллиант, который продолжала держать в руке. Сергей тут же подсунул смартфон с фотографиями колец.
Он искушал:
— Просто посмотри. Можно выбрать такой дизайн или вот этот, вариантов много. Наше кольцо будет уникальным, потому что уникален сам камень.
«Не твое, а наше» — умеет подобрать правильные слова. Так и есть, если она откажется, то примет решение не только за себя, но и за Настю, и даже за ее не рожденную дочь. Имеет ли она право на отказ? В конце концов она может хранить драгоценность, не пользуясь ею.
Послышался звук открываемой входной двери.
— Марат пришел, — спохватилась Елена. Ей стало неудобно, что Марат застанет Сергея в ее спальне.
Сергей наклонился и поцеловал ее в щеку, а она не отстранилась, не отпихнула его. И даже покраснела, как юная девчонка. Да что с ней происходит, какую силу имеет маленький блестящий камень? Елена поставила коробочку на комод и тут же увидела отраженный блеск в зеркале. Бриллиант не отпускал ее. Она отвернулась, машинально выключила свет и оправила одежду, будто та была нарушена.
— Тебе пора уходить, — тихо произнесла она, отводя взгляд.
Свет все равно попадал в спальню от уличных фонарей, и в темной комнате светились глаза Сергея и дорогущий бриллиант.
Марат вернулся домой не с пустыми руками. По пути он заехал в ювелирный, где ему в благодарность за раскрытое когда-то ограбление давали пятидесятипроцентную скидку. Помня о хвастливом ролике Сергея, он задумал купить в подарок Елене серьги с бриллиантами. Услужливая заведующая подобрала несколько вариантов, уверяла, что их оценит любая женщина, и даже обещала оформить кредит. Однако, взглянув на цены и реально оценив свои возможности, Валеев поблагодарил заведующую и зашел в соседний магазин.
Там бойкая продавщица встретила его интригующей фразой:
— Мужчина, подарите даме женское счастье.
Марат расспросил кокетливую продавщицу и согласился. Сейчас в его руках покачивался большой горшок с цветком, а в глазах мерцали шутливые огоньки.
— Вместо разбитого? — догадалась Настя, выбежав к двери первой. — Правильно, а то бабушка зудит.
Марат вопросительно кивнул на дверь в спальню, из-за которой слышались приглушенные голоса.
— Там папа. Он подарил маме огромный бриллиант, а мне рюкзак, — честно призналась девочка.
Марат переменился в лице, игривое настроение, как ветром сдуло. Он не знал, куда деть цветок, не хотел проходить в комнату, чтобы не натоптать, и не мог раздеться. Настя поняла его заминку и побежала освобождать место на подоконнике.
В это время из спальни вышел Сергей, увидел цветок в руках Марата и закивал:
— Сразу и на Новый год, и на день рождения, и на 8-е марта. Отличный выбор!
Марату захотелось грохнуть горшок кичливому сопернику на ногу. Так бы и произошло, но ловкая Настя успела перехватить цветок.
— Красивый. Маме понравится, — успокоила она.
Елена появилась из спальни с коробочкой в руке. Она приняла нелегкое решение, но не успела вернуть подарок Сергею, тот быстро ушел. Елена замерла перед Маратом, не зная, куда деть бриллиант.
— Цветок, наверное, надо полить? — крикнула Настя из комнаты.
— Тут инструкция, как ухаживать. — Марат достал распечатку, которую ему дали в магазине.
Настя вбежала в прихожую, вклинилась между смущенными взрослыми, перехватила бумагу и стала громко читать:
— Спатифиллум — этот красивый тропический цветок в народе называют «женское счастье». Ух, ты! — воскликнула Настя, мельком взглянула на маму и продолжила: — Он выглядит, как изысканное украшение, улучшает энергетику в доме, помогает обрести гармонию в личных отношениях, приносит счастье. Но если в семье ссоры, у цветка сохнут кончики листьев, и «женское счастье» перестает цвести.
Руки девочки опустились.
— Ой, я еще уроки не сделала, — спохватилась она и исчезла.
Елена и Марат стояли близко друг к другу, но между ними находился бриллиант, и их опущенные взоры невольно натыкались на блеск камня.
— Я купил цветок вместо разбитого, — смутился Марат.
— Там не было цветка «удача следователя»? — спросила Елена и тут же поняла, что шутка не удалась. Словно она отказывалась от женского счастья. Кто бы объяснил, что это такое?
;

19

Услышав звонок, Алена Ланская поспешно открыла дверь квартиры. На пороге стояли ее вечные ухажеры Игорь Рыков и Рома Щукин. Каждый из них не раз бывал в ее гнездышке, но по отдельности. Оба получали ее ласку и ревновали друг к другу. Несчастье сблизило непримиримых соперников. Ее несчастье. Ради любимой девушки они пошли на преступление, и теперь ее власть над ними укрепится еще больше.
Алена втащила приятелей в комнату и с негодованием набросилась на них:
— Какого черта вы устроили погром? Если бы не ваша дурость, Гоша не сразу бы заметил, что сейф пуст.
— Гоша, — передразнил Рыков. — Он тебе уже звонил, плакался?
— И хорошо, что звонил. Значит меня он не подозревает. А вы? Вас никто не видел?
— Мы были в куртках интернет-компании, входили и уходили через другие подъезды по крыше, — ответил Щукин.
— Это ты здорово придумал, — похвалила Ланская, заметила пластырь на ладони Рыкова и нахмурилась: — Что у тебя с рукой?
Рыков отмахнулся:
— Заживет.
Щукин пояснил:
— Он кромсал картины осколком от вазы
— Вы что, не пользовались перчатками? — ужаснулась Алена.
— Пользовались, но его эмоции… Сама знаешь, каким он бывает в ярости.
Ланская накинулась на Рыкова:
— Ну почему ты не можешь себя сдерживать?
— А ты? — огрызнулся Рыков. — Ты себя сдерживала в Гошиной постели?
— Игорек, давай без детских обид. Я же объяснила, что рассчитывала на роль, а Чантурия режиссер. Он мужчина, а я женщина — это была сделка.
— Твое тело в обмен на пустые обещания.
Щукин поспешил вмешаться в перепалку, чтобы разрядить накаляющуюся обстановку:
— Алена, с кодом ты ошиблась. Ты его видела через зеркало.
— Как ошиблась? — насторожилась девушка, но тут же расслабленно улыбнулась: — Для того ты и нужен, Ромочка, чтобы исправлять мои ошибки. А Игорек, чтобы демонстрировать силу.
— Я нашел там твое белье, — не унимался Рыков.
— Откуда знаешь, что мое. Мало ли с кем этот козел…
— Вот! — Рыков продемонстрировал порванную черную комбинацию. — Я тебе ее подарил, помнишь? Ради меня ты ее не стала одевать, а он сорвал ее с тебя. За это я порезал его картины.
— Выброси, — поморщилась Алена.
В ее глазах было столько отталкивающего холода, что Рыков испугался, что больше не увидит в них тепла, и стал оправдываться:
— Алла, я беспокоился, чтобы против тебя не было улик.
— Хватит! — Ланская вырвала белье и швырнула в угол. — Показывайте, что взяли в сейфе.
Щукин расстегнул рюкзак и выставил на стол шкатулку с драгоценностями.
— Еще там были деньги. — Рыков выложил рядом со шкатулкой тонкую пачку долларов и евро.
— Негусто, — прошелестела купюрами Ланская. — Гоша промотает любую сумму.
— Зато побрякушек сколько. — Рыков открыл шкатулку: — Выбирай, что хочешь.
Ланская высыпала украшения на стол и рассмотрела их. Она надела кольцо с самым крупным камнем, примерила ожерелье, облегающее шею, приложила серьги к ушам, подбирая подходящие. Закончив наряд, покрасовалась перед зеркалом. Ее лицо сначала зарделось от счастья, потом потускнело.
— Это не побрякушки, Игорек. Это уникальные украшения, их нельзя носить, узнают.
— Значит, и продать нельзя, — продолжил мысль Щукин.
— Ты прав, опасно.
— А если продать за границей? — обрадовался собственной идее Рыков. — У меня друг спортсмен, в Стамбул на чемпионат скоро уезжает. Я попрошу, он там толкнет.
— А если он своей девчонке что-нибудь подарит? Как мы проверим? Ты можешь за него поручиться?
Рыков замялся, а Щукин предложил:
— Можно вынуть бриллианты и продать только их. А золото я переплавлю.
— Рома, ты самый умный, — похвалила Ланская и, чтобы не обиделся Рыков, тут же обратилась к нему: — А у тебя связи хорошие. Попросишь своего спортсмена сбыть бриллианты в Стамбуле. Только не в крупных магазинах, а в мелких лавочках.
— Я и сам могу слетать.
— Нет. Ты мне нужен здесь. Вы оба мне нужны. — Ланская положила ладошки на грудь каждому поклоннику и обоих одарила ласковым взглядом.
— Будешь продолжать мстить режиссеру? — спросил Щукин.
— Больше к грузину не ходи, — предупредил Рыков, накрыв руку девушки своей. Его голос из грозного стал просительным: — Ты обещала.
— Беззащитную девушку всякий может обидеть, — пожаловалась Алена.
Она отпихнула поклонников и закружилась под люстрой, чуть откинув голову назад, чтобы ее длинные волосы выглядели особенно эффектно и ничто не затеняло блеск бриллиантовых сережек и ожерелья.
— Кто еще? — полыхнул глазами Рыков. — Кто тебя обидел?
— Чванливый продюсер задвинул меня в эпизодницы. — Девушка остановила грациозное вращение и стрельнула глазами в пустоту: — Но у него еще будет возможность исправиться.
— Ты хочешь встречаться с ним? — Голос Рыкова возвысился и тут же скис: — Не надо.
Ланская загадочно пожала плечами:
— Я этого не хочу, но, если понадобится… — Пресекая ненужные вопросы, она мягко поцеловала в губы каждого из парней и одарила обещающей улыбкой: — Я люблю вас. Вы мои лучшие друзья. Да что там лучшие — единственные и незаменимые.
Ее ладошки скользнули по щекам обоих парней. Щукин разомлел от внезапной нежности, перехватил ее руку и предложил:
— Давайте отметим удачное дело? Игорь за шампанским сбегает, а мы пока…
— Может ты сходишь? — набычился Рыков.
— Не сегодня, — остановила спор Алена. — Завтра у меня пробы, надо подготовиться. — Она сняла украшения и качнула рукой: — Забирайте их. Деньги я себе оставлю, и шкатулку, пожалуй, тоже. На память о нашей победе.

;
20

Утром Вадим Сорокин подъехал к киностудии. Его телефон, закрепленный на торпеде, назойливо пискнул. На дисплее появился значок видеоролика. Наверное, очередная хохма, которой обмениваются члены съемочной группы, когда нет запарки в работе, подумал актер.
Сорокин нажал просмотр, прыснул на шею парфюмом и поправил прическу — звезда всегда должна выглядеть на все сто. Ленивый взгляд поймал изображение на дисплее, и актер разом напрягся. Флакончик с одеколоном выпал из его руки, а сердце ухнуло, потеряв опору, и бешено заколотилось.
Не может быть!
Он посмотрел видео до конца, а потом еще раз, более внимательно. Сердце окончательно ушло в пятки. Сомнений не осталось, на записи именно он во время секса с Миленой Рудаковой — спонтанного, по сути ненужного, впопыхах в тесной гримерке. И все бы ничего, мало ли с кем и где у него было, но ролик заканчивался подбором жутких фотографий задушенной Милены. Между этими событиями прошло менее часа. Он последний, кто видел ее живой. Последний видевший — первый подозреваемый!
Актер схватился за голову. Откуда запись, кто ее сделал? Кто-то из своих, суки! В съемочной группе каждый второй знает толк в съемках. Он соврал следователю, что расстался с Рудаковой у кабинета продюсера, а тут такое. Как оправдаться, кто теперь ему поверит? Вот же влип!
А может удалить запись и сделать вид, что ее не включал? Или вообще выбросить телефон и купить новый? Пустые хлопоты. Чертова техника посылает значок отправителю, что запись просмотрена. А вот и гнусный соглядатай, некто Memento Mori, прислал текстовое сообщение.
«Обратил внимание на чулки?»
Что это значит? Черный чулок, впившийся в шею актрисы, он никогда не забудет. К шее Милены он прикасался буквально за полчаса до ее смерти. Она так умело ее выгибала в момент показного оргазма. Актриса всегда актриса.
Его спрашивают не про чулок, а чулки. Кажется, где-то они еще раз мелькнули.
Сорокин снова просмотрел ненавистную запись.
О, черт! Так и есть. Упаковка черных чулок видна на гримерном столике, рядом с его рукой. Как пить дать такие же, какими задушили Милену. Он пропал! Влип капитально. Кто такой Memento Mori? Чего он хочет?
Сорокин набрал поиск в Яндексе. В переводе с латинского фраза Memento Mori означала — помни о смерти. Так кричали шуты при восшествии римских императоров на престол. Каждый кумир должен помнить, что он смертен.
Это намек или угроза?
Сорокин оглянулся, ему показалось, что за машиной кто-то наблюдает. А если сейчас его арестуют? Что делать? Бежать? Куда?
От Memento Mori поступило новое сообщение, и он понял, что это шантаж.
«Готовь 30 000$ или видео получит следователь».
Стало чуть легче, сердце перешло на умеренный ритм. Деньги немалые, но для него сумма умеренная. Можно заплатить. А если тридцать тысяч только начало, и этот гад будет шантажировать дальше?
Он набрал сообщение: «Мне нужно время».
Пришел ответ: «Даю два дня».
Паника отпустила его разум, сердце окончательно успокоилось, руки уже не дрожали.
Сорокин поднял упавший флакон, изучил себя в зеркало и подобрал выражение глаз, чтобы бледное лицо выглядело благородным. Не даром его утвердили на роль аристократа, который не сгибается под ударами судьбы.
Итак, ему предоставили передышку. Два дня ему ничего не грозит, есть время собрать деньги или подумать над другим решением проблемы. Выплата оставит ситуацию в подвешенном состоянии, а если… И сразу появилась идея — радикальная.
Первым делом Сорокин заглянул в офис продюсера к Славику, похвалил его за удачное сочетание новой сорочки с костюмом и попросил бутылку виски. Любому другому ассистент продюсера отказал бы, но звездам приходится потакать.
Славик нехотя выдал бутылку и предупредил:
— Вадик, только не напивайся, сегодня будут пробы.
— У меня?
— Актрис посмотрят вместо Рудаковой.
— Обязательно напоминать о ней? — Актер сделал обиженное лицо и вышел, думая, не хлопнуть ли дверью? Но в последний момент, наоборот, оттолкнул ее и оставил распахнутой, представив, как камера цепляет через проем его удаляющуюся гордую спину.
Сорокин направился в реквизиторскую. Там сидел работник со знакомым лицом, имени которого он, конечно, не помнил, но это и не требовалось. Главное, что все знали его и стремились угодить звезде.
Вадим не стал ходить вокруг да около и сразу выставил на стол бутылку хорошего виски. Реквизитор немного опешил: кто он, и кто Сорокин, — метнулся к стеллажам и достал из необъятных запасов два фирменных стаканчика с толстым дном.
Актер продемонстрировал самую обаятельную улыбку из набора своих возможностей и вручил бутылку реквизитору:
— Ты не понял, друг. Это тебе. — Он выдержал паузу и объяснил: — Одолжи на недельку пистолет из реквизита.
— Перед девчонками покрасоваться? — усмехнулся реквизитор. — К тебе и так бабы липнут.
— Соседа пугнуть. Его дочка ко мне в постель напросилась, а я, по мнению папаши, виноват.
— Все неприятности из-за баб, — понимающе покачал головой работник.
— Как же ты прав, — вздохнул Сорокин, по-приятельски похлопал реквизитора по плечу и чуть подтолкнул в сторону хранилища. — Мне шумовой «Макаров» подойдет.
Из реквизиторской он вышел с приятной тяжестью под мышкой. В наплечной кобуре покоился пистолет внешне почти не отличимый от настоящего. Пистолет для кино был заряжен капсюлями и звучал устрашающе.
Уединившись в гримерной, Сорокин встал перед зеркалом, расставив ноги, и начал тренироваться, выбрасывая руку с оружием вперед и делая угрожающее лицо. Получалось убедительно, ему доводилось играть крутого полицейского.
Жизнь — та же игра, но без дублей. Он профессионал — справится. Ну, держись, гнусный Memento Mori.

;
21

Алене Ланской предстояли важные пробы. Ее прокатили мимо главной роли, но роль второго плана лучше эпизодической, она должна ухватиться за выпавший шанс. Ланская сидела в гримерной перед зеркалом во вращающемся кресле. Вокруг нее суетилась Ирина Юшкевич. На узком столике под зеркалом располагались краски, кисти, крема, пудра, специальный клей, бигуди, щипцы, шпильки, расчески, лак, мусс и гель для волос. В нужный момент любая вещь волшебным образом оказывалась в руке гримерши.
— Алена, у тебя шикарные волосы, приятно работать. Сейчас уложим их так, как носили в девятнадцатом веке, — нахваливала актрису художник по гриму. — А я уже сто лет со стрижкой.
— Вам идет, — из вежливости откликнулась актриса.
— А тебе везет. Рудаковой не стало, и ты первая претендентка на ее роль.
— Она лицо испортила, ее бы все равно задвинули.
— Не скажи, грим великое дело. — Юшкевич увидела в зеркале, как напряглось лицо Ланской, и улыбнулась: — Да успокойся, тебя никто не обвиняет в ее смерти. Все знают, что твоя палочка-выручалочка Чантурия-младший. Слышала про ограбление его квартиры?
— Эта семейка не обеднеет.
— Говорят, в его квартиру проникли без взлома, ловко вскрыли сейф, подставили домработницу.
— Действовали профессионалы.
— Зачем профессионалам картины портить и вазы бить? Это больше похоже на месть. — Юшкевич стояла за спиной актрисы. Она наклонилась к ее плечу и прямо взглянула в глаза через зеркало: — Помнится, кто-то собиралась ему отомстить.
«Да, это мой план, я и не такое могу», — хотелось признаться Ланской, но об осторожности она не забывала.
— Бог наказал, — не отводя прямого взгляда, ответила актриса.
— Справедливо, — согласилась Юшкевич и продолжила работу. Но мысли об ограблении не отпускали ее. — Нашли чей сейф брать. Гоша не столько зарабатывает, сколько проматывает папочкины накопления.
— А может он сам инсценировал кражу? — ухватилась за выгодную версию Алена.
— Тебе колечко подарил и боится мамочке признаться?
— Ничего он мне не дарил, козел!
— Верю. Нам женщинам надо рассчитывать только на свои силы.
Дверь открылась, и в гримерную вошла художник по костюмам Марианна Фролова. В каждой руке она держала по тяжелому платью с корсетом.
— Привет, девочки.
Марианна повесила платья на вешалку и нежно поцеловала гримершу в губы. Их руки позволили несколько откровенных касаний, далеко выходящих за рамки дружеских отношений. Ланская слышала о нетрадиционной ориентации Юшкевич и получила этому наглядное подтверждение.
Ее внимание не укрылось от Фроловой. Та подмигнула:
— А ты, красотка, еще в мужиках не разочаровалась?
— На пол пути, — ответила за Алену Юшкевич.
— На правильном пути. Переодевайся, там камеру уже установили.
Ланская потрогала старинные платья и спросила:
— Я могу выбрать любое?
Фролова категорично указала:
— Это твое, это для Нестеренко.
— Она тоже? — неприятно удивилась Алена.
— К сожалению, — раздался из-за спины знакомый голос. В гримерной появилась Леся Нестеренко. — Гоша попросил поучаствовать в пробах, помочь тебе раскрыться.
«Он точно козел», — насупилась Ланская.
Раньше Алена Ланская и Леся Нестеренко учились в театральном училище на одном курсе. Алена была яркой девушкой-огонь, а Леся скромной тихоней. Алена лезла напролом, а Леся ждала, когда ее пригласят. Но так получилось, что после выпуска Нестеренко добилась гораздо большего успеха, чем Ланская. Ее огромные голубые глаза, невинное лицо и хрупкое тело оказались более востребованы, чем стандартная напористая красота Ланской. Алена завидовала бывшей подруге, та отвечала ей холодным презрением. Их общение ограничивалось пластиковыми улыбками и шаблонными фразами: привет-привет, пока-пока.
Две актрисы разделись до нижнего белья. Через створки зеркал каждая украдкой оценивала фигуру другой. Белье на обеих было дорогим и эротичным, молодые актрисы не в праве себе позволить ходить в чем попало. На Ланской были трусики и лифчик, на Нестеренко изысканная комбинация с открытой спиной.
Гримерша и костюмерша принялись помогать актрисам, но Нестеренко их осадила:
— К черту грим, не мои пробы. И с платьем я сама справлюсь.
Неожиданно в комнату заглянул Вадим Сорокин, одетый по моде девятнадцатого века. Главный герой должен был подыгрывать в пробах и с энтузиазмом погрузился в привычную атмосферу киносъемок, чтобы на время забыть про шантажиста.
— Девчонки, что за дела, — нахально заявил он. — Такого белья не было раньше. У платьев декольте, открывающее грудь и плечи, а вы со своими брительками. Снимайте все к чертовой матери.
— Не гримерная, а проходной двор, — возмутилась Юшкевич.
— У нас сцена соблазнения, я должен войти в образ. По сценарию я заигрываю с Аленой, нас застает Леся в неприличной позе. Соперницы обмениваются уничижительными взглядами. Девчонки, сыграть глазами — самое сложное.
— Да иди уже. — Юшкевич выпроводила актера.
В коридоре Сорокина перехватил озабоченный Валеев:
— Вот вы где. Пройдемте со мной, Сорокин.
— В чем дело? — напрягся актер.
— Медицинская процедура, касается всех мужчин. Мы заботимся о вашем здоровье.
Оперативник провел недоумевающего актера в штаб-квартиру. Там криминалист Маслова, одетая в халат медсестры из клиники пластической хирургии, собирала ватными палочками мазки изо рта членов съемочной группы. Звезду пропустили без очереди.
— Рудаковой сделали некорректную пластику в нашей клинике, — пояснила Маслова, ткнув в кармашек с логотипом «Мамонов-центр».
— Я в курсе.
— Занесли инфекцию. Бактерии способны подавить мужской гормон тестостерон.
Сорокин забеспокоился:
— Это то, без чего не может быть этого?
— То самое. Вероятность маленькая, но мы должны проверить всех, кто контактировал с Рудаковой. Откройте рот. — Маслова потерла ватной палочкой внутреннюю поверхность щеки Сорокина. — Вот и все. Советую пить витамины.
Ваня Майоров, сидевший рядом, упаковал ватную палочку в пронумерованный пакетик и занес фамилию актера в ведомость.
— О результатах мы сообщим, — пообещал Валеев, хваля себя за находчивость. Сбор образцов для анализа ДНК шел полным ходом.

В гримерной Алена Ланская с удивлением заметила красивое тату на бедре Нестеренко. Она, как актриса, отказывала себе в подобных вольностях, а бывшая скромница ничего не стесняется.
— Тату не помешает для девятнадцатого века? — с издевкой спросила Алена
— Столь откровенные сцены в фильме не планируются.
— Сценаристы работают, будут другие проекты.
— Снимут с другого бока или наложат грим. Я незаменима, в отличие от некоторых, — стрельнула глазами Нестеренко.
В их разговор вмешалась Фролова:
— Сорокин прав. Комбинация будет видна, снимай. А ты, Алена, избавься от лифчика.
— Да, пожалуйста. — Леся полностью обнажилась.
Оставшаяся в трусиках Алена стала одевать тяжелое неудобное платье. Ей помогала костюмерша, злобно нашептывая про Лесю: «Не нравятся ей, видишь ли, мои прикосновения».
Вдруг яркая вспышка прорезала полумрак гримерной. Затем еще и еще раз блики света беспорядочно отскакивали от створок зеркал.
Ланская испуганно сжалась и обернулась. Она увидела, как человек в темной куртке нагло фотографировал обнаженную Нестеренко. Его лицо было закрыто черным чулком, а Лесю охватила оторопь, она даже не делала попыток прикрыться. Вся съемка продолжалась несколько секунд. Фотограф оттолкнул застывшую от изумления актрису, что-то схватил со столика и выскочил в раскрытую дверь.
Оправившиеся от шока женщины заголосили все разом. На шум прибежал Валеев.
— Что? Где? — он рассматривал обнаженных актрис, в поисках ран на теле. Те с визгом отталкивали его.
Оперативник как следует встряхнул Юшкевич:
— Кто-нибудь скажет, что здесь случилось?
— Фотограф. Уже не в первый раз. Охотится за голыми звездами.
— Мое белье исчезло, — указала на опустевший столик Нестеренко, прикрываясь одеждой.
— Извращенец, — процедила гримерша.
— Как он выглядел? — спросил оперативник.
— Темная куртка, а на голове черный чулок, — описала Ланская.
— Тот же тип, что убежал с места убийства? — припомнил оперативник.
— Похож, — кивнула Юшкевич.
Валеев бросился в погоню, но вскоре убедился в бесперспективности этого занятия. Беглец хорошо знал запутанные коридоры. Скинув маскировку и спрятав камеру, он превратится в обычного работника студии.
А в гримерной Алена Ланская всеми силами пыталась скрыть досаду. Ей врезались в память слова Юшкевич: «Охотится за голыми звездами». Звучит, как приговор ее амбициям. Она не интересна папарацци даже в обнаженном виде: снимали только Нестеренко, украли ее белье.

;
22

На пробы Ланская направилась с тяжелым сердцем. Все обсуждали охоту поклонника-извращенца на Нестеренко, с завистливым придыханием и показной брезгливостью описывали, как тот будет развлекаться с ее бельем.
Алену усадили на диван-шезлонг, оператор проверил камеру, осветители подобрали свет и съемки начались. Каждый в студии знал, что нынешний экзамен только для Ланской, поэтому внимание сосредоточили на ней. Оператор ловил ее лицо, звукорежиссер перемещал «цаплю» с микрофоном вслед за ее движениями, а Чантурия-младший в темном углу павильона наблюдал картинку на мониторе.
Сорокин отпускал любовные реплики, играя в пол силы. Алене казалось, что он только и ждет, когда появится Леся. И вот является жена князя, Сорокин вскакивает и припадает к ее руке. Камера смещается. Обмен женскими взглядами. Леся оскорблена увиденным, но сохраняет гордость. Алена должна изображать смущение по типу: лучше мне исчезнуть. Нестеренко почти не требуется играть, она в нужном настроении праведного гнева, а Алене трудно перебороть желание наброситься на удачливую соперницу и расцарапать ей лицо.
— Стоп! Снято, — крикнул режиссер, и сразу тихий павильон наполнился гулом голосов и всевозможных звуков.
Ведущие исполнители ушли, подтрунивая друг над другом, а Ланской понадобилось несколько минут, чтобы перехватить взгляд Гоши, который раздавал команды на будущее.
— Ну как я? — заискивающе спросила она.
— Нормально. Думаю, платья заменить на более современные.
— Значит, я прошла?
— Покажу Сонину, за ним последнее слово, — ушел от прямого ответа Чантурия
— Ты же режиссер, — топнула ножкой актриса.
— Не глупи, кто платит деньги, тот и заказывает музыку.
Гоша переключился на другие проблемы, ушел, но Ланская проявила настойчивость и настигла его в приемной продюсера, когда режиссер явился обсуждать снятую сцену.
— Возьми меня с собой, — вцепилась Алена в руку Чантурия.
Она так и осталась в старинном платье в надежде приучить окружающих воспринимать ее в этом образе. Одновременно с режиссером к продюсеру вызвали Юшкевич и Фролову.
— У нас не только твой вопрос, — стал возражать Гоша, но Алена уже затащила его в главный кабинет.
Филипп Сонин просмотрел кинопробу на экране телевизора, встал, прошелся по кабинету и остановился у большого сейфа.
— Как обещал, мне удалось увеличить наш бюджет. Теперь это факт. — Он похлопал по толстой дверце сейфа. — Соответственно, наши планы выросли, помимо полного метра запустим сериал, сценаристы уже работают. А это означает что?
— Нужен рейтинг, — откликнулся Чантурия.
— Вот именно! Я не хочу ограничиться одним сезоном, надо, чтобы канал заказал продолжение. Для этого необходимо качество во всем. И что я вижу?
Продюсер обвел строгим взглядом собравшихся. Все потупились и промолчали.
— С декораторами я уже поговорил, теперь ты. — Сонин обратился к Фроловой, указывая пальцем на Ланскую: — Марианна, что это за платье? Не нужно копировать 19-й век, осовременьте. Никаких корсетов, и кринолина.
— Оденем княгинь в мини-юбки? — сыронизировала художница по костюмам.
— Не умничай, а записывай.
Фролова раскрыла блокнот, продюсер продолжил давать указания:
— Делаешь декольте или открытую спину. Платье в пол, но, чтобы под тканью угадывалась фигура.
Фролова вскинула бровь, но Сонин ее опередил:
— Легкие полупрозрачные ткани, женственность с элементами эротики — что тут непонятного. Поступим так. Разработай три платья: шикарное для балла, домашнее для своих и нечто промежуточное для любовных свиданий. Покажешь мне образцы.
Сонин встал перед Ланской, скривил губы на пышную прическу, щелкнул пальцем по жесткой завитушке и перевел взгляд на Юшкевич.
— Теперь про женские прически. Ира, что это за копна? К черту ленточки и литры лака, дай мне распущенные волосы.
— Распущенные? Но это считалось раньше вульгарным тоном.
— А то я не знаю, — сыронизировал Сонин и провернулся на каблуках, обращаясь ко всем: — Запомните и другим передайте. Мы снимаем не исторический фильм, а любовную драму в высшем обществе. В фокусе будут любовные интриги, как средство в борьбе за власть. Диалоги уже правят, добавим намеки на современность и постельные сцены. Только так мы сможем рассчитывать на успех. Все понятно? Тогда за работу.
Художники по гриму и по костюмам быстро вышли, о чем-то перешептываясь. Чантурия взял за руку Ланскую, собираясь вежливо выпроводить актрису, но та уперлась, не желая уходить. Во время встречи она чувствовала себя манекеном, на котором демонстрировали недостатки картины. Но она актриса, ее вопрос не решен, Алена умоляюще посмотрела на Гошу.
Режиссер смутился и спросил продюсера:
— Филип, что скажешь о сегодняшних пробах?
Сонин скосил скептический взгляд на Ланскую:
— Диалоги у тебя ничего, осанка и стать тоже на уровне… Но кино — это крупный план. Тут важна полуулыбка, полувзгляд, понимаешь?
— Я буду стараться.
— Тебе надо потренироваться в театре, а потом уже браться за большие роли.
— Дайте шанс, — взмолилась Алена, осознав, что ее мечты рушится.
— Никто тебя из проекта не удаляет, эпизоды остаются за тобой. Если нужны деньги, будешь дублершей Черной в постельных сценах. Полина не любит обнаженку, а у тебя уже был такой опыт. — Сонин приторно улыбнулся: — А что, фигура подходящая, волосы светлые, но это поправимо, Юшкевич сделает из тебя вторую Полину.
«Я Алена, а не Полина!», — хотелось крикнуть Ланской, но она не посмела повысить голос на начальника.
— Твою грудь увидит полстраны, — ободряюще рассмеялся продюсер и взялся за телефон, жестом показывая, что разговор окончен.
Чантурия вывел расстроенную Алену в приемную и тут же вернулся в кабинет продюсера. Вскочивший из-за стола Славик сунул девушке ворох салфеток, шепнул пустые слова утешения и бросился на телефонный звонок. Все при деле, а она…
Алена брела по коридорам киностудии, размазывая по щекам слезы обиды. Опять ее прокатили, поманили конфетой, а кинули кость. Она будет работать на звездный статус Полины Черной, демонстрировать свою задницу и грудь, а зритель будет уверен, что видит прекрасное тело неувядающей кинодивы. Почему кому-то все, а ей крохи? Это несправедливо.
В таком настроении Ланскую перехватил Сорокин. Актер приобнял девушку за талию, ласково заглянул во влажные глаза:
— Ты от Сонина? Хочешь угадаю, что случилось?
— Отстань, без тебя тошно.
— Хорошо быть продюсером, мы марионетки в его руках.
— Тебе то что жаловаться.
— Завидую. Мне гонорар когда еще заплатят, а Сонин раскрутил спонсора на деньги, и сразу хапнул себе двадцать процентов.
— Почему двадцать?
— Потому что скромный, остальные берут тридцать. Дать бы ему по рукам.
— А лучше в морду, — мстительно процедила Алена, вспомнив равнодушную физиономию продюсера.
— Глупышка. Продюсер боится другого — потерять деньги. Он сейф при тебе открывал?
— Нет.
— В жизни не видел столько денег.
Алена остановилась. Слово «сейф» напомнило ей об удачной операции в квартире Чантурия. Сейчас она еще больше убедилась в мысли, что это было не ограбление, а справедливая месть, материальная компенсация за моральное унижение.
Видя заинтересованный взгляд, Сорокин продолжи свою мысль:
— Мы, актеры, как дети, меряем свой успех количеством ролей. А умные люди — количеством нулей на банковском счете.
— Сонин умный?
— Предусмотрительный. Сигнализацию на дверь и окна установил.
«И сколько у него в сейфе?» — хотелось спросить Алене, но этого не потребовалось, Сорокина распирала бравада:
— Миллионы долларов бросят в топку нашего проекта. Я узнал, сколько получит Черная, и потребую больше. И знаешь, почему? Потому что большинство телезрителей женщины, для них приманка — я!
;

23

Единственная комната на съемной квартире Memento Mori была обставлена, как гостиничный номер, где главное место занимала широкая кровать. Здесь он творил.
Кто-то из великих сказал, что кино — великий обманщик, Memento был полностью согласен с этим утверждением. Он создавал кино, обманывая зрителя, и зритель это понимал, но не мог ничего поделать. Зритель был в его власти.
Изначально короткие порнофильмы предназначались для единственного зрителя, с важной оговоркой — если этот человек платил. Но иногда в оплате Memento отказывали, тогда видео появлялось в сети, и карьера прижимистого зрителя рушилась. Создатель фильма не расстраивался. Такие неудачи были нужны для его щекотливого бизнеса, они позволяли взвинтить ценник на будущие работы.
Сейчас творческого вдохновения Memento Mori ждали девушка с хорошей фигурой и темнокожий мускулистый парень.
— Раздевайся. Полностью. — приказал Memento девушке. Наблюдая насколько буквально она выполняет его команду, он пожурил: — Туфли оставь, глупая.
Пока девушка раздевалась, он извлек из пакета женское белье, ткнулся в него носом, зажмурил глаза. Украденная комбинация хранила аромат Леси Нестеренко. Восходящая к славе актриса будет следующим зрителем его пикантного творения.
Memento рассмотрел голую девушку и остался доволен — фигура и рост совпадают, особых примет нет — осталось добавить узнаваемые детали.
— Надень это.
Он кинул комбинацию девушке и выбрал подходящий парик из набора в шкафу. Послушная натурщица приобретала нужный ему образ.
— А теперь я нарисую татуировку на твоем бедре. Временную.
Он посмотрел на мониторе отснятые в гримерке кадры. Добыча оказалась классной, ему удалось запечатлеть не только тело актрисы, но целую гамму ее чувств. Расслабленность, удивление, оторопь, смущение, желание закрыться и беспомощность — кадры сохранили прекрасный материал для будущего монтажа. А вот и ее ножка с тату. Он укрупнил картинку и нарисовал специальной краской на бедре девушки точно такую же — он набил в этом руку. 
На последнем кадре Леся Нестеренко отвернулась и согнулась над гримерным столиком. Вполне эротично.
Он продемонстрировал снимок натурщице:
— Прими такую же позу у комода. — Memento выставил приглушенный свет, отошел к камере. — Так, чуть прогнись, вытяни шею. Очень похожа. С этого и начнем.
Он указал темнокожему парню:
— Ты подходишь к ней сзади, начинаешь ласкать. Сначала стоя, потом медленно раздеваешь ее, она тебя, и перемещаетесь на кровать. Импровизируйте и не спешите. Слушайте мои подсказки. Поехали!
Пара занялась показным сексом. Оператор крутился возле них с камерой. Он знал, как снимать с учетом последующего монтажа. Изгиб чувственного тела, черная рука на татуировке, вздрагивающие локоны волос, раскрытые губы и мельком лицо натурщицы, которое он заменит потом с помощью специальной программы.
Пара отработала, получила деньги и ушла. Memento Mori занялся настоящим творчеством. Он смонтировал двадцатиминутный фильм, способный убедить кого угодно, что на экране девушка — один в один Леся Нестеренко. Для полноты картины он добавил логотип немецкой студии фильмов для взрослых, название фильма и имена актеров. В переводе титры означали: студия XXL представляет «Молоко и шоколад», в главной роли Олеся Анапа. Теперь ни у кого не останется сомнений, что Леся Нестеренко снималась в порнофильмах, ведь она приехала в столицу из Анапы. Это приговор для актерской карьеры.
Memento переслал готовый ролик компаньону. Тот подсказывал ему, где и когда можно добыть компрометирующие кадры, и обеспечивал доступ на съемочные площадки.
«Как тебе?» — написал Memento.
«Мастерство растет. Запускай, я проконтролирую ее реакцию».
Упоминание о растущем мастерстве не польстило Memento, а задело его гордость. Слова походили на упрек, будто он еще не достиг нужных высот. А ведь у него такое же образование, как и у тех, кто снимает настоящее кино. Он тоже был участником кинопроизводства, но его забраковала известная актриса, заявив, что на его кадрах она получается старой. Его уволили, и он разозлился. Стареющая кинодива стала первой жертвой видео шантажа новоявленного Memento Mori. Покочевряжилась и заплатила. Тишина предпочтительнее громкого скандала.
А что ей оставалось делать? Игнорировать шантажиста — тогда видео увидят миллионы. Если начнет оправдываться, что никогда не снималась в порно, запустят слух, что дыма без огня не бывает, да и подделка получилась качественная. Продюсеры не станут рисковать и приглашать актрису в крупные проекты. И коллеги начнут сторониться. А это означает — прощай карьера, забудь про хорошие гонорары.
«Сколько запросить?» — уточнил Memento.
«40» — пришел ответ.
Сорок тысяч баксов с Леси Нестеренко, неплохо для молодой актрисы. Знающий компаньон был нужен еще и для того, чтобы не прогадать с суммой. У каждого свои возможности, если переборщить с требованием, актер может и психануть.

;
24

Ланская была в гримерной одна. Она стаскивала ненавистное платье, коря себя, что не избавилась от нелепой одежды сразу после кинопроб. Ее расчет не оправдался, продюсеру не понравилась кринолинная юбка, негативное отношение к платью он распространил и на актрису. Вот если бы она пришла на обсуждение в облегающей блузке, с чувственным макияжем… Да нет же! Сонин видел ее прежде в самом выгодном свете, а Чантурия и вовсе имел возможность наслаждаться ее телом. Ничто не помогло, даже смерть Рудаковой. Теперь костюмерша придумает новые платья, легкие, подчеркивающие фигуру, но ей они не достанутся.
Алена стащила с себя тяжелое платье, села за столик перед зеркалом и ткнулась головой в сложенные руки. Видеть свою унылую физиономию даже ей не хотелось.
Открылась дверь, послышались тихие шаги. Наверное, зашла Юшкевич, подумала Алена, единственная, кто способна на искреннее сочувствие. Остальные позлорадствуют о ее провале и быстро забудут.
Неожиданно кто-то обнял ее за плечи. Алена вздрогнула, ощутив себя совершенно беззащитной. Она не удосужилась одеться, инстинктивно сжалась, но чужие руки успели спуститься на ее голую грудь. Неужели Юшкевич перешла от намеков к делу? Но руки оказались крепкими, отнюдь не женскими.
В зеркальном отражении Алена увидела сияющего Игоря Рыкова.
— Привет! Я устроился разнорабочим на студию. Теперь всегда буду рядом, — сообщил он.
Рыков выдернул ее из кресла и прижал к себе. Его руки нагло лапали обнаженное тело.
— Дай мне одеться, — попыталась отстраниться Ланская.
— Алла, я тебя люблю, — шептал Игорь, обсыпал девушку поцелуями, а его затуманенный взор не оставлял сомнения в плотском желании.
— Отстань! С ума сошел!
— Никто не помешает, я запер дверь.
— Тебя не интересует мое настроение?
— Сейчас я его улучшу, — самоуверенно ответил Рыков
Ланская отпихнула настырного ухажера и принялась одеваться.
— Что ты можешь? Мне не дали даже роль второго плана.
— Ты должна играть главную.
— Не издевайся! Полину Черную, любовницу продюсера не потеснить. А роль ее соперницы досталась Леське Нестеренко. Мы вместе с ней учились. Она ничем не лучше меня.
— Она тебе мешает? Я помогу.
— Чем?
— Только скажи, что надо сделать.
— А на что ты готов? — серьезно спросила Алена, посмотрев в глаза парню.
Рыков привлек девушку к себе, она уже оделась и не стала стряхивать его руки.
— На все, — шепнул он, сузив глаза. — Разве я не доказал. Приказывай.
Отчаянные мысли закопошились в красивой головке актрисы. А ведь и правда, влюбленный Рыков согласится на что угодно ради нее. На все! Ей достаточно придумать новый план и приказать.
Послышался стук в дверь:
— Алена, открой. — Ланская узнала голос Гоши Чантурия.
— Сейчас. — Актриса поправила сбившуюся блузку, шепнув Игорю: — Спрячься. Здесь не должны знать, что мы знакомы.
— Куда? — Глаза парня заметались в поисках укрытия, однако маленькая гримерка не давала никаких шансов.
Чантурия проявлял настойчивость, и Ланская нехотя открыла дверь. Она хотела соврать что-нибудь по рабочего, принесшего реквизит, но, когда обернулась, не увидела Рыкова. Удивление длилось секунды, чуть сдвинутый квадрат навесного потолка подсказал ей, где затаился ловкий приятель.
— Алена, извини, я не виноват, решает все Сонин, — извинялся Гоша.
— А ты не стал возражать, даже не заикнулся.
— Наоборот, я уже придумал, как тебе помочь. Ты же слышала, планируется сериал на несколько сезонов. Сценаристы добавляют серии, я подкачу к ним, попрошу увеличить эпизоды с твоим участием.
— Эпизоды, — скривилась Алена. — Они будут писать для главных героинь.
— Никто не будет перетягивать одеяло на главных. Любой герой надоедает зрителю.
— Насколько? Их могут, к примеру, — Алена пространно мотнула рукой, — убить?
— По сценарию? Через два-три сезона для кардинального поворота сюжета, почему бы и нет.
— Два-три сезона, — разочарованно протянула Алена.
— Слушай, поедем ко мне. — Гоша попытался обнять девушку. — Я помогу тебе забыть о неприятностях.
— В постели? Раньше ты для начала хотя бы в ресторан приглашал.
— Меня же ограбили, увели все деньги, — заныл режиссер.
— Возьми у папочки.
— Ты не представляешь, как родители переживают из-за украденных драгоценностей. Они стали ужасно щепетильны с деньгами. Вот начнем съемки, Сонин раскошелится — и хоть в Париж, я тебе обещаю.
— Наобещал уже.
— Я не скряга-продюсер, что зарабатываю — сразу трачу. У меня сейф маленький, а у него…
— У тебя все маленькое.
— Ты о чем?
Ланская помнила, что их подслушивает ревнивый Рыков, и стала выпроваживать Чантурия:
— Иди, Гоша, ступай. Сегодня я не в духе.
Режиссер сопротивлялся:
— Все из-за денег? Я достану, найду способ.
— Когда найдешь, тогда и поговорим.
— У меня будут деньги!
В дверях гримерки появились Ирина Юшкевич и Марианна Фролова. Режиссер картинно откланялся.
— О каких деньгах он болтал? — бросила вслед ему Юшкевич.
— Гоша только и умеет, что болтать. А решения принимает Сонин.
— Утвердил?
— А по моему лицу не видно? — обиделась Ланская.
— Бедная девочка. — Юшкевич попыталась обнять актрису, но Алена грубо столкнула ее руки.
Марианна сгребла в охапку сценические платья.
— Платья ему не по вкусу, слишком закрытые, — зудела художник по костюмам. — Ему подавай вырезы, декольте. Хочет, чтобы Черная продемонстрировала свой бюст во всей красе. Я сделаю, пусть выбирает, но это будет не девятнадцатый век.
Над головой кто-то чихнул. Юшкевич и Фролова удивленно посмотрели вверх. Из-под навесного потолка появилась виноватая физиономия Рыкова. Он спрыгнул, а Ланская поспешила объяснить:
— Попросила рабочего проверить, нет ли скрытой камеры.
— Ничего нет. — Рыков мотнул головой и вышел.
Юшкевич перевела вопросительный взгляд на Алену:
— Что-то не припомню такого рабочего. Твой друг? — и, не дождавшись ответа, похвалила: — Ловкий парень.

;
25

Чуда не случилось, шантажист никуда не исчез, он напомнил о себе ровно через два дня. Вадим Сорокин скривился от досады, читая сообщение: «Время вышло, сегодня в 20 ты отдашь 30», и имя отправителя Memento Mori — помни о смерти. Сорокин помнил. Как у каждого актера у него была хорошо развито воображение, и он легко представлял себя с ножом в груди, с пулей в виске или удавкой на шее, как у Рудаковой.
«Встречаемся на месте, где нашли МР», — прислал уточнение посланник смерти. Это был удар в открытую рану. МР — Милена Рудакова — садистское напоминание об угрозе разоблачения и бренности собственного существования.
Ну уж нет, только не там!
«В 20 у Антониони», — написал Сорокин и отключил телефон.
Теперь он будет диктовать условия. Ресторан «Антониони» знает каждый из киношников. Это излюбленное место актерской братии и появление там Сорокина не вызовет удивления. Для пущей убедительности он позаботится об алиби и пригласит в ресторан Лесю Нестеренко. Ему она не откажет.
К ресторану актер подъехал с пятнадцатиминутным опозданием. Звездный статус предполагал, чтобы ждали его, а не наоборот. Выйдя из машины, Сорокин сделал вид, что забыл купить цветы и направился к цветочному магазину в сотне метров от ресторана. Ему надо было осмотреться и дать возможность обнаружить себя.
На обратном пути из цветочного кто-то подошел к нему сзади и прохрипел:
— Иди и не оборачивайся. За углом — налево.
Голос был приглушенным и незнакомым, хотелось обернуться или побежать, но Сорокин мужественно унял панику, переложил букет в левую руку и слегка расстегнул куртку, чтобы было удобнее выхватить пистолет. Следуя командам шантажиста, он оказался сзади ресторана у глухой стены. Здесь оба остановились.
— Деньги, — потребовал шантажист.
— Запись, — ответил Сорокин и медленно обернулся.
Перед ним стоял человек в куртке с капюшоном, в который были вшиты затемненные очки. Куртка застегивалась молнией снизу-вверх до самой макушки, полностью закрывая лицо. На месте рта имелась сеточка для дыхания, от чего голос звучал приглушенно.
— Покажи деньги, — потребовал шантажист, демонстрируя в руке микрокарту памяти.
Сорокин достал из кармана три пачки долларов. Вымогатель бросил микрокарту за его спину и потянулся за деньгами:
— Поднимешь, когда я пересчитаю.
Актер швырнул деньги на землю:
— Считай.
Он не видел реакции противника, вероятно, тот злился, однако его голос сохранял уверенность:
— Ты не на сцене, звездун хренов. Сделай два шага назад, — потребовал вымогатель.
Сорокина задело обидное обращение. Он отступил, и в тот момент, когда его противник нагнулся за деньгами, отшвырнул букет и выхватил пистолет. Чувство оружия в руке придало ему силу.
— Где гарантии, что не осталось копий? — призвал к ответу актер.
Memento Mori поднял деньги и распрямился, оценивая изменившуюся диспозицию. В грудь ему смотрел ствол пистолета, руки были заняты деньгами, а отступлению мешала стена за спиной.
— Я работаю честно, — попытался разрядить обстановку он.
Но актер не унимался:
— Это называется честно! Тогда я вообще святой.
— Ты развратник и душегуб.
— Не думаешь ли ты, что я причастен к убийству Рудаковой?
— Важно, что подумает следователь, увидев запись. Оправдываться никому не хочется.
— Это не я! — выкрикнул актер.
— Мне все равно. Я пойду.
— Стой. Мне нужны гарантии. Или ты показываешь свое лицо, или возвращаешь деньги.
Возникла пауза. Актер злился и размахивал пистолетом:
— Покажи личико, Memento Mori. Расстегивай молнию.
Но шантажист поступил иначе. Он швырнул деньги под ноги актеру угрожающе прошипел:
— Завтра я потребую вдвое больше.
— Ах, так! Значит у тебя есть копия. Сними маску!
— А ты уверен, что действительно этого хочешь?
Вопрос озадачил Сорокина, а противник продолжил психологическое давление:
— А вдруг, я душегуб, который не оставляет свидетелей? Сейчас ты победитель, но завтра я окажусь у тебя за спиной и тогда… — Он изобразил удавку на шее.
Сорокин сглотнул комок в горле, переложил пистолет в левую руку, вытер потную правую и вернул обратно.
— Покажи лицо, — настаивал он, продолжая угрожать пистолетом.
— Спокойнее. Я расстегиваю капюшон.
Memento Mori поднял руку, медленно расстегнул молнию до груди и столкнул капюшон. Сорокин обомлел — лицо шантажиста оказалось обтянуто черным чулком. Секундного замешательства вымогателю хватило, чтобы перейти к запасному плану. На его плече висел рюкзачок с тяжелой фотокамерой и большим объективом. Он сдернул рюкзак и замахнулся им, как битой. Заметив резкое движение противника, Сорокин выстрелил, но отшатнуться не успел. Скользящий удар настиг его, рюкзак задел голову, обрушившись основной тяжестью на плечо. Актер упал, его взор помутнел.
Встать Сорокину помог официант из ресторана, вышедший на звук выстрела. Голова актера гудела, плечо саднило. Поднявшись, он осмотрелся. Memento Mori исчез. Денег на земле не было, зато под ногами лежал пистолет и сломанная микрокарта. Вымогатель завершил сделку на своих условиях, догадался Сорокин.
— Это киношный пугач, — объяснил он официанту, пряча пистолет в кобуру. — Мы с приятелем пошутили.
Он отказался от помощи и побрел к главному входу в ресторан. Метрдотель его узнал, дежурно улыбнулся, затем его взгляд скользнул ниже подбородка и брови странно изогнулись. Сорокин поднял руку и почувствовал на своей шее нечто омерзительное.

;
26

Первым на квартиру Ланской явился Щукин. Не увидев за его спиной вечного соперника, Алена выразила недовольство:
— Рома, а где Игорь? Я же просила, приходите вместе.
— Да ну его.
Щукин захотел обнять девушку, но та увернулась. Парень прошел в комнату и плюхнулся на старый продавленный диван. От сотрясения крайний валик свалился на пол. Щукин похлопал по убогой обивке:
— До сих пор не заменила?
— У меня нет своей квартиры, это съемная, — с упреком напомнила актриса.
Замечание задело Щукина сильнее чем отказ от объятий. Он почувствовал вызов в ее словах и не смог обуздать обиженное самолюбие:
— Ждешь, когда режиссер подарит?
— Да пошел ты! Режиссер — наемная лошадка, деньги на фильм у продюсера. Он утверждает ставки.
— Так вот ты о ком мечтаешь.
Под руку Алене попалась кофта, висевшая на стуле, и она швырнула ее в Рому. Тот поймал, изобразив обожание.
В прихожей требовательно заверещал звонок. Ланская посмотрела в глазок и впустила Рыкова. Он тоже явился раньше назначенного времени и с упреком уставился на Щукина.
— Мы договорились встретиться внизу. Какого хрена ты здесь делаешь?
— А ты? — парировал Рома.
Игорь заметил упавший валик, кофту в руках соперника и уже не мог сдерживать возмущения:
— Ты приставал к ней? Алла, он лез к тебе?
— Тише, мальчики, тише, — вмешалась Ланская. — Сейчас мы одна команда. Воспринимайте меня, как сестру.
— Для нас ты хочешь быть сестрой, а для других? — усомнился Рыков.
— Мне не нужен никто! — Актриса топнула ногой. — Мне нужна была роль, но у меня ее отобрали. И за это они заплатят.
— Ты сказала «сейчас». — Щукин вопросительно посмотрел на Алену.
— Что? — не поняла девушка.
— Сейчас мы команда, ты для нас сестра, а потом? Мне не нужна сестра, мне нужна… — Щукин не закончил фразу, этого и не требовалось, его влюбленный говорил сказал за него.
Рыков нырнул между Аленой и Ромой, неистово вращая головой:
— А у меня сестра уже есть. Одной предостаточно.
Все переглянулись и поняли друг друга. Алена отошла и сделала круг по комнате, бросая короткие взгляды на поклонников. Мало мужикам ласкового тела, им любовь подавай. Но любовь — это победа воображения над разумом, а у нее с мозгами все в порядке.
— Сестра — это временно, — миролюбиво сказала она. — Потом я выберу одного из вас — победителя. Он станет моим единственным мужчиной.
— Когда? — выдохнул Щукин.
— Когда мы заработаем деньги.
— Мы уже заработали, — воскликнул Рыков. — Я поговорил со своим другом. Он спихнул наши камешки в Стамбуле. Скоро привезет деньги. Вот!
Рыков продемонстрировал сообщение в телефоне.
— Тридцать тысяч, — прочла Ланская.
— Долларов, — гордо подтвердил Рыков.
— Всего-то? За те шикарные бриллианты.
— Там это, — стал оправдываться Игорь. — Он обратился к массажисту команды, тот нашел посредника-турка, который договаривался с ювелиром. А камни без сертификатов стоят в пять раз меньше, чем легальные. Каждый взял свою долю, ну и нам осталось...
— По десять штук на каждого, — усмехнулась Ланская. — Четыре съемочных дня Полины Черной.
— Хочешь, я отдам тебе свою долю? — предложил уязвленный Рыков.
— Я хочу больше. — Алена остановила благородный порыв Щукина, решившего тоже отдать свою часть: — Значительно больше всех этих денег. И я знаю, где их взять.
Она замолчала, поклонники с почтением взирали на своего кумира. Алена наслаждалась их вниманием, вот так бы все смотрели на нее на съемочной площадке.
— Больше не будем связываться с украшениями, — объявила она. — Я знаю сейф, где хранятся настоящие деньги, много.
— Сколько? — спросил Рыков.
— Пять-восемь миллионов долларов.
— И где же этот сейф? Если он в банке…
— Нет. Я сама его видела. Это сейф в кабинете продюсера Сонина.
— Откуда у Сонина столько наличных? — засомневался Щукин.
— От высокого чиновника, который решил отмыть свои взятки.
— Как это? — удивился Рыков.
— Говорят, чиновник опасается обыска. Если у него найдут неприличную сумму, то посадят. И он отдал деньги продюсеру — трать, снимай свое кино. По бумагам человек вложил умеренную сумму, в пределах зарплаты, зато прибыль от фильма пойдет к нему. И это уже будут честные деньги.
— А если фильм не окупится?
— Хоть часть, но к нему вернется, зато в тюрьму не сядет.
— Откуда ты знаешь про сейф и деньги? — спросил Щукин.
— Знающий человек сообщил, — загадочно ответила Ланская.
— И что дальше? У тебя есть план?
Алена пригласила друзей на кухню. Там на столе красовалась бутылка текилы и нарезанный лимон. Рыков открыл бутылку и разлили по рюмкам. Ланская предложила тост:
— За наш первый сейф, мои герои. За вас! Вы лучшие! — Когда все выпили, она, покусывая лимон, продолжила: — Но следующий сейф не простой, у него не только код, но и ключ. Код знает только продюсер, а ключ всегда у него. А еще офис закрывается на железную дверь, которая на ночь ставится на сигнализацию. На окнах тоже датчики.
— И как же мы возьмем этот сейф? — усомнился Рыков.
— Да ты испугался, Игорек.
— Я?! — возмутился Рыков. — Ты только скажи, и я…
— А ты? — оборвала его Алена, обратившись к Щукину.
— Я с тобой всегда. Ты же знаешь.
— Какие же вы у меня. — Алена в порыве благодарности обняла обоих друзей за шеи, склонила их головы к своей и потрясла. Объятия длились недолго. — Вы пейте, а я расскажу про план.
Парни дружно выпили, она спросила Щукина:
— Рома, если сфотографировать ключ от сейфа, ты сможешь сделать копию?
Щукин задумался и подтвердил:
— Понадобятся снимки с трех сторон. Тогда можно изготовить копию на 3D-принтере, а потом отлить в металле.
— Я знала, что ты справишься. Но сфотографировать не удастся, Сонин никому не дает ключ.
 — Зачем же ты спрашивала? — не понял Рыков.
— Подожди, Игорь. До тебя тоже дойдет очередь.  — Алена продолжила разговаривать с Ромой: — У тебя найдется маленькая незаметная микрокамера?
Щукин прищурился и улыбнулся.
— Если ее установить около сейфа, мы увидим и ключ, и код, — догадался он. — Достану. Но кто ее установит в кабинете?
— Автор, — загадочно ответила Алена и нехотя пояснила: — в каждом деле есть автор и исполнители. Нам придется поделиться.
;

27

О том, чтобы припарковаться вечером около популярного ресторана в центре города можно было и не мечтать. Елена Петелина собралась проехать дальше, чтобы поискать место на соседних улочках, как расторопный служащий сдвинул фишку перед ее «Тойотой» и указал на резервное место. Елена припарковалась. Распахнулась дверца. Снаружи ее ждал улыбающийся Сергей Петелин с букетом цветов. Что не говори, а ухаживать он всегда умел.
Елена согласилась поужинать с ним в ресторане, чтобы стряхнуть психологическую усталость от тщетных поисков. Первые, самые важные дни расследования не привели к убийце. Алиби пластического хирурга Мамонова подтвердила его пациентка, признавшись в интимной встрече. Продюсер Сонин соглашался беседовать только в присутствии адвоката, его ассистент Славик Куркин отвечал на вопросы скупо, явно по инструкции босса, режиссер Чантурия-младший считал себя потерпевшим и требовал найти драгоценности, актеры, как один, опасались новоявленного маньяка. В отличие от них болтливая гримерша Юшкевич охотно пересказывала слухи, делилась своими и чужими подозрениями, проверка которых оказывалась пустой тратой времени.
Была еще одна причина для встречи. Постоянно игнорировать бывшего мужа, подарившего роскошный бриллиант, было неприлично. Таковы неписанные житейские правила: если приняла дорогой подарок от мужчины, он рассчитывает на благосклонность с твоей стороны.
Сергей выбрал пафосный дорогой ресторан. Пролистав меню, Елене захотелось упрекнуть его в излишних тратах, но это выглядело бы уже совсем по-семейному.
— И часто ты здесь бываешь? — спросила она.
— Здесь, — Сергей сделал акцент на первом слове и заглянул ей в глаза, — только по особым поводам.
— А я хожу в рестораны только во время отпуска, — честно призналась Елена.
— Рад это исправить. Почему ты не спрашиваешь, что за повод?
— А должна?
— Много лет назад у нас с тобой в этот день… — Сергей подался вперед, накрыл ее ладонь своей и сжал пальцы: — Ты помнишь?
Елена вспомнила, но промолчала, давая ему возможность самому озвучить повод для радости.
— Я был твоим первым мужчиной, — не без гордости заявил Сергей.
— Женщина хочет быть у мужчины последней, — парировала Елена и отдернула руку: — С тобой не получилось.
— Ленок, ну что ты опять… — поморщился Сергей и переключил внимание на меню. — Тут всегда свежие морепродукты — минимум калорий, максимум пользы. Выбирай, а я закажу подходящее вино.
Изысканная обстановка, красивые блюда, премиальное вино и общие воспоминания сделали свое дело — Елена расслабилась и увидела напротив себя раскаявшегося в ошибках мужчину, пытающегося добиться ее благосклонности. Много лет назад ему это удалось, он имеет право на повторный шанс.
— Как тебе бриллиант, привыкаешь к фамильной драгоценности? — напомнил Сергей о главном подарке.
— Я согласилась принять его ради Насти, — подчеркнула Елена.
— Пока он твой. Камню нужна достойная оправа, ты выбрала кольцо?
— Настаиваешь на кольце?
— Ну, конечно. Мы можем обратиться к ювелиру, чтобы создать нечто особенное.
Елена ответила не сразу, понизив голос:
— Кольцо — это символ помолвки.
Сергей заерзал на стуле, оглядываясь по сторонам, словно нашкодивший школьник.
— А я не возражаю. Переезжай ко мне хоть сегодня. За Настей пока Ольга Ивановна приглядит, чтобы не менять школу посреди учебного года. Я с тещей договорюсь.
— Не сомневаюсь.
— Ты не ответила, — настаивал Сергей, не отводя от нее пылкого взгляда.
— Думаешь, у нас снова получится?
— Я не знаю, но… хочу попробовать, — честно признался бывший муж.
Его искренность ее обезоружила. Сергей снова напоминал того парня с горящим взглядом, который добивался ее взаимности, не считаясь с затратами. У него, конечно, есть недостатки, но скупым он никогда не был. А сейчас его возможности гораздо шире, чем в молодости. Один бриллиант чего стоит.
Рассказав про неожиданный подарок Астаховской, Елена увидела в ее глазах восторг, смешанный с сочувствием.
— Ты влипла, — констатировала опытная женщина.
— В каком смысле?
— Он мог подарить тебе машину, крутой телефон или просто дать деньги. Но он выбрал драгоценность.
— И что это значит?
— То самое. Когда мужчина хочет жениться, его так и тянет в ювелирный.
Слова удивили и напугали Елену. Ее личная жизнь стабильна: дочка, Марат, мама, бывший муж — она даже не задумывалась, что их устоявшиеся взаимоотношения могут измениться.
Оценивая у эксперта похищенные драгоценности семьи Чантурия, Петелина показала сертификат на подаренный ей камень. Ювелир уважительно поцокал языком и назвал приблизительную сумму. Теперь она знала, во что обошелся Сергею пятикаратный голубой бриллиант. Волей-неволей проникнешься добрыми чувствами к мужчине, способному на такой подарок. В сущности, она обычная женщина, любящая красивые жесты. Ужин в ресторане, это ее благодарность, не более. Закончится вечер, и они расстанутся. И все будет, как прежде.
Она даже скрыла встречу от Марата, чтобы не вступать в ненужные объяснения. Специально послала его на поиски таинственного фотографа в маске. Валеев проанализировал список отвергнутых студией кинооператоров, отсеял тех, кто работает на других съемках, остались двое: молодой и пожилой. У пожилого классический пивной животик и одутловатые щеки, он не способен резво бегать. А молодой Антон Пегин по адресу прописки не проживает, скорее всего снимает жилье. Как его разыскать? Этим вопросом сейчас и занимается Валеев, пока она тайно встречается с бывшим в ресторане.
А вот и звонок от Марата. Елена смутилась, не стала отвечать и убрала телефон в сумочку. Чтобы она не сказала, он догадается, что она в ресторане, а ей не хотелось объясняться по телефону.

Валеев сделал повторный вызов: да что ж такое, три звонка подряд без ответа. Он позвонил на домашний телефон. Трубку взяла Ольга Ивановна.
— А Лены нет, — с тонким ехидством ответила женщина. — Где? Это я у тебя должна спросить. Вечно она работает допоздна, о доме забывает.
— Нет ее на работе, — вырвалось у Марата.
— И слава богу. Может, наконец, о личной жизни задумалась. — Ольга Ивановна мечтательно вздохнула.
Марат догадался, женщина что-то знает, но ни за что не скажет. Он вспомнил, что сегодня утром Лена надела платье, хотя обычно предпочитала на службе деловые костюмы или брюки с трикотажными кофтами. И около зеркала провела значительно больше времени, чем прежде. Что-то в ней изменилось за последние дни. Неужели это все из-за красивой стекляшки, которую ей подарил бывший муженек?
Марат позвонил эксперту Головастику:
— Выручай, Миша. Нужно срочно узнать, где находится абонент.
— Преступник?
— Подозреваемый.
— Если номер активен…
— Я сейчас на него позвоню.
Валеев продиктовал номер Устинову и набрал его на своем телефоне. Сергей Петелин ответил после третьего гудка. В его голосе не было удивления, скорее даже затаенная гордость:
— Ты? Какими судьбами?
Действительно, их мало что связывает, самое очевидное из-за чего мог позвонить Марат — из-за Лены. Но Сергей не поинтересовался ею. Значит…
— Передай трубочку Лене, — потребовал Марат.
— Лене? — опешил Сергей. — Какой Лене?
— Не дури, просто передай ей трубку.
— Это ты не дури! — перешел в атаку Сергей. — Ее нет рядом.
— Жаль, — спокойно ответил Марат и отключился.
Через минуту ему позвонил Миша Устинов и сообщил о приблизительном местоположении абонента. Валеев поехал в центр города. Покрутившись в указанном районе, он заметил серый «порше» Сергея. А рядом с ним «тойоту» Елены. Оба автомобиля были припаркованы около дорого ресторана. Валеев стиснул зубы и ударил по рулю.
Марат вошел в зал, наполненный мягким освещением и легкой музыкой.
— Меня ждут, — осадил он официанта, спешившего предложить свои услуги, и огляделся.
Он не ошибся — вот они! Марат подошел к столику, за которым сидели Сергей и Елена Петелины.
— Лена, ты с ним? — Вопрос не требовал ответа. — Почему?
Елена смутилась. Ее тайное свидание раскрыто. Нет, это не свидание, обычная встреча старых знакомых. Но как это объяснить сейчас Марату? Если рассказать, что они обсуждали кольцо, а Сергей звал ее к себе, станет только хуже.
— Мы не чужие с Леной, — ответил за нее Петелин.
— А я? — Марат переключил внимание на соперника.
— Ты коллега.
— И только?
Теперь уже вопрос адресовался к Елене. Она чувствовала, что надвигается скандал. Марат ревнив, а Сергея она обнадежила, приняв подарок и согласившись на встречу, он теперь не отступит. Зная характеры обоих мужчин и их давнее противостояние, ссора может перерасти в драку с битьем посуды. Только этого ей не хватало.
— Мальчики угомонитесь, — воскликнула она, словно обращалась к прежним приятелям одноклассникам.
Какие еще слова найти, чтобы сохранить равновесие в их шатком треугольнике и никого не обидеть.
И тут зазвонил ее телефон. Она выхватила трубку из сумочки, согласная на любой разговор, лишь бы разрядить обстановку. Звонил продюсер Филипп Сонин. Он говорил отрывисто и нервно, затуманивая главное ненужными деталями. Следователь одернула прямым вопросом:
— Вы не ошиблись, она мертва?
— Черный чулок на шее, также, как у Милены.
— Снова, — выдохнула Елена и посмотрела на своих мужчин.
В кои веки известие о трупе не укололо ее досадной занозой беспомощности, а позволило стряхнуть напряжение и избавиться от неловкости. Теперь она знала, что делать. Это ее работа.
— У нас труп. Выезжаем. — скомандовала Елена Валееву и кивнула Сергею: — Спасибо за все.

;
28

Падкие на сенсацию журналисты слетелись на труп у ресторана «Антониони» раньше, чем приехала следователь. В излюбленном месте артистической тусовки у них имелись прикормленные информаторы, которые сначала позвонили им, а уж затем в полицию. Здесь фотографы не прикрывались маской, а работали открыто, игнорируя замечания полицейских.
Прибывшая на место преступления Петелина велела увеличить зону оцепления. Пока Валеев наводил порядок, она осмотрела тело. Та же картина, что и у киностудии. Актриса Леся Нестеренко задушена черным чулком за рулем собственного автомобиля. Разница в том, что тело обнаружили спустя двадцать минут после того, как Нестеренко покинула ресторан. Этот факт переводил всех свидетелей в потенциальные подозреваемые.
Петелина подошла к продюсеру Сонину, нервно курившему около своего автомобиля. Внутри машины сидела Полина Черная, пряча лицо за меховым воротником шубы. По пути к ресторану следователь получила предварительную информацию от дежурного и успела отдать первые распоряжения. Сейчас ей требовалось детально восстановить картину произошедшего.
— Филипп Матвеевич, расскажите подробно, как вы обнаружили тело? — обратилась она к продюсеру.
— Мы вышли с Полиной из ресторана, собирались уезжать. Я закурил. В ресторане не положено, а в машине я не дымлю, когда еду с дамой. Мне требовалось две-три минуты. Полина заметила машину Леси, отошла поболтать, а там…
Петелина распахнула дверцу автомобиля и спросила актрису:
— Что вы увидели?
— То же что и вы. — Черная бросила укоризненный взгляд на следователя и снова отгородилась поднятым воротником.
— Вы открывали дверцу?
— Да.
— Внутри машины или рядом вы заметили что-нибудь подозрительное.
Черная опалила следователя гневным взором и всплеснула руками:
— Да поймите же вы, сейчас я не в состоянии разговаривать!
Один из фотографов узнал голос известной актрисы и сунулся к машине, щелкая камерой. Черная захлопнула дверцу и закуталась в шубу.
— Полина подавлена. Мы не привыкли к такому, — стал оправдываться за подругу Сонин.
Петелина подождала пока полицейские отодвинули назойливую прессу и продолжила опрос:
— Когда вы появились в ресторане?
— Мы с Полиной приехали около восьми, зашли поужинать, ничего особенного. Потом появилась Леся.
— Ее пригласили вы?
— Нет. Ее пригласил Вадим Сорокин. Но он немного опоздал, пришел со ссадиной на голове.
— Как он объяснил наличие ссадины? — заинтересовалась Петелина.
— На него напал какой-то ревнивец. У Вадика вечные проблемы с бабами.
— Почему Сорокин не заявил в полицию?
— Кажется, его Леся отговорила. Да и ссадина небольшая, грим все скроет, меня только это волновало.
— Кто еще был в ресторане из ваших знакомых?
— Я многих здесь знаю, — пожал плечами Сонин.
— Из вашей съемочной группы, — конкретизировала вопрос следователь
— А, Гоша заходил на пару слов.
— Режиссер Чантурия?
Сонин кивнул и отбросил окурок:
— Мои деньги ему не дают покоя. Захотел настоящий дворец, кареты. Пришлось приструнить по части расходов.
— Ваши деньги? — переспросила Петелина.
— Бюджет картины, — поправился продюсер. — Наши возможности увеличились, но это не значит, что я буду бездумно сорить деньгами.
— Кто первый из вас покинул ресторан?
Продюсер свел брови, задумался:
— Сначала Гоша, потом Сорокин с Лесей, потом мы. Да, именно так.
Сонин достал из кармана мятую пачку сигарет. Следователь мягко упрекнула его:
— Филипп Матвеевич, вы много курите.
— Нервы, знаете ли.
Петелина решила проверить неожиданную версию:
— Вы выходили покурить, после того, как из ресторана вышла Нестеренко?
— На что вы намекаете? — насторожился продюсер.
— Где именно вы курили? Там? — она указала в сторону автомобиля с телом задушенной актрисы.
Сонин возмутился, комкая сигаретную пачку дергающейся рукой:
— Правильно меня предупреждал адвокат, с вами нельзя общаться без его присутствия. Даже про погоду. Все, больше ничего не скажу! Я имею право хранить молчание.
Петелина не стала возражать, ей еще предстояло опросить сотрудников ресторана. Поднимаясь по ступенькам в опустевший ресторан, она отметила, что обещание продюсера «хранить молчание» не относится к представителям прессы. В плохом он опять увидел хорошее — рекламу своего проекта.
Официанты в целом подтвердили слова Сонина, отметив, что Сорокин с Нестеренко изрядно выпили, а когда уходили, о чем-то спорили. Просмотр записи камеры наблюдения установил, что первым из ресторана ушел Чантурия, спустя восемь минут заведение покинули Сорокин и Нестеренко, а буквально вслед за ними вышел покурить Сонин. К сожалению, в поле зрения камеры попадало только крыльцо ресторана и узкая полоса перед ним. Три шага в сторону — и человека не видно, не говоря уж о машине Нестеренко, стоявшей на краю парковки. Одно было ясно, Леся Нестеренко действительно сильно выпила и не могла оказать серьезного сопротивления убийце.
Ваня Майоров выполнил поручение Петелиной и ввел в ресторан Вадима Сорокина. Актер выглядел подавленным и не оказывал сопротивления, однако оперативник держал его крепко за вывернутую за спину руку.
— Перехватил около дома, когда он приехал в такси, — доложил Майоров и продемонстрировал пистолет в прозрачном пластиковом пакете: — Когда Сорокин меня увидел, то попытался сбросить ствол.
— Отпустите. Это бутафорский, от хулиганов, — извивался Сорокин.
Петелина велела оперативнику отпустить актера, тот плюхнулся на стул. Она указала на ссадину на его виске:
— Один из хулиганов на вас напал?
— Да, придурок какой-то. Я выстрелил, и он убежал. Это хлопушка, проверьте.
— Проверим, а сейчас другой вопрос. — Петелина медленно двигалась вокруг стула, а актер крутил головой: — Для чего вы пригласили в ресторан Олесю Нестеренко?
— Обсудить роль и все такое.
— Официант рассказывает, что вы мало говорили и много пили.
— А это запрещено? Что происходит, почему меня силой притащили сюда?
— Вы хороший актер, — оценила искреннее возмущение Петелина.
— Я знаю.
— Теперь и я убедилась. — Петелина села на стул напротив актера и подалась вперед, давя взглядом: — Ведете себя так, будто не знаете, что Нестеренко убита.
— Задушена? — изумился Сорокин. — Так вот почему там репортеры.
— Я не говорила, что ее задушили.
— Зарезали?
— Переигрываете, Сорокин. Итак, о чем вы говорили с ней?
— О себе, о ней, о проекте. Бла-бла-бла, короче.
— А на студии у вас не было на это времени?
— Что вы пристали! Я хотел с ней переспать. Она красивая, я тоже, что тут такого.
— Коллекционируете победы? Но официант заметил, что вы были в плохом настроении.
— Выпил лишнего, а она еще больше.
— Давайте перейдем к итогу. Вы поссорились, Нестеренко отказалась ехать с вами, и вы в порыве ярости…
— Нет! — подпрыгнул на стуле Сорокин. — У меня просто не было настроения. Не каждый вечер я заканчиваю с женщиной.
— Рада за них. — Следователь откинулась на спинку стула, дала возможность актеру расслабиться, и тут же продолжила психологическое давление: — Теперь главный вопрос. От него зависит, куда вы отправитесь ночевать после нашей беседы. Итак, как вы расстались с Нестеренко?
— Ну, я посоветовал Лесе вызвать трезвого водителя. Сам поехал на такси.
— Сотрудники утверждают, что такси вы не вызывали.
— Еще бы! Они с таксистами в доле, те тройную таксу дерут. Я решил проветриться, и взял такси на улице.
— Вы проводили Нестеренко к машине?
— Нет. Она шла впереди, я сзади. Твердил ей, не садись за руль, дура, а она послала меня.
— Значит, вы поругались около ее машины.
— Да нет же! — возмутился Сорокин, затем сцепил пальцы и поник взглядом. — Со стороны могло показаться, что мы ругались, но я ушел и не видел, как она садится в машину. Я вообще не знаю, что было дальше.
— Ее задушили.
— Это не я! — вырвалось у Сорокина.
— У вас была возможность, и нет алиби.
Вот только с мотивом нет ясности, умолчала следователь. А у продюсера Сонина есть мотив — скандал ему на руку. Он вышел покурить, исчез из поля зрения камеры и вернулся в ресторан спустя пять минут. Вполне достаточно на такой способ убийства. Тем более, если проделываешь это во второй раз.
В ресторан зашел Валеев, ведя за собой Георгия Чантурия.
— Лена, режиссер приехал. Я решил его направить к тебе.
Бледный Чантурия прикладывал руку к сердцу и восклицал:
— Мне позвонил Сонин. Это ужасно. Я видел Лесю буквально час назад, здесь, за тем столиком.
— Хорошо, что вы приехали. Мне нужно задать вам несколько вопросов, — сказала Петелина.
— Я знаю, кто убил Лесю, — неожиданно заявил Чантурия. Вид у него был такой, словно на него снизошло озарение.
— Кто? — стараясь не спугнуть удачу, спросила следователь.
— Когда я приехал сюда, то видел, как Нестеренко ссорилась около ресторана.
— С кем?
— Кажется, со своим бывшим мужем. Как там его… Фамилия такая смешная.
— Сухонос! — воскликнул Сорокин.
— Точно! — подтвердил режиссер.
Елене перевела вопросительный взгляд на Вадима Сорокина. Тот забормотал:
— Бывший ей звонил, пока мы ужинали. Леся ругалась: достал ты меня!
Валеев проверил телефон, найденный у убитой, и доложил:
— Есть. Три входящих от Глеба Сухоноса. Последний за час до смерти.
— Он сценарист. Они, то ли в разводе, то ли нет, но вместе не живут, — пояснил Сорокин.
— Сухонос приехал к ресторану, и Нестеренко пошла с ним на встречу? — уточнила Петелина.
— Я думал, она в туалет выходила. Но если Гоша видел…
— Они ругались, кажется, из-за денег, — припомнил Чантурия.
В этот момент в ресторан вбежал запыхавшийся Миша Устинов.
— Елена Павловна, я задержался по важной причине. Перепроверил тест. — Он окинул взглядом собравшихся, подошел к Петелиной и зашептал ей на ухо: — Точно установлено, что сперма на первой жертве принадлежит Вадиму Сорокину.
— Повтори, чтобы все слышали, — попросила следователь, уперев взгляд в актера.
Устинов повторил. Сорокин вскочил с места, размахивая руками, но его тут же скрутил Ваня Майоров.
— Обыщите, — скомандовала Петелина оперативникам, поманив двух официантов из подсобки. — Будете понятыми.
Валеев вывернул карманы куртки Сорокина и в его руке оказался черный чулок.
— Черт, как же я забыл! — воскликнул актер и тут же жалобно запричитал: — Это не мой, не мой.
— Гражданин Сорокин, вы задержаны по подозрению в убийстве Милены Рудаковой и Олеси Нестеренко, — сухим тоном сообщила следователь. — После составления протокола вас увезут в СИЗО.
Когда следственный мероприятия у ресторана закончились, и Валеев с Петелиной ехали домой, Марат припомнил все события вечера и не без горечи произнес:
— В последнее время нас сближает только убийство.

;
29

Звонок в дверь застал Алену в постели. Она совершенно не выспалась за прошедшую ночь, и недовольная сжалась под одеялом. В голове клубились клочки кошмарных снов: сейф, бриллианты, деньги, автомобиль, гримаса боли на матовом лице и черный чулок на тонкой шее.
Настойчивые звонки не прекращались. Опять приперся кто-то из ее ревнивых ухажеров, решила Алена. Они же условились, что надо соблюдать конспирацию, встречаться будут только по ее команде. В раздраженном состоянии девушка вылезла из теплой постели, накинула халат и поплелась к двери.
К ее удивлению на пороге стояли двое оперативников, которые уже всех достали на киностудии. Удивление сменилось тревогой: а вдруг, они все знают!
— Нас интересует Глеб Сухонос, — объявил Марат Валеев.
— Сухонос? — Алена поняла, что «выстрел» просвистел мимо, и сладко зевнула, не удосужившись прикрыть очаровательные губки: — А причем тут я?
Девушка запустила руку в длинные волосы и оперлась на стенку так, чтобы раздвинулись полы халата и оголились красивые коленки. Оперативники дружно опустили взгляды. Старший быстро собрался, нахмурил брови и прошел в квартиру.
— Вы в курсе, что произошло вчера? — бросил он на ходу.
Опять кошмары из снов проступили сквозь туман забвения. Ланская поправила халат — играть обольстительницу сейчас совершенно неуместно. Лучше прикинуться простушкой.
— Лесю убили. — Она скорбно склонила голову. — Мне звонили. И в интернете уже…
— А вы ее близкая подруга, — напомнил Валеев.
— В театральном да, но потом мы Лесей редко встречались. Какой кошмар!
Она сочувственно повздыхала и прошла в комнату, где села на диван, накрыв колени тонкой шерстяной шалью. Оперативники, как бы невзначай, осматривали квартиру и задавали вопросы.
— Расскажите нам об отношениях Сухоноса и Нестеренко.
— Глеб ее муж, но это формальность. Они еще не развелись, но живут отдельно. Жили, — поправилась Алена, скомкала шаль в кулаке и промокнула глаза.
— Если речь шла о разводе, значит, были скандалы, ссоры, — предположил Валеев.
— А как без этого. Они же еще студентами поженились. Леся добилась успеха, а Сухонос… Он сценарист, пишет боевики, детективы, но у него редко берут. Леся его и артистом пристраивала в эпизоды, и помощником оператора — все бес толку.
— Значит, жена зарабатывала больше мужа. — Валеев невольно проецировал чужой конфликт на свои взаимоотношения с Петелиной.
— Намного.
— И Нестеренко перестала его уважать, — продолжил мысль оперативник.
— А кому из женщин нужен лузер. Раньше она Глеба защищала, а потом стала насмехалась над его фамилией. И пошло-поехало.
— А ревность? Нестеренко давала поводы мужу?
— Ну, конечно, давала. Мы, актрисы, обязаны всем нравиться, такова наша профессия. Ревновать к актрисе — невежество и дикость.
— Сухонос дикий или невежественный? — поинтересовался Майоров.
— Он из наших, киношников, и прекрасно понимает, что бывают ситуации, когда актрисе приходится… — начала объяснила Ланская и махнула рукой. — Не будет он ревновать, ему деньги нужны.
— Деньги всем нужны, — понимающе кивнул Валеев и спросил: — А где проживает Сухонос?
— Они квартиру снимали в Кунцево, но в этом году Леся стала жить отдельно.
— У Нестеренко мы уже были. Адрес в Кунцево подскажите.
— Адрес я не знаю, но помню, как добраться. — Ланская догадалась, что неприятный разговор подходит к концу и охотно рассказала, как найти квартиру Сухоноса.
Когда оперативники ушли, она рухнула в постель и вцепилась зубами в подушку, чтобы унять дрожь — пронесло.

Иван Майоров остановил машину около многоквартирного дома.
— По описанию Ланской — этот. — Он посмотрел записи: — Крайний подъезд, пятый этаж, квартира слева.
Валеев сверился с картой в смартфоне:
— Головастик подтверждает, что телефон Сухоноса зафиксирован в этом районе.
Пока шли к подъезду Майоров неожиданно спросил напарника:
— Марат, а ты смог бы убить Петелину?
— Дурак, что ли?
— И я Галку никогда. Не могу представить такой ситуации, чтобы я ее…
— Ты чего мелешь! — Валеев от возмущения остановился.
— А почему при убийстве женщины — муж всегда первый подозреваемый?
— Мы нормальные, а те уроды! — неопределенно махнул рукой Марат.
— Замуж выходят за нормальных. Как нормальный превращается в урода, способного на убийство самого близкого человека?
— Слушай, философ, сейчас возьмем урода, и ты задашь свои вопросы. Пошли.
Звонок в квартире Сухоноса оказался неисправен. Марат постучал пистолетом в железную дверь, сталь отозвалась гулким недовольством. Глазок в центре двери на мгновение просветлел, послышался возглас:
— Кто?
— Служба спасения от уродов, — пробормотал Валеев, а громче объявил: — Полиция. На вас соседи жалуются.
Провернулся замок, дверь приоткрылась, в проеме показался заспанный увалень в трусах и майке, соответствовавший словесному портрету Глеба Сухоноса. Не успел он удивиться, увидев вооруженного человека, как второй оперативник проскользнул в квартиру и защелкнул на его запястьях наручники.
— Какие соседи? В чем дело?
— Мороз и солнце, день чудесный, — прервал возмущение Валеев и, ткнув пистолетом в грудь задержанного, потребовал: — Продолжай!
— Еще ты дремлешь, друг прелестный, — промямлил ошарашенный Сухонос.
— Пора, красавица, проснись. Открой глаза и прочисти уши.
Оперативники прошли внутрь и быстро осмотрели квартиру, убедившись, что Сухонос один.
— Что ты делал вчера вечером и сегодня ночью? — спросил Валеев, остановившись у стола с кастрюлей недоеденных макарон и закрытым ноутбуком.
— Я работал. Над сценарием.
Оперативник провел пальцем по заляпанной поверхности ноутбука, проверил пакет с мусором. Нашел там пустую бутылку из-под водки, понюхал — запах еще не выветрился.
— Вижу, как ты работал.
— Я работаю вот этим. — Сухонос неловко постучал сомкнутыми руками себе по лбу. — Я думал, сочинял историю.
— Так, работник умственного труда. Конкретизирую вопрос. Ты был вчера вечером у ресторана «Антониони»? Только не вздумай сочинять.
— Да, был.
— Что ты там делал?
— С Леськой встречался.
Валеев одобрительно кивнул:
— С этого момента поподробнее.
— У нее спросите.
Оперативники переглянулись: придуривается или не знает.
— Зачем ты убил жену? — прямо спросил Майоров.
— Что?
— Колись! — Валеев сунул под нос сценариста фотографию убитой Нестеренко.
Тот осел на стул. Его глаза испуганно бегали от одного полицейского к другому.
— Вы не шутите? Скажите, что это неправда. — Валеев молча выложил на стол три красноречивые фотографии. Сухонос замотал головой: — Это не я. Нет, не я.
— Вчера ты звонил ей трижды. Узнал, где она находится, приехал к ресторану и вызвал на улицу. Свидетели видели, как вы ссорились.
— Да, я звонил. Я денег у Леськи просил, чтобы рассчитаться за квартиру. За эту. Мы вместе ее снимали, последние месяцы спали в разных комнатах, а платил-то я. А сейчас у меня нет денег, могут выселить, вот я и потребовал половину за три месяца.
— А она что?
— Отшила. Сказала, что женщина должна получать деньги от мужчины, а не наоборот.
— Правильный подход, — одобрил Валеев. — Но не всегда так получается, да?
— Ну, нет у меня сейчас! Трудный период.
— И ты приехал бабки выбивать.
— Она сама меня позвала, — оправдывался Сухонос.
— С чего бы? Она же тебя отшила.
— Не так чтобы позвала, — замялся Сухонос. — Приезжай, говорит, к ресторану, я тебе морду расцарапаю.
— Высокие отношения людей искусства. Нам до вас далеко, — покивал Валеев.
— Я и приехал, у меня выбора не было. Мы не ругались, я доказывал свою правоту.
— С кулаками?
— Только на словах.
— И что?
— Леся сунула мне пять тысяч, и я уехал.
— Все пропил?
— Мне требовалось творческое вдохновение.
Валеев кивнул напарнику:
— Ваня, проверь квартирку на счет чулок.
Сухонос непонимающе захлопал глазами, затем прищурился на фотографии. Через минуту из соседней комнаты послышался голос Майорова:
— Есть! Две упаковки черных.
— От Леськи остались, — оправдывался Сухонос.
— Как мужик, я тебя понимаю. Она в дорогом ресторане ужинает, а ты макаронами давишься. Тебя унизила ее подачка?
— Это не я! Нет!
Валеев с недоверием смотрел на подозреваемого.
— Я сниму наручники, чтобы ты оделся. Мы отвезем тебя к следователю, там оформим показания под протокол.
;
30

Через час допрос был окончен. Петелина развернула листки с протоколом к Глебу Сухоносу и объяснила:
— В конце напишите: с моих слов записано верно, и распишитесь на каждой странице.
Сухонос осторожно прикоснулся к бумагам, словно боялся обжечься.
— Я прочту? — попросил он.
Следователь в примиряющем жесте развела ладони: ваше право. Пока Сухонос вчитывался в свои показания, Елена отошла к дивану, где на маленьком столике для нее приготовил кофе Марат Валеев. Оперативник оставался в кабинете, опасаясь неадекватного поведения подозреваемого в убийстве.
— Он? — тихо спросил Марат.
Елена пожала плечами. От теплого кофе ее отвлек звонок на мобильный. Номер она узнала. В начале расследования она раздала визитки сотрудникам киностудии в надежде получить дополнительную информацию. Самой словоохотливой оказалась Ирина Юшкевич. Художница по гриму горела желанием помочь следствию и делилась тайнами закулисной жизни студии.
— Ланская мне рассказала, что ее расспрашивали про Сухоноса, — без предисловия начала Юшкевич.
— Мы многих опрашиваем, — туманно ответила Петелина.
— Ланская не знает главного. Весной Нестеренко сделала аборт.
— Так, и…
— Сухонос хотел ребенка, а Леся карьеру. Он избил ее, сильно. Я накладывала грим на синяки и могу подтвердить.
Уточнив детали, Петелина вернулась к рабочему столу. Сухонос взялся за ручку, собираясь подписывать протокол, однако следователь забрала у него бумаги.
— Мы не закончили, — объяснила она и села напротив подозреваемого. С минуту молчала, заново изучая лицо домашнего садиста, затем включила диктофон и задала вопрос в лоб: — Гражданин Сухонос, когда ваша жена забеременела, вы были против аборта?
Сухонос отпрянул, опустил взгляд, сцепил ладони.
— Леся все сделала без меня. Пошла и сделала. Даже не предупредила.
— И вы ее избили? Отвечайте!
— Не удержался, ударил. Это был единственный раз.
— Свидетель рассказала о пяти синяках: два на лице, еще на груди и бедрах.
— На меня что-то нашло. Но я извинился перед ней, стоял на коленях, умолял о прощении.
— Этот факт я тоже отмечу в протоколе, — холодно заверила следователь. — Перейдем к подробностям.
Петелина с дотошностью выяснила все обстоятельства семейной ссоры, закончившейся побоями. Картина получилась неприглядная. Оформив окончательный протокол допроса, Петелина разъяснила Сухоносу его статус в качестве подозреваемого, и пригласила криминалиста для взятия пробы ДНК и снятия отпечатков пальцев. Когда с формальностями было покончено, она отпустила Сухоноса под подписку о невыезде. Сценарист вышел из кабинета пятясь, с опаской поглядывая на Валеева.
Марат недоумевал:
— Почему? Его можно было закрыть на двое суток, проверить чулки. А вдруг они те же самые?
— Другие, — категорично ответила Петелина.
— А за побои супруги?
— Нестеренко его простила, а я расследую убийство.
— Тогда он ее побил, а сейчас убил, — настаивал Марат.
— Не забывай о первом убийстве. Допустим, Сухонос мстил жене, но причем тут Рудакова? Два убийства совершены, как под копирку.
 — Он мог убить первую жертву для отвода глаз. Он же сочинитель детективов, человек с больной фантазией.
— Не сходится. В первом случае все чисто, на него ничто не указывает. А с Нестеренко скандал у ресторана. Зачем? Если это Сухонос, то должен был сделать все так же тихо и позаботиться об алиби.
— Ну, не знаю, — покрутил глазами Валеев. — Тогда надо трясти Сорокина.
Приводя в порядок бумаги на столе, Петелина сжала губы, задумалась, затем посмотрела на Валеева из-под опущенных ресниц:
— Марат, помоги понять мужскую логику. Месть за аборт — это сильный мотив? Как бы ты поступил в подобном случае?
— Понимаешь, моя бывшая, она так воспитана, что никогда бы на аборт…
— Речь не о ней, а обо мне.
Валеев опешил:
— Ты… беременна?
— Думаешь, я настолько стара, что не способна на такое, — нервно усмехнулась Елена.
Валеев в конец растерялся:
— Нет, Лена, я хотел сказать... если ты…если это…
— Иди уже, — махнула рукой Петелина. — Мне действительно пора заняться Сорокиным.

;
31

Ночь, проведенная в камере, подействовала на Вадима Сорокина отрезвляюще в прямом и в переносном смысле. Актер убедился, что звездный статус, выручавший при нарушениях правил парковки, утрачивает свой ореол, когда речь заходит об убийстве. Никто ему не помог, никто не выручил, а журналисты были бы счастливы, если бы обвинения в двойном убийстве подтвердились.
Увидев в кабинете знакомую женщину-следователя, Сорокин воспрял духом. Общение с дамами ему удавалось лучше, чем с мужчинами. Ключик к женским душам — это искренность, показная или настоящая — не важно, главное — мастерство исполнение.
В кабинет Сорокин шагнул как на сцену. Черты его лица обострились, глаза сияли трагической решимостью праведника, вошедшего на эшафот, а руки, как надломленные крылья, пытались доказать, что он не трусливый сурок, а сокол, рвущийся к небу.
— Я все расскажу. Все, без утайки. Мне нечего скрывать. Я чист перед законом, я…
— Для начала присядьте, — остудила актерский пыл следователь, указывая жестом на стул.
Актер повиновался, набрал в грудь воздуха для новой реплики, но его опередила следователь. Включив диктофон, она спросила:
— Ваше фамилия, имя, отчество?
— Как? Я Сорокин! — актер приосанился и приложил руку к груди.
— Представьтесь полностью, для протокола. Также сообщите род занятий и место жительства.
Сорокин скороговоркой продиктовал формальные сведения и переключился на объяснения:
— Да, у меня был секс с Рудаковой, я этого не скрываю.
— Скрывали, — напомнила следователь.
— Я не хотел компрометировать женщину. Тем более, ничего особенного не произошло. Милена была жутко расстроена из-за неудачной пластики. Я заверил, что она прелесть, и в доказательство утешил ее по-быстрому в гримерке.
— Звучит, как песня. Что было дальше?
— Все! Больше ничего не было, мы расстались.
— Где?
— Я сел в свою машину, она пошла к своей.
— Так же, как Леся Нестеренко. — Петелина нарисовала на листке два чулка и провела к ним стрелки из одной точки. — Странное совпадение, Сорокин, как только вы расстались, или якобы расстались, обе женщины стали жертвами жестокого преступления.
— Никаких якобы! Я сам — жертва! — воскликнул актер абсолютно искренне.
— Звездной болезни? — усомнилась следователь. — Захотелось острых ощущений или решили, что вам все дозволено?
— Я жертва шантажа, — убеждал покрывшийся потом Сорокин. — У меня есть доказательство. Верните мой телефон, я покажу, что мне прислали.
Петелина, подумав, извлекла из стола изъятый телефон и придвинула актеру. Технику уже проверили криминалисты и скопировали информацию.
— Сейчас, сейчас, — вцепился в телефон Сорокин, но через минуту уже хватался за голову: — О, боже! Я все удалил. Я пропал!
— Хватит истерики, вы не на сцене. — Петелина дала Сорокину стакан воды и салфетки. Когда тот чуть успокоился, она спросила: — Что именно вы удалили?
— Мне прислали видео и потребовали денег.
— Что там было?
— Я и Рудакова в гримерке в тот самый момент, когда…
— Когда вы утешали ее, по-быстрому, — напомнила слова актера Петелина.
Сорокин кивнул, опустил глаза и признался:
— А в конце видео — ее труп. В машине. Крупным планом.
— Тело сфотографировано ночью или утром? — встрепенулась Петелина.
— Что?
— Кто прислал запись?
— Он подписался Memento Mori.
Петелина заинтересовалась информацией и позвонила в лабораторию Устинову:
— Миша, можешь восстановить стертые записи в телефоне?
— Легко, если это произошло недавно и их уничтожил обычный пользователь.
— Речь идет о телефоне Сорокина. Зайди ко мне.
— Елене Павловна, этого не требуется, — снисходительно признался эксперт. — Подсоедините, пожалуйста, телефон к вашему ноутбуку.
Следователь положила трубку, включив громкую связь, соединила смартфон Сорокина с ноутбуком и собралась сообщить об этом Головастику, как тот опередил ее:
— Я вижу.
Петелина не прикасалась к клавиатуре, а по ее монитору двигалась стрелочка, открывались вложенные окна, мелькали списки файлов.
— Так, данные восстановлены, — докладывал Устинов. — Что ищем?
— Видеофайл от Memento Mori.
— Секундочку… Этот?
На мониторе появилось видео, о котором рассказал Сорокин. Петелину немного расстроило, что кадры с задушенной Рудаковой были сняты в светлое время, после обнаружения трупа. Если бы снимки были сделаны ночью, то причастность фотографа к убийству была бы практически доказанной.
— Вот видите, я не обманываю, — оживился актер. — Меня шантажировали. Потребовали тридцать тысяч долларов.
— И вы согласились?
— У меня был план не просто отдать деньги, а узнать, кто такой Memento Mori.
— Узнали?
Сорокин поморщился и потер ссадину на голове.
— Он встретил меня около ресторана, завел во двор. На нем была куртка с застегнутым капюшоном и большими очками. Я отдал деньги и достал пистолет. С виду, как настоящий, но только звук издает. Я потребовал, чтобы он расстегнул капюшон. Он так и сделал, но… На его лице оказался чулок.
— Черный чулок? — уточнила следователь.
— Да. Этого я не ожидал и растерялся. Буквально на секунду. Он воспользовался, и ударил меня по голове. Кажется, рюкзаком. Он пришел с рюкзаком на встречу.
— Вы потеряли сознание?
— Да, но в последний момент я успел выстрелить. Очнулся — ссадина на голове, денег нет, а пистолет он не взял, понял, что бутафорский. Я пошел в ресторан, при входе обнаружил черные чулок на шее. Быстро снял его, сунул в карман, чтобы не заметили. И забыл. А вы нашли.
— Вам повезло, что чулок не совпадает с тем, которым задушили Нестеренко.
— И вы называете это везением? — Готовый расплакаться актер, покосился на конвоира, оставшегося у двери.
Вместо утешения Петелина приказала конвоиру присмотреть за Сорокиным, а сама спустилась в лабораторию. У нее появилась идея.
— Миша, проверь удаленные файлы в телефоне Нестеренко, — попросила она криминалиста.
— Так же, как у Сорокина? Нет проблем, — заверил Устинов.
Светлана Маслова, при появлении следователя, отключила микроскоп, встала из-за стола и взяла несколько фотографий.
— Елена Павловна, а я собиралась вам звонить, — радостно призналась она.
— Нашла что-то важное?
— Не исключено. Помните, в момент убийства Нестеренко была без перчаток. — Маслова показала снимок с места преступления.
— Да, так и было. Или руль с подогревом, или много выпила и забыла надеть.
— Лопахин при описании повреждений на теле указал, что ноготь на среднем пальце ее правой руки частично сломан.
Петелина кивнула, подбадривая криминалиста.
— Я еще раз обследовала автомобиль Нестеренко и нашла там сломанный ноготь. — Маслова продемонстрировала крупный снимок из салона автомобиля. — Под ногтем я обнаружила засохшую кровь, пригодную для идентификации.
— Нестеренко сопротивлялась, она поцарапала убийцу, — воодушевилась следователь.
— Конкретно руку, — уточнила криминалист.
— Почему именно руку? Она могла дотянуться до лица душителя.
Маслова покачала головой и указала на микроскоп.
— Под ногтем я также обнаружила микрочастицы латексной резины. Убийца был в перчатках. Нестеренко прорвала их и царапнула по руке.
— Отличная работа, Света.
Стандартные слова благодарности не отражали всей степени значимости найденной улики. Это прорыв в сложном деле. Теперь изобличение убийцы сводится к четкому алгоритму простых следственных действий. Не требуется ее интуиция, психологические схватки с подозреваемыми, метания оперативников. Погоня и задержание, скорее всего, тоже не понадобятся.
Петелина припомнила общение с Сухоносом. Его руки были чистыми, без царапин, его специально проверяли на употребление наркотиков. А вот Сорокин держал свои руки на коленях или жестикулировал ими. Сейчас она внимательно посмотрит на его руки и тогда…
Петелина заторопилась к выходу, давая на ходу указания Масловой:
— Займись анализом ДНК. Получишь результат, сразу докладывай.
Около дверей ее окликнул Миша Устинов:
— Я восставил удаленные файлы. Есть видео от Memento Mori! Смотрите.
Петелина вернулась к столу с большим монитором, но Головастик неожиданно погасил экран и смущенно улыбался:
— Я вам перешлю запись. Сами посмотрите.
Елена не стала выяснять причину смущения. Ей не терпелось проверить свою версию. Вернувшись в свой кабинет, она попросила Сорокина положить руки на стол, растопырить пальцы, перевернуть ладонями вверх. Она тщательно их осмотрела, даже поднимала и ощупывала каждую руку — ничего. Ни единой царапины.
Петелина опустилась в рабочее кресло. Сорокин настороженно таращился на следователя. Между ними располагался ноутбук, Петелина заметила файл, полученный от Устинова, и запустила его. Несколько минут она наблюдала за происходящим на экране, затем подняла взгляд и наткнулась на удивленную улыбку актера. Только тут она сообразила, что звук не выключен, и Сорокин, даже не видя монитор, догадался, что транслируется порно.
Елена выключила звук. Она поборола смущение и продолжила просмотр. Это ее работа. На записи Леся Нестеренко занималась сексом с темнокожим парнем. Двадцать минут прошли в молчании. Она упорно смотрела на дисплей, Сорокин ловил реакции на ее лице, а конвоир, раз такое дело, посчитал возможным сесть на диван. Для полного абсурда не хватало полковника Харченко за ее спиной.
Вслед за видео появилось сообщение от Memento Mori: «С тебя 40 000$, или видео появится в сети».
Опять шантаж, поняла Елена. Вымогатель поставил свой бизнес на поток. Но, в отличие от Сорокина, актриса не испугалась, а сама пошла в наступление.
«Козел, мое тело лучше, — читала Петелина переписку. — Я не так примитивно трахаюсь».
«Все поверят, что это ты», — настаивал шантажист.
«Не ты ли тот сморчок в кадре? Я видела достоинства получше».
«Ты поплатишься!»
«Тату подделал, а про кольцо забыл. Я никогда его не снимаю, идиот!»
Все встало на свои места. Таинственный фотограф украл белье Нестеренко, сфотографировал ее голую и смонтировал компрометирующее видео. Однако актриса не испугалась, изобличила подделку и вывела из себя вымогателя задиристыми ответами. Запись она получила в день убийства. Шантажист разозлился и задушил ее.
Вот кто главный подозреваемой, убедилась Петелина. Допрашивая актера, она зря теряет время.
Следователь отпустила Сорокина под подписку о невыезде.

;
32

Освободившись после допроса, Вадим Сорокин поспешил на студию. Собственная квартира его пугала. Из бесконечных вопросов следователя он понял, что убийства могут продолжиться. Дома он будет один — шаткое алиби, если где-то найдут еще одну задушенную актрису, ему не оправдаться. Как доказать, что он не выходил из квартиры? Лучше быть постоянно с людьми, чтобы те подтвердили его невиновность.
Заметив в коридорах киностудии Гошу Чантурия, Сорокин догнал режиссера и вцепился в него, как в спасительный круг.
— Вадик, тебя выпустили? — Чантурия ошалело смотрел на актера.
— Я же невиновен.
— Ну да, конечно. Надо обрадовать Сонина.
— А что, мне уже начали искать замену?
— Ты незаменим, — ушел от ответа Чантурия и обнял актера, дружески похлопывая по спине. — Я рад, жутко рад. А некоторые уже, знаешь, стали болтать, раз телефон не отвечает, то все — закрыли Сорокина.
Актер отстранился и выругался:
— Придурки! Мой телефон забрали криминалисты. Изучали.
— Зарылись в списке твоих поклонниц, — осклабился Чантурия.
— Удалю всех к черту! — Сорокин кинул взгляд по сторонам, убедился, что рядом никого нет, и перешел на шепот. — Там видео было. Кто-то заснял меня, как я поимел Рудакову. В тот самый день, когда ее задушили.
— Да ты что!
— Тридцатку с меня потребовал, зеленью.
— Вот скотина. И кто это был?
— Неизвестный в чулке по имени Memento Mori.
— И ты ему отдал деньги?
— Не хотел, но… — Сорокин потрогал ссадину на виске. — Слушай, у тебя выпить есть?
— Найдется.
— Пойдем, нальешь.
— Вадик, у тебя видок… Башку надо замазать. Дуй к гримерше, потом ко мне. А я к Филиппу, о тебе расскажу. Нам еще по замене Нестеренко надо решать.
Сорокин оценил свой мятый костюм, в котором провел ночь в СИЗО, и согласился. Как только он отошел, Чантурия достал телефон и позвонил. Вид у него был сердитый. Дождавшись ответа, Гоша зашипел в трубку:
— Memento, я что-то пропустил? Какого черта ты полез на Сорокина?
— Это не телефонный разговор, — торопливо ответили ему.
— Вот именно. Вечером у меня.

Алена Ланская ждала Ирину Юшкевич в гримерной. Художница по гриму слыла общительной женщиной, умевший находить подход и к самовлюбленным звездам и начинающим актерам. Одних она хвалила, другим давала советы и ни с кем не конфликтовала. Даже опытный продюсер при острых скандалах просил выступить ее в качестве посредника. И чаще всего она справлялась с поручением.
Как только Юшкевич появилась в гримерной, Ланская набросилась на нее с вопросами:
— Ну что там, как? Ты же была у продюсера.
— Сонин просил успокоить актеров. Следствие работает, убийцу обязательно найдут.
— Я не про это.
— Тебе не интересно, поймают ли убийцу?
Ланская пожала плечами и отвела взгляд. Открыто признаться, что устранение конкуренток дает ей дополнительный шанс, она не могла, но без здорового эгоизма в актерской профессии делать нечего.
— Каждый думает о своем, — вздохнула она. — Продюсер и режиссер об успехе фильма, а мы, актеры, о собственном успехе.
— А я озабочена тем, чтобы вы все хорошо выглядели, — добавила Юшкевич, уже понимая, к чему клонит настырная актриса.
— Ирина, ты всех знаешь на студии. Тебе доверяет и продюсер, и режиссер, и геи, и лесбиянки.
— Ну, спасибо, моя ласковая. Продолжай.
— Меня могут попробовать на освободившуюся роль? Посодействуешь?
— Освободившуюся после убийства Нестеренко? — с прищуром во взгляде уточнила гримерша.
— Конечно! Роль Рудаковой была не для меня, а вот эта — мое. Я такая же скромница, как и персонаж, а внутри огонь.
— Не сгори раньше времени, — пожурила Юшкевич.
— Сколько можно ждать. Сейчас или никогда!
— Славы захотелось, или денег?
— Будет слава, будут и деньги. Поможешь?
— Даже не знаю. Сначала Рудакова, теперь Нестеренко. — Юшкевич внимательно посмотрела на Алену. — Надеюсь, на главную роль ты не метишь. Я слышала к Черной приставили телохранителя.
— Суперзвезда, блин, — процедила Ланская.
В этот момент гримерку сунулся Вадим Сорокин.
— Вы не меня костерите? — ехидно спросил он.
— Вадик, как же я рада! — всплеснула руками Юшкевич и загородила собой нахмурившуюся Ланскую. — Мы все рады, что ты вернулся. Проблемы решены?
— Почти. — Актер показал на ссадину.
— Пусть это будет самой большой твоей проблемой. — Юшкевич любезно повернула к актеру вращающееся кресло. — Садись, все поправлю. А Марианна костюмчик тебе подберет, а этот почистит-погладит. Ты рассказывай, как выпутался.

;
33

Продюсер Филипп Сонин стоял перед закрытым окном и разговаривал по телефону. Его голос был скорбным, но деловым:
— Трагедия сплотила творческую группу. Мы сделаем фильм еще лучше и посвятим его погибшим актрисам.
Кроме него в кабинете находилась Полина Черная.
— Хватит болтать с журналистами, — простонала актриса, заламывая руки.
Сонин прикрыл трубку ладонью и бросил через плечо:
— Это моя работа. Любой информационный повод надо уметь использовать во благо.
— Ты что, не видишь, что происходит?
Сонин картинно вздохнул, словно разговаривал с капризным ребенком, пообещал перезвонить журналисту и обернулся к любовнице:
— Что, объясни мне? — устало произнес он.
— Убивают ведущих актрис, скоро до меня доберутся.
— Их душат в машинах, а ты ездишь со мной.
— Утешил. — Сидевшая в углу дивана актриса сцепила руки на груди и отвернулась, тряхнув смоляными локонами.
Сонин подошел к ней.
— Полина, не нервничай, за тобой присмотрит профессиональный охранник. Это друг Славика.
— Тот атлет из приемной? Красавчик, он на Славика больше пялится, чем на меня.
— И хорошо. Мне так будет спокойнее, ведь он будет сопровождать тебя повсюду.
— Да я теперь из твоего кабинета выходить не буду. Здесь хотя бы бронированная дверь.
— И на окнах датчики сигнализации.
— Вот именно! — не оценила издевки Черная.
— Полина, сегодня ты на студии не нужна. Тебе надо отвлечься.
— Как? Подобрать черное платье на похороны?
Продюсер улыбнулся, не разжимая губ, раскрыл портфель и достал сложный ключ от сейфа. Он знал верный способ для улучшения настроения кинодивы.
— Ну почему только черное. Купи себе хорошее платье к новому году.
Сонин подошел к сейфу, набрал код на электронной панели, личинка для ключа открылась. Он вставил ключ и провернул его дважды. Тяжелая дверца сейфа распахнулась. Сонин не стал скрывать содержимое, оно демонстрировало его могущество. Полина увидела, что две высокие полки забиты пачками долларов. Ее черные глаза блеснули, а губы приоткрылись, выдохнув что-то подобное «Ух ты».
Продюсер небрежно выдернул одну из пачек и качнул в руке, словно демонстрировал ее тяжесть.
— Сможешь обменять? — спросил он.
Полина с затаенной улыбкой раскрыла сумочку на вытянутых руках. Продюсер разжал пальцы, пачка исчезла внутри сумочки, улыбка актрисы стала шире. Она поднялась и чмокнула благодетеля куда-то в область уха.
— Не забудь взять телохранителя, — напомнил Сонин.
— Дарю его Славику. И не спорь, иначе обижусь.
Сонин не спорил, он ухватил ускользающую женщину за запястье и подтянул к себе.
— Поужинаем вместе?
— Смотреть, как ты жрешь, и мучиться? — Актриса сжала руками талию и осталась недовольна. — Мне надо тратить калории, а не набирать их. Я приеду к тебе на ночь, Сонин.
— Полина, у меня нет настроения.
Актриса провела ладонью по его щеке, коснулась пальцами шеи и пообещала:
— Возможно появится. Если я захочу.
Женщина стала собираться, прихорашиваясь перед зеркальцем, однако ее взгляд постоянно отвлекался на пачки денег, пальцы Сонина, набирающие код, и на ключ, исчезающий в его портфеле.

За этим процессом с еще большим интересом наблюдал Игорь Рыков. Его упорное ожидание принесло результат. Он был одет в форму разнорабочего киностудии и сидел в запертой туалетной кабинке этажом выше офиса продюсера. Отсюда расстояние до скрытой камеры в кабинете было минимальным. Уткнувшись взглядом в дисплей телефона, куда транслировалось изображение, Рыков с нарастающим возбуждением следил за происходящим.
 Алина не подвела, точнее, загадочный Автор плана. Камера была нацелена точно на сейф, код прочитался легко, да и бороздки ключа зафиксировались с разных сторон. А самое главное, в сейфе действительно оказались деньги — огромная сумма в американских долларах! От одного их вида дух захватывает. Если дело выгорит — это будет грандиозный куш.
Рыков переслал видео Щукину, спустил воду и покинул кабинку. Было время обеда. Рабочие и осветители дружно ели пиццу, цепляя липкими пальцами треугольные куски из разных коробок. Ради сплочения коллектива продюсер заказал пиццу на всю съемочную группу. Рецепт оказался верным.
— Ты чего в толчке застрял? — весело подмигнули Рыкову.
— Живот прихватило, — пожаловался Игорь.
— Вовремя. Нам больше достанется, — загоготали рабочие.
Рыкову пришлось смириться, что он останется без еды. Увидев деньги, он потерял аппетит.
Тем временем Роман Щукин обрабатывал полученное видео на компьютере. Кадры с ключом от сейфа вращались в разных проекциях пока не соединились в трехмерную модель виртуального ключа. Щукин убедился в ее точности, включил 3D-принтер и вскоре держал в руках пластмассовый ключ в натуральную величину. Самое сложно позади. Осталось сделать форму и отлить дубликат ключа в металле.
Алена будет довольна.

;
34

— Алла, я сделал это, сделал! — нахваливал себя Игорь Рыков, ходя кругами вокруг девушки. — Затаился, ждал и поймал момент. Здесь все зафиксировано. Посмотри, вот открывают сейф, сколько там бабла!
Он тыкал ей в лицо телефон с включенным видео. Алена Ланская уже пожалела, что опрометчиво пустила Игоря к себе в квартиру. Вслед за бравадой он потребует поощрения. Так повелось еще со старших классов школы, но тогда Рыков достигал спортивных успехов без ее участия, и ей нравилось, что сильный парень ухаживает за ней. Она уступала, разделяя восторг, даря внимание, а порой вознаграждала настоящей нежностью, но сейчас совсем другое дело. Алена вывернулась из объятий Игоря.
— Ты всего лишь поймал сигнал с камеры. Ее установил другой человек. Это было самым сложным.
— И кто же он? Кто этот чертов Автор? Неужели лучше меня?
— Отстань!
Алена стряхнула мужскую руку, пытавшейся залезть ей под блузку и пошла на звонок к двери. Пришел Роман Щукин. Он заметил, что любимая девушка торопливо поправляет одежду и возмутился:
— Он уже здесь? — Щукин стремительно вошел в комнату, где увидел Рыкова: — Мы же договорились встретиться у подъезда.
— В девять, — парировал Рыков. — А ты опоздал.
— Я делал ключ от сейфа!
— Рома, я без претензий. И не возражаю, если бы ты задержался до утра.
— Что?
— Мальчики, хватит! — Алена встряла между ревнивыми соперниками. — Мы условились, что вы приходите вместе, и я для вас, как сестра.
— Пока не закончим дело, — напомнил Щукин.
— Вот о деле мы и поговорим. Покажи ключ.
Щукин продемонстрировал прозрачный файл с новеньким ключом. Алена рассмотрела сложный ключ и одобрительно похлопала Рому по плечу. Игорю теплый жест не понравился, он усомнился:
— Где гарантия, что дубликат точный?
— Я не на глазок делал, а с помощью компьютера. В технические детали ты не въедешь, но уж поверь — один в один.
— Не забывай, ты использовал мою запись, — напомнил Рыков.
— Итак, ключ и код у нас есть, — резюмировал Щукин и посмотрел на Ланскую. — Что дальше?
— Завтра ночью будем брать сейф, — деловым тоном объявила Алена.
Возникла пауза. Парни непонимающе переглянулись, первым высказал недоумение Рыков:
— Как? Дверь в офис стальная, от нее у нас нет ключей, а вечером ее ставят на сигнализацию.
— Через окно тоже не получится, — продолжил Щукин. — Там датчики, они сработают по любому.
— Через потолок, что ли, будем ломиться? — усмехнулся Рыков.
— Ты почти угадал, — невозмутимо ответила Ланская и разгладила на столе листок со схемой. — Это план помещения. Здесь вход, справа санузел, потом приемная, далее кабинет с сейфом.
— Хорошая схема, все отмечено, — похвалил Щукин. — Ты сама ее составила?
— Мы действуем по плану Автора, я же рассказывала.
— Ничего ты не рассказывала. Это тот же человек, который установил скрытую камеру?
— Да. Камера установлена на шкафу, вот здесь, — Алена отметила точку на схеме, — ее надо будет забрать.
— И кто же Автор?
— Вам знать ни к чему. Ему достанется половина.
— Половина?! — возмутился Рыков. — С какого?
— А с такого! Без Автора мы не узнали бы о деньгах в сейфе. Я уж не говорю про камеру, эту схему и план ограбления. Это не просто наводчик, а организатор — Автор! — Ланская обвела гневным взглядом приятелей и, успокоившись, добавила: — Имя не спрашивайте. Таковы условия нашего сотрудничества.
— Ладно, — согласился Щукин. — Пока мы делим шкуру неубитого медведя. Как мы возьмем деньги?
— Вся надежда на Игоря, на его силу и выдержку. — Алена коснулась руки Рыкова, ласково заглянула ему в глаза.
Тот приподнял подбородок и расправил плечи.
— Я готов. Что делать?
— Ты должен будешь вечером проникнуть в санузел продюсера и затаиться под фальш-потолком. Ты это уже делал в гримерной.
— Там такой же навесной потолок?
— Только более аккуратный. Возьми инструмент, чтобы сдвинуть плитку и поставить на место. Сможешь?
— Еще бы.
— Когда все уйдут, ты спустишься и пройдешь в кабинет продюсера. Запасной ключ от двери кабинета есть в верхнем ящике стола его ассистента. — Алена указала стол на схеме. — Ты вскроешь сейф и заберешь деньги. Скрытую камеру тоже забери. Затем все аккуратно закроешь, дождешься утра и вернешься в укрытие. Когда офис откроют, ты спустишься и незаметно выйдешь.
Ланская выждала паузу, пока парни осмысливали услышанное и спросила:
— Как вам план?
Щукин потер лоб.
— Если бы речь шла о бриллиантах, то план хорош. Но куда он денет деньги? Там огромная масса. Сколько, кстати?
— Шесть-семь миллионов долларов.
— Один миллион — это десять килограммов. Шестьдесят-семьдесят килограммов Игорь не утащит с собой под потолок.
Услышав конкретные цифры, Рыков важно крякнул в кулак.
— Такой вес я осилю.
— Не выдержит потолочное перекрытие. Свой вес ты можешь распределить на несколько балок, держаться руками за крепления на бетонном потолке, а мешок с деньгами…
— Мешок? — Рыков, наконец, осознал объем и вес добычи. — С мешком неудобно.
— Если взять две сумки, они тоже будут тяжелыми.
— И незаметно с ними не выйдешь, — согласился Рыков.
Друзья-соперники перевели взгляд на девушку. Алена ответила им снисходительной улыбкой:
— Все продумано. Никаких мешков и сумок.
— А как же? — не понял Рыков.
— Накануне вечером продюсеру принесут три платья на манекенах. Я устрою так, чтобы это поручили тебе, Игорь.  Ты принесешь платья, когда Сонин уже уйдет, я дам знать об этом. Манекены останутся в приемной до утра, чтобы он оценил новые костюмы. В этот момент ты и спрячешься в санузле.
— А на следующий день манекены нужно будет забрать из кабинета, — стал догадываться Щукин.
— Манекены пластиковые, внутри пустые. Игорь прорежет дырки и спрячет деньги внутри манекенов. Под потолок тащить деньги будет не нужно. — Глаза девушки загорелись азартным блеском.
Рыков с энтузиазмом изобразил колющий удар вымышленным ножом и пообещал:
— Я возьму острый нож.
— Только платья не повреди, — предупредила Алена и обратилась к Щукину: — Утром я проведу тебя на студию. Оденешься под рабочего. Сонин осмотрит костюмы сразу, как явится. Вы вместе с Игорем вынесите манекены и перегрузите пачки в рюкзаки. Если потребуется, я отвлеку художницу по костюмам. Когда денег хватятся, их на студии уже не будет.
— Отличный план, — согласился Щукин.
— Теперь убедились, что Автор не зря получит свою долю. Пятьдесят на пятьдесят — это по-честному.
— Ладно, три миллиона хорошие деньги, — кивнул Щукин.
— По ляму на каждого, — сладко улыбнулся Рыков.

;
35

В квартиру позвонили. Чантурия открыл дверь и в первую секунду ужаснулся — перед ним стоял безликий монстр в темных очках. В следующую секунду он дернул его за руку, втащил в квартиру и захлопнул дверь.
— Опять в этой ужасной куртке! — возмутился Гоша.
Лицо гостя закрывал застегнутый до макушки капюшон с вшитыми стеклами очков. Гость расстегнул молнию, столкнул капюшон на плечи и вытянул шею вперед.
— Так лучше? — ехидно спросил Memento Mori. На его голову был натянут черный чулок.
— Идиот! — Чантурия сорвал чулок с лица гостя. — Доиграешься.
— С Сорокиным маскарад помог. Он остолбенел, и я воспользовался моментом.
Чантурия схватил гостя за грудки и зашипел ему в лицо:
— Почему я ничего не знал про Сорокина? Почему ты скрыл от меня?
— Полегче, Гоша. Это была импровизация.
— Хватит импровизаций. Два убийства и в каждом фигурирует чулок. — Чантурия разжал руки, брезгливо посмотрел на черный чулок на ладони, прошел на кухню и выбросил чулок в мусор. — Нам надо остановиться.
— Наоборот. Убийства работают на нас. Можно намекнуть, они отказались платить -и вот печальный результат.
— С ума сошел! Намек воспримут, как признание.
— Меня никто не знает.
— Антон, — скривился Чантурия.
— Называй меня Memento Mori.
— Свои клички будешь использовать для шантажа. Для меня ты Антон Пегин. И пока на студии работает полиция, нам лучше на время затаиться.
Пегин по-хозяйски порылся в шкафчиках, нашел початую бутылку виски, стаканы, плеснул на два пальца в каждый и сел за стол. Выпив, он посмотрел на Гошу:
— Тебе легко так говорить, у тебя контракт на фильм и сериал. Сколько тебе Сонин обещал?
Чантурия подсел к приятелю, поднял стакан и попытался чокнутся с гостем:
— Антон, мы были друзьями и останемся друзьями. За нашу дружбу.
Пегин загородил свой стакан открытой ладонью.
— По молодости все друзья, а сейчас мы партнеры и обязаны соблюдать наши договоренности.
— Я не против, но не сейчас. Поставим наши дела на паузу.
— Ты же по себе знаешь, Гоша, деньги — ускользающая субстанция. Сегодня они есть, а завтра их нет. Это касается и Сонина, многомиллионный бюджет может испариться. Такое уже бывало.
— Только не с Сониным, — возразил Чантурия.
— Думаешь, ему фильм нужен? Сонина интересуют деньги. Объявит, что банк лопнул, или что его обманули, ограбили, и прикроет проект. Сам денежки прикарманит, а твой гонорар тю-тю. Зачем нам отказываться от стабильного заработка. Кстати, вот твоя десятка от Сорокина. Я помню наши условия.
Пегин протянул Чантурия десять тысяч долларов. Тот замялся: принимать или не принимать деньги.
— Пока все идет гладко, — приободрил Пегин. — Полиция работать не умеет, они даже ограбление твоей квартиры раскрыть не могут.
Чантурия кивнул и взял деньги. Приободрившийся Пегин пообещал:
— Возникнут проблемы, выкрутимся. С деньгами это сделать проще. — Он поднял стакан. — А теперь выпьем. За нас и наше партнерство!
Старые друзья осушили стаканы, наполнили их и снова выпили. Остатки виски быстро закончились. Антон Пегин поднялся и подмигнул:
— Ты разрешишь, я пройду в твою спальню.
— Зачем?
— Сюрприз.
Пегин зашел в спальню, заглянул под одну из картин, висевших на стене и что-то извлек оттуда. Пальцем загладил маленькую дырочку в картине и загадочно улыбнулся.
— Что это? — удивился хозяин квартиры.
— Скрытая камера. В прошлый раз установил.
— Ты? У меня в спальне! — стало доходить до Гоши.
— Да не кричи ты. Я же по-дружески. Видишь, ничего от тебя не скрываю.
— Ничего не скрываешь! — кипятился Чантурия.
— Если бы я предупредил тебя с самого начала, ты бы вел себя неестественно, а так получилось home video. Сейчас посмотрим.
Пегин вставил микрокарту памяти в свой телефон.
— Дай мне! — попытался выхватить телефон Чантурия.
— Подожди, я найду нужные эпизоды. А вот и Ланская. Да она красотка. Ух, чего вытворяет! Завидую, старик.
— Дай!
— Пожалуйста, любуйся. Теперь у нас отличные заготовки по Ланской. Я заменю лицо партнера и смонтирую так, будто она снимается в порнофильме.
— Что с нее взять, она эпизодница.
— Так сделай ее примой. Возьми на роль вместо Нестеренко.
— Продюсеру не позволит, считает ее слабой актрисой. Оставил ее в проекте, чтобы Черную дублировала в постельных сценах.
— У них одинаковые фигуры?
— Ну да.
— И волосы у обоих длинные только разного цвета. А если… — Пегин задумался, просматривая отрывки записей.
— Ты на что нацелился? — насторожился Гоша, распознав творческий настрой приятеля.
— Я могу заменить Ланскую на Черную. Придется, конечно, повозиться, выбрать ракурсы без лица, подкрасить волосы и кое-где вставить настоящее личико Черной. Представляешь, Полина Черная в порнофильме. Сколько бабок можно с нее срубить?
Гоша поморщился, выражая недовольство, но сообщил:
— У Черной наивысшая ставка. А если она раскрутит Сонина… В сейфе у него миллионы.
— Вот! А ты обижался на меня. Скрытая запись — это наш хлеб, с маслом и черной икрой.
— Больше никаких камер в моем доме нет? — спросил Чантурия.
— Клянусь. Эта была единственная.
Чантурия задумчиво посмотрел на кровать, затем на шкаф.
— Слушай, Антон, а когда мою квартиру ограбили, камера тоже снимала?
— Я поставил на непрерывную запись, чтобы обойтись без датчиков.
— Покажи. Это было в прошлый четверг.
— Сейчас найду, но камера была направлена на кровать. Так, нашел, смотри.
Гоша увидел Юлю Чебану и пояснил:
— Это домработница заправляет кровать. Промотай еще. Стоп!
В кадре появились ноги человека около кровати. Он сел спиной к камере. На нем была куртка с надписью “Flow line” и бейсболка. Мужчина посидел, подумал и решил лечь. В этот момент запись остановилась.
— В чем дело? — потряс телефон Чантурия.
Пегин потыкал пальцем в дисплей, посмотрел настройки.
— Бесполезно. Забита вся память, ведь запись была непрерывной.
— Еще бы пара секунд и мы увидели его лицо, — сокрушался Чантурия.
— Хочешь, я установлю камеры в каждой комнате?
— Нет уж, не надо. Я знаю, что ты умеешь делать с записями.
— Жаль, что не умею вскрывать сейфы. Сколько там, говоришь, у Сонина?

;
36

Он ждал ее. Ждал час, а в общем-то всю жизнь. Она появилась в его жизни в самый нужный момент, когда его бросила жена, которая не смогла принять его таким, какой он есть. На службе он монстр, полубог, вершитель судеб. В его подчинении сотни заключенных. Он может сломать любого, сделать его жизнь невыносимой, а если потребуется, то и забрать ее. Конечно, не сам, он же повелитель, в его подчинении те, кто жаждет угодить ему.
Проезжая утром через железные ворота тюрьмы в нем просыпаются силы подавления, доминирования. Но возвращаясь домой он меняется. Вместо повелителя ему хочется стать жалким рабом.
Сначала он стеснялся своего странного желания, а потом понял, что человек, как двухполюсный магнит, разрывается между крайностями. Те, кого унижают на службе, дома становятся тиранами. А у него противоположная потребность. Психика требует хотя бы иногда становиться покорным невольником, зависящим от воли господина. 
И вот он дождался сладкого момента — она пришла.
Проворачивается замок, открывается входная дверь — у нее есть свой ключ. Он слышит твердые шаги повелительницы, его госпожи. Она сбрасывает шубу и переодевается. Он не смеет подглядывать за ней, он ждет ее явления. Как преданный пес он замер на четвереньках на ковре с длинным ворсом, на нем ошейник и мужская сбруя.
Наконец появляется она. На лице маска из черной кожи, на теле обтягивающее боди из черной эластичной ткани, руки в длинных перчатках без пальцев, на ногах черные чулки и туфли на каблуках.
Он бы бросился к ней в ноги, но не смеет, надо ждать приказа, иначе она обязательно накажет, ее алые губы выражают недовольство, а в руках пощелкивает плеть с хвостами из кожи. Повелительница обходит его кругом, оценивая покорность, и бьет по спине — он жадно смотрел на нее, хотя еще не заслужил. Он виновато опускает взгляд. Теперь он видит ее ноги не выше колен. Она снова обходит его и бьет за то, что он вертит головой.
Он слышит, как госпожа садится на диван. А вот и первая команда. Она бросает теннисный мяч. Он должен принести его в зубах к ее коленям. Он с радостью выполняет это. И колени раздвигаются, он в праве посмотреть между них.
Затем следуют другие команды, наказания и поощрения. Его госпожа имеет отношение к кино, она знает, что делать. Ошейник, поводок, наручники, фиксаторы, кляп — он все стерпит, лишь бы его госпожа была довольна. Она доминирует, он подчиняется. На ее купальнике есть молнии и застежки. Расстегнув их, она обнажает то одну, то другую часть своего прекрасного тела. Это его награда за преданность и подчинение. А наказанием служит плеть. Как же приятно быть униженным, а потом приближенным к повелительнице. Неповторимая сладость прикосновения к ней после рабской покорности распаляет желание. Но он не смеет забываться, его желания строго контролируются.
Сначала она позволяет коснуться ее тела губами и языком. Она приказывает, что и как он должен делать. Лишь после того, как госпожа получит свою часть удовольствия, она спускается на его уровень, на ворсистый ковер. Теперь ему позволено видеть ее карие глаза под маской, тыкаться носом в ее изумительные черные волосы и гладить полуобнаженное тело царицы.
Чтобы достичь кульминации он должен поклясться госпоже в своей полной преданности.
— Ты все готов сделать для меня? — спрашивает она.
— Я уже это доказал.
— Скоро надо будет повторить.
— Сделаю, — обещает он.
И наступает счастье! Она раскрывается перед ним, алые губы распахиваются, она покусывает и целует его, как всегда предупреждая:
— Я приз, и сама выбираю, кого собой наградить.
— Да, госпожа, — возбужденно шепчет он.

;
37

В конце рабочего дня Игорь Рыков внес в приемную продюсера манекен на треноге с домашним платьем для исторической драмы. Он внес его так, чтобы не было видно его лица. За ним следовала Ланская.
Сидевший за столом Славик Куркин выразил удивление и защелкал по клавиатуре, сверяясь с календарем:
— Это что такое? По плану костюмы завтра.
Из-за манекена выпорхнула Алена Ланская, рассыпаясь в извинениях:
— Славик, прости, это моя инициатива.
Она указала рабочему пальчиком, куда поставить, и качнула ладошкой, чтобы тот вышел. Поправив складки длинного платья на безголовом манекене, она с просящей улыбкой обратилась к Славику:
— Я решила, что Сонину лучше продемонстрировать платье на живой модели.
— Решила напомнить о себе, — констатировал понятливый ассистент, привыкший к актерским уловкам.
— Ну, да, а что мне еще остается делать?
— Решаешь тут не ты и не я, а он. — Славик указал на дверь кабинета. — И время ты выбрала неподходящее.
— А что такое?
— Полина только что пришла. Филипп разыскивал ее весь день.
Ланская понимающе кивнула и сделала шаг к двери кабинета, из-за которой слышались громкие голоса. Сонин выражал недовольство, что вчера вечером Черная к нему не пришла.
— Ты где была? — требовал ответа продюсер.
— В смысле, с кем? — отвечала Черная тоном женщины, знающей себе цену.
— На звонки не отвечала, от охранника отказалась, обещала приехать ко мне, а сама...
— Это ревность?
— Это потребность.
— Сонин, выдержка хороша не только для коньяка, но и для мужчины.
«Как вертит им, стерва», — позавидовала Алена. Она вернулась к Славику и изобразила разочарование.
— Опять не повезло.
Куркин не стал утешать актрису, молча развел руки и закатил глаза: что поделаешь.
— Лучше ему на глаза не попадаться, — согласилась Алена.
— Остальные платья тоже сейчас принесут?
Алена пожала плечами:
— Наверное. Мне теперь это не поможет.
Распахнулась дверь кабинета, в приемную величественной походкой вышла Полина Черная в распахнутой шубе, вслед за ней семенил суетливый Филипп Сонин, застегивая на ходу пальто.
— Запрешь кабинет, — распорядился он и напомнил Славику: — Не забудь поставить на сигнализацию.
Взгляд ведущей актрисы кольнул Ланскую, поспешившую склониться над бумагами, будто она только что принесла их ассистенту. Продюсер заметил платье и остановился перед манекеном.
Славик ринулся с объяснениями:
— Изготовили по утвержденными вами эскизам.
— Что скажешь? — спросил продюсер Полину.
— А где остальные?
— Тоже готовы. Могут сейчас принести. Будете смотреть?
Черная качнула полой шубы, показывая, что ей жарко.
— Не хочу ждать. Завтра посмотрим.
— Завтра с утра, — согласился Сонин и приказал ассистенту: — Подготовь все заранее. 
Они ушли. Ланская пообещала поторопить рабочего и вскоре вернулась вместе с Рыковым, принесшим сразу два манекена. Она помогла Славику их расставить, специально создавая шум, чтобы Игорь, юркнувший в санузел, мог без помех замаскироваться под потолком. Там оказалось пыльно, Рыков почувствовал едкую щекотку в носу и зажал ноздри. Только бы не чихнуть, крепился он.
Перед уходом Славик зашел в санузел. У Алены заколотилось сердце: заметит или нет? Пара минут тянулись как вечность. Наконец послышался слив воды, Славик вышел, поправляя костюм.
Пронесло! Пережив нервное возбуждение, Алена попыталась пошутить:
— Если платья забракуют, попрошу костюмершу подарить их тебе, — игриво заявила она.
— Ваши шуточки — вот здесь сидят, — Славик провел ладонью по горлу. — Пока. Мне пора уходить.
Алена тайком наблюдала из коридора, как Куркин закрыл стальную дверь на два ключа. Над входом в офис загорелся красный индикатор сигнализации.

;
38

Свет в офисе погас, стальная дверь закрылась. Игорь Рыков, затаившийся под потолком, чихнул в кулак и перевел дух. Теперь можно было чуть расслабиться, сменить положение, дав отдохнуть одним мышцам, нагрузив другие. Приходилось действовать осторожно, опираться на решетку перекрытия, держаться за конструкции бетонного потолка, чтобы не повредить декоративные панели. Его перемещения никто не услышит. Он мог бы сразу спуститься и приступить к делу, но нельзя исключать, что кто-то вернется в офис. Лучше подождать.
Вот и пригодились занятия гимнастикой, думал Рыков. Кто еще мог проделать подобный трюк? Щукин? Да ни за что! Для этого нужно обладать сильными руками и гибким спортивным телом со сбалансированным развитием всех групп мышц — таким, как у него. А Ромка слабак. Он сделал ключ от сейфа, подумаешь. Таких умников навалом, а вот смельчаков, подобных ему не сыскать. И зачем Алла привлекла Щукина? Они бы с ней вдвоем справились. Делить деньги на двоих гораздо выгоднее, чем на троих. Ах да, еще есть некий Автор, который требует половину. В три раза больше, чем достанется ему!  Кто он такой? Какие у него отношения с Ланской? Если возьмет свою долю и отвалит, то ладно, а если он положил глаз на Аллу? С большими деньгами у Автора будет втрое больше шансов вскружить ей голову.
Дождавшись, когда в коридоре стихли все звуки, Рыков сдвинул декоративную панель и плавно спустился на руках вниз. Мышцы от долгого напряжения затекли, пришлось сделать разминку. Пять минут необходимых упражнений — и тренированное тело вновь подчинялось ему.
Его глаза давно привыкли к темноте, он без труда нашел дверь и покинул санузел. В приемную вел короткий коридор. Игорь помнил расположение мебели и не боялся споткнуться. Держась за стенку, он шагнул в приемную. Справа стол ассистента, в котором должен быть ключ от кабинета продюсера. Игорь сделал еще три осторожных шага и коснулся рукой стола. Ощупал ладонями — он точно у цели.
И тут же его, как обожгло, — он забыл надеть перчатки!
Рыков засуетился, стал натягивать резиновые перчатки, выронил их, наклонился и вдруг заметил темную фигуру. Кто-то притаился у шкафа и смотрел на него. Секунда страха чуть не переросла в панику, когда он заметил, что у наблюдателя нет головы. И тут же пришло облегчение. Да это же один из манекенов, которых он притащил.
Игорь вытер пот со лба и натянул перчатки. Он обошел стол и открыл верхний ящик. Рука стала шарить внутри в поисках ключа. Какой-то комок цеплялся за перчатку и мешал нащупать мелкие детали. Игорь не выдержал и включил настольную лампу. В его руке был черный чулок. Игорь брезгливо швырнул его в ящик. Алла предупреждала, что Славик из педиков, но он не рассчитывал, что придется копаться в его белье.
При свете лампы Игорь быстро нашел нужный ключ. Подумал и не стал выключать свет, окон в приемной нет, а войдя в кабинет, он прикроет дверь. Была еще одна причина, в которой не хотелось сознаваться — его перестанут пугать безголовые манекены.
Дверь в кабинет открылась без проблем. Рыков шагнул вперед и оказался в незнакомом помещении. Припомнил схему помещения, осмотрелся, так и есть — справа между шкафов большой сейф. Он прикрыл за собой дверь, оставив узкую щель, через которую проникала вертикальная полоска света. Так он ничего не заденет.
Игорь подошел к сейфу, сердце заколотилось чаще — за стальной обшивкой огромная сумма денег, способная круто изменить его жизнь. Он поднес палец к электронной панели и с ужасом понял, что напрочь забыл код, который усиленно запоминал. Спросить некого, его мобильник для конспирации остался дома. Несколько минут он беспомощно пытался вспомнить код, подергал ручку, запирающую личинку замка, та стояла намертво.
В отчаянии он извлек из кармана бесполезный ключ. Ключ от сейфа, завернутый в бумагу, ему передал Щукин. Игорь развернул его, в безумной надежде пропихнуть в задраенную личинку, и увидел на бумаге цифры. Да это же код! Умник Щукин, как знал, что он его забудет, и подстраховался.
Спасительная запись больно задела самолюбие Рыкова. Его считают тупицей! Он, конечно, не признается в том, что забыл код, но припомнит Роме его высокомерие. С вечным конкурентом пора кончать, Щукин не должен мешать ему на пути к сердцу Ланской, когда он станет богатым.
Пальцы набрали код. Рыков повернул ручку, личинка открылась. Он вставил ключ, в голове промелькнула мстительная мысль — если ключ не подойдет, Щукин опозорится. Он даже не знал, чего желает больше: успеха дела или позора соперника. Однако ключ дважды мягко провернулся. Игорь потянул на себя тяжелую дверцу и тут же забыл обо всех обидах.
Он увидел две полки, забитые пачками долларов. Смотреть на деньги вживую было совсем другим ощущением, чем видеть их на дисплее телефона. Там было далекое кино, а здесь близкая счастливая жизнь.
Рыков схватил пачки в охапку и прижал их к груди. У него не было с собой сумки, по плану она и не требовалась. Некоторое время он так и простоял, испытывая особое возбуждение. Успокоившись, он перенес пачки к ближайшему манекену и свалил их на пол. Деньги на полу, как мусор, вызвали бодрящее ощущение собственного величия.
Игорь задрал длинное платье и воткнул нож в спину манекена. Вырезав дырку в районе плеча, он затолкал туда доллары и вернулся к сейфу за новой порцией. Так он заполнил три манекена.
В сейфе остались десять пачек — сто тысяч долларов, прикинул Рыков. Он мог бы попытаться запихнуть их в манекены, но решил поступить иначе. Он заслуживает отдельного вознаграждения за особый риск. Это будет его личный гонорар, о котором остальным знать необязательно.
Игорь запихнул по пять пачек в два канцелярских файла и замотал их скотчем. Получившиеся брикеты он спрятал в бачке унитаза. Позже он сможет их забрать самостоятельно.
Закончив работу, Рыков почувствовал огромную усталость. Спрятаться под потолком он еще успеет, а пока лучше дождаться утра в мягком кресле в приемной. Когда из коридора послышатся первые шаги, он переберется в санузел. Ночь длинная, но он даже спать не будет, просто посидит. Ему нужен отдых. Кратковременный. Свет, конечно, надо выключить.
Темнота окутала Рыкова подобно пуховому одеялу. Пялиться в темноту бессмысленно, лучше прикрыть глаза. Ненадолго. 

;
39

Телефонный звонок поднял Рому Щукина с постели. Он посмотрел на дисплей: пять утра, звонила Алена.
— Как думаешь, у него все в порядке? — спросила она.
Оба понимали, что речь идет об Игоре. Он не должен пользоваться телефоном, и им оставалось гадать, получилось у Рыкова или нет.
— Ты волнуешься? Я к тебе приеду, — предложил Роман.
— Мы не должны встречаться, — отказалась она.
— Ты все равно должна провести меня утром на студию.
— Там и встретимся.
Алена отключилась. Роман встал и пошел на кухню, понимая, что уже не заснет. Ему и так повезло забыться на несколько часов, в такую ночь — это подарок. Его волнение не было связано с деньгами, его беспокоило то, кому в итоге достанется Алена. Однако, чем больше он думал о ней, тем больше понимал, что свой выбор она сделает в пользу победителя. А победителем в ее мире ценностей способен стать лишь тот, кто обеспечит ей славу или деньги. Путь к славе ей перекрыли, остались деньги. Рядом с огромной суммой сейчас Рыков. У него тоже планы на девушку-мечту. Не прикарманит ли он добычу?

А у Рыкова в это время напрягались и дергались во сне руки и ноги. Он участник соревнований, идет борьба, для победы надо выложиться по полной, надорвать жилы, обойти конкурентов. И вот он один, дыхание успокаивается — он победитель. Он шагает на пьедестал и оказывается на песчаном пляже под пальмами. Вокруг никого, только ласковое солнце и теплое море. Но вот показался силуэт девушки. Она бежит босиком по кромке воды ему навстречу, и солнце, просвечивая сквозь платье, рисует ее притягательный образ. Она все ближе, и он понимает, кто это.
«Алла», — выдыхает Игорь и просыпается. Мечтами он еще во сне, но сознание возвращается к реальности. Он в мягком кресле, а три манекена перед ним набиты деньгами. Еще десять пачек спрятано в туалете. Он победитель, который получит ласковый и нежный приз.
Игорь улыбается, закрывает глаза и проваливается в новый сон лучше прежнего.

Ярослав Куркин отпер стальную дверь и вошел в офис. Панель сигнализации протяжно запищала, требуя ввести код. От неприятного звука проснулся Рыков и покрылся холодным потом. Он пребывал все в том же удобном кресле ассистента, будь оно не ладно!
Славик набрал на панели привычные цифры и писк стих. Рыков с ужасом понял, что сейчас Куркин войдет в приемную, и он пропал. Кража раскроется, никаких денег, никакого приза. Рука выхватила нож, которым он кромсал манекены.
Славик посмотрелся в зеркало на стене. Нездоровая бледность лица подтвердила его опасения: живот ныл не просто так. Вчера с другом они ужинали в ресторане, им подсунули несвежие мидии, скорее всего, специально. Убогие людишки не любят, когда двое мужчин счастливы вместе, и способны на любые мерзости, чтобы испортить им вечер. Впрочем, вечер удался, а вот утро… Бедный живот.
Рыков подкрался к дверному проему и замер. Рука сжимала нож, мысли метались в поисках выхода: припугнуть или ударить, оглушить или зарезать? И так, и так плохо, он убежит, а деньги останутся здесь. Это провал, придется признаться Ланской, что он заснул. Прощай заветный приз.
Живот урчал все настойчивей. Скинуть пальто — и в туалет, решил Славик. В приемной его личный шкаф для одежды, но на пути торчат манекены, он может их сбить впопыхах. Куркин повесил пальто на вешалку для гостей и ворвался в туалет.
Рыков выглянул из-за угла и не поверил своей удаче. Ассистент в туалете, спасительный путь открыт. Он на цыпочках пошел к выходу, дверь в санузел была распахнута, он заглянул — и опять удача! Славик закрылся в кабинке, а не торчит пред раковиной. Рыков уже взялся за ручку стальной двери, как заметил, что одна из плит потолка в санузле сдвинута, он же планировал там прятаться.
Черт! Что же делать? Если Славик заметит непорядок, возникнут вопросы, и пропажу денег могут обнаружить до того, как их удастся вынести. Ланская этого не простит. Рыков сжал веки и решительно распахнул их. Судя по звукам, Славик в кабинке надолго. Игорь вошел в санузел, прокрался под поврежденный участок потолка и, вытянув руку, кончиком ножа сдвинул плиту на место. Плита шлепнулась в ячейку, но стук падения совпал со сливом воды из бачка.
Фортуна на моей стороне, радовался Рыков, покидая офис. Он — победитель!
За поворотом коридора его перехватил Щукин, одетый в форму разнорабочего:
— Как прошло?
— Были проблемы, но я справился.
— Сколько?
— До хрена, я не считал.
— Алена сообщит, когда приедет продюсер. Как только он оценит костюмы, мы выносим манекены и тащим их в подсобку. Там перегружаем в рюкзаки — и на выход.
У Щукина пискнул телефон. Он прочел сообщение:
— Сонин уже на студии.
— А вот и он с Черной, — кивнул Щукин на пару, показавшуюся в другом конце коридора.
Приятели стали следить за входом в офис. Вскоре туда вошла Марианна Фролова.
— Художница по костюмам, — прокомментировал Рыков. Он дождался, когда художница выйдет, и кивнул: — Инструкции получила, можно выносить.
Парни поспешили к офису. Прямо перед ними туда вошел мужчина в рабочей спецовке.
— Он хочет нас опередить, — забеспокоился Рыков.
— Он с инструментами. Сантехник или электрик, — предположил Щукин.
Они зашли в офис и услышали, как Славик что-то объясняет рабочему в санузле. Щукин молча подмигнул напарнику: что я говорил. Но явление сантехника отнюдь не успокоило Рыкова. Он вспомнил, что Славик сидел в той самой кабинке, где он спрятал деньги.
— Бери остальные, — поторопил его Щукин, подхватив манекен с самым большим платьем.
Подгонять Рыкова уже не требовалось. Он горел желанием как можно быстрее убраться из опасного офиса.
— Тяжелая, — оценил ношу Щукин, втаскивая манекен в заранее подготовленную подсобку и закрывая дверь. — И что она съела?
— А ты задери платьице и посмотри, — не без гордости посоветовал Рыков.
Щукин так и поступил, поднял платье и нашел дыру в спине манекена. Он вытащил несколько пачек долларов и невольно улыбнулся. Улыбка Рыкова была еще шире.
В это же время на лице сантехника, возившегося с унитазным бачком, появилось озадаченное выражение.
— Это что такое? — заворчал он, вытаскивая из бачка две пачки, замотанные скотчем. Он занес их в приемную и продемонстрировал Куркину: — Как же бачок будет работать, если у вас тут хрен знает что.
Славик брезгливо поморщился:
— Не кладите на стол.
— А куда их?
— Что это? Разверните.
Сантехник содрал упаковку и на пол вывалились пять пачек стодолларовыми купюрами. Немая сцена была столь продолжительной, что Сонин, вызвавший ассистента через селектор, не дождался его и сам распахнул дверь.
— Откуда? — спросил он, разглядев находку.
— Из сортира, — отряхнул руки сантехник. — Я пойду гляну остальные.
Продюсер с минуту недоумевал, затем бросился к сейфу. Открыв тяжелую дверцу, он издал зубовный скрежет и жахнул кулаком по толстому железу.
Полина Черная увидела пустые полки и забормотала, пятясь к двери:
— Я, пожалуй, домой, а то сейчас тут начнется.

(По соглашению с издательством публикую лишь часть романа. Остальные, их 77, можно прочесть в изданной книге)
https://www.labirint.ru/books/633829/
https://www.ozon.ru/context/detail/id/144693968/