Он вернулся - злой, голодный и не бритый.
Да - тогда не брились даже господа.
Он сидел в углу, как будто пес побитый
И смотрел в ушко второго топора.
Потому что первый был слугой поставлен
Слишком близко - возраст уж не тот:
Разглядеть трудней узор на ткани,
Чем далекий ворона полет.
А потом застыл он, верно отмечая
Путь стрелы пред каждым топором.
И, казалось бы, причем тут Навзикая?
Навзикая, в общем, ни при чем.