Промывка. Книга 2. Гл. 6 Захват

Евгений Боуден
    Предыдущая глава здесь: http://www.proza.ru/2018/03/15/731

                Володя

   
      Я обвел глазами переговорную. Все ребята собрались здесь. Они уже догадываются о чём пойдёт речь 

    - Итак, ребята, давайте обговорим операцию захвата. Веденеев, доложи обстановку.

    - Адрес студии, которая напротив магазина "Мягкая сказка" до адресу "ул. Московская, 7". Это недалеко от Свято-Калугинского монастыря. За студией уже несколько дней ведётся наблюдение.

    Я перебил его:

    - Надеюсь, вы там никаких машин не поставили? Машины могут их насторожить.

    - И нет и да. Мы пригнали туда машину электриков с вышкой-подъемником. Сделали вид, что проверяем светильники на столбах. Поочередно объезжали все столбы вдоль улицы, и на столбе напротив студии установили микро-камеру. Изображение с неё передается к нашим ребятам в лабораторию. С лабораторией у нас постоянная связь по выделенной линии. Они доложили, что в  данный момент в порно-студии ведутся съёмки. Обычно их ведут в течение четырех часов. Иногда и больше.

    - Ясно. Женя, что у вас с телефонами?

    - В квартире Калиновских было в тот день два человека. Иртеньев Александр Сергеевич, 31 года, судимый за разбой, ныне не работающий, и Борисов Вадим Леонидович, 27 лет, спортсмен, работает в охранной фирме "Коршун". Водитель. Водит тот самый белый "Пежо" с синим логотипом и номером телефона 067-356 на борту. Адреса проживания и примерная схема передвижений нами зафиксированы. Круг общения тоже. Пока мы их не трогали, чтобы не спугнуть более крупную дичь.
    В день похищения лейтенанта Калиновской, с телефона Иртеньева был осуществлён звонок Скорик Ираиде Викторовне, врачу гинекологической клиники. У Надежды Калиновской в результате удара ногой в живот, открылось кровотечение. Поскольку она была беременной, договорились доставить её в клинику Скорик, чтобы ей сделали операцию.  Скорик уже арестована.
    Перед звонком к Скорик с телефона Борисова был сделан звонок некоему "шефу" на незарегистрированный номер симки. Местонахождение телефона "шефа" определить не удалось. Но в разговоре прозвучала фраза "Везите её к Ираиде, а потом сюда. Будем её ломать и делать из неё кобылку". Из этой фразы можно заключить, что он дал приказ отвезти её на операцию, а потом в студию. А поскольку он произнёс слово "сюда", следовательно, он и сам там находился.
    Я подготовил рапорт, там всё расписано. Сегодня представлю его вам.

    - Хорошая работа, Женя!
    Итак, план такой. Двумя группами выезжаем на захват. Одна - бойцы Веденеева и я, выезжаем на захват студии. Всех брать живыми, стрелять исключительно по ногам. Будьте предельно осторожны, чтобы не пострадали женщины, которые там будут находиться.
    Вторая группа, под твоим, Евгений, руководством, определяет местонахождение сладкой парочки: Иртеньева и Борисова, и без шума и пыли берут их.

    А сейчас разошлись. Даю полчаса на сборы.

                * * *

    Мы мчимся по городу. Пока ещё с сигналами и мигалками. Но когда будем близко от порностудии,  я планирую сигналы выключить и подъехать со стороны соседнего переулка в тишине. Далее несколько бойцов в гражданском должны обследовать здание, нет ли там запасных выходов. После их возвращения будем брать.
    Все это я объясняю всем находящимся в автобусе.

    Меня бьёт мандраж. Я понимаю, что, скорее всего, там вооруженная охрана, и без стрельбы не обойдётся. Возможно, Надя сейчас там. И она может пострадать в перестрелке. Там есть и другие женщины, и за них я тоже волнуюсь, но если что-то случится с Надей, я не переживу.

    Звоню Белле и говорю лишь несколько слов:

    - Беллочка, скрести пальцы за нас и за Надю.
    - Вы едете?
    - Да.

    Вот и весь разговор.

    Прибыли. Все идёт по плану. Несколько человек разведывают входы выходы и ставят там охрану.
    Одновременно, с двух выходов, мы врываемся в студию. Срабатывает эффект неожиданности и ни одного выстрела не успевает прозвучать. Всех кладём на пол лицом вниз. Проверяем и разоружаем тех, у кого есть оружие.

    Здесь три голых девушки. Укрываем их своей одеждой. Ребята приносят также одеяла из нашего бусика, укрывают их. Они плачут. Но Нади среди них нет.

    Начинаем разбираться с мужчинами. Трое мордоворотов в форме - охранники. У них и оружие было. Еще двое - сценарист (у них, блин ещё и сценарист, видите ли) и оператор. В кресле сидит, судя по одежде, и по массивным перстням на пальцах,  явно крупная птица, . Не тот ли это "шеф"? Разберёмся. Ведь если к Скорик обращались от его имени, значит она с ним знакома и должна опознать. Жаль только, что работать с ним не я буду. Уверен, его заберёт Служба Безопасности. Ведь, возможно, ниточки от него потянутся не только по России, но и в Украину и другие братские страны, а возможно и в Европу, и в Азию или Америку.

    Теперь надо попытаться выяснить где же Надя, а может быть и другие женщины.

    Я приказываю одному из бойцов принести наш НЗ - фляжку со спиртом и купить срочно пару банок сока. Он вскоре возвращается и приносит требуемое. Осторожно поддерживая девушек,  мы уводим их из студии в кабинет "шефа", расположенный по соседству со студией. Некоторое время я даю девушкам выплакаться, а затем делаю им коктейль из спирта, разбавленного соком, и даю выпить. Кажется, они начинают успокаиваться. Пора начинать неформальный допрос (что ни говори, а это всё-таки допрос, хоть и похож на обычный разговор). И ведётся запись. Я предупреждаю девушек об этом.

    Только я собираюсь начать свои вопросы, одну из девушек прорывает:

    - Я вас очень прошу не возвращать нас, по крайней мере меня, домой к родителям. Потому что я умру, если посмотрю им в глаза. Со мной тут такое вытворяли, что я готова ещё хоть миллион раз пройти всё это, чем рассказать кому-то, а тем более знакомым и родителям.

    - Успокойтесь, простите, не знаю как к Вам обращаться.  Мы ничего не сделаем, что может повредить вам и вашему доброму имени.

    - Вера. Вера меня зовут. А это вот, - она указывает на других девушек, - Ирина и Светлана. Только это еще не все женщины. Мы "кобылки", "сучки", и "шалавы". А ещё есть те, кто "на подвале" - "мясо" и "жаркое". Это те, кто пытался сопротивляться и упрямиться, или те, кто уже потерял товарный вид.

    - Вера, а вы знаете где этот подвал?

    - Нет, я не знаю, а вот Ирина там была некоторое время за непослушание.

    Ирина всхлипывает, а затем снова начинает рыдать. Я даю ей ещё немного нашего "успокоительного". Её зубы стучат о край стакана. Наконец она произносит:

    - Я знаю только, что это где-то в другом здании. Потому что мы поднимались по тёмной лестнице, а потом мне завязывали глаза и вели явно по улице или по двору. Я видела яркий свет, пока они завязывали. И ногами чувствовала кусочки камней под ногами, и землю. Меня волокли шагов сто или сто пятьдесят. Я пыталась считать, но сбивалась когда падала или меня били, или больно дёргали за волосы.
    Вы лучше охранников спросите. Потому что это они меня в студию приводили, а потом уводили. А ещё, наверное там и другие охранники оставались. Я слышала их голоса когда они переговаривались с теми, что меня водили.

    У меня похолодело в животе. Как же я этого не предусмотрел? Почему решил, что подвал находится под студией. Хорошо хоть никто не разу не выстрелил, но ведь могли слышать шум захвата. А если что-то заподозрили, могли убить всех пленниц и скрыться.

    Я позвал Женю и объяснил ему ситуацию.

    - Тащи сюда этих мордоворотов в соседнюю комнату. Если им жизнь дорога они всё сделают как надо.

    Мордоворотов привели в ещё одну комнату, и я оставил девушек на Женю и его ребят, а сам перешёл к охранникам.

    - Сейчас вы нам чётко расскажете всё о подвале. Его местонахождение, входы и выходы, что находится внутри, как расположено. Где стоят охранники. Потом вот с тебя - я показал на самого молодого из них, мы снимем наручники и ты пойдешь туда со мной. Учти, ты всё время будешь на мушке. Малейшая попытка чем-то навредить, или поднять шум, кончится для тебя пулей в голову. Наши ребята стреляют метко. И если мы будем вынуждены идти на штурм - я не гарантирую, что кто-то из вас вообще выживет. Но если ты спокойно подойдешь туда и спокойно передашь распоряжение шефа доставить "мясо" и "жаркое" в студию, то останешься жив. Это я тебе гарантирую.
    Всё понял?

    - Да. Всё. - испуганно говорит он. - Только как же я "жаркое" приведу? Они же не ходят.

    - Это ещё почему? Почему не ходят?

    - Их автогеном пытали. Газовой сваркой поджаривали. Да и "мясо" не всегда ходят, с них куски мяса отрезали.

    - Ёпть! Сколько там охранников?

    - Двое. Один в коридорчике на входе, а второй в подвале возле дверей. И ключи у него.

    - Они тебя в лицо знают? Голос твой узнают?

    - Ну, да, конечно.

    - Эй, ты, - я показал на охранника, похожего комплекцией на меня, - Снимай форму.

    Я быстро переоделся. Сунул за пояс свой пистолет. Прикрыл рубашкой формы.

    - А ты, салага, слушай. Пойдём вдвоём. Скажешь, что я новенький и меня прислали посмотреть охраняемый объект. Условия те же, что и раньше. Да поспокойнее будь, поувереннее. А то выглядишь вроде в штаны наделал. Давай, пошли.

                * * *

    Всё прошло без сучка и задоринки. Вскоре оба охранника и мой сопровождающий уже лежали мордой в землю. Я забрал ключи и пошел с ребятами открывать двери.

    В третьей камере лежала Надя. Живая, и даже в сознании. Но в каком виде, в каком состоянии. Левая часть лица во вздувшихся пузырях, волосы сгорели. Глаз так распух, что непонятно, цел ли он. Страшная обожжённая полоса спускается на шею, проходит через плечо, спускается на левую грудь, затем на живот и сделав какой-то росчерк в районе пупка, наконец заканчивается.

    Не знаю, узнала ли она меня. В её глазах не отразилось ни узнавание, ни хоть намёк на какую-то радость. Она была жива и мертва одновременно.

    Я потерял способность разговаривать. Выскочил в коридор и кричал там что-то нечленораздельное, и бил кулаками в шершавую стену, разбив их в кровь. Но заглушить боль в душе так и не смог.

    Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/03/17/832