Чистильщица Снов (начало)
Строго для лиц 18+
Автор и Главная Героиня рассказа Екатерина выражают глубокую признательность Бродяге Постороннему за помощь при подготовке к публикации.
Мои сны… Странные образы из моего горячечного бреда, от которых я никак не могу отвязаться.
Я от них, или они от меня?
Последний фрагмент моих навязчивых бредовых сновидений. Их финал, постоянно повторяющийся, из ночи в ночь… Он преследует меня, он заставляет меня бояться.
Да-да, этот странный жестокий финал, он внушает мне страх… Да какой там страх, тихий ужас от осознания того, что я никогда никому его не смогу пересказать. Я ведь боюсь, до содрогания боюсь уснуть. Мне хочется бежать напролом, без разницы куда, хоть на край света, лишь бы не оказаться наедине с чёртовой концовкой этих моих снов...
…Рыжеволосая девушка, лежащая без чувств на блестящем паркете, прямо там, между этих красных линий разметки. Вокруг её головы – лужа крови, и какие то странные ошметки, похожие на размазанные по паркету мозги. Над ней склонилась Полина. Она щупает у девушки на шее пульс. Я стою чуть поодаль, мне, почему-то, не хочется подходить ближе. Вернее, я просто не могу, мои ноги не в силах шагнуть туда, где находятся они, эти двое. Полина, и эта, рыжая.
Наконец, Полина подымается. От бессилия что-либо сделать она взмахивает руками, будто скидывает с них нечто гадкое в сторону от себя. А потом подходит ко мне…
Теперь передо мной лицо моей подруги-вражинки, перекошенное гримасой гнева. Её серые глаза, наполненные ненавистью ко мне. Эти черты лица столь глубоко проникли ко мне в сознание, что стали, как бы, частью моего «Я». И её тихий, сквозь зубы, голос, звучащий звонким эхом в моей голове: «Убийца!»…
И я, просыпаюсь в этот момент, из ночи в ночь, вскакиваю с постели с криком: «Полина!».
…Я просыпаюсь, включаю розовый ночник, смотрю в зеркальный потолок над кроватью. Быстро переворачиваюсь и перевожу взгляд на лицо спящей рядом со мною Майсы, прекрасной, жгучей бразильянки – лицо моей настоящей любви…
А она, Майса, уже проснулась от моего вскрика. Моя грешная любовь поворачивается ко мне, достает специально заготовленную еще с вечера влажную спиртовую салфетку, и протирает ею, сперва мой лоб, вспотевший от ночного кошмара, а потом и всё моё лицо. Затем она нежно-нежно, как умеет только она одна, начинает меня целовать и ласкать. Всю-всю меня, как я есть. Такими мягкими, то быстрыми прикосновениями, то плавными и тягучими. При этом мурлыча себе под носик на смеси португальского и английского:
- Катья! – нежно произносит Майса. О, как же у этой страстной бразильской кошки-ягуарши бесподобно и эротично получается это её: «Катья!» При этом, она целует меня в ушко, нащупывая своим язычком где-то там, рядом с ним, особую точку, про которую лишь она знает самое главное. Что именно здесь, в этом самом местечке, видимом всем и каждому, но доподлинно известном только ей одной, расположена моя личная эрогенная зона:
- Мою любовь! Я люблю тебя! А ты любишь меня! Здесь только мы с тобой вдвоём! Здесь нет никакой Полины! Ты давно не любишь Полину, а любишь только меня - Майсу!
С Майсой мы вместе уже полгода. С ней я познакомилась здесь, на чужбине. Мы вместе играем за одну гандбольную команду (она - вратарь, я - линейная), снимаем одну на двоих шикарную квартиру. Мы вместе тренируемся, и проводим вместе с ней всё своё свободное от тренировок и игр время. Ходим купаться в бассейн, загораем, катаемся на лодках и байдарках, ездим играть в пейнтбол. Между прочим, я весьма неплохо стреляю, и Майса, порой, не на шутку злится на меня за это!
А вот вечером, когда нет матчей, после совместного ужина в полюбившемся нам бразильском ресторанчике, мы идём на «дансинг» в один из ночных клубов. А можем пойти на концерт или в кино. Но раз в неделю мы обязательно заходим в так нам полюбившеюся сауну. В ней мы умеем хорошо расслабляться…
Но главное, конечно, в нашей жизни с Майсой, не дни, а ночи. Ночи в нашей постели, в спальне с зеркальным потолком. Таких ночей, как с Майсой, до этого у меня никогда ни с кем не было! Благодаря Майсе, я поняла, что главное назначение моего язычка - это приносить ласку, наслаждение и вызывать страсть! А в сочетании с моими острыми зубками… О, я научилась так многократно приумножать все эти чувства, что даже искушенная в таких делах Майса в восторге от этих моих ласк!
Недавно я поделилась с Майсой одной своей тайной, небольшой, но весьма интимной. Что для получения при сексе «полного улёта» мне надо хорошенько выпороть её кожаным хлыстиком. И она согласилась попробовать это эффектное и жесткое развлечение!
Помню, как я волновалась, когда в первый раз порола Майсу. Я аккуратно выхлестывала эффектные красные полосы на её упругих ягодицах. Нет-нет, не было никакой жестокости! Я была с нею почти нежна, перемежая хлесткие взмахи моего девайса с ласками и поцелуями, старалась пороть её очень бережно, чтобы не допустить пресловутых «захлестов». И надо же, эта моя порка Майсе понравилось! И она согласилась на то, что когда мне будет очень нужно, ну сильно приспичит, то я буду её пороть вновь и вновь…
Между прочим, Майса, в своих отношениях со мной, настроена очень решительно! Она, в последнее время, постоянно твердит мне, что мы должны лететь с ней куда-то в Канаду, чтобы официально зарегистрировать наш брак. Ведь для её бразильской души семья - это святое! Это смысл жизни, это там, где есть дети… И Майса, как я поняла, очень хочет, чтобы у неё и у меня были общие дети, а через «канадский» брак, как уверят она, приёмного ребёнка можно будет «грамотно» оформить. Она так и говорит, мол «Катья, вокруг столько брошенных детей! И мы с тобой, после нашего брака, найдём всеми брошенную малышку, возьмём её в нашу семью, и подарим ей счастье!» Да, Майса у нас оптимистка… Но я, если честно, пока не готова на такую семью…
Майса, мой подарок судьбы, мой выигрышный билет в Океан Наслаждений… Мой Котёночек, Майса, ласкай же сейчас моё красивое, спортивное тело! И, поверь, тебе не нужно знать тайну моих снов, моих кошмаров, от которых я никак не могу скрыться!
* * *
В то утро меня разбудило бодрое майское солнышко, которое своими нежными лучами так ненавязчиво высветило весь мой клубный номер. Рядом со мной лежала и протирала свои глаза, пробуя при этом еще и пробудиться, моя ночная подружка - Инна, собственной персоной, великая и непробиваемая, страж гандбольных ворот всех времён и народов, случайно, как и я, заблудившаяся здесь, в этом Подмосковном городке. Впрочем, деньги не пахнут, и если в Подмосковье нам с Инной платили по контракту значительно больше, чем в других регионах России, то почему бы не играть здесь?
Секс с Инной, надо сказать, был для меня скучен, однообразен, и по своей топорности напоминал мне совковую лопату, черенком от которой меня попытались изнасиловать в 9 классе «обколотые» малолетние подонки. Я тогда жила в Тольятти, а в том городе, в то время, насилие на улицах и подъездах считалось таким же обыденным явлением, как попадание зимой «сосулькой» в голову. Настолько обыденным, что я даже и не подумала тогда писать «заяву» в милицию.
Почему же я тогда переспала в ту ночь с Инной? Да, потому что пожалела я ее! Уж так она сильно пристала ко мне, что не смогла, ну не смогла я ей отказать, вот и всё! Ведь если бы я сказала тогда Инне «Нет!», то это было бы для неё чудовищным личным позором, который стал бы моментально известен всей нашей команде. Ну, просто такие вещи, в узком девичьем коллективе, всем становятся известны очень быстро. Да что там, во всей сборной России нашу Инну потом затюкали бы шуточками и примочками типа: «Всё, тётя Инна, пора на пенсию!» А Инна этого явно не заслужила, ведь «тетка» она вроде ничего, нормальная. Ну, просто она не моём вкусе! Не мой типаж!
И вот Инна, наконец, проснувшись, даже не поцеловав меня, первым делом бросилась к моему ночному столику, на котором с вечера была «постелена» коксовая «дорожка». Ликвидировав белую «присыпку» через скрученную из бумаги трубочку, Инна, наконец, улыбнулась мне:
- Всё не так плохо, подруга!
Да, всё вроде неплохо получается! Конечно, сейчас внизу, в тренировочном зале, нас поджидает грозный главный тренер клуба и сборной Евгений Васильевич, которого все за глаза (а иногда и в глаза!) величают не иначе как Треф, но это только сегодня! Скоро, совсем скоро - завершение сезона. И меня уже ждут, ждут три приглашения от зарубежных клубов. Из Дании, из Франции и почему-то из Румынии!
О, Дания! Родина гандбола, страна с полными беснующимися гандбольными залами! Где гандболисты даже популярнее футболистов! И ещё, это страна свободной любви… Все датчанки, они такие… сексуальные!
О, Париж! Самый красивый, самый романтичный и загадочный город! Я провела как-то в Париже несколько дней перед Рождеством, и этот город навсегда лёг у моих ног!
Сложно выбирать из таких заманчивых вариантов, но самое ценное именно то, что они у меня тогда были!
Так хорошо знакомый матерный рык Трефа, звучащий сквозь дверь из коридора, спустил меня с небес на землю. Ну да, сегодня матч полуфинальной серии первенства России с непонятно как добравшийся до этой стадии нищей команды из какого-то Мухосранска. На первый матч в Мухосранск наше клубное руководство отправило дублёров. Ну, и они там, под восторг местной мухосранской публики, вчистую проиграли. Зато вчера, в повторном матче, мы от этой никчемной командочки на площадке мокрого места не оставили, при этом я почти не вспотела!
И вот сегодня – третий матч серии, как бы решающий…
Только чего он решает, если его результат уже заранее известен, судьи куплены, а «чартер» на финальный матч в Волгоград уже вчера был заказан мэром нашего города! И у меня остается в душе злость на Трефа, за то, что он, перед этим никакущим матчем, запер нас на базе, а не распустил по квартирам. Вот из-за этого мне и пришлось переспать с Инной!
Беру себя в руки, быстро иду в душ, одеваюсь, и бегом на легкую утреннюю разминку. Я её, по привычке, выполняю одна, никого к себе не подпуская, и даже Треф смерился с таким моим «отрывом» от коллектива…
После разминки - лёгкий завтрак, полчаса на сборы и все марш в автобус. Ведь матч, по просьбе гостей из Мухосранска, был назначен на 14-00, иначе они бы не успели на свой поезд в Мухосранск (вроде, кто-то мне сказал, что их игроки, вместе с тренерами, ездят на матчи в плацкартном вагоне!). В автобусе я, по привычке, сижу одна, мне так уютнее… Наш автобус быстро доставляет нас с клубной базы в местный Дворец Спорта. Ещё пара минут, и мы в раздевалке.
В раздевалке моё место, как всегда, напротив Полины. Переодеваясь, я пристально смотрю ей в лицо… Она, конечно, чувствует мой взгляд. Не знаю, как он выглядел со стороны, но уверена, что ту нежность и любовь, которая шла из моего сердца вместе с моим взглядом, невозможно было никак объяснить, кроме как словом «Любовь». Полина же, все эти пять лет, что мы здесь вместе с ней играем, чувствует на себе мой этот взгляд, но старательно убирает из-под него свои глаза… Ну, а если эта скромница случайно посмотрит в мою сторону, то поймать такой встречный «океан ненависти», какой ловлю при этом я, не пожелаю никому, даже Трефу!
Потом уже, спустя время, я пришла к убеждению, что если бы тогда, в тот день, Полина мне в ответ нежно улыбнулась и тихонечко сказала бы: «Катя, не уезжай никуда, пожалуйста, ведь я люблю тебя!»... Я бы разорвала бы все свои контракты и осталась с Полиной! И стала бы играть где угодно, за любые деньги, лишь бы быть рядом со своей Любимой! И, конечно же, того, что случилось в тот день, что стало причиной моих ночных кошмаров, не произошло бы…
Перед выходом на разминку я встретила весёлую и счастливую девчонку во вратарском свитере команды Мухосранска – она была рыжей и вся покрытая «конопушками». Девчонка мне помахала рукой, и я даже почти вспомнила, как её зовут, то ли Галя, то ли Валя. Ей было лет 18 или 19, и она была третьим вратарём наших сегодняшних «соперниц»… Вчера, после «разгромного» поражения, уже в проходе к раздевалкам, она подскакала ко мне. И с едва скрываемым внутренним волнением, но и вместе с тем со здоровой наглостью, предложила поменять свой вратарский свитер на мою футболку.
Я в ответ удивлённо пожала плечами, и кивнула головой в адрес вровень со мной идущей Инны:
- А ты ничего не перепутала, может ты хочешь поменяться свитером с Инной, ведь она лучший вратарь России?
Но эта нагловатая рыжая «бестия», то ли Валя, то ли Галя - ну нравятся мне такие девчонки! - в ответ уперлась, и вызывающе посмотрела мне в глаза. А потом бесцеремонным тоном ответила:
- Катя! Я хочу поменяться только с тобой!
Я посмотрела в её наглые, по-хорошему наглые, глаза. В них читался восторг, от того, что она сейчас просто находится рядом со мной! С красавицей Катей, которая тоже, в своё время, смогла заскочить в поезд мечты и вырваться из глухой российской глубинки, из депрессивного местечка, подобного тому, в котором выросла эта «рыжая-конопатая». И добилась всего своими руками, а не через одно место! Я ведь сама родилась в таком же Мухосранске, потом уже из него переехала в Тольятти. И пробивалась оттуда наверх через бесконечные тренировки и матчи, расталкивая, соперниц локтями, отнюдь при этом ни с кем не церемонясь...
Увидев, что сзади к нам подходит Полина, я подняла эту рыжую девчонку к себе наверх, и поцеловала её глубоко, «взасос», стараясь, чтобы этот поцелуй продлился как можно дольше. Когда Полина, специально отвернув голову, прошла мимо, я опустила вниз полностью обалдевшую от счастья рыжую «бестию», быстро сняла с себя футболку и протянула ей:
- Держи! И оставь при себе свой свитер, а то ваши крохоборы еще вычтут с тебя за обмен из зарплаты!
* * *
Матч начался. Почти пустые трибуны и всего две видео-камеры для интернет-трансляции (Какое там телевидение! О чем Вы!) просто «кричали» о значимости этого заштатного матча, с его заранее известным результатом… Сонные девушки из Мухосранска начали отрабатывать свой номер, будучи заранее уверены в своём очередном крупном поражении. Купленные судьи начали с первых же секунд свистеть исключительно в нашу сторону. Тренер «мухосранок» изначально разуверился в победе своей команды и в ворота с первых минут поставил «новенькую», своего третьего вратаря - ту самую, то ли Галю, то ли Валю! - короче рыжую «бестию»… А вот она-то и начала творить в воротах просто чудеса!
Меня несколько раз выводили на «убойные» позиции, из которых невозможно было промахнуться, но рыжая «бестия», с восторгом и кайфом, каждый раз «вытягивала» мой мяч… Я решила пасовать на Полину, и была уверена, что Полина, с её хладнокровием, легко разберётся с этой рыжей. Но рыжая, ухмыляясь, легко отражала и все Полинкины удары.
Купленные судьи тоже старались, как могли. Я неоднократно подходила к 7-метровой точке, исполняя пенальти, но и тут рыжая либо принимала мои удары на себя, либо за неё играла штанга или перекладина! Пару раз в ворота рыжей с этой «точки» я всё же забила, но это было не в счет! А «мухосранки» же, наоборот, воспрянули от игры этой «рыжей бестии» и стали, между делом, забивать в наши ворота мячи, один за другим. Инна, наш вратарь, была явно не форме, и пропускала от «мухосранок» явные «пеночки» - она либо не настроилась на матч, либо кокаин, что она «всосала» у меня в номере, был «палёным»… Короче, к перерыву мы «торчали» Мухосранску с разницей в 7 мячей - для гандбола это не смертельно, но много…
В перерыве, в раздевалке, Треф рвал и метал. Рядом с ним, за его спиной, стояли пластиковые бутылки с минеральной водой. Он из них, крича на нас, пил, поливал себя сверху водой, и пустые, использованные бутылки бросал в девчонок! Он, визжа и брызгая слюнями, как свинья, прошелся по «матери» всех, кто играл, и кто был в запасе! В этом и состояла его «фирменная» установка, о которой, скоро, узнает вся страна, и за которую этому «эффективному манагеру от спорта и по кадрам», даже сделает потом замечание наш премьер-министр Медведев…
Меня тогда, если честно, насторожило одно то, что Треф ни разу в перерыве не прошёлся по моей маме, да и вообще в своей обычной отборнейшей «спортивной» матерщине ни разу меня не упомянул. Да и пустые бутылки не кидал мою сторону. Но всё разъяснилось быстро… За две минуты до окончания перерыва Треф рыкнул: «Всем на площадку - разминаться!», а меня при этом он грубо прихватил за рукав футболки:
- Екатерина, останься!
Разозлённые девчонки выскакивали из раздевалки, а я, тем временем, смотрела на Трефа и прикидывала, какой сюрприз он мне приготовил. Но даже моё извращенное воображение не могло такого представить тогда! Когда все игроки вышли из раздевалки, то Треф сразу обхватил меня руками за горло. Смотрел он на меня снизу вверх (я его ростом выше!), но таким ненавидящим злобным взглядом, как, наверно, только немцы в своё время смотрели на Зою Космодемьянскую:
- Думаешь, я вчера не видел, как ты эту рыжую «кикимору» (у него было другое слово) расцеловала и всучила ей свою майку?! Нет! Я всё видел! И я всё про тебя знаю!
Ну, как же, на то он и Треф, чтобы всё и везде подсматривать и слушать своих «стукачей»!
Треф никак не успокаивался, заводился все больше, и теперь вцепился мне в горло такой «мёртвой» хваткой, что, как сейчас помню, трудно стало даже вздохнуть:
- Видишь, Екатерина, я всё про тебя знаю! Ты нарушила моё главное правило! Главное, чему я и тебя, и всех вас, засранок, много лет учил - никогда не давай соперницам перед матчем надежду на победу и не подбадривай их! А ты, (тут выражение Трефа), всё, (еще раз то же самое слово), порушила!
Треф посмотрел на меня в упор, теперь почему-то чуть «дёрганными» глазами. А потом наконец-то ослабил давление пальцев на моём горле:
- Екатерина! Ты эту «кашу» с рыжей заварила - тебе её и расхлёбывать! Знаю, я всё про тебя знаю! Решила в «заграницу» податься! Берут тебя туда, (тут выражение Трефа), да скатертью дорога! Только я ещё знаю, что ты себе квартиру, «двушку», в Ясенево присмотрела. Хорошая квартира, правда деньжат на неё тебе, вместе с премией за выход в финал, как раз только-только и хватит! А если проиграем сегодня – так и вовсе не будет тебе квартиры!
Я невольно вздрогнула. И тут ему донесли! Ведь я реально «присмотрела» себе «двушку» в Москве, и именно в Ясенево. Я так хотела «зафиксировать» свой заработок в России – «двушка» здесь, в Подмосковье (подарок мэра за былую Победу в Лиге Чемпионов), и «двушка» в Ясенево, как капитализация финансовых бонусов от моего титула Чемпионки Мира и звания «народной любимицы» - это ведь совсем неплохо, после стольких-то лет страданий под началом Трефа! Только, как правильно заметил Треф, денег на покупку квартиры в Ясенево у меня хватит, только если моя Подмосковная команда обыграет этот Мухосранск, и будет потом играть в финале с Волгоградом. В моём контракте с Подмосковным клубом значительные премиальные указаны только за выход в финал или за победу в Чемпионате… И Треф об этом знает!
- Так, Екатерина! – Треф сплюнул через левое плечо, и я это заметила. - В начале тайма судья назначит «семерик»-пенальти. Ты выходишь, и его пробиваешь со всей своей дури в морду этой рыжей… Знаю, знаю - тебе за это красная карточка, удаление до конца матча и трёхматчевая дисквалификация… Но без рыжей мы легко «порвём» этих (тут выражение Трефа)! Но если ты не согласишься эту рыжую «загасить» - тут Треф многозначительно понизил голос - то учти, я про тебя много еще чего знаю! И то, что ты «травкой» «балуешься». И если это разрешено в Дании, куда ты летишь на «куриных ножках», то здесь, в России, за это пока что положена двухлетняя дисквалификация! Ты всё поняла? – он, наконец, отпустил моё горло и «вцепился» в мои глаза своим противным, колючим взглядом…
Да я, поняла, что Ты, Треф, мерзкая тварь! И Ты решил шантажировать меня дисквалификацией, чтобы моими руками «убрать» молоденькую девчонку, которая тебе перекрыла путь к финалу!
Ведь ты, Треф - Главный Тренер Сборной России! Ну, так обрати ты своё «драгоценное» внимание на эту самую Галю или Валю! Дай ей ее единственный шанс, о котором она так мечтает! Пригласи на следующий сезон сюда, в Подмосковье, а потом в сборную - и это для неё станет такой «движухой», что она себе все локти разобьёт, «землю будет есть», но попытается доказать, что она достойна лучшего, чем прозябанье в своём Мухосранске!
Но видно Трефу сейчас, как и мне, прежде всего просто были тупо нужны деньги за выход в финал! И ещё, уже потом я поняла, что Треф явно боялся за себя. Что за непопадание в финал, и за позорный проигрыш Мухосранску, произойдёт следующее - терпение мэра города лопнет, и его, Трефа, с треском уволят с поста главного тренера нашего клуба. Ведь второй год Треф не может в финале Волгоград обыграть – и какому мэру, или другому спонсору это понравится? А так, моим руками он убивал двух зайцев: выводил команду в финал – выводил! А дальше у него было «железное» оправдание за дальнейший проигрыш в финальной серии Волгограду - ведь я, основная линейная команды и сборной, буду дисквалифицирована - вот потому финал и будет проигран!
«Как хорошо, что я скоро уезжаю отсюда!» - помню, что я тогда именно так подумала, но вслух, глядя в упор в глаза Трефу, я сказала:
- Я всё поняла, Евгений Васильевич! Я сделаю…