Тося не знала, что делать. Она не могла вот так просто броситься в омут с головой. Куда тогда денется эта идеальная картинка, в которой она создала ту самую гармонию, когда всё, как принято полагать, хорошо?
Тося выросла в обеспеченной семье. Мать её занимала должность управляющей банком, у отца был свой небольшой ресторанный бизнес. Несмотря на то, что родители давно в разводе, отец продолжал помогать. По крайней мере, работая у него PR-менеджером, Тося смогла устроить свою жизнь более менее самостоятельно. Она закончила Мухинское училище и мечтала связать свою жизнь с искусством. Но так как художники, особенно свободные художники, к коим себя причисляла Тося, не зарабатывают ровным счетом ничего, то папа решил устроить её к себе на работу без специального образования.
Родители же Сергея работали в театре. Папа - режиссер-постановщик, мать - актриса. Классический союз. Конечно, Тося их никогда ни о чём не просила, но близость к театралам, киношникам, писателям, актерам ей была обеспечена. Мария Николаевна, мать Сергея, часто доставала билеты на театральные постановки, приглашала на концерты, творческие вечера, квартирники.
Сергей, к большому Тосиному огорчению, не пошёл по стопам родителей и наращивал бицепсы в бизнесе, считая, что только на этом поприще можно хорошо зарабатывать, в чём он видел основной смысл своей жизни. По карьерной лестнице он продвигался стремительно: помогали родительские сбережения и личное природное обаяние. У Сергея была одна мечта: сделать так, чтобы ничего не делать и продолжать зарабатывать деньги. И складывалось впечатление, что он этого обязательно добьется, несмотря на некоторые неудачи, которые приходилось терпеть всем, кто, в конечном счете, добивался успеха.
И как бы ни хотелось Тосе видеть в Сергее художника, в широком смысле этого слова, по обыкновению в свободное от работы время он либо пил, либо накуривался, «чтобы поржать», либо отсутствовал дома. Но если бы она решилась уйти от него, вместе с ним она потеряла бы и этот загадочный закулисный мир, который остался бы только по ту сторону сцены.
А что она знала об Антоне кроме того, что он варился в том же бизнесе, что и Сергей? Антон закончил Институт «Кино и телевидения». Начал заниматься рекламой, снимал рекламные ролики. Она не знала даже, при каких обстоятельствах они познакомились с Сергеем и как пришли к решению заниматься вирусным маркетингом. Она не знала, почему они не продолжили работать вместе. Она не спрашивала мужа ни о чём, что касалось Антона. Она боялась, что он подумает, что она им слишком интересуется, боялась, что он всё поймет. А тем временем она оставалась в полном неведении.
На последней встрече в баре она узнала, что Антон развёлся, что работает креативным директором в какой-то компании. И что она, Тося, ему нравится. Но что это могло ей дать, кроме ночных мечтаний и всё большего осознания никчемности своего существования? Он же не предложил ей ничего. А она? Она просто развернулась и ушла вслед за смеющейся Лидкой.
Лидка. Лидка-Лидка. Тося впервые в жизни так отчаянно хотела, чтобы Лидка наконец-то определилась с выбором жениха. Если она запала на Костю всерьез, а ещё лучше, если и он найдет в Лидке ещё что-нибудь, помимо её груди, может быть, ещё одна встреча окончательно развеет Тосины сомнения. Может быть, она ухватится за эту новую случайность и найдет в себе силы расставить наконец все точки над «и».
Лидка уже почти неделю встречалась с Костей. На все Тосины вопросы о её чувствах она отвечала неоднозначно. То она считала, что он маньяк, то признавалась, что сама немного маньячка. То ей казалось, что он дурак, то восхищалась тем, что он нанотехнолог и так умён. Потом она презрительно замечала, что «лучше бы он был продавцом в «Макдоналдсе», и то больше зарабатывал бы». В общем, анализировать поток Лидкиного сознания Тося не стала, но из всего бреда, который она время от времени строчила ей «вк», сидя на работе, Тося могла понять только то, что они действительно друг друга стоят.
Неделя пролетела быстро. Была пятница. Сергей снова уехал в командировку в Волгоград. Тося заранее это знала, поэтому договорилась «зависнуть» с Лидкой с пятницы на субботу. Но в пятницу утром Лидка позвонила и, «дико извиняясь», сообщила, что идёт с Костей в кино:
- Тося, а можно мы потом вдвоём к тебе приедем? Понимаешь, я не хочу пока оставаться с ним наедине, вдруг он будет приставать? Я дала себе слово: на первом свидании ни-ни. Понимаешь, они же, как моя бабушка говорила, под юбку, а потом в кусты. А мне за тридцать перевалило, я семью хочу.
- Ой, не знаю, Лида, ты что, предлагаешь мне весь вечер на вас, голубков, любоваться? - спросила Тося.
0 Ну, Тоня-я-я-я-я-я! - Лидка умоляюще заскулила в трубку. - О! А давай мы Антона с собой позовем, посидим все вместе?
Тося ждала этого предложения, странно было бы не предположить, что так будет веселее и Тосе не будет скучно, если они позовут с собой Антона. Она только поэтому и сказала про «голубков». Но когда Лидка выразила это вслух, Тося вздрогнула, ладони её вспотели, кровь хлынула к лицу.
- Антона? - Тося изобразила удивление. - Костя уж, наверное, не потащит своего друга на первое свидание с девушкой, - пробормотала она.
- А я его попрошу, скажу, что мы с тобой договорились уже, и что либо мы все вместе идём к тебе, либо я иду к тебе одна! - Лидка подумала и добавила: - И в кино не пойду!
- Первое свидание, а уже ультиматумы! Лида, да тебя не узнать! - проговорила Тося восторженно, а Лидка вдруг обиделась:
- Ой, да ну тебя, вечно ты со своим сарказмом! Оставила бы лучше его для своего Сереженьки.
- Да ладно, я же шучу, - весело сказала Тося, - Я буду тебя ждать, - она почмокала трубку.
Лидка, сбитая с толку такой стремительной сменой настроения, помолчала секунду:
- Ладно… Я позвоню тебе, - всё ещё с холодком произнесла она и положила трубку.
Рабочий день прошел быстро: работы было достаточно много и не было времени думать и предаваться тягостному ожиданию.
Придя домой, Тося залезла в ванную. Сергей уехал ещё утром. Звонил он с поезда, а это значило, что вернуться внезапно он никак не мог. Лидка придет только ближе к девяти-десяти, поэтому есть ещё время отдохнуть и привести себя в чувства после рабочего дня.
Тося не чувствовала, что совершает какое-то преступление. Точнее сказать, она каждый раз, когда к ней в гости приходили друзья, даже по самому безобидному поводу, чувствовала, что совершает преступление, поэтому сейчас привычное волнение не казалось ей чем-то особенным.
Конечно, она понимала, что придёт Антон. Придёт без жены. Придёт в тот момент, когда дома нет Сергея.
Тося ждала его.
После ванной она надела футболку и джинсы. Она не хотела выглядеть так, будто она готовилась к встрече, поэтому решила не краситься. У неё от природы длинные черные ресницы и яркие брови. Она высушила волосы феном, благодаря чему они стали казаться еще гуще, слегка припудрила лицо и сбрызнула запястья туалетной водой.
«А вдруг он не придет?» – Тося взглянула на телефон. Пропущенных звонков не было. Но как только она положила трубку на стол, заиграла знакомая мелодия.
- Да?
- Ну что, мы идём к тебе! Минут сорок - и мы на месте, сейчас по дороге Антона захватим. И чего-нибудь к чаю, - Лида хихикнула в трубку, потому что имела ввиду совсем другое. Тося прямо увидела, как она при этом посмотрела на Костю. Ей всегда был нужен кто-то в свидетели, когда она шутила.
- Отлично, я вас жду.
Тося подошла к зеркалу, окинула себя взглядом себя сверху вниз: светлая широкая футболка с принтом, свободные брюки, потому что в них удобно сидеть, скрестив ноги, взъерошенные волосы, которые в электрическом свете отливали синим. Так она чувствовала себя уверенно, и ей не приходилось следить за своими движениями. Так она была честнее, без неловкостей и кокетства. Так она была собой.
Тося сделала чашку кофе и закурила.
На улице было пасмурно, чувствовалось приближение ноября. Деревья простоят желтыми от силы неделю. Дождь уже сильно посбивал листья, и дворники в парках понастроили за день таких пестрых громадин, что издалека казалось, что это горы. Тося прислушивалась к ветру за окном. Колючему, пронзительному ветру. На Васильевском всегда ветрено: с залива до Невы разбегается ветер по проспектам, устраивая скоростные ралли колтунов из листьев, рекламных брошюр и пустых пачек из-под сигарет; и, разбиваясь об углы домов, расползаются вихры его по линиям.
Тося слушала, как цокает мелкий дождь по жестяным карнизам, а со сливов гулко хлюпает в лужу. И ей казалось, что это её босые ноги шлепают сейчас по мокрому асфальту. Как будто это её душа носится сейчас по пустому гулкому колодцу.
Звонок домофона раздался, как сирена.
Тося быстро открыла дверь парадной, нажав на кнопку. Она не спрашивала, кто пришёл, потому что ответа она бы всё равно не расслышала из-за сломанного динамика и потому что она точно знала, кто пришёл. Лифта в её доме не было. Тося открыла входную дверь, пошла на кухню, налила чашку воды, выпила и вернулась. Лидка, Костя и Антон были уже на третьем этаже. Лида, перегнувшись через перила и глядя наверх, прокричала:
– Долго ещё подниматься?
– Ещё чуть-чуть! – ответила Тося и снова зачем-то пошла на кухню. Так и не придумав по дороге зачем, она взяла телефон и положила его в задний карман брюк.
Вернувшись в прихожую, она встретила компанию, уже входящую в квартиру.
«Привет!» – «Здравствуйте». – «Разувайтесь. Вот, если кому-то надо, тапки…» – «Спасибо, я босиком».