Я стоял на краю перрона в метро и ждал прибытие очередного, уже, судя по часам, полностью перегруженного поезда. До боли знакомый, но не понятно где и как подхваченный памятью, запах, коснулся меня слегка, сначала тонкой струйкой протянувшись под носом, а затем постепенно начав обволакивать целиком, с самого верха и до низа. Он явно чем-то меня раздражал. Но чем? Что такого могло быть в нем, что так меня огорчало, расстраивало, и даже приводило в недоумение? Его интенсивность увеличивалась все больше и больше, и вот уже я стоял в плотном облаке, видимо все же чей-то парфюмерии. Но чьей?
- «Ферри! Это Ферри!» - громом пронеслось в моей одурманенной голове.
Но, что это? Я же не дома, на кухне. Нет, вовсе нет, я в метро. Откуда может быть ЗДЕСЬ он, этот едкий, убивающий все жирное, запах?
- «Неужели это духи?» - подумал я.
Нет. Не может быть. Не способна вся парфюмерная промышленность, даже и объединившись в один огромный холдинг, создать нечто ядовито пронзительное. Но и тем ни менее, что это? Откуда раздается эта вонь?
Волна воздуха со стороны приходящего поезда принесла мне еще одну, более мощную концентрацию данного аромата, но уже с другой, противоположной стороны. Но, что же это такое? Не может быть! Нет, ну еще один человек, ну два, но чтобы со всех сторон? Не может быть.
Я посмотрел налево, затем направо. У многих на лицах были респираторные повязки.
- «Так вот зачем оказывается, их надевают на свои лица люди!» - вдруг ко мне в голову пришла отчаянная мысль.
Они не столько боятся заболеть гриппом, сколько не хотят слышать тот аромат, которым полностью пропитался город. Но зачем? Зачем он нужен? Может для чистоты, чтобы отмыть всю ту грязь, которая накопилась в нем, еще с лета, а теперь лежит, прикрытая снегом? А может быть и для того, чтобы не слышать больше истинный запах города, его истории, правды, суеты и отчаяния?
Я принюхался. Запах шел от женщины в повязке. Но, не может быть! Как же так? Она не хочет слышать то, из чего сама же и состоит. Она боится себя, не уверена в своей индивидуальности и от этого хочет просто выглядеть чистой и белоснежной, как, впрочем и все остальные, надевшие эти белые маски.
Я посмотрел направо. Повязки. Сплошные повязки… и чистота, подозрительно белоснежная чистота.
Помню, как в конце восьмидесятых годов в Москву приезжали люди за продуктами из других городов. Иногда из очень отдаленных. Дорога могла занимать иногда и целую ночь. И вот они после поезда проводили целый день в очередях, проклиная про себя Москвичей, думая про них: - "Зажрались тут!" И вот к вечеру, уставшие, но не побежденные, наполняли собой поезда метро, автобусы и тролейбусы, а иногда даже трамваи, но никогда - такси, они ехали по одиночке, а иногда и небольшими кучками в сторону вокзалов, с огромными баулами перекинутыми через плечо, рюкзаками за спиной, и сумками в руках, оставляя за собой запах не мытого тела. Как правило это была станция метро Комсомольская. Но, это был совершенно другой запах, не тот, что я чувствовал сейчас. Он сильно отличался от сегодняшнего и наверно только тем, что был натурален. В нем не присутствовало и капли химии. Люди тогда не носили повязок, разве только, что хирурги в больницах. Да и продукты тогда получали из натуральных ингридиентов.
* * *
Я пришел на работу. Мой мозг нуждался в срочной консультации. Мне нужен был ответ. А вопрос уже глубоко сидел во мне.
- Скажи Алл. А чем это все сейчас обливаются в метро? – спросил я сотрудницу.
- В каком смысле? – не поняла она.
Но тут я понял, что от нее исходит тот же едкий аромат. И это меня смутило. Я несколько перестроил свой вопрос, чтобы не обидеть близкого человека.
- Ну, я имею в виду, этот запах моющего средства, так похожего на духи. Точнее наоборот.
- А! Так это ж очень модно сейчас. Все покупают! – произнесла она, слегка смутившись, и назвала мне фирму этих духов.
Которую, я тут же и забыл, как кошмарный сон.
06.12.17г.