О протоколах сионских мудрецов и прочем Сущем.
Эссе 4
Сталинская попытка контрреволюции, с сохранением идеологии интернационализма, была обречена изначально на катастрофический исход. Так Русский наднациональный народ созидатель Вечных Ценностей здесь был запланированной жертвой паразитизма «интернационалов». Долговечность Русскому государству могла придать только опора на русские государственные силы и проклятие разрушительного интернационализма-космополитизма, как самого свирепого в мире народов и человеконенавистнического, оголтелого шовинизма, разрушительной либеральной идеи. А другой основы кроме наднациональной, русского государства, не было, и быть не может.
Любой «изм» от социальных теорий, всегда и во всем паразитичен, по изначальному содержанию и смыслу. Так при капитализме немногие паразиты, частнособственники присваивают, «приватизируют» общественный гений практической мысли машинного производства, отделяя большинства народа от самих средств этого производства. При том в свирепой внутривидовой борьбе этот клан, истребляя слабейших, всегда приходит в итоге к олигархической охлократии. При промежуточном социализме-коммунизме (изначально временном переходном явлении) паразитизм также зловещий атрибут системы и переноситься на Среду Обитания Народа и внешние или внутренние факторы. Так зловещий принцип «человек проходит, как хозяин, по просторам Родины своей» и вытекающий отсюда принцип «преобразования Общества и Природы» характерен для необъятной России. Принцип построения «национал-социализма» Германии был в «завоевании жизненного пространства» и «завоевания колоний». Для изначально паразитической Англии строительство «процветающего общества» (абсолютно тот же по типологии социализм) заключалось в паразитировании на «мудрой колониальной политике» и паразитировании на «международной торговле» и элементарном международном пиратстве. А самую «мудрую» систему «паразитирования на ином» применили в США, используя многотысячелетний опыт паразитирования либералов на народах мира. США просто паразитировали на «воздухе», выпуская в мир резаную зеленую бумагу – доллар и привлекая за эти пустые бумажки лучшие интелектуальные силы мира, черных и белых рабов, и паразитируют на них всех скопом до сего дня.
Поэтому в России со второй половины XIX века, и особенно с переворота Октября 1917 года, к паразитам либералам духовно присоединился лишь псевдорусский тип ущербного антикультурного плебея-образованца. Иные люди русской имперской типологии молча несли тяготы, а немногие, элитная часть, как могли, сопротивлялись пассивно (любое активное сопротивление свирепо изничтожалось политической полицией, еще в зародыше). Инертная аполитичная масса просто работала, благо работа была для всех, и радовалась маленьким радостям, перепадавшим на ее долю: - скромной квартире или частному домику, да еще даче, где она была полновластным хозяином. Сегодня это самая большая скорбная часть сторонников возврата к тому социализму XX века.
И вот после смерти Сталина пошли валом страшные по скрытому смыслу изменения. Русскую природную жизнь снова, как и в 1917 году, начали ломать через колено. Ввели, исподволь поощряемую абортативную систему, (применяя ее в основном в Русском Мiре, который вдобавок активно разоряли, внедрением «республиканцев» во все доходные области жизни, и жестоким полицейским надзором в русской части страны) и ее страшные последствия проявились наглядно только тогда, когда разразилась демографическая катастрофа. А массовое строительство «хрущеб черемушек» довершили разложение русского общества на части никак не связанные между собой. Мокрая система канализации многоэтажных бараков отравляла Природу, реки и луга губили плотинами, под коммунистические лозунги партийных либеральных аппаратных проходимцев.
В экономике России нарастала катастрофа хозяйственной жизни и было ясно, прежние методы хозяйствования надо срочно менять. Менять ее прежние мобилизационные методы! Но на какие принципы конкретно? И тут появляется Русский Гений Глушков.
Либеральная паразитическая мысль в вопросах хозяйства и его стратегического управления безплодна изначально, ей доступен лишь плагиат, как паразитирование на ином. Глушков, работая на стыке научных исследовательских направлений, обратил внимание и на востребованную временем хозяйственную стезю глобального управления. Систему надо было дробить и внедрять связи иного качества и содержания.
Вот публикация: -
«Забытый гений. К 90-летию со дня рождения великого советского кибернетика В.М.Глушкова (1923-1982)»
С 1958 по 1961 год Глушковым разработана ЭВМ «Днепр», которая активно использовалась в самых разнообразных отраслях народного хозяйства СССР.
Комплекс из двух компьютеров «Днепр» (на фото Глушков стоит перед экраном) в центре управления космическими полетами. Информация со 150 датчиков поступает в комплекс, который выдает на экран траекторию спутника. Глушков с 1956 года читал на мехмате КГУ курс высшей алгебры и спецкурс по теории цифровых автоматов, а с 1966 года и до конца жизни заведовал кафедрой теоретической кибернетики. С 1962 года и до конца жизни вице-президент АН УССР.
В 1963 году Глушков утвержден председателем Межведомственного научного совета по внедрению вычислительной техники и экономико-математических методов в народное хозяйство СССР при Государственном комитете Совета Министров СССР по науке и технике.
В 1965 под руководством Глушкова году создана первая в серии ЭВМ для инженерных расчётов МИР-1, как предтеча и прообраз современного многофункционального миникомпьютера или ноутбука.
Глушков был инициатором и главным идеологом разработки и создания Общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации (ОГАС), предназначенной для автоматизированного управления всей экономикой СССР в целом. Это была Русская Сверхидея!
Официоз говорит, что задача построения общегосударственной автоматизированной системы управления (ОГАС) экономикой была поставлена Глушкову первым заместителем Председателя Совета Министров (тогда А.Н. Косыгиным) в ноябре 1962 года. Но это просто нелепость! Примитивный партиец Косыгин просто не имел достаточного кругозора, чтобы мыслить подобными категориями. Если бы Косыгин был природным государственником и хоть чуточку представлял величие сверхидеи Глушкова, то судьба этого фундаментального открытия была иной. А так аппаратчики «экономисты» во главе с Либерманом, четко почуявшие гибельность для либерального клана паразитов внедрение этой феноменальной системы, развернули проект Глушкова в небытие, а самого травили, пока не довели до могилы в 59 лет.
Вот как развивались события. В.М. Глушков и научная группа под его руководством (В.С. Михалевич, А.И. Никитин и другие) в 1962 году разработали первый экскизный проект Единой Государственной сети вычислительных центров ЕГСВЦ, который включал около 100 центров в крупных промышленных городах и центрах экономических районов, объединенных широкополосными каналами связи. Эти центры, распределенные по территории страны, в соответствии с конфигурацией системы объединяются с остальными, занятыми обработкой экономической информации. Их число определяли в 20 тысяч. Это крупные предприятия, министерства, а также кустовые центры, обслуживавшие мелкие предприятия. Характерной была возможность безадресного доступа из любой точки этой системы к любой информации.
В этой двухъярусной системе главные вычислительные центры обмениваются между собой информацией не путем коммутации каналов и коммутации сообщений, как принято сейчас, с разбивкой на письма, а было предложено соединить центры широкополосными каналами в обход каналообразующей аппаратуры, с тем, чтобы можно было переписывать информацию с магнитной ленты во Владивостоке на ленту в Москве без снижения скорости.
После рассмотрения проекта парткомиссией от него почти ничего не осталось, вся экономическая часть была изъята. Изъятые материалы уничтожались, сжигались, так как были секретными.
Против всего проекта в целом начал резко возражать В.Н. Старовский, начальник ЦСУ. Возражения его были демагогическими. И здесь, как пример аппаратного управления Политбюро ЦК КПСС и Косыгиным, Старовский ссылался на то, что ЦСУ было организовано по инициативе Ленина, и оно справляется с поставленными им задачами. Политический проходимец сумел получить от Косыгина заверения, что той информации, которую ЦСУ дает правительству, достаточно для управления. Сил и возможностей борьбы с аппаратными партийными проходимцами у Глушкова не было. Это был простой Русский Гений.
Начиная с 1964 года против Глушкова стали открыто выступать ученые-экономисты Либерман, Белкин, Бирман и другие. Косыгин, будучи человеком крайне ограниченным и не разбираясь ни в чем, кроме примитивной бухгалтерской арифметики, где превалировали соображения личной карьерной безопасности, не стал даже вникать в суть проекта и заинтересовался только стоимостью проекта. По предварительным подсчетам его реализация обошлась бы в 20 миллиардов рублей. Глушков не скрывал от Косыгина, что она сложнее уже внедренных космической и атомной программ, вместе взятых, и организационно гораздо сложнее, так как затрагивает (обязательно в комплексе В.М.) все и всех: и промышленность, и торговлю, планирующие органы, и сферу управления, и т.д. И это сразу отвернуло примитивного партийца Косыгина от реализации проекта; подобная опасная ответственность ему была не нужна.
За три пятилетки реализация программы принесла бы в бюджет не менее 100 миллиардов рублей.
Но наши аппаратные провокаторы-экономисты сбили Косыгина с толку тем, что, дескать, их экономическая реформа вообще ничего не будет стоить, то есть будет стоить ровно столько, сколько стоит бумага, на которой будет напечатано постановление Совета Министров, и даст в результате больше.
А при внедрении это была провальная, катастрофическая для экономики страны «реформа Косыгина-Либермана, породившая явление «цеховиков». Эту запланированную экономическую катастрофу современные социалистические примитивные плебеи «шариковы», во главе с «академиком» Глазьевым, сегодня представляют великим достижением «плановой экономики» могучей советской власти, страны социализма».
Поэтому команду Глушкова отставили в сторону. И Косыгин был недоволен. Глушкову была приказано, временно прекратить пропаганду ОГАС и заняться системами нижнего уровня. Как выяснилось позже, это стало началом конца грандиозного проекта.