ПСИХОАРХИТЕКТОНИКА.
Диалектика психики человека.
Системно-иерархическая модель психики.
Часть VI. Социальная душа (Psyche).
Глава 2. Воспитание -> Мораль -> Нравственность.
[Схема изменилась. Текст нуждается в исправлении. Лучше пока не читать.]
Когда к нам в голову приходит понятие дисциплины, многие из нас задумываются над связанными с ней вопросами. Дисциплина - это что такое? Как она возникает? Зачем она нужна? В чём её необходимость? Нужна ли она вообще? Нужна ли она в частности? Как дисциплинировать ребёнка? Как дисциплинировать учеников? Как дисциплинировать подчинённых в трудовом коллективе? Как дисциплинировать самого себя? Какая связь между дисциплиной и самодисциплиной?
Пожалуй, только на последний вопрос легче всего ответить. Мол, дисциплины без самодисциплины не бывает. Нет, друзья, бывает. Кому не знаком разнузданный начальник и строжайшая дисциплина в коллективе? Разве можно забыть о сумасшедшем фюрере и железном порядке в целой стране? Даже в семьях и то наблюдаются капризные, самовластные родители (самодуры) и затюканные, послушные, очень дисциплинированные дети. Понятно, такая дисциплина быстро, или не очень быстро, но с железной необходимостью, разваливается. В коллективе начинает наблюдаться текучка, работа коллектива становится неэффективной, предприятие самоликвидируется (если его искусственно не поддерживают со стороны, т.е. сверху). Страна становится агрессивной, нападает на соседей, получает отпор, государственный строй в стране рушится под натиском вооружённых сил этих соседей.
В семье послушный ребёнок вдруг бунтует, идёт вразнос, своевольничает, убегает из дома. Был ребёнок как ребёнок, и тут вдруг взбесился. Хорошо ещё, что не сошёл с ума. Да и какая разница (для иных родителей)? Срочно в дурку! В смысле - к психиатру. И какая разница между психиатром и психологом? Не всем известно. К кому ребёнок попадёт - дело случая. Может, к неврологу. Кто быстрее подвернётся. Но психиатры либо не видят никаких проблем по своей специфике, либо узревают там, где их нету, и начинают прописывать разные ненужные и даже вредные препараты. Чем доводят бедного ребёнка до состояния овоща и тормозят его развитие. Психологу нужно работать больше с родителями, причём длительное время. Работа психолога состоит в обучении (психологическом ликбезе) и воспитании (психологическом тренинге) родителей. Но тут он наталкивается на уровень саморазвития и уровень рефлексии родителей.
Легче всего иметь дело с родителями, имеющими высокие интеллектуальные показатели, высшее образование. Правда, среди них тоже попадаются недовоспитанные личности. Но это дело поправимое. Труднее всего с теми родителями, которые не хотят связывать своё поведение с поведением ребёнка, видеть причину поведения ребёнка в себе, в своих действиях. У них в той или иной мере отсутствует самоанализ и самокритика, и, соответственно, нет желания что-то в себе, в своём поведении, менять. Рефлексивная деятельность постановки себя на место другого (на место своего ребёнка, моделирование у себя в голове того, что он чувствует, думает, переживает) у таких родителей неразвита. Ребёнок должен вести себя определённым образом, так, как хочется родителю. Должен - и всё тут! Его надо заставить подчиняться требованиям родителей. Заставить не получается - ребёнок бунтует. Следовательно, запрос к психологу - как заставить? Не как изменить своё поведение в отношении ребёнка, а как изменить его поведение, не меняя своего. Требуется мудрый совет. Причём срочно, немедленно. Потому что либо времени на продолжительные беседы нет, либо денег, либо продолжительного контакта не ожидалось. После попытки (серии попыток) работать с такими родителями, психологу остаётся только застре... отказаться от сотрудничества с ними. Мнение о нём: плохой психолог, бяка.
Дисциплина и самодисциплина могут гармонично сочетаться, но могут и конфликтовать между собой. Хорошо, когда личность внутренне принимает внешнюю дисциплину и становится морально устойчивой. Хорошо также, когда самодисциплина, выражающаяся в нравственности, немного противоречит внешней дисциплине, т.е. морали. Если эта нравственность положительна (этична, добродетельна), то она ведёт лишь к развитию морали. В случае, когда нравственность негативна и противостоит морали, это, наоборот, только губит и мораль, и носителей такой нравственности. Так организованные преступные группировки тоже имеют свою дисциплину, и её члены могут быть очень дисциплинированы в рамках этих банд. Но их групповая дисциплина и самодисциплина находится в конфликте с дисциплиной общества, в котором они находятся. Ещё хуже дело обстоит с человеком, в котором дисциплина совмещается с отсутствием самодисциплины.
Внешне он, как тот послушный ребёнок, может быть дисциплинированным, соблюдать нормы и правила установленного порядка. Но внутренне он может быть не согласен с этим порядком, ощущать в себе хаос и разброд влечений, желаний, мыслей, непредсказуемую смену настроений, и т.д.. ("В тихом омуте черти водятся"). Когда-то происходит нервный срыв - выход наружу долго сдерживаемой негативной энергии. По схеме З.Фрейда, это бунт Оно против Сверх-Я и невозможность Я регулировать отношения между ними. Навязанный порядок, внутренне непринятая дисциплина и мораль - это и есть Сверх-Я, в понимании Фрейда. Собственные импульсы, побуждения, желания и хотения, собственные ощущения и чувства, восприятия и соображения, впечатления и эмоции, переживания и сомнения, удерживаемые в тайне от других, и по закону интериоризации, даже от самого себя (вытеснение содержания в план бессознательного) - это, по Фрейду, Оно.
Острый конфликт между Оно и Сверх-Я, общее недовольство жизнью в обществе, низвержение навязанных моральных норм и нравственных правил, а заодно и всех остальных норм и правил (культурных, правовых), приводит к уже не к нервному, а к психотическому срыву, эмоциональному аффекту, буйству (буйное помешательство). Далее, через ряд таких вспышек следует постепенная невротизация и психопатизация личности. Они могут привести к социопатии - всецелому неприятию дисциплины, общественного порядка, всякого согласования своих индивидуальных желаний с желаниями других людей. Но могут привести и к резкому рассогласованию желаемого и действительного - к отрицанию реальности в угоду своим желаниям и фантазиям - к психозу. Не зря ведь понятие социальной нормы связано с понятием психической нормы. И порой до такой степени связаны, что аж путаются между собой в головах людей. Иногда такая путаница используется властями. Если вы против существующих социальных норм, воюете с неправильными на ваш взгляд правовыми нормами и законами, то вы, вероятно, псих, и вас надо поместить в психушку.
В общем, дисциплина - это СРЕДСТВО ОТ того, чтобы не впасть в крайнюю самобытность, самостийность, дурную индивидуальность. Таковой является национализм. Представьте, что каждая личность - это нация. И вдруг каждая личность начинает превозносить себя, любить себя до безобразия, ненавидеть другие личности и унижать их всевозможными способами. Что происходит в таком случае? Конечно, множество разнообразнейших конфликтов, ссор, драк, боевых столкновений, войн. Короче, хаос, отсутствие всякого порядка в обществе, а также внутри такой по-дурному индивидуальной личности.
Дисциплина - это также СРЕДСТВО ДЛЯ саморазвития. Если ребёнок хочет быть взрослым, он идёт в школу и там проходит одновременно и школьное обучение, и школьное воспитание. Поэтому disciplina (лат.) — обучение, воспитание. В семье также есть своя семейная дисциплина. Родители тоже обучают и воспитывают, а не только питают своих детей. В каждом трудовом учебном и трудовом коллективе есть своя дисциплина. Она - не препятствие для развития личности, а, наоборот, то, что облегчает его. Дисциплина уравновешивает рассудочное противопоставление Я и Ты с разумным объединением их в Мы, а также рассудочное противопоставление Мы и Они с разумным объединением их в Мы-все, во всеобщее Мы, в человечество. Поэтому дисциплина является синтезом (гармоничным сочетанием) самобытия и саморазвития. Личность свободно развивается, ограничивая свою самобытность дисциплинарными рамками. Это добровольное самоограничение, исходящее из мудрого понимания необходимости развития других людей. Если ученик в классе ведёт себя недисциплинированно, то он мешает своим поведением другим ученикам развиваться, учиться и воспитываться (образовываться, просвещаться). Не хочешь развиваться - не мешай другим, выйди за дверь, погуляй. Может, одумаешься и захочешь вместе со всеми двигаться вперёд на пути своего личного и коллективного развития.
Другое дело, если ребёнок не хочет быть взрослым, не хочет развиваться. Либо ему и так хорошо, и все его потребности удовлетворяются родителями, ему самому ничего не надо делать. В этом случае ребёнку хочется оставаться в том состоянии, в котором он пребывает. Слишком счастливое детство. Либо слишком несчастливое: его все достали своими требованиями, а к его потребностям относятся с пренебрежением. И в том, и в другом случае следует отказ от желания развиваться, или, как говорят психологи, отказ от поиска, служащий причиной задержки умственного и личностного развития. Во втором случае ребёнок уходит в себя, отказывается от контактов с внешним миром, от общения. Аутизм. Чрезвычайно нежная нервная система. Развитие так или иначе продолжается, но какое-то очень своеобразное и однобокое - внутри себя. Дети же с сильной и динамичной нервной системой и несчастливым детством уходят не в себя, а в улицу, во внешние приключения. О таких говорят, как о детях с неправильно ориентированной поисковой активностью, у которых личностное развитие идёт вразрез с социализацией. У них поисковая активность приобретает асоциальный, иногда антиправовой характер. Отсюда личностные аномалии, отклоняющееся от социальных норм поведение (девиантность), нарушающее нормы права (деликвентность), преступающее законы (преступность).
Дисциплина - мудрое сочетание индивидуального и коллективного, личного и общественного, особенного и общего. Насколько мудрое - в каждом конкретном случае (группе, коллективе, обществе, стране) - это уже другой вопрос. Некоторые философы, не говоря уж о психологах, впадают в крайнюю рассудочность и противопоставляют индивидуальность и коллектив, индивидуацию и социализацию. Например, А.А.Ивин в своей книге "Введение в философию истории" пишет: "Существуют два главных типа человеческого общества. Первый из них - коллективистическое общество, второй - индивидуалистическое общество. Между этими двумя полюсами движется человеческая история, демонстрируя от эпохи к эпохе всё новые формы коллективизма и индивидуализма." Далее он всю книгу посвящает негативной критике коллективистического общества, имея в виду, что на фоне его недостатков значительно выигрывает индивидуалистическое общество. Если бы он был непредвзятым, то написал бы вторую книгу, в которой он подверг бы негативной критике индивидуалистическое общество, на фоне которой коллективистическое общество также выглядело бы значительно выигрышно.
Конечно, излишне коллективизированная личность, отдающая все свои силы и время какому-либо общему делу, нуждается в индивидуации, в личной жизни. Но и индивидуация не должна впадать в крайность индивидуализма - в эгоизм. Так многие директора заводов при смене политического курса в стране стали использовать своё положение в своих личных, и, надо сказать, корыстных интересах, т.е. стали присваивать себе общее богатство, несправедливо делить доходы от своих предприятий, выписывать себе несопоставимую с затратами их рабочей силы зарплату, одновременно задерживая зарплату своим работникам. То же самое произошло и с коммунистами, "радетелями" о народе. Многие вдруг перекрасились в капиталистов, владельцев всяких богатств, без зазрения совести эксплуатирующих простой народ. Причина этого - отмашка маятника от положения чрезмерного коллективизма в положение махрового индивидуализма. Всё, что тщательно удерживалось в узде, зажималось и вытеснялось, стало выплёскиваться наружу.
Это похоже на то, когда ребёнку в семье запрещалось больше, чем разрешалось, и вдруг оказалось, что запретов нет, и можно делать всё, что хочешь - вседозволенность. Тут у морально-неустойчивых и нравственно беспринципных "срывает крышу". Например, многие маменькины и папенькины сыночки и дочки, став студентами и живя в студенческом общежитии, "отрываются на полную катушку": не спят по ночам, спят днём на лекциях, или вообще не ходят на лекции, начинают курить, пить алкоголь, иногда употребляют наркотики, вступают в беспорядочные половые связи. В общем, ведут богемный образ жизни, свойственный некоторым слишком свободным художникам.
Другой вариант - попустительство, потакание всем желаниям ребёнка, когда взрослый идёт у ребёнка на поводу, как послушная лошадь. Тут тоже вседозволенность, но уже изначальная. Именно в такой обстановке вырастают крайние индивидуалисты и эгоисты. А таких вряд ли можно приучить к порядку. Неприученность к порядку порождает множество пороков. Среди них импульсивная непредсказуемость, зависимость от своего настроения, ленивость, внутренняя (и часто внешняя тоже) непорядочность, отсутствие самодисциплины и самоорганизации, безволие в реализации своих желаний и в борьбе с дурными привычками, упрямое сопротивление дельным предложениям, отсутствие умения договариваться, своеволие, неумение строить гармоничные отношения с людьми, жить в семье, неумение быть ответственным (всегда у них другие виноваты), восприятие морального долга как чего-то чуждого себе, понимание свободы как абсолютной, безграничной, как полного произвола.
Итак, дисциплина - это "определённый порядок поведения людей, обеспечивающий согласованность действий внутри коллектива и обязательное усвоение и выполнение людьми установленных норм (правовых, моральных, политических, этических), правил и т.д., а также способы, с помощью к-рых осуществляется этот порядок. Как средство общественного контроля над повседневным поведением людей, Д. отражает в себе господствующие в данном об-ве социальные (в первую очередь экономические) отношения и служит для их поддержания." (Словарь по этике. Под редацией И.С.Кона. Москва. Издательство политической литературы. 1983).
Отсюда: люди, которые придерживаются установленного порядка в отношениях с другими, являются порядочными людьми. Эта порядочность раздваивается в себе на две стороны. С формальной стороны она есть внешняя порядочность - соблюдение порядка из опасения осуждения/наказания или/и для того, чтобы снискать одобрение/поощрение. Внешне порядочные люди ведут себя порядочно в основном при людях, когда знают, что их видят другие, которые так или иначе оценивают их поведение и выдают разные реакции в виде негативных или позитивных санкций. С содержательной стороны порядочность характеризуется как внутренняя. Человек внутренне порядочен тогда, когда никто его не наблюдает и не оценивает, но вместе с тем он сам наблюдает и оценивает своё поведение с позиции социальных стандартов или идеалов.
Внешняя порядочность - это моральность, а внутренняя порядочность - нравственность личности. Отношения между ними непростые. Есть случаи, когда люди ведут себя морально, но безнравственно, т.е. поступают "как все" в своём окружении, но без любви к ближнему и сострадания к нему, не помогая. Есть - когда они ведут себя нравственно, но их нравственные поступки входят в противоречие с устоявшимися нормами морали. И есть случаи, когда нравственные поступки человека находят согласие и одобрение со стороны других людей. В этом случае, между нравственностью и моралью наблюдается гармония.
Мораль - устойчивые образцы социально приемлемого поведения, т.е., как говорят, моральные устои. Нравственность - возникающие в разных местах общества образцы - нравственные идеалы - гуманного отношения к другим людям и себе, в котором содержатся идеалы любви (сострадания), красоты и доброты. Нравственные образцы (идеалы) - маяки, ориентиры, магнитные полюса, по которым и на которые люди ориентируются в море житейских страстей. Поэтому нравственность личности можно понимать как иерархию её ценностных ориентаций. Те, на кого ориентируется человек при выборе своих поступков, выборе своей линии поведения, с кем он внутренне общается и с кем советуется, в психологии личности называют референтными лицами или духовными авторитетами. В художественных произведениях их называют героями. Реальные лица или литературно-киношные герои становятся духовными ориентирами, на которые равняется личность, перенимая от них увиденные способы поведения. При этом, если у человека всё в порядке с рассудком, то он не слишком отождествляется со своим духовным наставником, и не мнит себя им.
Те же, у кого рассудочно-различающая деятельность является неразвитой или нарушенной в результате повреждающих воздействий внешней природной или социальной среды, идентифицируются с каким-нибудь великим государственным деятелем, политиком, художником, учёным или философом, киношным героем или героем компьютерной игры. Виртуальные стрелялки доводят молодую и неокрепшую психику до нервного истощения и провоцируют агрессивные выпады в отношении окружающих. Отсюда расстрелы школьниками своих сверстников и учителей, поножовщина, и прочие преступления. Среди чиновников любого ранга достаточно много людей, мнящих себя господами над другими людьми, которых они называют быдлом. Есть и те, которые мнят себя богами, или, по крайней мере, наместниками бога на земле.
Различие между моралью и нравственностью можно пояснить с помощью процессов, ведущих к их возникновению, формированию, сохранению и изменению. Мораль - результат обучения и воспитания. Нравственность - результат самообучения и самовоспитания. Мораль возникает в процессе внешней рефлексии, а нравственность - в процессе внутренней рефлексии, т.е. саморефлексии. Поэтому в формировании нравственности важна интенсивная работа самосознания и самостоятельного мышления личности.
Мораль более статична и стабильна по отношению к нравственности. Нравственность более динамична и пластична по отношению к морали. Конечно, все они с течением времени меняются, но скорость и степень изменения у них различна. Для того, чтобы человек мог в той или иной мере соответствовать усвоенным моральным нормам, он должен их освоить, что как раз и происходит на основе самостоятельной работы над собой, т.е. самовоспитания, ориентации на духовных авторитетов и воображаемого общения с ними (беседа с отсутствующими по той или иной причине родителями, учителями, друзьями, "беседа с Богом").
Освоение моральных норм требует от человека применения их к реальным условиям своего существования, своей жизни в том или ином социуме, т.е. через практику. Поэтому нормальной в психическом и социальном отношении личности необходимо не только знание социальных норм, но и умение их применять на практике. В типичных условиях эти умения отрабатываются до степени навыков. Знаемые нормы хранятся в социальной памяти личности, которая есть её мораль. Практикуемые нормы - это навыки вести себя прилично в обществе. И эти навыки образуют сферу нравственности.
Нравственность как нравственные навыки в типичных, слабо меняющихся условиях действует автоматически, подсознательно. Именно это и имели в виду В.Г.Ф.Гегель и вслед за ним Л.С.Выготский, когда говорили, что истинно нравственный человек не осознаёт своей нравственности. В моменты опасности для чужой жизни нравственный человек не имеет времени для выбора своих действий и сомнений по поводу их эффективности. Он делает то, к чему уже готов, к чему он расположен в силу его нравственной ориентации, нравственной установки, т.е. не слишком осознанно, полуавтоматически, по большей части импульсивно. И после говорит, что поступил так, как поступили бы и другие на его месте. Там же, где есть возможность осознанно оценить обстановку и свои силы на спасение чужой жизни, включаются трезвомыслие и расчёт своих действий. В сильно изменившихся условиях жизни навыки нравственного поведения не срабатывают, и приходится их осознавать и пытаться сознательно применять, пытаясь согласовать свои замыслы, желания, намерения с другими людьми если не в реальном плане путём согласования действий в процессе переговоров, то хотя бы в идеальном (опять те же мысленные беседы с духовными авторитетами). Результат этих попыток есть возникающее умение применить нравственные навыки к новой ситуации.
Правы те, кто говорит, что нравственность есть степень освоения морали. Важно ещё понимать, что нравственность есть степень продвижения морали вперёд и вверх - к подлинной человечности (гуманизму, человеколюбию) в отношениях друг с другом, с самим собой, с животными, живущими рядом с нами, с природой во всех её разновидностях.
Мораль содержит в себе нормы, нравственность - правила. Разница между нормами и правилами в том, что нормы тверды, устойчивы, категоричны в оценке реального поведения. Реальное поведение в морали оценивается с позиции должного. "Это - надо (надлежит, следует) делать, а это - не надо (не следует, нельзя)". "Так принято поступать, а так - не принято." "Это - нормально, а это - ненормально." Нормальное поведение воспринимается как должное, т.е. не замечается. Замечаются отклонения от нормального поведения, которые возбуждают ориентировочную реакцию окружающих в форме подозрения: "Что-то не так с этим человеком".
Ориентировочная реакция ведёт к осознанию того, ЧТО ИМЕННО с ним не так. За осознанием следует эмоционально-этическая оценка в виде осуждения или одобрения, негодующих возгласов или поощрительных замечаний, типа "Молодец!" Одобряется и поощряется также ненормальное поведение, но уже когда отклонения от нормы идут в положительную сторону, т.е. отклонение делает всем не хуже, а лучше. Таким образом, норма вызывает нулевую эмоционально-этическую оценку, а ненормальность бывает двух видов: негативная и позитивная. Соответственно, позитивная ненормальность получает позитивные оценки: радость, восторг, восхищение, гордость, слава, и т.п.. Негативная ненормальность - негативные оценки: огорчение, презрение, насмешки, злословие, худая молва.
Моральная рефлексия (внешняя рефлексия) врастает в личность человека и с помощью его саморефлексии (внутренней рефлексии) формирует у него совесть (моральный самоконтроль, моральное сознание и самосознание) и чувство долга (обязательность исполнения моральных норм). Поэтому и можно, даже следует, говорить, что мораль есть основа совести и долга. В то же время нравственность есть основа свободы выбора, свободы совести и воли. Свободная воля (свобода и воля) осуществляет нравственную регуляцию поведения личности. Насколько свобода одного лица согласована со свободой окружающих его людей, настолько воля добра. В дальнейшем мы с вами рассмотрим диалектические триады "Выбор - Совесть - Воля" и "Договор - Долг - Свобода".
Что касается различия между нормами и правилами, то мы их уже рассматривали в четвёртой части, в главе "Практика - Обычай - Нрав". Здесь же можно ещё раз упомянуть, что нормы и правила являются такой же диалектической парой, как и эстетика с этикой, как и мораль с нравственностью. Понятия нормы и правила могут быть определены друг через друга. Норма - это самое общее и в силу своей обобщённости абстрактное и категоричное правило (известный категорический императив И.Канта), библейская заповедь: "Не убий!", "Не укради!", "Возлюби ближнего своего как самого себя". (К десяти известным заповедям хотелось бы добавить ещё несколько, среди которых: "Не грабь!").
Правила - конкретизация нормы в данных условиях, способы исполнения норм. Не убий, если тебя не убивают. Если тебя бьют не по "заслугам", дай сдачи, стой за себя! Если тебя ударили по щеке, можешь подставить в порядке тренировки смирения вторую, но вечно подставляться антипедагогично, пора и честь знать, и о своём достоинстве позаботиться. Если тебя кто-то полюбил в качестве тряпки, "отлюби" его от себя. Если тебя ограбили, не молчи в тряпочку, кричи: "Караул! Ограбили!". Уважай отца и мать, заботься о них, но не в том случае, когда они ведут себя с тобой по-скотски и воспринимают тебя как свою вещь, которой можно распоряжаться по своему произволу. И т.п., и т.д..
Правила - прообраз прав, с помощью которых можно реализовывать общечеловеческие обязанности. Правила - некоторая степень свободы действий внутри обязательной нормы. Каждая типичная ситуация требует соблюдения установленных правил игры. Каждая нетипичная - приводит к изобретению новых правил. И хорошо, когда изобретение согласовано с другими и сделано не во вред им, а во благо.
Воплощённые в человеке правила, которыми он руководствуется автоматически, подсознательно, есть то, что мы называем чертами характера. Положительные черты характера (или качества личности) Аристотель называл добродетелями. Среди них особенно выделялась умеренность - разумная мера, "золотая середина" между двумя крайностями. Например, мужество определялось как середина между трусостью и безрассудством. Аристотель связывал добродетели со счастьем, т.е. наилучшим состоянием души. Но пришёл Кант и развязал их, привязав добродетель к долгу, к "категорическому императиву". Другими словами, точка зрения И.Канта на добродетели была скорее моралистской, а позиция Аристотеля - нравственной. И обе точки зрения имеют право на существование, так же как имеют право на существование обе стороны одной монеты (дисциплины).
Внутренне порядочный (нравственный) человек больше склонен к благородным поступкам, чем только внешне порядочный (моральный) человек. Благородство - от словосочетания "благо родить". Обычно образцы нравственности, образцы гуманного поведения показывали представители элитарных слоёв общества, поскольку они в массе своей были более просвещены, хорошо воспитаны, обладали хорошим вкусом. Поэтому рождённых в семьях, принадлежащих к высшим слоям общества, называли людьми благородных кровей, и к ним обращались соответствующим образом: "Ваше благородие".
Нравственность в отличие от морали бескорыстна. Нравственный человек делает доброе дело без оглядки на окружающих, не рассчитывая на одобрение и благодарность с их стороны. Авторы добрых дел склонны даже скрывать своё имя, находя удовольствие в самом добром поступке. В этом случае моральность как бы присутствует в них в превращённом виде, ибо они сами одобряют и поощряют свои поступки, что подымает их в своих глазах (повышает самоценность), способствует укреплению чувства собственного достоинства. Нравственный человек, таким образом, относительно независим от чужих мнений о нём, не ждёт и не напрашивается на одобрение со стороны окружающих.
Нравственная личность сама знает себе цену. Поэтому она достаточна устойчива психически и не склонна быть уязвлённой при нападках со стороны своих враждебных критиков. Высоконравственный человек не склонен обращать внимание на оскорбления в свой адрес, считая, что заряд негативных эмоций, содержащийся в попытках его оскорбить не является его проблемой, что это проблема самого оскорбляющего. Высоконравственного больше волнует в этот момент то, что происходит с его хулителями, чем то, что происходит с его самооценкой, так как в ней он уверен и непоколебим. Но такого уровня достигает не каждый человек, поскольку мы в массе своей не очень уверены в себе и довольно чувствительны к негативной критике и оскорбительным выпадам. И если мы этого можем не обнаруживать внешне, то внутри себя спорим с критиканами и ругаем их, пытаясь утвердить свою позитивную самоценность.
Вокруг себя мы видим достаточно примеров расхождения между моралью и нравственностью. Так нравственный человек может демонстрировать аморальное поведение, не соблюдая этикет и нормы морали. При всём своём внешнем безобразии он не останется равнодушным к чужой беде и всегда чем-нибудь поможет страдальцу, если не делом, то хотя бы добрым отношением или добрым словом. Проницательные люди способны за грубой оболочкой увидеть хорошего человека.
Другой вариант расхождения между моралью и нравственностью наблюдается, когда внутренне непорядочный (безнравственный) человек на людях демонстрирует вполне приемлемое, приличное поведение. Такой человек чутко реагирует на других людей, подлаживаясь к ним, если ему это выгодно. С теми же, кто потерял его практический интерес, стал бесполезным для него, он поступает по-хамски, предательски, подло. Такое расхождение между внешним и внутренним в лёгкой степени присуще большинству людей, которые в чём-либо "кривят душой", т.е. лицемерят. В глаза мы не говорим людям то, что говорим о них за глаза. Чем больше мы лицемерим и подхалимничаем, тем больше унижаем своё достоинство, и тем более нам потом хочется восстановить его уровень за счёт того, перед кем мы так распинались. Нравственного человека настораживают славословия в его адрес и он задумывается об истинных мотивах славословящего. Моральному человеку эти славословия как бы льют бальзам на душу, и он теряет бдительность, доверяясь не тем, кому следовало бы.
Когда мораль противоречит нравственности и доминирует над ней мы наблюдаем факты лицемерия, двуличия, двоедушия, двойных стандартов в поведении личности, групп, и даже целых государств. С одной (внешней) стороны провозглашаются всеобщие моральные (и правовые) ценности, с другой (внутренней) провозгласившие ведут себя противоположным образом. Так ведут себя многие родители, диктующие своим детям то, как надо себя вести, но сами поступающие в разрез со своими словами. Так ведут себя политические элиты многих стран, манипулирующие сознанием своих граждан. Так ведёт себя известно какая страна, провозгласившая себя оплотом демократии и цивилизованности, навязывающая свои правила игры остальному миру, не гнушающаяся аморальными и безнравственными способами установления и поддержания своего лидерства и господства.
Острые противоречия между моралью и нравственностью создают разрывы в общественной, межличностной и внутриличностной психической ткани. Всякий обман, лживые обещания, бесчестная конкуренция, и т.п., увеличивают степень нецелостности (разрушения) индивидуальной и общественной психики, ослабляют её, делают нежизнеспособной перед ударами стихийных бедствий. И даже без этих бедствий общество, в котором царит безнравственность, становится бедствием для самого себя. Потому что безнравственна та политика, главным в которой становится принцип ненависти к кому-либо.
Следовательно, сила и крепость личности и общества состоит в гармоническом единстве между моралью и нравственностью. Честные и добрососедские отношения - вот то, что делает мир (внутренний и внешний) устойчиво крепким. Как сказал Данила Багров (герой фильма "Брат"), которого играл Сергей Бодров: "Я вот думаю, что сила в правде: у кого правда, тот и сильней!" Цельность и целостность личности - в том, насколько она нравственна и насколько она уважает моральные нормы других людей, других стран. Сильная личность = целостная личность. У цельной личности сильны и характер и воля. Такая личность честна с другими и с самим собой, признаёт свои ошибки и стремится их исправить, стремится исполнить свои обещания, а неисполнимых обещаний старается не давать. Сильной личности можно довериться (верить) и на неё можно положиться (надеяться). Именно такая личность достойна дружбы, в которой главное - взаимопомощь, честность, правда и доверие.
При всей своей цельности сильная личность, встречаясь с нетипичными социальными ситуациями, попросту говоря, c межличностными и социальными проблемами, так или иначе вынужден делать выбор между правильным (нравственным) в этой ситуации и нормальным (моральным), между плохим и хорошим, между хорошим и лучшим, между плохим и очень плохим. В этом выборе мораль помогает личности сохранить своё достоинство, а нравственность - добыть честь для себя, проявляя доблесть.
[Доблесть - "высшее душевное мужество, стойкость, благородство; высокое свойство души, высшая добродетель, великодушие, самопожертвование и пр." (Даль).
Доблесть - "1. Мужество, отвага, храбрость. Воинская д.
2. Высокая самоотверженность в работе, в деятельности. Трудовая д." (Ожегов).]
На различии морали и нравственности можно увидеть и различие типизации и индивидуализации - двух взаимосвязанных способов социализации (обучения, воспитания) личности. В разных соотношениях моральности и нравственности заключено и разнообразие индивидуально-типического в характере личности.
Многие люди не видят разницы между моралью и нравственностью, считая нравственность синонимом морали. И даже они вынуждены что-то противопоставить морали, например, этику. Но поскольку этика - это всё-таки философская дисциплина, в паре с которой должна идти эстетика, а эстетика никак не похожа на мораль, то выделение этики в качестве психического органа, наподобие морали, весьма проблематична. Однако, по большому счёту, можно считать этику синонимом нравственности, поскольку этика для изучения нравов и нравственности использует понятия. А личность, при формулировке своих нравственных правил (принципов) тоже использует понятия. Когда речь заходит об какой-либо профессиональной этике, этике врача, педагога, психолога, журналиста, учёного, деловой этике, то мы понимаем, что разговор идёт о нравственных правилах, по которым идут социальные игры, в коих мы играем различные роли.
Чтобы ещё немного прояснить различие между дисциплиной, моралью и нравственностью, надо сделать сопоставление одноуровневых триад из разных сфер психики:
Дисциплина - Мораль - Нравственность (Psyche)
Образование - Знание - Умение (Logos)
Практика - Обычай - Нрав (Corpus socialis)
Переживание - Настроение - Настрой (Anima)
Опыт - Память - Представление (Animus)
Жизнь - Сохранение - Воспроизведение (Corpus animalis)
В дисциплине, как и в жизни, главное - это саморегуляция: самоорганизация, (об)устройство, благоустройство, согласование, налаживание, и т.п.. Только в жизни это саморегуляция биологическая, биорегуляция. А в дисциплине - это осознанная, рассудочно-разумная саморегуляция. Если биорегуляция в основном бессознательна, зиждется на образовавшихся в ходе эволюции безусловных рефлексах, то личностная и общественная саморегуляция основывается на образующихся в течение жизни личности или какого-либо общества социальных условных рефлексах. Поначалу это вполне осознанные решения вести себя определённым образом, но потом, по мере усвоения социальных привычек и освоения социальных навыков в результате социального научения, личностная саморегуляция становится полуавтоматической. Она может переходить из сознательно регулируемого режима в автоматический (подсознательный) режим, а также - из автоматического в сознательный - при встрече с каким-либо затруднением в решении морально-нравственных жизненных задач.
Фундаментом социальной саморегуляции (дисциплины) является биорегуляция: биологические ритмы, например, ритм смены дня и ночи (т.е. ритм бодрствования и сна), ритм смены работы и отдыха, ритм движения и остановок, сердечный ритм, ритм дыхания, ритм потребления пищи и воды, и другие биологические ритмы. Нарушая личную дисциплину (здоровый образ жизни, гигиену, чистоту и т.п.), мы нарушаем свои биологические ритмы. Продолжая это делать большой период времени, мы их вообще разрушаем. И потом удивляемся: откуда в нас появилось то или иное заболевание? Так, пренебрегая сном или поддаваясь сонливости среди дня, мы мешаем у себя в голове субъективные день и ночь, провоцируя возникновение ночной психики (бессонницы) и других нервно-психических расстройств. Определённый и соблюдаемый распорядок (режим) дня - то, что стабилизирует психику, делая её собранным, настроенным и налаженным "механизмом". Некоторые пожилые люди, ушедшие на пенсию, не знающие к чему приложить свои руки и голову, начинают вести праздный образ жизни, расхолаживаются, впадают в депрессию, личностно деградируют, заболевают тяжёлыми болезнями и быстро умирают. Те же, кто находит себя в каком-либо другом увлекательном деле или продолжают работать ещё где-нибудь, сохраняют физическое и психическое здоровье долгое время, наполняя свою жизнь новым смыслом.
Основой морали является биологическое сохранение. Только мораль - это уже социально-личностное самосохранение. В морали сохраняется опыт социальной регуляции и личностной саморегуляции. В нравственности этот опыт воспроизводится и приобретается новый. Каждый воспроизводит общественный опыт по своему, прилагая его к тем жизненным ситуациям, в которых он находится. Естественно, такое приложение общего к особенному, к требованиям сиюминутной ситуации, требует видоизменения прилагаемого, т.е. некоторой гибкости. Об этом чуть позже.
Если уж мы стали говорить о дисциплине как о живом опыте упорядочения личной и социальной жизни, то можно и сказать о морали как о социальной памяти, живущей в обществе и в каждой личности. И эта память воспроизводит разные представления о добре и зле, о норме и не-норме, и т.д., т.е. нравственные представления. В каждом человеке живут эти представления о должном и не-должном, о правильном и неправильном, о нравственных идеалах и ценностях.
Опыт является внешней стороной жизни. Внутренней её стороной является переживание, эмоциональное проживание жизненных ситуаций. Социальное упорядочение, упорядочение личной жизни - также переживаются личностями и составленными из них коллективами. Соответственно, следы этих переживаний откладываются в эмоциональной памяти в виде чувств. Чувства - это некоторые отвердевшие чувствования. В плане представлений о будущих переживаниях чувства создают настроения.
Особый интерес для обсуждения триады "Дисциплина - Мораль - Нравственность" представляет триада "Практика - Обычай - Мода". Можно сказать, дисциплина является производной практики. В практике мы усмотрели четыре уровня: интерактивный, коммуникативный, рефлексивный, и креативный. Интерактивный слой - это слой непосредственного взаимодействия как субъекта с объектом, так и субъекта с другим субъектом, т.е. это слой, в котором коммуникативный и рефлексивный слои находятся ещё в невыраженном состоянии, в синкретическом единстве. Креативный слой - слой, в котором коммуникативная и рефлексивная стороны практики, относительно обособленные от интерактивного слоя, гармонично сочетаются между собой, т.е. находятся в синтезе. Коммуникативный уровень состоит из подуровней: обучение - ученичество - учительство (преподавание) - мастерство. Рефлексивный слой: воспитание - образование - просвещение - культивирование. ("Воспитание - это культивирование." Ф.Ницше.)
Собственно, дисциплина в большей мере рефлексивна, поскольку рефлексия является её основой (см. схему сверху этого текста). Дисциплинируя кого-либо, передавая свой личный и/или общественный опыт, опыт своих личных переживаний и опыт переживаний других людей, описанных в литературе, увиденный в кино, в общем, существующий в нашей культуре, мы воспитываем определённое отношение к тем или иным вещам, явлениям, сторонам жизни. Вершиной отношений является святая троица: истина - красота - доброта, живущая в нашей психике как любовь, вкус и нрав. Так что мы воспитываем любовь к чему-либо или к кому-либо, задаём ценностные ориентиры в виде идеалов, способствуем совершенствованию эстетического и художественного вкуса, а также улучшению нравов. Становясь привычными, эти вкусы и нравы являются единицами (внутренним содержанием) личной и общественной морали. Поэтому мораль зиждется на обычаях, царящих в том или ином обществе. Привычные вкусы и нравы - это моральные устои. Те из них, которые становятся практикуемыми личностью и через практику приобретают свойство навыков (вкусовых и нравственных), являются нравственными установками - чертами характера. Это могут быть черты характера личности, но могут быть и черты национального характера. Также и нравственность может быть личной, и может быть нравственностью определённого общества (коллектива, города, региона, страны).
Интерактивный слой дисциплины - упорядочение, борьба порядка с хаосом. "Упорядочение. Семья по своей сущности всегда была, есть и будет позитивистическим мирским институтом благоустройства, биологическим и социологическим упорядочением жизни рода." Н. А. Бердяев, "Смысл творчества", 1913-1914 г. "Постепенно упорядочение хаоса и организация мироздания начинают приписываться "первочеловеку". "История восточной философии", 1998 г.
Именно упорядочение, организация и самоорганизация, является источником моральных привычек и нравственных навыков. В социальном взаимодействии происходит как установление порядка, так и его соблюдение, подчинение порядку. Блюстителями порядка становятся все люди, которые этот порядок принимают как свой. Тут как раз речь идёт об усвоении возникшего порядка и его освоении - об усвоении организационных привычек и освоении организационных навыков. Основным способом установления порядка является договор, сделка. Иногда этот договор (соглашение) вынуждается одной из сторон, и тогда речь идёт о принуждении к определённому порядку. Принуждение принимает разнообразные формы: объяснение, разъяснение, доказательство нужности определённого порядка - убеждение, бездоказательное внушение, основанное на манипуляции чувствами и эмоциями, прямое принуждение - насилие. Это то, что называется глаголом "заставить". Соблюдение и установление порядка выделяются из интерактивного слоя дисциплины в две противоположные её стороны. Эти же стороны участвуют в создании морали и нравственности. Соблюдение порядка (пассивно-реактивная сторона) выделяется в мораль, а установление порядка (активно-проактивная сторона) - в нравственность.
Синтезом соблюдения и установления можно считать самодисциплину. Самодисциплина является основанием деятельности морально-нравственного выбора (учёт обстоятельств), морально-нравственного самоконтроля (самоотчёт, морально-нравственное самосознание = совесть), морально-нравственной коррекции социального поведения (воля). (Триада "Выбор - Совесть - Свобода" рассматривается нами в следующей главе.) Самодисциплина - это средство реализации своих замыслов, желаний, стремлений, намерений. Будет личность успешна в достижении своих целей или не будет, зависит от её самодисциплины, от её самоорганизованности.
Таким образом, мы рассмотрели сопоставление триады "Дисциплина - Мораль - Нравственность" с триадой "Практика - Обычай - Нрав" и сделали кое-какие выводы. Осталось увидеть сходство во внутренних иерархиях обычая и морали, нравственности и нравов.
Обычай: Мораль:
1. привычки 1. устои (устоявшиеся формы взаимоотношений)
2. нормы 2. моральная устойчивость (твёрдое следование социальным нормам)
3. традиции 3. морализация (моральная проповедь, моральный вывод)
4. обряды 4. этикет (сложившийся порядок внешних проявлений в обществе)
Нрав: Нравственность:
1. навыки 1. нравственные установки (черты характера)
2. правила 2. принципиальность (правильность, убеждённость в правоте)
3. новации 3. гибкость (осмысленность применения правил)
4. игры 4. этичность (этика тех или иных социальных ролей).
Тут вроде всё понятно. Уровни 2 и 3 как в морали, так и в нравственности являются такими же противоположностями, как и противоположности соблюдения и установления порядка в дисциплине. Если моральная устойчивость находится в гармонии с морализацией (с трансляцией морали в той или иной форме), то сама морализация не вызывает сопротивления со стороны тех, кому она предназначена. Читать морали - значит рассказывать истории, наполненные возможностью моральных выводов. "Мораль сей басни такова..." (Крылов). Обычно это делается ненавязчиво, в форме рассказывания притч и анекдотов (анекдот ведь тоже история), произнесения мудрых высказываний в виде пословиц, поговорок, афоризмов, давания дружеских мудрых советов с нравственным содержанием. Поэтому мораль как социальную память можно назвать хранилищем народной мудрости. Все эти формы морализации воспринимаются с интересом и с всевозможным почтением, тогда, когда морализирующий сам является морально устойчивым, т.е. твёрдым в соблюдении моральных норм. В противном случае, выслушивающие мораль отвечают всем известной фразой: "Кто бы говорил!"
Вот эти морально неустойчивые, не раз уже морально падшие (отступавшие от моральных норм), и морализируют с особой жесто... навязчивостью. Здесь морализация играет роль пыли, пускаемой в глаза другим, и себе заодно. Она является формой личностной защиты - защиты от собственной моральной незрелости, фальшивым оправданием собственных отступлений и преступлений.
["Морализму некогда заняться собой. Как белка в колесе, он постоянно озабочен осуждением и обвинением порочных качеств личности окружающих. Зачастую с морализмом происходят любопытные трансформации. Человек совсем недавно вёл аморальный образ жизни: пил, развратничал, чревоугодничал и тут, как по мановению волшебной палочки, превратился в ужасного моралиста. Как в сказке «Золушка», крыса становится кучером. Он всех начинает учить, как правильно жить, заявляя, что постиг секреты мироздания. При этом судит людей строго, не намереваясь прощать и быть снисходительным к их полу, возрасту и другим обстоятельствам. Еще недавно сам это же делал, но свое прошлое лицемерно забыто. Вот и возникают в жизни ситуации, когда мать, бросившая своего ребенка, учит других, как воспитывать детей. Женщина, наделавшая абортов и не имеющая по этой причине детей, читает нравоучения на сексуальные темы. Бывшая «лимитчица» после получения московской прописки громче всех кричит: «Понаехали тут». Мужчина сильно пил, бросил семерых детей от пяти жен и вдруг начинает осуждать современную молодежь в развязности и разнузданности." Источник: https://podskazki.info/moralizm-moralizatorstvo/]
В случае высокой моральной устойчивости человеку часто совсем не нужно прибегать к морализации, поскольку он сам является для других прекрасным примером дисциплинированности и самодисциплины - образцом для подражания. Его уважение к людям вызывает ответное уважение, его вежливость (соблюдение необходимых этикетных норм) встречает ответную вежливость. Оставаться морально устойчивым помогает неуклонная направленность на соблюдение порядка во взаимодействиях и взаимоотношениях, твёрдость избранной линии поведения, терпение и выдержка в стрессовых ситуациях (стрессоустойчивость), сильные тормозные процессы и состояния, умение и навыки подчинения своих проявлений поставленным самим человеком задачам.
Такие же противоречивые отношения наблюдаются между принципиальностью и гибкостью применения принципов. Нравственные принципы характеризуются той или иной степенью жёсткости, и подобны моральной устойчивости. Принципиальность зависит от убеждённости человека в правоте своих поступков и слов, обосновывающих его нравственные установки (устойчивые черты характера). Жёсткости принципов противоположна гибкость их применения в той или иной конкретной ситуации. Если жёсткость и гибкость уравновешиваются между собой, то возникает большая вероятность того, что человек поступает этично, т.е. гуманно, по-человечески. В конкретной ситуации полицейский решает отпустить преступника, или хотя бы простить ему некоторые грехи, если тот с риском для себя спасает либо этого полицейского, либо кого-то другого, т.е. обнаруживает свои позитивные нравственные качества. У полицейского, убеждённого в виновности конвоируемого им заключённого или преследуемого якобы преступника, возникает сомнение: "Такой ли уж преступник этот человек? Может, в нём больше хорошего, чем раньше предполагалось? Может, он вообще не тот, кого надо искать?"
Частенько между принципиальностью и гибкостью нет таких гармоничных отношений. Либо наблюдается перебор с принципиальностью, либо перебор с гибкостью. Про принципиальных с перебором (перегибом) говорят: "Это - правильный человек, но дура-а-ак!" Правильные дураки страдают нравственной ригидностью. Часто её называют моральной ригидностью, но это именно нравственная ригидность. Жёсткость нравственных установок ригидных становится неразумной, нецелесообразной жестокостью. Такие дураки не могут скорректировать свои взгляды, мнения о других и о себе, свои убеждения. Они всегда правы, и даже слишком уверены в своей правоте. Если их нравственность негативна, то это отъявленные мерзавцы. Если их нравственность позитивна, то это жестокие праведники из числа инквизиторов, из числа убеждённых палачей в застенках. Здесь праведность и мерзость сливаются в экстазе, губя вокруг всех, кто попался под руку.
Перебор с гибкостью делает человека нравственно гибчайшим приспособленцем, выживающим при смене любой власти. В обычных условиях это конформист, умеющий приспосабливаться к любому коллективу, соответствовать любым групповым нормам, будь то позитивным, будь то негативным. Так полицейские с лёгкостью становятся преступниками (оборотнями в погонах), а преступники - полицейскими (кротами и крысами). Они с лёгкостью играют прямо противоположные социальные роли и очень в этом артистичны. Среди артистов тоже есть те, кому всё равно, кого играть, лишь бы давали роли. Обычные люди с чрезмерной нравственной гибкостью повышенно внушаемы. И у этих людей как-то не складывается с этичностью. Они могут из-за какой-либо сиюминутной выгоды подставить другого человека ("подложить свинью"), стать подлецом, солгать даже тогда, когда речь идёт о чьей-либо жизни и смерти, и т.п.. Здесь можно опять вспомнить (нехорошим словом) тех коммунистов, которые мгновенно перекрасились в капиталистов и олигархов. О либералах, широко трактующих свободу, купленных Америкой и Западом, и говорить нечего. Те ещё крысы. Накапливают за рубежом свои капиталы, чтобы в случае чего можно было вовремя сбежать. Это вообще нравственно больные люди, которых надо лечить в местах не столь отдалённых. Наблюдая таких приспособленцев, можно впасть в другую противоположность - в неумеренную принципиальность. Что и делает протестная часть населения, требуя вешать их на фонарных столбах.
Примеры нравственной ригидности и нравственной лабильности ("перегибкости") можно найти в интернете, если набрать в поисковой строке "ригидная мораль" (posmotre.li) и "моральная гибкость". Понятно, что народ пока ещё не различает нравственность и мораль. Прочитавшие этот текст будут больше ориентироваться в этом плане. Нравственные ригидность и лабильность - крайности, которые иногда сходятся. И сходятся, надо сказать, в крайне неэтичное, я бы даже сказал, супермеганеэтичное или антиэтичное, антигуманное, бесчеловечное, зверское поведение. Это случай с некоторыми полицаями в Великую Отечественную Войну 1941 - 1945 гг. Предав Родину, предав своих родных и близких ради сохранения своей жизни, они зверствовали даже больше, чем их новые хозяева, пытаясь им доказать свою лояльность. Это пример того, как нравственное приспособленчество сливается с нравственной ригидностью.
О противоречиях между этикетностью (внешней порядочностью) и этичностью (внутренней порядочностью) мы уже говорили. Немного об этикете всё же стоит сказать. Этикет синтезирует в себе вкусы и нравы общества. Со стороны вкуса этикет есть набор красивых поз и жестов, изящность, галантность, куртуазность. Со стороны нрава этикет - это корректность, предупредительность, обходительность, политес. Со стороны любви - любезность, милость и всяческая милота, изображение заботы о чужих чувствах - вежливость, учтивость, почтительность. Всё вместе - это некоторое ПРИЛИЧНОЕ в данном сообществе поведение его членов. А приличия есть вежливость и благопристойность. (По крайней мере, так определяются приличия в словарях русского языка). Вести себя в обществе прилично значит быть вежливым и благопристойным. Быть вежливым с другими людьми - это оказывать им уважение, подтверждая, а иногда и создавая, их личную ценность, немного возвышая их в своих глазах. Быть грубым - оказывать людям своё неуважение, подвергая сомнению, или прямо унижая, а иногда и разрушая их личностную ценность. Грубость, как все прекрасно понимают, ведёт к конфликтам в общении. Вежливость способствует бесконфликтности, приятности, гладкости и лёгкости общения.
На противоположности "вежливость - грубость" основывается другая противоположность - "дружественность - враждебность". Вежливые люди дружелюбны, или, во всяком случае, притворяются дружелюбными. По-настоящему вежливые излучают вежливость, а не просто её демонстрируют. Грубые субъекты ведут себя привычно или нарочито враждебно, имея подсознательную тенденцию разрушать отношения ещё до того, как они начались. Весь вид и поведение грубого человека говорят о его пренебрежении и презрении к окружающим. Кроме подчёркнуто вежливого или явно грубого способа общения есть ещё и нейтральный способ, когда своим поведением человек не стремится возвысить или унизить собеседника, а относится к нему как к равному.
Равенство, как оказывается, неоднозначно интерпретируется в той или иной социальной ситуации. Вежливо демонстрировать равенство нижестоящему, или тому, кто моложе нас. Но демонстрировать его вышестоящему, или тому, кто старше нас, довольно рискованно. Адресат такой демонстрации равенства может почувствовать себя униженным и обидеться. И, если наше положение зависит от него, то оно может быть довольно осложнено. Адресат может отнестись к такому "равенству" снисходительно, с пониманием, но может и обозлиться, затая свою злость на будущее, когда её можно будет при удобном случае беспрепятственно и безнаказанно излить. В лучшем случае, в адресате зародится недоверие к нам и невосприятие нас как друзей.
В общем и целом, этикет - это набор приличных, вежливых и благопристойных способов социального поведения, практикуемых и наблюдаемых (соблюдаемых) в определённое время в определённом сообществе. Эти способы удачны, поскольку они держатся какое-то время. И, наоборот, раз они практикуются людьми некоторое время и помогают им сотрудничать и общаться между собой, то они удачно найдены именно для этого сообщества, живущего в определённый период времени. Когда проходит это определённое время и социальная обстановка меняется, данные способы поведения становятся неадекватны ситуации, т.е. устаревают и вымываются из жизни сообщества притоком новых удачно найденных для этой социальной ситуации способов.