Как прекрасно совпало: и выходной, и отличная погода! На Большом Ляховском это не так-то часто случается: во-первых, это всё-таки крайний Север - пролив Этерикан, море Лаптевых... Ну, и во-вторых, остров есть остров, он всем ветрам открыт. У нас чуть оттайка, так сразу же вслед за тем тучи, и холод, и дождь, даже снег может пойти - хоть в июне, хоть в июле, не говоря уж об августе... А тут - солнце, синее небо, белые облачка... Вся тундра в нежном золоте цветущих маков, а на кочках - куропаточья травка целыми купами. Ледяные торосы на горизонте - точно горы рафинада. Воздух над ними дрожит...
А у меня тут стирочка накопилась. И как раз выходной. Ну, я собрала бельишко в шайку, мыла стирального взяла большой кусок - и отправилась на Тохтабут.
Оно, конечно - дома стирать удобней; тем удобней, что можно воды нагреть и стирать в горячей. Но таскать воду нынче далеко. После шторма в нашу реку Куту нагнало солёной морской воды, и за пресной идти надо аж за ГСМ, через ту сопочку. Не меньше полукилометра. Для чая, для стряпни и чтобы умыться - ладно, можно натаскать. Но на стирку... То есть, тоже можно, да лень. Вот я и отправилась на Тохтабут. Перешла Куту возле самого устья, где она разбивается на рукава: намыла речка гривки, и мелко там, в сапогах перебрести нетрудно. А потом по тундре, по тундре - и вот он, Тохтабут, вторая наша речка. Вода в нём чистая-чистая, каждый камешек на виду.
Я выбрала себе прелестное местечко: между двумя возвышенностями, на каменистом пляжике, защищённом от ветра. Огляделась - меня здесь не видно ниоткуда. Сняла с себя всё-всё, даже нижнее бельё - ведь никого!Только птички по кочкам перебегают - кулички, пуночки, крачки. Солнышко... Вода синяя, блестит, журчит по камушкам...
Я забрела в воду. Возле берега она тёплая. Ну, не совсем тёплая (не юг), но ноги терпят. Вполне... Я осмелела, отошла поглубже - и плюхнулась в воду во весь рост! Ах-х, как приятно меня обожгло!Как приятно!.. Долго, конечно, не побултыхаешься, но чуток можно.
Я вышла на берег, высохла на ветерке и оделась. Но обуваться не стала, осталась босиком. Закатала трико до колен и взялась за стирочку. Только мучиться, отстирывая одёжку на руках, мне было неохота. Не затем шла. Я просто намылила каждую вещичку с обеих сторон, слегка потёрла - и разложила по дну на камнях, где течение. Правда, камни-то там, на дне, слегка тиной покрыты, склизкие немножко; но это меня не смущало. А чтобы течением не снесло, я поприжала бельишко камушками, да так и оставила. Пусть Тохтабут стирает, а я позагораю.
Кожу пощипывало и покалывало после моего холодного купания, и очень сразу есть захотелось. Но я-то дама мудрая, у меня с собой галеты и сахарок. Я ещё и кружечку прихватила.
Вот сижу себе в затишке, воду кружкой зачерпнула, чуть повыше по течению. Сижу, грызу галету, сахарок в кружке размачиваю, запиваю вкуснейшей водой из Тохтабута. Кулик рядом слетел, бегает по краю речки, на меня внимания не обращает. Вот и умница. Я человек не хищный, я птицу не обижу. Хотя и уток, и куропаток ем без стеснения, когда мне их кто-нибудь из товарищей с охоты принесёт. Но сама-то не стреляю. Да у меня и ружья-то нет. И вот кулик это, видно, понимает и не обращает на меня внимания. К самым ногам подбежал... Но когда увидел, что я всё-таки шевелюсь, обиделся и улетел...
А Тохтабут за меня работает - бельё стирает.
Две крачки подрались в воздухе. Интересно, что они не поделили?.. Крачки шумные, драчливые, но очень красивые, изящные птички. Люблю на них смотреть...А вот однажды я гуляла возле ГСМ и, наверное, подошла близко к гнезду поморника. Вот он меня погнал, вот погнал! Тут уж я поняла, за что их ребята "чертями" прозвали! Я бежала, как, наверное, и от медведя не бежала бы, а он за мной, прямо надо мной! Пикирует, как мессершмит какой-нибудь или юнкерс; а у меня ни шапки на голове, ни палки в руках! А у него клюв - не дай бог. И орёт при этом диким голосом... Ну и гнал же он меня - до самых балков...
Сижу на солнышке, улыбаюсь своим воспоминаниям; а Тохтабут за меня работает - бельё стирает...
Что тундра мёртвая, это только те говорят, кто тундру не видал. Кто не видел, как она цветёт вся, от края до края, как вьются над нею птицы. Сейчас-то птицы возле гнёзд своих, в основном; дела семейные. Если кто к гнезду подойдёт, они того человека отваживают. Если могут, погонят, как меня гнал тот поморник; а которые погнать, по своей природной слабости, не могут, те хитростью отманивают. Притворяются подранками и уводят от гнезда. От детишек своих. Спасают...
А весной, когда снег только сходит, - вся тундра, извиняюсь, любовью занята. Мишка, минералог, говорит: ходишь, просто совестно смотреть - везде парочки. Отвернёшься из деликатности от супружеской четы каких-нибудь пуночек, - а тут кулички или уточка с селезнем. Или даже не птицы, а парочка леммингов... Тьфу!.. И они не стесняются, а ты стесняешься. Стоишь и краснеешь, словно ты в замочную скважину в чужую спальню заглянул...
Живее тундры весной или летом и представить себе что-то трудно. А цветов-то, цветов! А какой аромат!..
Но что-то, смотрю я, потемнело как-то... Ага, это тучки находят. Оно и понятно, и вполне ожидаемо - после такой-то оттайки...
Как там мой Тохтабут, справился?
Я забрела в воду, стала чистое бельишко собирать. Сполосну, чуть-чуть потру, опять прополощу, отожму - и сложу себе в шайку готовенькое. Собрала...
А солнышко-то уже всё за облаками. Белое, как луна. И ветер. И очень прохладно. Даже очень-очень прохладно стало. Домой надо; потому что, похоже, день дождиком хочет обернуться.
Я и пошла домой. Пришла - а тут и правда дождик... Шеф мой, Валерий Иванович, уже тоже дома. Он в гости ходил, на тот конец лагеря, где геофизики. Давно уже пришёл, даже чай заварить успел. Пригласил и меня почаёвничать.
И вот сидим мы за чаем, приёмник слушаем. На улице дождь; даже, кажется, крупка какая-то сыплется. А в балке тепло, уютно. ПЖТуха кочегарит (печки у нас такие, ПЖТухи)...
А где-то, и совсем недалеко, бежит по камушкам Тохтабут.Бежит, журчит, потемнел под тучами... Север...
2018г.