Настоящая ответственность бывает только личная.
Человек краснеет один.
\ Фазиль Искандер\
События в ТЦ Кемерово заставили вздрогнуть огромную страну. Люди скорбят, соболезнуют, стараются - насколько это возможно - поддержать жителей города, кто потерял родных, близких, тех, кому жизнь устроила тяжелейшее испытание - хоронить собственных детей.
Нам, жителям Армении, боль родителей особенно понятна. Когда 7 декабря 1988 года в 11 часов 41 минуту произошло катастрофическое замлетрясение магнитудой 9-10 баллов в эпицентре, за полминуты превратив в руины 40% территории республики, в котором погибли десятки тысяч людей, среди которых было огромное количество детей, нам ли не понять горе родителей!
Не забыть лица сотрудников нашего института, вернувшихся из зоны землетрясения, где они помогали спасателям. Они помогали в раскопках родильного дома и школ. Наверное, это были самые тяжёлые объекты. Молодые люди, не стесняясь слёз, с дрожью в голосе рассказывали: поднимается плита, под ней - дети в школьных формах или молодые мамы и новорожденные, и все - мёртвые...
За последние 20 лет в мире произошло около 6500 природных катастроф - ураганов, цунами, наводнений, землетрясений - в которых погибли сотни тысяч людей. Но это - природа, поведение которой человек не всегда может предугадать. Но, когда гибнут люди от сброшенной равнодушной рукой лётчика атомной бомбы, как это было в Хиросиме и Нагасаки, в авто и авиакатастрофах, в
сошедших с рельсов поездах или при пожарах в местах массового скопления людей, тут нужен ооочень строгий суд. Виновные должны быть найдены, публично преданы суду и наказаны самым строгим образом.
Вчера, ранним утром, мне позвонили знакомые из Нью - Йорка и выразили соболезнование. Они говорили взволнованно и недоумевали по поводу того, как могли взрослые люди, отвечюшие за безопасность ДЕТЕЙ проявить ТАКУЮ халатность к своим прямым обязанностям. С категоричностью законопослушных граждан, они убеждённо говорили, что их надо показательно судить и пожизненно заключить в тюрьму, а лучше - расстрелять...
Шесть лет я проработала в Нью - Йорке, в New York Armenian Home(аналог наших домов престарелых), где в трёхэтажном здании, окружённом великолепным садом, жили старые, больные люди 75 - 80 лет. Я писала об этом добром доме и его обитателях(www.proza/ru/2016/01/2316/01/23/1369 www.proza.ru/2016/01/23/2128
www. prozа. ru/2016/01/24/850 www.proza.ru/01/24/1443).
Почему я пишу об этом? Представьте себе - три этажа, больше 80 стариков с ментальными проблемами. Большинство - в инвалидных колясках или передвигаются с помощью ходунков. Не буду останавливаться на работе обслуживающего персонала, речь другом. На первом этаже жили самые тяжёлые, те, кто сидел в инвалидных колясках, и те, у кого были проблемы с памятью. На втором - передвигаюшиеся с помощью ходунков, но с серьёзными болезнями. Третий этаж был отдан ходячим, но требовательным, капризным и своенравным старичкам.
Вы поняли: жили в доме люди, прожившие жизнь, вырастившие детей, занимающие когда - то солидные должности, но на тот момент - старые и больные.
Теперь - внимание! На всех этажах, и в подвальном этаже, где размещалась столовая, имеющая, кстати, два выхода, на стенах размещался план эвакуащии при пожаре и было несколько огнетушителей. Помню, придя на работу в первый день, я спросила, чем объяснить такое большое количество огнетушителей. Мои американские коллеги удивились моему непониманию: - "Ты, не понимаешь?! Здесь же старики, которые сами не смогут, если будет пожар, выйти! Их надо вывозить, выносить, успокаивать. Да ещё они больные, у многих проблемы с дыханием". Мне стало неловко...
А затем я стала свидетелем, как приходили - не знаю, есть ли у них понятие плановой и внеплановой проверки - с проверкой пожарные. И, надо сказать, что приходили они давольно часто. Для нас, работников, их приход каждый раз был неожиданным. Вероятно, они о чём - то говорили с руководством, а потом проводили занятия с персоналом, рассказывая, каковыми должны быть наши действия в случае пожара, показывали доументальные фильмы о поведении людей на пожаре. Учреждение спицифическое и вести надо было себя определённым образом. Мы не просто слушали, но и записывали, чтобы запомнить порядок действий.
Бывало, занятые работой, мы не знали о приходе проверяющих. И вдруг неожиданно срабатывала сигнализация. Мы бросали свои рабочие места и кидались выполнять то, чему нас учили. А проверяющие, с хронометрами, следили, за какое время мы справимся с нашей работой.
Повторюсь: мы спасали старых, больных людей, многие из которых не имели родственников, и, стало быть, - прости меня, Господи! - их уход никого бы не огорчил. А в Кемерово НЕ СПАСЛИ ДЕТЕЙ! УМУ НЕ ПОСТИЖИМО!
НАЙТИ ВСЕХ ВИНОВНЫХ И НАКАЗАТЬ!