Я служил в Советской армии в самом конце семидесятых. Страна наша тогда, как и теперь, была в окружении врагов и мы, как могли, повышали её обороноспособность. Утром мы пытались подтянуться на турнике и ели перловую кашу. Днём чистили автоматы, опять ели перловую кашу, ходили строем по нашему гектару пустыни Гоби, огороженному колючей проволокой от остальной Монголии и конспектировали Малую землю, Возрождение и Целину. Вечером снова ели перловую кашу, пришивали свежие воротнички и смотрели программу Время, чтобы завтра начать всё сначала.
Зимними холодными ночами мы снаряжали караульного. Портянки, носки, сапоги, валенки, бахилы от химзащиты. Гимнастёрка, шинель, ещё шинель, бушлат, тулуп. С головой было сложнее, на неё кроме противогазной маски и ушанки ничего не помещалось. Потом на шею этого советского Дарт Вейдера надевали самый ржавый в оружейной камере калаш, выносили его на улицу и ставили недалеко от входа в казарму. Если Вы не бывали зимой в Гоби на монголо-китайской границе в районе Сайн-Шанды, то не поймёте этот текст. Песок там бывало летел сильнее, чем говно изо рта Киселёва, а мороз бывал страшнее, чем от передач Соловьёва. Раза два-три за ночь мы проверяли нашего защитника и, как правило, находили его засыпанного песком. Мы его откапывали, ставили на ноги, поили горячим чаем и шли дальше спать. Во сне мы мечтали о скором возвращении на нашу великую родину. Иначе, как Союз мы её не называли.
Бля, как же я благодарен китайцам, что они нас всех там тогда не перерезали.