Предыдущая страница http://www.proza.ru/2018/03/29/878
После длительного обсуждения великая княгиня и академик пришли к выводу, что будущие сёстры милосердия должны подписать обязательство отработать год в военных госпиталях, подчиняясь установленным правилам общины, которой присвоили труднопроизносимое название – «Крестовоздвиженская».
Правила для поступающих в общину разработал Пирогов. Жалование женщины не получали, но община, а на самом деле, великая княгиня, брала на себя обязательство обеспечить сестёр милосердия одеждой, питанием и жилищем.
По настоянию Пирогова решили, что община не будет чисто религиозной организацией, как во Франции, где католическая церковь в течение столетий накопила огромный опыт ухода за больными.
Православная церковь такого опыта не имела. Николай Иванович был против того, чтобы отдать общину на откуп церкви, уверенный, что попы загубят затею на корню. Он считал Православную церковь консервативной и формальной, поэтому утверждал, что
«наша сестра милосердия также не должна быть православной монахиней. Она должна быть простая, богопочтительная женщина, с практическим рассудком и с хорошим техническим образованием, а притом она непременно должна сохранить чувствительное сердце».
Но Пирогову пришлось согласиться с великой княгиней, что община не будет в таком случае и государственной организацией, как это произошло в Англии. Дело в том, что Крестовоздвиженскую общину создали на деньги великой княгини и на частные пожертвования очень состоятельных людей.
Академик понимал, что в случае вмешательства государственных чиновников всё потонуло бы в согласованиях. Поэтому общине придали чисто внешний религиозный характер, выражавшийся в том, что у сестёр милосердия форма напоминала монашескую, а на груди они носили золотые крестики на ленте, а на голове – чепец.
К отряду прикомандировали священника. В советское время вместо него приставили бы политработника, с той разницей, что от священника всё-таки была какая-то польза в части выполнения церковных обрядов.
Священник в сущности никакой роли в отряде впоследствии не играл, воспитательную работу вести ему оказалось невозможно, поскольку сестёр милосердия распределили по группам, работавшим не только в разных медицинских пунктах, но и в разных городах.
Посему обязанностью святого отца стали проводы пациентов в последний путь, что имело большое значение для верующих, и, таким образом, человек оказался при деле. После войны Пирогов разошёлся во мнении с Еленой Павловной по поводу будущего общины.
Великая княгиня попала под влияние церковников и собиралась преобразовать её в чисто религиозную организацию, против чего резко возражал Пирогов. Переубедить Елену Павловну Николай Иванович не сумел и прекратил заниматься делами общины, но сохранил добрые отношения с великой княгиней.
Хотелось бы сразу обратить внимание на принципиальное отличие службы сестёр милосердия, созданной Флоренс Найтингейл, от общины русских сестёр милосердия, которыми руководил Николай Иванович Пирогов.
Для англичанок это была обычная работа, пусть невероятно тяжёлая, требовавшая огромных моральных и физических усилий, но всё же работа, на которую шли по контракту и за которую платили хорошую по тогдашним меркам зарплату.
Для русских женщин точно такой же труд представлял собой бескорыстное подвижничество. Поэтому от желающих стать сёстрами милосердия в Англии не было отбоя, а в России обстановка сложилась совершенно иная.
Увы, подвижников в нашей быстротекущей жизни намного меньше, чем обычных работников.
В октябре 1854 года к Пирогову поступили лишь тридцать обращений от женщин, согласившихся поехать в Крым. В отличие от англичанок, среди которых встречались и совершенно неграмотные женщины, в России сестёр милосердия первоначально решили набирать только грамотных.
Но избытка желающих среди грамотных не было, поэтому выбирать особенно не приходилось. Пришлось закрыть глаза на вопросы грамотности. Работа и агитация по набору в общину продолжилась и после отправки первого отряда сестёр милосердия.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/03/30/1834