Москва встретила их неприветливо: дождём и пробкой на дороге, в которой они простояли больше часа. Алёшка хотел сразу ехать к Лине, но победило благоразумие Андрея, уговорившего его сначала заехать домой.
Алёшка загнал "Москвич" в гараж под домом, они поднялись на внутреннем лифте. Алёшка предполагал, что в это время дня дома никого не будет, но он ошибся. Дома были и мама, и отец.
-Как доехали? - спросил отец, пожимая руку Андрею и Алёшке.
-Нормально, - немного удивляясь, ответил Алёшка, - а вы как будто нас ждали?
-Почему ты удивляешься? Утром появилась Лина, значит, к вечеру объявишься ты, - сказала Светлана Арнольдовна, - а еще нам позвонила Алла.
-А понятно, - кивнул головой Алёшка, - теперь совсем ничего нельзя будет сделать тайно. Везде шпионы.
-Балбес, - мама легонько шлепнула Алёшку по щеке, они волновались за тебя. Говорят. Ты за рулём, в сильном волнении, а Андрей не спавши, а на дороге скользко. При чём здесь шпионаж?
-Прости, - сказал Алешка, целуя мамину руку, которая только что касалась его щеки.
-Позвони Лине, она ждет твоего звонка, - сказал отец.
-Лихо, неужели я на столько предсказуем? - снова удивился Алёшка и прошел в комнату. Уже за спиной он услышал, как мама предлагала Андрею умыться и перекусить с дороги, и отметил про себя, что тоже не отказался бы от этого. Но сначала Лина.
Он закрыл за собой дверь своей комнаты, осмотрел её и с удовольствием отметил, что рад вернуться домой. Он отметил, что всё находится на своих местах, только непривычно чисто. Когда он дома, такого не бывает. Он заметил телефон на прежнем месте, на столе. Он сел на стул снял трубку, поразмышлял секунду, потом резко встал, обернулся, и неожиданно, как наваждение увидел перед собой глаза Лины. Она стояла за его спиной, тихо улыбаясь, сказала:
-995- 32-17.
Алёшка вздохнул, покачал головой, потом опустился перед ней на колени, обхватил её ноги и сказал:
-Аллё, здравствуйте, позовите Лину, пожалуйста.
-Здравствуйте, а её нет дома, - продолжила Лина Алёшкину игру.
Алёшка прижался лицом к Лине, он целовал её. Она тоже опустилась на колени с ним рядом. Они обнялись, потом вместе повалились на пол, продолжая целоваться. Алёшка шёпотом спросил:
-А где же это она интересно шляется?
-А ей позвонил Андрей Какошин и сказал, что вы едите, и теперь она валяется на полу у тебя в комнате.
-Я убью этого папараци, - в шутку рассердился Алёшка.
Он поднялся сам и помог подняться ей.
Они стояли, продолжая обниматься, посреди комнаты. Он снова целовал её, не желая отпускать ни на одну минуту.
-Ты выйдешь за меня замуж? - спросил он и, заметив её замешательство, добавил, - я считаю, что твои мелкие болячки не способны стать преградой на пути нашего счастья.
Лина высвободилась из его объятий, отвернулась, видимо, собираясь с духом, потом тихо проговорила:
-Алёша, это не болячки, это серьезно.
-Кошка, - он снова порывисто обнял её, - ты забываешь, что хоть и не состоявшийся, но всё-таки врач. Я знаю, о чем говорю. Я всё понял еще в ту нашу первую ночь. Я люблю тебя, и...- Алёшка пострелял глазами по комнате, остановил свой взгляд на подоконнике, быстро схватил, стоявший там горшок с каким то колючим, экзотическим цветком, Опустился на одно колено и, протягивая горшок Лине, торжественно проговорил, - и порошу тебя стать моей женой.
Лина молчала. Алёшка продолжал смотреть на неё умоляющим взглядом, он тихо с надеждой в голосе проговорил:
-Скажи "ДА".
-Да, - ответила Лина и взяла у Алёшки цветок.
-Ну, слава богу, наконец-то, - проворчал Алёшка, поднимаясь с колен и отряхивая их, делая вид, что только что скинул с плеч что-то неприятное, долго тянувшееся.
Лина смотрела на него удивлённо, неужели вся эта страсть лишь спектакль. Она быстро моргала глазами, видимо, для того, чтобы не заплакать от досады. А Алёшка тем временем отобрал у неё цветок, водрузил его на место, нарочито аккуратно поправив занавески. Потом повернулся к Лине, снова обнял её и, улыбнувшись, сказал:
-А то я уж подумал, что теряю квалификацию.
-Ты, ты...- слова застряли у Лины в горле, обида душила её, неужели она ошиблась в нём.
Но Алёшка понял её, он не дал ей расплакаться:
-Нет, ты, лучше скажи мне, ты меня любишь?
-Да, - ответила Лина.
-Тогда за что ты так со мной? Почему ты мне не веришь. Я же никогда тебя не обманывал. И никогда не смогу тебя обмануть.
-Прости.
Она опустила глаза, уткнувшись лицом ему в грудь.
-Пошли, - он решительно потянул её за руку из комнаты.
Родителей и Андрея они нашли в столовой, они сидели за большим столом, пытаясь вести светскую беседу, но все явно прислушивались к происходящему в Алёшкиной комнате. Поэтому, когда Алёшка и Лина вошли в комнату, они застали там немую сцену в стиле Гоголя или Репина. Алёшка обвёл всех взглядом и сказал:
-Объявляю всем, особенно бородатым, - он многозначительно глянул в сторону Андрея, тот в ответ молча кивнул, - Я люблю Лину и мы решили пожениться. Если в этой комнате есть тот кто, что-то имеет против этого союза, то... - он опять многозначительно посмотрел на всех присутствующих и грозно добавил, - я не рекомендую ему высказываться.
***
Вечером квартира Корниловых напоминала большой вокзал. В гости к ним пришли Брахмановы и Мария Дмитриевна, бабушка Лины. Теперь Алёшке стало понятно, почему молчал телефон в её доме.
Женщины удалились в кухню, демонстрируя полное пренебрежение к мужским проблемам.
Доктор Брахманов, как только познакомился с Андреем, тут же попал в сети его профессионального обаяния и они, тоже, отгородились ото всех разговором, интересным только для них двоих.
-Пойдём, поговорим, - предложил отец.
Алёшка кивнул головой. Они зашли в отцовский кабинет. Он был значительно больше, чем кабинет на даче. И обстановка его была значительно богаче. Они присели. Отец включил кондиционер, потом взял пачку сигарет, прикурил, протянул сигареты Алёшке.
-Извини, "Парламента" нет.
-Спасибо, я бросил.
-Серьёзно? Молодец. Вот ещё мать бы отучить. А то она злоупотреблять начинает.
-Бросайте вместе, тогда получится.
-Спасибо за совет, я подумаю, - он затянулся, со смаком выпустил струю дыма, испытующе посмотрел на Алёшку, и продолжил, - когда вы с Линой думаете оформить свои отношения?
-Не знаю, она не хочет ничего официального, а я не хочу её торопить.
-Может это и правильно, - проговорил отец. Он поднялся с кресла, на котором сидел, подошел к письменному столу, включил компьютер, застучали клавиши, умная машина "заскрежетала своими железными мозгами", в столе у отца что-то защелкало. Он наклонился, открыл дверцу, потом открыл что-то ещё. Потом всё проделал в обратном порядке. Он снова вернулся к Алёшке, протягивая ему маленькую коробочку.
-Мы с мамой подозревали, такое развитие событий. Поэтому купили вот.
Алёшка открыл её и увидел там маленькое золотое колечко. На тоненьком обруче из белого золота размещались два листочка, один чуть повыше, другой чуть пониже. Они были украшены маленькими круглыми бриллиантами. Алёшка был растроган.
-Спасибо, но не нужно было, это уже слишком.
-Это не тебе, это Лине, - усмехнулся Леонид Иванович.
-Вот спасибо, что разъяснил. А то уж я решил, что придётся носить колечки с брюликами.
-Хватит паясничать, ты без театральности не можешь.
-Могу, - серьёзным голосом проговорил Алёшка, - и уж если ты хочешь, что бы я был серьезен, тогда и говорить давай о серьезных вещах.
-Например? - с интересом спросил отец.
-Например: "Азиаттрансгаз".
-Так. А что ты знаешь об этом?
-Знаю, что это как-то связывает тебя и Татурина.
-Не совсем, - отец опять поднялся с места, снова подошёл к столу, снова открыл сейф, который находился в столе, достал оттуда папку для бумаг. Вернулся к Алёшке, протягивая ему эту папку. - Ты хорошо читаешь по-английски, поэтому я не буду тебе переводить. Можешь изучить эти документы. Они не для широкой публики, но грифа "секретность" здесь нет.
Алёшка открыл папку и начал вчитываться в документы, потом, поняв, что там много специальной терминологии, отложил папку и посмотрел на отца:
-Я не понимаю про что это, расскажи сам, знаешь ведь, что я в экономике полный ноль.
-Хорошо. До "перестройки" "Азиаттрансгаз" назывался "Туркменненфтегаз" и был государственным предприятием, которое принадлежало всему государству. Потом не стало государства, и появилась корпорация "Азиаттрансгаз". Понимаешь?
-Смутно.
-Хорошо, слушай дальше. Государства не стало, а старые сделки остались. Корпорация "Азиаттрансгаз", занимается выработкой и транспортировкой среднеазиатского газа на запад. У нашего правительства договор на продажу нашего газа туда же. Дешевле и выгодней купить газ в Средней Азии, чем гнать его из Сибири. Теперь понимаешь?
-Не-а.
-Сын, ты газеты читаешь?
-Не-а, профессор Преображенский не велел.
-Угу, хочешь сказать, что у меня с литературной эрудицией слабовато. Не выйдет, "Собачье сердце" уже давно растащили на цитаты, а память у меня хорошая.
-Извини, я слушаю.
-Ну, слушай. Хозяева этой корпорации, наши бывшие соотечественники отказались продлять с нами контракт, как с государственной структурой. Говорят, что мы и так долго эксплуатировали их природные ресурсы. Тогда нам и потребовался Илья Татурин, умный, расчётливый, а самое главное верный человек. Его азиаты приняли за русского мафиози, а значит врага государства, и заключили с ним сделку, полагая, что насолят тем самым нам, правительству. Илья тогда здорово рисковал, он часть денег возил налом. Всё было разыграно, как по нотам, человек должен быть абсолютно не связанный с нами. Азиаты провожали его практически до Москвы. Он сам был за рулём, без охраны.
-Это тогда он приехал с чемоданом денег?
-Да это была, как бы, его доля от сделки, деньги он сдал. Он от нее ничего не имел. Это была просто его добрая воля, патриотический долг если хочешь.
-А кому сейчас принадлежат эти акции?
-Нам.
-Как?
-А вот это уже не твоё дело.
-А "нам" это кому?
-Нам это той структуре, которой я служу.
-Папа, это криминал?
-Да бог с тобой, ты с ума сошел. Я и криминал. Ты так плохо обо мне думаешь?
-А что я должен думать?
-Ты бы мог хоть иногда интересоваться тем, чем я занимаюсь.
-Вот я и интересуюсь.
-Я на государевой службе, сынок. И тебе, дорогой, пора заниматься делом.
-Только не тем, чем ты занимаешься. Это для меня чуждо.
-Занимайся тем, что тебе не чуждо, - сказал отец.
-Я попробую. Послушай, я тебе верю, конечно, но ничего не понимаю в этом. Ты мне по-простому объясни, Илью могли грохнуть за это?
-Нет. Мы проверили всю цепочку, чисто. Это что - то совсем другое. Мы и криминал проверили, это не разборки.
-Значит ты в курсе, о стычке с Московской братвой из-за Ксении?
-В курсе, только никакой стычки и не было, пацана почти по-отечески пожурили и отправили в Алтайский край, заканчивать среднюю школу.
-Понятно, - задумчиво произнес Алёшка.
-Что тебе понятно?
-То, что ничего не понятно. Из трёх доступных версий две лопнуло. Придётся возвращаться в Дальнославск и копаться в прошлом.
-Попробуй. Кстати Алла Георгиевна местная, она говорила тебе?
-Да.
-И у неё превосходные дедуктивные способности. Ты можешь её привлекать к своим раскопкам.
-Я подумаю.
Дверь комнаты открылась, и в комнату заглянули Лина и Светлана Арнольдовна.
-Мужчины, вы не хотите к нам вернуться? - спросила Светлана Арнольдовна.
-У нас уже все готово, - поддержала её Лина.
-Ну, раз всё готово, то мы идем, - сказал Леонид Иванович, вставая с места.
***
Можно было остаться и в Москве, никто не гнал Алёшку в Дальнославск, большая Московская квартира оставалась в их, с Линой распоряжении, но они поехали. Ехали на двух машинах. Впереди на джипе ехали старшие - родители Лины и Алёшки, и бабушка Лины. Сзади на “Москвиче” ехали Лина и Алёшка, за рулём теперь сидел Андрей. Его машину в гараже подчинили, подлатали и даже кое-где подкрасили. Двигатель работал почти бесшумно, Андрей наслаждался безукоризненной работой своего старенького автомобиля.
Лина и Алёшка сидели на заднем сидении, изредка переговариваясь, они держали друг друга за руку. Андрей, тоже изредка, поглядывая на них в салонное зеркало и стараясь им не мешать, принимал участие в их разговорах.
Вчера Алёшка встречался с Людмилой Татуриной. Он всё подробно пересказал своим друзьям. Единственное, чего он не мог передать это тот неприятный осадок, который остался у него после разговора с ней.
Он без особого труда отыскал её московский адрес и номер телефона, и позвонил ей. Но в ответ на просьбу встретиться и поговорить, после того, как он представился, он услышал произнесённое презрительным тоном:
-Я вас не знаю. И не собираюсь обсуждать с вами мои личные проблемы.
-Людмила Петровна, вы наверняка знаете, что со смертью вашего мужа и дочери связано и второе убийство, супругов Орловых, оно произошло в моём доме. Меня обвиняют в убийстве, и если вы мне не поможете, я могу оказаться за решеткой.
Голос Людмилы несколько смягчился, она произнесла:
-Я, правда, не знаю, чем могу вам помочь. У меня уже были из милиции и прокуратуры. Но я сама ничего не знаю. Но если хотите, спрашивайте, что вас интересует.
-Если можно, то не по телефону.
Она немного помолчала и тихо ответила:
-Хорошо, приходите.
Людмила Татурина на первый взгляд выглядела очень молодо лет 25-30. Высокая стройная шатенка, с нервным лицом. Кончики губ были опущены вниз, что придавала её лицу выражение скорби или обиды, и прибавляло ей ещё десяток лет. Она пригласила Алёшку в гостиную. Молоденькая домработница поставила на стол поднос с чашками, сахарницей и двумя розетками с вареньем.
-Чаю? Извините, мы кофе не пьём. Даже дома не держим. У нас семейное заболевание гипертония. Поэтому ничего, что поднимало бы давление.
В комнату заглянул мальчик лет десяти, щуплый, светловолосый, в очках, совсем не похожий ни на Людмилу, ни на Илью Татуриных. Алёшка вспомнил, что видел его на похоронах.
-Сергей, поздоровайся, - мальчишка небрежно кивнул в Алёшкину сторону.
-Ма, я пойду в бассейн? - спросил он.
-Иди к себе в комнату, поговорим позже, - проговорила Людмила.
Мальчик нехотя побрёл восвояси, Людмила повернулась к Алёшке:
-Я вас слушаю, что вы хотели узнать?
Она говорила совершенно спокойно, отхлёбывая чай из чашечки. Или она хотела казаться спокойной, и надо отметить, что ей это удавалось.
-Людмила Петровна, вы не могли бы рассказать, об Илье Сергеевиче, что он был за человек.
Людмила усмехнулась, поставила на стол чашку, вытерла губы кончиком салфетки и ответила:
-О мертвых либо хорошо, либо ничего. Мне нечего вам рассказать.
-Неужели совсем нечего?
Она опять замолчала, опустила глаза и не поднимая их проговорила:
-Я семнадцать лет прожила заложницей в доме Татуриных. Это был ад. Я не знаю, за что я отбывала этот срок, но я его отбыла и не хочу больше вспоминать об этом. Я уже подала документы на смену фамилии. Мы больше не будем Татурины.
-Мы? А Сергей Ильич не против, всё таки мальчик его внук и сам должен выбрать.
Людмила опять зло усмехнулась и сказала:
-А он не Татурин. Я уже один раз пыталась уйти от Ильи. Я ушла к человеку, которого любила всю жизнь. Вы же вероятно знаете, что наш с Ильёй брак это альянс двух финансовых систем. Это должно было стать сделкой века, но перестройка спутала все карты. И бог наказал нас за жадность. Наказал моего отца сделав меня несчастной и отца Ильи, отняв у него единственных близких людей. Что ещё вы хотите знать?
-Как вы думаете, он мог покончить собой?
-Нет, только не это. Илью убили.
-Кто и за что?
-Не знаю. Если бы знала, то по край ней мере, постаралась бы отомстить за дочь. Может, Илья и был достоин такой смерти, но девочка... Она любила его безумно. Он для неё не просто отец был он для неё бог. Она переживала, когда он пил. А последние полгода она, вообще, за ним хвостом ходила. Как будто опасалась за него, как будто охраняла. Он сначала пытался от неё отделываться, так она стала за ним из-под тишка следить. Он понял, что это бесполезно. Сам стал её везде за собой таскать. И пить стал значительно меньше. Я радовалась этому. Думала …
Она вздохнула, встала и подошла к окну. Отдернула занавеску и открыла форточку. Взяла с подоконника пачку сигарет и маленькую золотую зажигалку, и вернулась к столу. Поставила на стол пепельницу, вынула сигарету и протянула пачку Алёшке.
-Курите.
-Спасибо не курю.
-Извините, это очень неприятный для меня разговор. Я очень хочу забыть всё это. Я даже написала отказ от наследства, не хочу, что бы меня что-то связывало с этой семьёй. Ни прошлое, ни настоящее, не тем более будущее.
-Извините, вы сказали, что у вас был человек, которого вы очень любили.
-Почему был, он и сейчас есть. Это Игорь Певцов, слышали, наверное, это имя.
-Да, конечно, самый знаменитый русский скрипач, но ведь он, кажется, живёт за границей.
-Да в Испании. Но сейчас он здесь, как только мы утрясем все формальности, мы тоже уедем с Серёжкой туда. И наконец заживем нормально.
-А Сергей...
-Да, он знает, что его отец не Татурин. У Сергея абсолютный слух, как у отца. Они очень любят друг друга, и им надо наверстать упущенное время.
-Извините, Людмила Петровна, а что за история была у Ксении с парнем из московской братвы?
-А это, - Людмила впервые улыбнулась, вздохнула и продолжила, - этого мальчика зовут Никита. Когда-то, когда были популярны женсоветы, я участвовала в одном таком. Мы посещали неблагополучные семьи тогда-то я, и познакомилась с матерью Никиты. Семья была многодетная, неблагополучная, пьющая. Отцов там никогда не было, Никита был старшим и единственным полноценным ребенком. Я тогда стала помогать их семье, давала деньги, покупала вещи, помогла младших устроить в интернаты и детсады с круглосуточным содержанием. Сергей Ильич помог им получить квартиру. Мать Никиты всегда приходила к нам и благодарила. Однажды она увидела Ксюшу и сказала своему сыну, вырастешь, женись на ней. Этот мальчик и возомнил себя женихом. Мать его потом посадили. Илья помог Никите, устроил его в один из спортивных московских интернатов. Мы года три ничего от него не слышали, появился он на новогоднем вечере у них в школе. Решил, что добился много и теперь пора жениться. Он пришел к нам домой и сделал официальное предложение, конечно, получил отказ, потом было неприятное столкновение на улице. Потом я не знаю, что с ним стало. Илья сказал, что он больше не появится, и он не появлялся.
-А он не мог мстить?
-Не думаю, - покачала головой Людмила, - слаб в коленках. Тут что-то другое.
Она снова замолчала. Алёшка понял, что разговор окончен, и ему не хотелось больше причинять боль этой женщине. Он поднялся и, наклонившись, протянул руку Людмиле. Она тоже поднялась и тоже протянула ему руку. Он поцеловал её и поблагодарил за гостеприимство. Они вместе вышли в прихожую. Алёшка уже сделал шаг за дверь, но его всё время беспокоило чувство, что он что-то забыл. Он потоптался на месте, засунул руки в карманы брюк и нащупал там маленькую цепочку, которую нашел на даче. Он сразу понял, что удерживало его, он вытащил цепочку и показал её Людмиле.
-Извините, это не ваша.
Почему он решил это сделать, объяснить было невозможно. Людмила взяла в руки маленького ангела, внимательно разглядела его и ответила:
-Нет, это не моя вещь, но я определённо её где-то видела. Не могу вспомнить. А где вы это взяли?
-У нас на даче, в Дальнославске.
-Хм, странно. Я непременно вспомню, где я это видела. У меня феноменальная зрительная память.
-Если вспомните, не сочтите за труд, позвоните. Запишите телефон.
-Не надо, я знаю. Не удивляйтесь. Не так много москвичей жило в Дальнославске, мы, когда-то довольно тесно общались с вашими родителями.
Алёшка попрощался с Людмилой ещё раз и удалился. В данный момент его больше волновали его собственные проблемы. Он снова сделал предложение Лине, и она ему не отказала, правда она и да сказала не окончательно. Но и это уже прогресс.
Алешка к Людмиле поехал на такси, не поставив в известность об этом визите никого. Выходя из дома, он увидел метнувшегося за угол Андрея Какошина. Алёшка сразу узнал его и бросился догонять. Андрей не успел спрятаться и сразу попался в руки Алёшке.
-Папараци, ты, что здесь делаешь? – накинулся Алешка на журналиста.
-А ты?
-Я первый спросил, - продолжал наступать Алешка.
-Гуляю, - не сдавался Андрей.
-Слушай, не темни. Я тебя пока еще по-хорошему спрашиваю. Мало того, что ты в мою личную жизнь лезешь без конца, ты еще и следишь за мной.
-Да пошел ты, - обиделся Андрей, - мало того, что я вынужден улаживать твои сердечные неприятности, я еще и по Москве не имею права ходить.
Алешка немного остыл, они все ещё стояли друг против друга прямо на тротуаре. Андрей закурил сигарету, Алешка протянул руку и взял у него пачку, покрутил её в руках и вернул Андрею.
-Извини, но все-таки, что ты здесь делаешь?
-Я думаю, наверное, то же что и ты. Ты был у Людмилы Татуриной?
-Да.
-Тогда я не пойду. Пошли посидим где-нибудь, обменяемся мнениями.
Они прошли в небольшой скверик у соседнего дома, присели на скамейку. Первым молчание нарушил Алешка:
-А когда ты успел Лине позвонить?
-А как только ты меня разбудил вчера ни свет, ни заря, так я и позвонил ей сразу.
-Ах ты злыдень писюкатый, значит, ты с самого начала знал, что она меня дома встречать будет?
-Конечно. Я знал, что на моей машине по Москве кататься, все равно, что пить пиво в ресторане с платным туалетом.
-Ясно, заговорщики. Теперь колись, за чем сюда пришел? И откуда знаешь её адрес?
-Это не важно, я тебе все расскажу, но для начала расскажи мне, что ты узнал у Людмилы.
Алешка рассказал. Андрей сморщился и проговорил:
-Это всё я и без тебя уже знал. Больше меня интересует вот это.
Он протянул Алешке листок бумаги. Это была ксерокопия какого-то документа, он был на языке, который Алешке был не знаком, но приглядевшись, он решил, что это испанский. Там были слова, цифры. Вверху листа располагался лейбл, который Алешка прочитал как “ТранснациолналСевильбанк”. Там же была и фамилия Певцова Людмила Петровна.
-Что это? Откуда это у тебя?
-Это справка о счете в банке, открытом на имя Людмилы Петровны Певцовой.
-Не понял, откуда это у тебя и что это, она же не Певцова пока?
-В этом весь и фокус. Счет открыт около года назад, Татурин убит полторы недели назад, сумма на счету у Людмилы с шестью нулями, - рассуждал Андрей.
-Блин, я уже окончательно запутался, только все встало на свои места, и опять туман. Ну их в…, пойдем куда-нибудь пива попьём, Алешка поднялся со скамейки, но опустился снова на место, - подожди, а откуда у тебя эта бумага? Насколько я знаю, такие банки такую информацию о своих клиентах просто так не предоставляют.
-Это не важно.
-Не юли, подожди, кто тебя снабжает такой информацией? Такой из интернета не надыбаешь. Колись.
-Не приставай, - Андрей поднялся, и пошел.
Но Алешка догнал его и преградил дорогу.
-Ну, нет, хватит с меня тайн. Это не просто журналистское расследование, ты на кого-то работаешь. Это спецура? Криминал?
-Бред, ты болен, слишком много читаешь шпионских романов.
Андрей снова пошел вдоль аллеи. Алешка снова подскочил к нему, развернул его к себе лицом, так резко, что Андрей не удержал равновесия, покачнулся и упал.
-Ты, с ума сошел?
Алешка прижал Андрея коленом к земле и грозно проговорил:
-Говори, гад, на кого работаешь?
-Отпусти, - прохрипел Андрей.
-Говори, - продолжал давить на него Алешка.
-Отпусти, ладно, сдаюсь.
Алешка отпустил его, помог подняться, помог сесть на скамейку, даже отряхнул его одежду и уже по-доброму, почти ласково проговорил:
-Рассказывай, Какоша, рассказывай, я всё равно не отступлю.
Андрей зло выругался и проговорил:
-Ты первый начал утаивать от меня информацию. Помнишь ты не рассказал мне об Ольге Степановне и Сергее Ильиче?
-А при чем тут это?
-А при том, ты мне не сказал, а мне было тоже интересно, я пошел прямо к Татурину. Взял его “на арапа”, пришел и сказал, что знаю из-за чего погиб его сын и внучка, но мне не хватает кое-каких деталей, И если он не хочет чтобы в газете были домыслы, пусть расскажет сам. Показал ему ту информашку из интернета. Он посмеялся и сказал, что я не там копаю. Рассказал о том, что Илюшка погиб не из-за денег, по крайней мере, не из-за этих. И тогда он мне дал эту ксеру. Сказал, что если есть желание, то могу покопаться в этом. Он тогда же рассказал мне и о себе с Ольгой, и о том, что маленький Сережка не Татурин, а Певцов. Короче, я, так же как и ты запутался окончательно. Но денежные отношения я списывать со счетов не стал. Если ты внимательно посмотришь на эту бумагу, то увидишь, что деньги на Испанский счет поступили из России. Банк, оформивший сделку, находится на соседней улице. Идем?
-Идем, теперь уже все равно, не успокоиться.
Они пришли в банк. Андрей представился журналистом одного из московских изданий, предъявил международную пресскарту и попросил встречи с руководством. Их проводили к менеджеру по связям с прессой.
Менеджером оказался невысокий, лысоватый, не старый мужчина, в безукоризненном дорогом костюме. Он, сидя за дорогим письменным столом, почти не поднимая глаз, предложил им присесть, поинтересовался, что именно привело их в банк. Потом внимательно посмотрел на Андрея и вдруг сказал:
-Какоша, это ты? Слушай, я тебя в бороде-то и не признал.
Андрей тоже внимательно посмотрел на менеджера и проговорил:
-Тюря? Ты? А я, признаться, не признал тебя без волос. Ты же кудрявый был. Где же кудри-то?
Тюря вышел из-за стола. Они обнялись, почти по-братски, долго рассматривали друг друга, хлопали друг друга по спине и плечам, вздыхали, вспоминая, сколько лет прошло после окончания института. Они обменивались репликами еще минут пять, выяснилось, что Тюря это Тюрин Максим Николаевич, однокурсник Андрея Какошина по университету.
Потом Максим вспомнил, что в кабинете они не одни и спросил:
-Слушай, а к нам-то вы зачем?
-Ты не представляешь, как хорошо, что ты здесь, тебя нам сам бог послал, - с жаром заговорил Андрей, он вкратце рассказал ему всю историю, показал листок с ксерокопией и спросил, - Ты можешь узнать, что-нибудь об этом счете?
Максим потер рукой подбородок, скривил губы и сказал:
-Я попробую что-нибудь сделать, посидите здесь.
Он забрал бумагу и ушел вместе с ней.
Тюрин отсутствовал около получаса. Вернулся он с еще более озабоченным видом. Положил бумагу перед Андреем и сказал:
-Это фальшивка. Такого счета не существует. Мы никогда не переводили деньги на счет этой женщины.
Алешка, молчавший до этого момента, проговорил:
-И женщины пока такой не существует.
Они попрощались. Андрей и Алешка снова оказались на улице, в том же сквере, где сидели до этого.
-Что ты думаешь по этому поводу? – спросил Андрей.
Предчувствия в Алешкиной душе снова зашевелились. Он молча поднял указательный палец и проговорил:
-Когда ты был у Татурина?
-В тот же день, когда ты был у Крестовского.
-Так, так, так, - проговорил Алешка в задумчивости, - что же получается? Татурин узнает, что Илья сын его и Ольги, узнает, что погибла Ольга. Интересно, а когда Людмила подписала бумагу на отказ от наследства? Ты, говоришь, старик уже знал, что маленький Сережка не его внук. Тогда что же получается?
-А получается интересная картина. С одной стороны Людмила отказывается от капиталов Татурина и уезжает из Дальнославка, но имея на своем испанском счете очень даже значительную сумму. Причем, оформленную на фамилию настоящего отца Сережки. Она не могла просто уйти от Ильи, но могла убить. Могла?
-Могла, при соблюдении двух условий, если она маньячка и если бы эта бумага было подлинной, - ответил Алешка.
-Да, убить Илью, возможно, но не дочку, - продолжал сомневаться Андрей.
-К тому же у неё есть алиби. Илья и Ксения уехали, а она осталась, у неё свидетелей половина городского бомонда. Да и вряд ли она могла сломать шею Ксении. А потом, Орловых убили, когда она уже уехала.
-Она могла нанять киллера, при таких деньгах.
-Не-а, не могла, - ответил Алешка, - денег-то у неё и нет. Но тот, кто дал тебе эту бумагу, хотел, чтобы ты так и думал.
-Ты хочешь сказать, что старик Татурин все это сам организовал?
-По крайней мере, так он хотел отомстить своей снохе, только и всего. Пошли домой, папараци, жрать хочется.