Глава-IV
Красавец Бонне, дезертир, главарь шайки воров и убийц, ценил себя высоко. Он не пачкал руки кровью, не выполнял грязную работу - ему принадлежали дерзкие планы ограблений. Главарь продумывал всё до мелочей. Мандолина на ремне через плечо, ангельская внешность, чистая одежда. Как не поверить красавцу? Слегка подвыпивший весёлый бродячий музыкант, в суме которого бутыль доброго вина, прекрасно играл и пел. Простаки-крестьяне слушали, пили вино и… засыпали. После ограбления шайка скрывалась в местном лесу.
Теперь Бонне – изгой. За его голову герцог обещал награду. Корявый, скрывающий под повязкой здоровый глаз, не убил бородатого крестьянина со второй подводы, а лишь смертельно ранил. Умирая, бедолага успел рассказать стражнику о грабителях. Теперь вся округа предупреждена о банде трубадура. Солдаты сюзерена, как гребнем, прочесали лес, но так и не смогли найти логово разбойников. Они прятались на островке, путь к которому лежал через топкое болото. Тропы не было. Разбойники добирались до землянки по топи, осторожно передвигаясь по скользким стволам деревьев, поваленным зимней бурей. Оступился - дай Бог сил выбраться, а нет - в болоте сгинешь. Землянка скрыта от постороннего глаза дёрном и мхом. Кто об этом не знает, вход не найдёт.
После набега на обоз время не шло, а тянулось. Вынужденное безделье и безысходность доводили разбойников до отчаяния. К тому же закончились деньги на еду. Вернее, золото и серебро были у каждого, но тратить их на покупку еды никто не хотел. Непомерная жадность рождала зависть и злобу, доводившие разбойников до драк.
Этой ночью бандиты сидели, как всегда, за столом. Пили вино, закусывали чёрствым хлебом, слушали сальные шутки Корявого. Задумавшись, главарь водил пальцем по неровному краю глиняной кружки. Каждый круг пальца заканчивался сколом, как и мысли, где всякая новая идея была с трещиной. Бонне всеми силами искал выход. Совершить очередной набег на обоз рискованно: крестьян сопровождал дозор замка. Самое время тихо разойтись. Но согласятся ли на это подельники? Главарь хорошо знал своих "друзей". Его доля станет камнем преткновения. По раскладу она больше, чем у них. Пока грабили, делёж устраивал всех, теперь его доля становилась смертельно опасной.
Изобразив полное спокойствие, Бонне незаметно сунул в рот кусочек корня, противоядия от отравленного вина, и прожевал вместе с хлебом. Последнее время он это делал постоянно. Напрягая слух и зрение, Бонне с особым вниманием следил за поведением разбойников. Опасение вызывал Корявый. Последние дни, жестокий и хитрый убийца вёл себя странно: часто улыбался, прятал глаза, не в меру шутил, стараясь словом прикрыть тревогу.
Бонне обвёл взглядом землянку, тускло освещённую свечой, и поднял кружку.
– За настоящую дружбу! Верю вам! Люблю вас, братья! – сказал он негромко, одарив ласковым взглядом Хряка.
Только что улыбавшийся глупым шуткам Корявого толстяк расчувствовался. Его глаза заблестели от слёз.
– Да-а, Граф! Ты был всегда искренним другом! – воскликнул он в порыве чувств и полез обниматься.
Пьяно навалившись на стол, Бонне обнял подельника одобрительно похлопав по плечу. Подняли кружки, сдвинули разом, осушили до дна. Знакомый привкус насторожил юношу. Со всем вниманием, он осторожно провёл пальцем по краю кружки - скола не было.
– Пойду на воздух. Душно тут. Вечер тёплый, поиграю перед сном, – глубоко вздохнув, Бонне посмотрел на Корявого. – Думать надо, а в сон клонит.
– Подумай! – не поднимая глаз, согласился Корявый. – Твои мысли без ошибок, не в пример нам, – подтвердил он и разлил вино по кружкам.
Бонне взял свою, снял со стены мандолину и вышел на улицу. Его руки были заняты, и дверь " случайно" осталась приоткрытой. Трубадур сел на поваленное дерево, в трёх шагах от входа в землянку, осторожно поставил наполненную вином кружку на землю. Из рукава камзола музыкант достал платок, вытер руки, губы и гриф мандолины. Усмехнувшись, он посмотрел на щель приоткрытой двери, тронул струны пальцами и запел. В землянке воцарилась тишина. Слушали или ждали дальнейших событий, а может, и то, и другое. Песнь он выбрал не случайную. Старинная баллада была о воине, погибшем не от врага, а от руки жадного друга. Не закончив последний куплет, Бонне лёг на землю у поваленного дерева и захрапел.
Подельники переглянулись. Хряк от удовольствия потирал руки. Подмигнув, Корявый указал толстяку пальцем на кисет, который висел на крюке у входа в землянку. В нём хранились корешки противоядия. Ни Хряк, ни Корявый не знали, что противоядие нужно принимать до употребления отравленного вина.
– Слышал, о чём поёт? Как будто что-то чувствует… Не часто Бонне выбирает эту балладу. Как ты думаешь, не догадался ли он? – заволновался Хряк.
– Если бы понял, так не храпел, – успокоил друга Корявый. – Надоело мне его чистоплюйство. Видел, чтобы он хотя бы раз убил крестьянина? Видел? Резали мы, не он. Голубая кровь, чёрт возьми! Его тайник - под лежаком. Случайно заметил, как он зарыл короб. Найдём долю Графа и положим к нашим запасам. Найду - дам знак. А ты к нему иди... Бей в сердце, не хочу видеть его мучений.
– Твоя вина в том, что происходит. Убил бы обозника, сейчас в другом замесе жизнь строили. Ты точно не голубых кровей, Корявый. Твой план - ты и убивай Графа, – сузил Хряк и без того узкие глазки.
– Я так я, – не задумываясь, согласился Корявый. - Утром делим долю Бонне и разбегаемся. Идёт?
– А я утром проснусь? – в раздумье почесал затылок толстяк.
– Предавал тебя? Было? – обиделся Корявый.
– Меня – нет, а Бонне - только что. Чем я лучше? – не уступал Хряк.
– А тем, что его доля равна нашим. Он делил не по совести. Всё приговаривал, «моя задумка», «мой план». Я не раз упрекал его в этом. Так? – не сдавался Корявый.
– Это было уговором. Да, задумка его, и он не убивал, но рисковал больше всего не ты и не я, а Граф. Убить сонного человека - плёвое дело, так ты и тут опростоволосился. Ладно, ищи короб. Сам убью, – принял неожиданное решение Хряк.
Стараясь не задеть скрипучую дверь, он осторожно подкрался к спящему главарю. Прислушавшись к мирному сопению, толстяк склонился над Бонне и, приставив острие ножа к груди, застыл в ожидании знака Корявого. За дверью послышался звук отодвигаемого от стены лежака. Времени на то, чтобы расковырять кинжалом тайник, требовалось немного. И вот в дверях появился Корявый.
– Хряк, – прошипел он, – короб пуст. Что делать?
Подельник пожал плечами и спрятал нож за голенище. Убивать Бонне не было смысла.
– Что-то пошло не так. Не заподозрил ли нас Граф? – еле слышно спросил он, но заметил движение руки Корявого, уверенно отрицающее это. – Спит, как убитый. Не дурак он, поверь. Давай пока перепрячем своё. Спокойней будет.
Корявый перешагнул поваленное дерево, наклонился. Поковырявшись в трухлявом пне, он вынул ком дёрна, а следом - свёрток.
– Куда перепрячем? – спросил он.
Тот осмотрелся. Недолго думая, он показал пальцем на крышу землянки.
– Под дёрн?
Эта далеко не лучшая идея не понравилась обоим.
– Пусть останется там же, – наконец решил Корявый, с опаской глядя на главаря.
Свернувшись в калачик, Бонне тихо посапывал, изо всех сил стараясь не выдать волнения. Теперь, когда он узнал, где разбойники прятали своё добро, он отметил победу. Смекалка и расторопность спасли ему жизнь. «Убью их этой же ночью», – сгоряча решил он.
Дождавшись, когда подельники уснут, Бонне, удобно устроившись на траве, стал думать о том, как избавиться от негодяев. Убивать, не хотелось. Есть другой способ: опоить вином, связать, забрать награбленное и, уходя, известить кого-нибудь из местных, где находится землянка. Пусть толпа потешится. Палач сам разрешит все проблемы. Убьют не его руками. Бонне не боялся, что подельники укажут на то, куда он уйдёт, потому что сам не знал, куда отправится. Одно ясно: во французских землях делать нечего. Осталось решить, кому рассказать о землянке. Как прожить до вечера - вот вопрос! Ответ напросился сам. День будет посвящён разведке. Прошло несколько дней, как был ограблен последний обоз, а завтра - церковный праздник. На площади у замка развернут большой рынок. Торговцев будет много, на всех охраны не хватит. Вот что он скажет подельникам завтра! Ограбят или нет, теперь не важно, главное, день будет занят делами. Потом они воспользуются старым приёмом: усыпить. То, что сами будут отравлены, до них не дойдёт. Следующей ночью он возьмёт всё! Ещё раз проиграв план в уме, Бонне почувствовал, что засыпает. Сопротивляться уставшему телу он не стал.
Его разбудила утренняя прохлада. Начинался новый, не самый лёгкий день. Помыл руки водой из кувшина, привязанного за горлышко к ветке дерева, он разжёг костёр в ямке под котлом, чтобы согреть воду. Умывался Бонне только тёплой водой. Юноша тщательно следил за своей внешностью. За безупречный вид и манеры воры звали его Графом. Он действительно был бастардом уважаемого синьора из знатного домена. Знал имя отца. Мандолина его подарок! С ней Бонне не расставался. Он видел отца лишь раз, когда ему было пять лет отроду, но запомнил его красивую внешность и голос. Бонне молчал о родстве и тайне своего рождения. Да и не с кем было говорить об этом. Мать, торговавшая на рынке хлебом, умерла, когда Бонне было семь лет. Воспитывал старый солдат, которому отец дал денег на содержание сына. Что не смог дать мальчику изувеченный ранами старик, дала улица чужого города, в котором поселились эти совершенно разные люди. Воспитывали мальчишки, отцы которых были ворами, пьяницами и убийцами. Пришло время – стал наёмником. Через год пьянства в одном из гарнизонов крепости он умудрился проиграть в «кости» свою жизнь. Азарт сделал его рабом. Что оставалось? Той же ночью Бонне оставив пост, сбежал. Случайно встретил таких же, как он, дезертиров. Сколотили шайку. За прозорливость и ум Бонне, самого молодого из троицы, выбрали главарём. Своё преимущество он не раз доказывал кулаками и виртуозным владением ножа. Его боялись, уважали. Всё в шайке решалось по справедливости, но близко к себе главарь никого не подпускал. Между ним и подельниками всегда была стена. Их работа - проливать кровь, его - думать. После первого ограбления Бонне стал молчаливым и ещё больше замкнулся в себе. Весёлым он был редко. Только когда пел и разговаривал с крестьянами. Воры знали цену его улыбки. Юноша не прощал обиду и всегда готов вогнать нож в любого обидчика.
Потрогав пальцем воду в котелке, Бонне посмотрел в небо. День обещал быть ясным.
Подельники, дружно храпя, спали в обнимку на широких нарах. Бонне улыбнулся. Сейчас он мог их легко убить. Но кто они, а кто Бонне?! Резать, насиловать - вот всё, что они могут. Вид их грязных вонючих тел, ничем не лучше объедков, оставшихся на столе после вечерней трапезы. Пачкать кровью мерзавцев свой чистый камзол не хотелось. Продуманный ночью план даст возможность спокойно скрыться. Присев на ствол поваленной ели, Бонне на всякий случай проверил, как быстро сможет достать спрятанный в рукаве кинжал. Движения тонких пальцев были отточены. Спрятав клинок, он пригладил ладонями свои роскошные волнистые волосы.
Подельники выходили из землянки по одному. Первым – Корявый. Зевая, украдкой посматривая на место, где вчера спрятали своё добро, он присел рядом с Бонне. Вытащив из-за голенища нож, он стал точить рыбью кость. Костью он чистил обычно свои редкие гнилые зубы. Следом за ним, сопя, проклиная раскалывающуюся от выпитого вина голову, вышел Хряк. Кто и когда дал ему кличку, неизвестно. Да и к чему это узнавать, если он и делами, и внешностью похож на грязного жирного борова. Хряк редко мылся - от него всегда дурно пахло. Толстяк, посмотрев на Корявого, виновато отвёл взгляд. Каждый из них помнил о ночной беседе. Было заметно, что Хряк не желал смерти Бонне.
– Мысль пришла, – прокашлявшись, сказал Корявый. – Делили награбленное добро с твоей руки, Граф. Это неправильно. Рисковали вместе, значит, всё должно быть вровень. Верно, Хряк?
Почесав плешь, Хряк утвердительно качнув головой. Он подошел к висевшему на ветке кувшину с водой и сделал несколько жадных глотков.
– Я не против… – согласился Бонне. – Если так хотят братья, почему нет? Вы со мной наравне и никогда не предадите.
Поперхнувшись, Хряк повернулся к напарникам, ощерившись в улыбке. Бонне заметил, как он перемигнулся с Корявым, но вида не подал.
– Решил так, – начал разговор Бонне, – сегодня праздничный день. Надо пойти на дорогу к замку. Проследить за обозами торговцев. Праздник церковный, рынок будет полон. На обратном пути грабим тех, что будут без охраны. После, спокойно проведём ночь, выспимся, а утром сложим всё, что у нас есть, в общий котёл. Поделив, зароем вход в берлогу и разойдёмся в разные стороны.
– Хороший план. О чём думаешь? – спросил Корявый Хряка.
– Да. Грабим, делим и разбегаемся, – согласился толстяк.
Такой расклад устраивал всех и временно мирил. Души сообщников грело то, что Бонне сам покажет свои сбережения.
Прихватив на всякий случай кувшин с отравленным вином, они, дружески болтая, направились по болоту к дороге. На подходе к лесной поляне Бонне насторожился и приказал подельникам замолчать. Осторожно ступая, он, спрятавшись за ствол старой дикой яблони, стал всматриваться туда, где заметил людей.
* * *
«Эльза стала настоящей девушкой», – подумал Оскар, глядя на её ладную фигурку, заметную под тонкой кофточкой грудь. Она бежала впереди, весело прыгая с кочки на кочку, пытаясь не намочить ноги утренней росой. День разгорался. Лучи восходящего солнца играли капельками росы, создавая иллюзию бриллиантовых россыпей, до которых человеку, как это ни странно, и дела нет. Высокая трава скрывала тропку, уходящую в лес, но память девочки позволяла дойти до заветной поляны даже с закрытыми глазами. Много раз там была! А вот Оскар, сойдя с тропинки, мог запросто потеряться. Он был с Мартой на этой поляне всего один раз. Там знахарка и нашла лечебный плющ.
Оскар шёл, едва поспевая за «принцессой». Эльза пела песню о ветре и солнце. Карлик догнал её. Нарочито фальшивя, он подхватил припев.
– Оскар! У тебя голос, как у ворона! Не пой со мной… – попросила Эльза смеясь.
– Это у меня голос ворона? – обиженно переспросил карлик. – Да меня сам церковный капеллан просил возглавить хор собора святого Августина!
Эльза изумленно посмотрела на «рыцаря».
– Зачем в церковном хоре маленький ворон? – наивно спросила она.
– Глупая ты ещё. Маленькому ворону платить меньше надо. Поняла? – пошутил Оскар.
– А-а-а! Во-он как! Тогда каркай припев не громче меня! – разрешила она, свернув с тропы к лесному ручью.
Лёгкие перистые облака на небе окрасились в лиловый цвет. Утро обещало солнечный день.
– Может, к ручью зайдём на обратном пути? – неуверенно спросил он.
– Сейчас и только сейчас! – весело ответила Эльза тоном, не терпящим возражения, и сменила тему разговора. – Ты что-нибудь знаешь о жизни Марты?
Шут шёл за девушкой, стараясь вспомнить то, чего не знала Эльза. Напрасно. Прошлое Марты было для него тайной. Сначала Марту и Оскара связывала Эльза. Они любили это маленькое рыжее создание всем сердцем. А потом Оскар научил Марту читать. Вот и подружились. К тому же оба одиноки: ни у него, ни у неё родственников не было.
– А что знаешь ты? – переспросил карлик.
– Кое-что знаю. Слышала историю от мамы. Марта никогда не была красивой. Природный дар трудолюбия, доброта восхищали всех, кто её знал. Она всегда была рядом с нашей семьёй, потому что свою так и не сумела создать. Её «принц» ушёл в Святую Землю, больше они не виделись. Марта и в «бродячий» театр пошла, чтобы попытаться найти его. Кое-кто из актёров хотел сблизиться с ней, но безуспешно.
* * *
Ранним утром в замке герцога все ещё спали, лишь кухарка была занята делом: она потрошила гуся, напевая что-то под нос. Гуго на цыпочках проник в кухню, прихватил кусок хлеба, большой кухонный нож и, накинув плащ с капюшоном, который в углу кухни оставил угольщик, выскользнул во двор. Осмотревшись, он решил, как незаметно исчезнуть из замка. У выхода с хозяйственного двора стояла тележка с углем. Оглядываясь по сторонам, Гуго подошёл к ней и, собрав силы, поднял за поручни вверх. Уголь с грохотом посыпался на мощёный камень. Оставив в кузовке немного угля, Гуго стал толкать её к главным воротам замка. Он видел, как дети возили уголь в замок и из него. Проблем с охраной у них никогда не было, потому что воины всех знали в лицо. А как быть ему? Вдруг узнают? Наконец мальчик сообразил: провёл ладонью по грязному краю тележки и размазал угольную пыль по щекам.
Тяжелая решётка, защищавшая ворота в замок, была только что поднята. Охрана "колдовала" у барабана подъёмника. Гуго подкатил тачку к воротам. Охранник искоса глянул на юнца и, отвернувшись, стал вставлять стопорный палец в паз барабана. Дело хлопотное, трудное. Смотреть, что вместе с углем тащил мальчишка, не было времени.
Выскользнув из замка, Гуго откатил тележку на площадь и оставил среди ей подобных. Всё, теперь он свободен! А вот и карлик! Через площадь быстрым шагом шёл Оскар. Шут был занят своими думами. Мельком взглянув на чумазое лицо мальчишки, скрытое наполовину капюшоном, Оскар не узнал Гуго.
Дождавшись, когда карлик отойдёт подальше, мальчик пошёл за ним. Вскоре он увидел Оскара у калитки маленького домика и услышал тихий свист. Ждать пришлось недолго. Калитка открылась. Из неё вышла молоденькая девушка. В руках она держала плетёную корзинку. Чмокнув шута в щёку, она взяла его за руку, и они направились по дороге, ведущей в лес.
Перед первым покосом трава особенно высока. Десятилетнему мальчику не трудно спрятаться в ней. Слегка пригнувшись, Гуго осторожно шёл за ними. Нож, который прятал под плащом, теперь был в его руке. Им он отважно рубил высокие стебли, расчищая дорогу. Гуго чувствовал себя храбрым воином! Его не видят, а жаль, он тоже рыцарь! Когда шут с девушкой вошли в лес, он поторопился. Местность Гуго знал плохо, потому как впервые оказался один за стенами замка. Но он не был одиноким, впереди – друг. Оскар выручит, поможет, с ним не страшно! «Вот только что скажет отец? - Гуго на минуту задумался. - А что может сказать сенешаль своему рыцарю?» Это была приятная мысль. Спрятавшись в папоротнике, мальчишка увидел, как девушка склонилась над ручьём.
– Посмотри, Оскар! – услышал Гуго её голос. – Какая прозрачность! Кристальный источник, правда? Вода холодная! – девушка в пригоршне подала Оскару воду. – Попробуй! Вода имеет сладко-кислый привкус. Заметил? В ней много железа. Так сказала Марта. После кипячения на дне горшка остаётся красноватый с белым налёт. Это мел и ещё что-то. Вода из этого родника полезна при переломах. Кости срастаются быстро!
– Идём на поляну, у нас мало времени, – послышался голос Оскара.
Девушка набрала воды в тыквенную бутыль и, заткнув её пробкой, положила в корзинку.
«Поляна близко, а значит, они будут совсем рядом», - подумал Гуго и подошёл к роднику, чтобы сделать пару глотков. Он вообразил себя рыцарем, получившим в бою страшную рану, но целебная магия воды вернула ему силы. Мальчишка набрал воду в ладошки, чтобы умыть лицо…
* * *
– А вот и плющ-трава! – обрадовалась Эльза, увидев среди разнотравья нужное растение.
Она ловко выдёргивала плющ с корнем. Когда корзина наполнилась целебной травой, Эльза посмотрела на испачканные ладошки и шутя попросила Оскара:
– А может ли «рыцарь» принести из родника воду для омовения рук?
– «Рыцарь» может отнести милую принцессу к роднику на своих сильных руках! Всего лишь слово, и я понёс! – сказал «рыцарь», задрав вверх маленький носик.
– Твоих сил хватит, чтобы отнести меня на руках к волшебному источнику? – со смехом переспросила она.
– Если не на руках, то волоком точно доставлю! – в тон ей, смеясь, ответил Оскар.
– Не нужны тут старания вовсе! – раздался незнакомый голос. – Моё почтение шуту и милой юной фее, целительнице малых детей!
Из-за старой яблони на поляну вышел красивый юноша в одежде бродячего музыканта. Мгновением позже на поляне появились его спутники, державшие за руки мальчика.
– Оставьте меня в покое! На колени! – пытался вырваться Гуго.
Растерявшись, Хряк и Корявый отпустили Гуго.
– Кто ты такой? – спросил опешивший Хряк.
– Я рыцарь! Сын рыцаря, вашего господина! – гордо сказал Гуго.
– Да, это рыцарь святого Грааля! – поддержал его Оскар. – Я узнал его сразу, как увидел. Не слушайте его, добрые люди. Он сын угольщика, просто однажды упал, разбил голову и вот теперь – рыцарь. Простите и отпустите.
Корявый сбросил с головы Гуго капюшон.
– Как же! Из уст почтенного шута разве услышишь правду? – ощерившись беззубым ртом, он подмигнул Бонне. – Его отец действительно рыцарь. И он – герцог Генрих!
Бонне посмотрел на мальчика и преклонил колено.
– Прости их! Они простолюдины и не ведают, что творят! Верно? – спросил он, повернувшись лицом к спутникам.
– Верно! – подтвердил Хряк и бухнулся на колени рядом. – За то, что твой папа-рыцарь отвалит нам, я готов стоять перед тобой на коленях целую вечность!
Резким движением руки мальчик выхватил из-за пояса нож и ткнул Хряка в лицо. Толстяк едва успел отклониться и перехватить руку мальчишки. На щеке душегуба появилась глубокая рана.
– Я убью этого гадёныша! – выкрикнул Хряк, зажав щёку рукой.
Отобранным ножом он хотел ударить Гуго, но тут же упал с колен, как подкошенный. Его со всей силы в затылок ударил коленом Оскар. Через мгновение карлик и Гуго были связаны.
– Что будем делать с девушкой? – спросил Корявый, похотливо улыбаясь.
– Ничего. Ты понял, Корявый? – сказал Бонне, подойдя к разбойнику. – Её крови не будет. Зачем испытывать судьбу? Пусть идёт к сюзерену и расскажет о случившемся. Герцог соберет для нас золото. М-м... Тысячу золотых луидоров. Позже мы отпустим шута. Он принесёт нам деньги, и мы отпустим мальчишку. Где и как это произойдёт, шут позже герцогу расскажет.
– Девушка так мила… – начал было Корявый, но был тут же остановлен злым взглядом Бонне.
– Нам и так светит меч палача за убиенных крестьян. За наследного принца крови нас ждёт лютая смерть на дыбе. Ты хочешь выпросить у герцога больше? Да тебя первого посадят на кол, а следом нас, – строго сказал Бонне. – Скоро будет столько золота, что ты сможешь иметь всех шлюх Франции.
– Если я увижу в лесу хотя бы одного солдата, то первым, кого они встретят, повешенного шута. А если я не получу выкуп, рядом с коротышкой будет висеть сын герцога. Ты знаешь дорогу домой, милая? – Бонне взял девушку за руку.
– Она вообще лес не знает, это я её сюда привёл, – не моргнув глазом, соврал карлик. – Я могу её проводить, а потом вернусь.
Хряк, размазывая кровь по щеке, заржал как конь.
– Лучше пусть мальчишка проводит, а потом вернётся с золотом за шутом! – весело сказал он.
Разбойники расхохотались.
– Тебе прямо! Иди не сворачивая. За лесом - поле, иди по тропе, и ты увидишь дорогу в замок, – сказал Бонне Эльзе. – Тысячу луидоров, как я сказал, он передаст через шута, а после увидит своего сына. Два дня ему даю. Повторяю, если в лесу увижу солдат, то первым сигналом для них будет повешенный шут. Это значит, что предложения закончились, его ребёнок будет продан в рабство. Много за него не дадут, но герцог останется без наследника. Так и передай.
– Сделай так, как они просят. Уверен, герцог найдёт правильное решение. Он не оставит Гуго в беде, – Оскар посмотрел на Эльзу, и она увидела в его глазах надежду.
– Не дай Бог, если с их голов упадёт хотя бы один волос. Месть будет жестокой! – пообещала Эльза.
– Корявый, проследи, чтобы девчонка не пошла за нами. Потом зайди к пасечнику, купи еды и вина. Да не трогай её, - Бонне протянул бандиту три медных монеты.
Как только в папоротнике исчезла фигура Корявого, Бонне вытащил из рукава платок и завязал карлику глаза.
– Развяжи шуту ноги. Веди к землянке. Я следом с мальчишкой пойду. Осторожен будь. Если карлик в буреломе переломает ноги или утонет в болоте, к герцогу за золотом пойдёшь сам, понял? – дал указания Хряку Бонне и взял Гуго за шиворот.
– А деньги поровну разделим? – на всякий случай поинтересовался Хряк, хищно оскалившись.
Бонне не возразил. Разбойник развязал ноги шуту и проверил узел на руках:
– Иди за мной.
– Отец убьёт вас! – угрожал Гуго, пытаясь сбросить руку Бонне.
– Ещё раз дёрнешься, и тебя отцу никто не отдаст. Вот возьму золото, а тебя не верну, что тогда? Подумай над этим, – припугнул мальчика Бонне и в кулаке сжал капюшон Гуго.
след. глава:
http://proza.ru/2018/04/01/108