Я ненавижу и люблю,
Злюсь на тебя, но так скучаю!
Я об одном тебя молю —
Уйди! Но, тут же, возвращаю...
Наталья Гарбуз
Может показаться удивительным, но любовь невозможно убить сразу, одним выстрелом в упор. Даже смертельно раненная, она властвует над разумом довольно долго, заставляет страдать и ненавидеть любя.
Странная композиция, не правда ли? Непримиримые, противоречивые чувства сочетаются в подвижных пропорциях, вытесняют и дополняют друг друга, создают жуткий эмоциональный коктейль, заставляющий делать глупости.
Мы с Лизой всё ещё в разводе, хотя так и живём вместе: нет у нас возможности разбежаться по разным углам. Мы по-прежнему снимаем один малюсенький флигель на двоих, потому, что иные варианты исключены по ряду причин, в том числе по материальным соображениям и оттого, что не хотим огласки развода.
Я немного успокоился после неожиданной и наглой Лизкиной измены. Не то, чтобы простил или смирился, просто выстроил новую, несколько отстранённую модель поведения, без сюсюканья, потакания прихотям, с минимумом совместно проводимого времени.
Иногда, правда, приходится ходить вдвоём в гости и к себе людей приглашать, но это только для видимости. Мы ведь решили никого в наши семейные проблемы не посвящать. Впрочем, какие они семейные, если мы официально развелись и документ об этом лежит в папке с документами.
У меня появилось свободное время и личные дела: спорт по утрам, иногда вечером, парная баня в пятницу и время от времени встречи с девушкой.
Почему бы и нет? Я ведь не монах, а Лизку поучить нужно.
– Пусть знает кошка, чьё мясо съела, пусть видит, что измена – это очень больно, – опрометчиво, самонадеянно решил я, завязав в отместку бывшей жене романтическую интрижку. Так, не всерьёз, чтобы не забывать – я мужчина.
Иногда я специально злю Лизу, исключительно из мстительной вредности: уйду из дома, когда она приходит с работы, гуляю просто так, скорее накручивая себя этими поступками, чем уязвляя её не очень-то и ранимое самолюбие.
На самом деле я представления не имею о том, что моя бывшая женщина чувствует, переживает ли вообще.
Внешне Лиза расстроена и озабочена, но зная её коварный и изобретательный характер по внешним признакам судить о душевном состоянии этой дамы невозможно.
Вчера на выходной день напросились к нам в гости подружка с Лизкиной работы со своим мужем. Отказать не получилось, договорённость об этом визите висела с самой весны. Тянуть дальше, отказывать – неудобно, можно окончательно потерять лицо.
Приходится готовить праздничный обед, хотя нет для этого достаточно серьёзного повода. Согласитесь – делать что-либо против воли, без настроения – форменное насилие.
С утра я сбегал на рынок – купил овощей, фрукты, мясо. Лиза салаты готовит, я –шашлык.
У хозяев стационарный мангал во дворе, живём-то на съёмной жилплощади. Дров я заранее натаскал, ещё до развода.
Для настоящего праздника предполагался совсем другой повод.
Мясо уже почти готово, но Оля с Кириллом всё не приходят. Обидно будет, если мясо пережарится или вовсе остынет.
Всё хорошо, что происходит своевременно и правильно, а так... классический шашлык должен быть немного недожаренным, предельно сочным. К нему подаётся обязательное блюдо свежей зелени и спелые помидоры.
Без томатов нельзя – в их пикантном вкусе вся суть. Но это моё личное мнение.
Начинаю нервничать. Не люблю необязательных людей, плюющих на договорённости.
Ну да ничего – буду готовиться дальше, словно всё идёт по плану, и мне нет никакого дела до непунктуальных гостей.
Достаю из холодильника трехлитровую банку свежего охлаждённого пива. Наливаю стаканчик и выпиваю залпом, чтобы поднять градус настроения.
Пиво божественное. Лучшего, чем делают на местной пивоварне, нигде не пробовал.
Выпил, в животе стало тепло, даже жарко, в голове заиграло – вроде и жизнь налаживается.
Верно, ведь сказано: живёшь – хочется выпить, выпил – хочется жить.
Тут и гости подоспели.
Ну что же, спектакль под названием жизнь продолжается.
Стол готов, всё с пылу с жару...
Обнялись слегка для порядка, обменялись любезностями, уселись за стол.
Сразу по рюмашке хлопнули, потом ещё… закусили.
После третьего тоста общение помаленьку наладилось.
Как из рога изобилия посыпались истории, анекдоты, шутки.
Жизнь, даже если судьба направила события по бездорожью – неплохая штука. Можно и в разводе весело, со вкусом проводить время. Даром, что факт прекращения семейных отношений по обоюдному договору приходится скрывать.
Чуть позже завели проигрыватель. Наверно этого делать не нужно было. Ведь с него, с чувственных романтических мелодий, начинались наши с Лизой серьёзные отношения, от которых на сегодня почти ничего не осталось – одна видимость.
Сразу вспомнил конфетно-букетный период нашей любви: вот то была жизнь.
Былое уже не вернуть, только вспоминать можно.
Жаль. Очень жаль!
Зазвучала популярная танцевальная мелодия. Лиза пригласила Кирилла.
Крутятся, делают вид, что танцуют. То ли шейк изображают, то ли твист – не понять. Всё сразу, но как-то вяло. Одним словом – деревенское танго в исполнении двух бегемотов.
Когда медленная музыка заиграла, Оля пригласила меня: алкоголь, точнее, его действие, вызывает желание двигаться.
Я не танцор, но отказывать было неудобно.
К сожалению, я умею лишь прижиматься, ноги слегка оттоптать, любезностей в ушко напеть, а чтобы всерьёз – в ритме танго, развлечение не для меня: неуклюж.
Обнял я девушку за талию: тонюсенькую, упругую, податливую, начал двигаться. Честно скажу – ощущение живого тела в руках понравилось. С такой партнёршей и танцором не нужно быть: ноги сами узоры рисуют.
Что-то загадочное, живое в этой милой девочке заставляло подчиниться мелодии и ритму.
Немного погодя я забыл про пасмурное настроение, про развод, прижался к партнёрше теснее, вторую руку на Олино плечо положил.
Жизнь заиграла радужными красками, словно бы в прошлое вернулся, когда мы страстно любили танцевать, могли с Лизой целый выходной день провести, слившись в ритмичном экстазе.
Поймав эйфорию, я невольно оглянулся на другую пару.
Кирилл с закрытыми от удовольствия глазами, подстроившись под маленький рост партнёрши, страстно обжимал Лизу, совершенно забыв, что рядом её муж и его жена.
Они больше походили на влюблённых, чем на случайных танцоров.
Лиза явно млела от удовольствия, позволив Кириллу намного больше, чем требуют правила приличия.
Они шёпотом шушукались: хи-хи, ха-ха и крутились, забыв про наше с Олей присутствие.
Правая рука Кирилла делала волшебные пассы несколько ниже Лизиной спины, левая чувственно прижимала её голову, губы кавалера смело путешествовали от ложбинки ключицы по нежной шее до самого уха – самой чувствительной эрогенной зоны бывшей жены.
Пятачок для танцев во флигеле был малюсенький – дай бог метра четыре квадратных: дыхание танцующих отчётливо слышно, но слов не разобрать.
Мне-то как бы и ни к чему – у нас с Лизой договор о приемлемых отношениях, мы уже не пара, а Олю одолевало жгучее любопытство. Она никогда прежде не видела своего супруга в таком тесном контакте с чужой женщиной.
Согласитесь – пикантное зрелище.
Впрочем, я почувствовал и её желание прижаться теснее – адекватная реакция на осквернение супружеского целомудрия.
Спиртное, сами знаете – расслабляет, частично выключая интимные тормоза: робость улетучивается, зато одолевает любопытство определить границы дозволенных манипуляций с телом партнёра.
Короче – диссонанс, разбалансировка, вторжение на территорию семейной гармонии: и хочется и колется и мама не велит.
Пока на уровне грёз.
А чего хочется-то? Да просто иного отведать, незнакомого – вдруг оно аппетитнее, вкуснее. Поиграть в любовь на запретной территории, испытать неизведанные эмоции – это так манит, будоражит воспалённое прикосновениями к чужому телу воображение.
Так действует адреналин или что-то ещё, что заставляет отведать, несмотря на риск, пикантное блюдо.
Посмотрел я на эту канитель и решил предложить то, о чём иногда думал, но никогда не решался озвучить. Теперь ведь мне всё можно: я парень холостой, неженатый. Ежели кому-то не понравится моя идея – смейтесь.
– А что, если мы в измену сыграем, как вам такая затея, – предложил я.
– Ты чего, Антоха, крышей поехал, – возразила Оля, – какая измена, у нас дочь!
– Во-во, именно в этом и дело. Живём как в тюрьме: варимся в собственном соку и ни фига больше не видим. Как думаешь – что будет, если нам: тебе, мне, да кому угодно, изменят? Ты, например, плюнешь на всё и с превеликим наслаждением отдашься мне?
То-то и оно. Ладно, моё дело предложить – ваше отказаться. Забыли и забили. Ничего я не предлагал. Это так – проверка на вшивость.
В этот момент я отчётливо понимал, что эта непристойная идея – довольно заманчивая провокация, потому, что такое предложение похоже на пенальти в ворота противника без защитников и вратаря: игроки подогреты алкоголем, контактной близостью в танце; скорее всего сами грезят о чём-то непотребном.
Несколько секунд тишины прервал Кирилл, – как это, в измену… вроде как в бутылочку – на кого горлышко укажет, тот целует?
– Я же сказал – забудьте. Неудачно пошутил. Мало ли какие глупые мысли приходят иногда в подогретую алкоголем голову.
– Тоже мне шуточки... ты на что нас всех толкаешь! И вообще... мы же договорились, – сверкая изумрудным взором, недовольно буркнула Лизка.
– О чем ты, милая? Я просто увлекательную игру предложил. Не предательство, не измену – обыкновенное развлечение для взрослых, которые хотят привнести в скучную семейную жизнь щепотку перца.
Мы же молодые, дерзкие, хотим испытать себя, почему не отведать толику настоящего соблазна? В шутку, с долей едкого сарказма и эротического юмора. Мы ведь живём не в аквариуме, постоянно сталкиваемся с ситуациями, которые ставят нас перед интимным выбором: что для нас важнее – любовь, верность, постоянство, честность!
А может желание отведать нечто изысканное, пикантное, на грани кокетства и разврата?
Человек – существо общественное, в одиночестве засыхает, хиреет, гибнет. А раз ты не один – значит, постоянно плаваешь в море греховных соблазнов. Вот вы, Кирилл, сколько вместе с Олей живете?
– Пять лет. Скоро шесть.
– Разве ты никого привлекательного, кого с удовольствием бы отчехвостил, простите за излишний натурализм, за всё это время не встречал? Я имею в виду девушку, женщину, которая тебе понравилась, с которой бы ты с удовольствием... ну, скажем так – уединился в интимной обстановке, обнял бы, поцеловал в ушко, как сейчас Лизу мою, дотронулся до груди. Разве у тебя не было ни разу мечты принять участие в подоьной игре?
Кирилл замялся, смущённо посмотрел на жену, покраснел.
В воздухе слегка запахло серой.
– Разве подобные фантазии тебя ни разу не посещали? Соблазнов, искушений, наваждений, плотских желаний – не было! Разве никогда в грёзах не раздевал ты приглянувшуюся красотку? То-то и оно, дружище, то-то и оно! И не только оно. Так уж устроен человек – мозгу без разницы, реальный был поцелуй или ты его просто представил. Хобот наполнится кровью и даст о себе знать.
– Ну, ты и хам, – Лиза до хруста сжала кулаки, пыталась прожечь меня взглядом насквозь, но Остапа в моём лице понесло, тормоза непоколебимого целомудрия вышли из строя – ведь я официально холост, мне можно всё!
Намеренно отворачиваю взгляд, изображаю трогательную невинность. Я не обязан обращать внимание на её раздражение!
– Но ведь мы с этими соблазнами как-то живём, справляемся, не изменяем супругам, да, Лиза, – коварно заострил внимание на очевидном факте измены я . Годами, десятилетиями храним верность.
Есть пары, которые до смерти живут счастливо. Как же мы обходимся без измен, чего это нам стоит? Потому я и предложил создать опасную ситуацию намеренно, попробовать играя найти из неё выход: каждый свой, в меру личной испорченности, глубины и силы фантазий, стойкости, мировоззрения, моральных принципов.
– Антон, – едва справляясь с набегающим потоком слёз, возразила Лиза, – так нечестно!
– Да ладно, будет, чего вы так возбудились! Это я так. Не берите в голову… по мере возможности… лучше между ног. Шутка. Чего напряглись, едим, пьём, танцуем! Нет, так нет. Давайте придумаем другой способ развлечься по-взрослому. Для зачина – ещё по одной рюмашке, и меняемся партнёршами, а то получается как-то неловко: я на тебя, Кирилл, свою ненаглядную сплавил, а твоя любимая с каким-то посторонним субъектом титьками трётся.
Непорядок. Каждый должен выгуливать свою половинку. Или я неправ?
– Не, ну почему? Мне с твоей женой даже веселее. С Олей мы ещё успеем потанцевать. Да, жена?
– Прыгай, сколько влезет – кто тебе не даёт! Лиза тебя раздраконит, а всю вкуснятину я сама дома съем.
Все друг на друга как-то странно, слишком уж настороженно, непривычно посмотрели.
– Кстати, анекдот... мне показалось, смешной. Друзья в парилке в пятницу сидят – распаренные, разомлевшие. Про рыбалку, охоту беседуют, потом на любовниц переключились. До жён дело дошло. Один и рассказывает, – еду я из командировки. Телеграмму жене отбил, чтобы приготовилась, вкусненькое чего-нибудь состряпала, подмылась. Меня всю дорогу романтические фантазии одолевают, желание через край. Приезжаю, застаю в супружеской постели с любовником. Чуть не убил обоих, – вот ведь шлюха, – думаю. А может и не шлюха… вдруг она телеграмму не получила. А?
Гости засмеялись, а Лизавета насупонила брови. Смотрит на меня как на врага народа, чувствует – подкалываю, но виноватой себя не чувствует. А и правда, чего такого неприличного она сделала, подумаешь – разочек всего попробовала, две ночи развлекалась в кругу друзей?
По такому ничтожному поводу только глупцы разводятся
Кто знает – может и не разочек. Но это детали. Незначительные. Вроде как декор, встроенный в однородный рисунок. Один раз, как говорят, не...
Ладно, чего это я разошёлся. Проехали. Мы ведь в реальном разводе: гулять, так гулять, как говорится, – официант, коржик!
Погода стояла замечательная, гости на самом деле оказались интересными, стол обильный: чего ещё нужно человеку, чтобы достойно встретить одинокую старость!
– Предлагаю тост за верных жён, – кричу я, изображая опьянение, – где бы мы были, если бы не они! Жены – наше всё: хозяйки, матери, хранительницы очага, любимые, наконец. Правда, неизвестно – на чей конец. Шутка. Короче, нам без любимых никак. Кто, если не они, будет цементировать семейный очаг? За наших верных спутнмц, которые пожертвовали всем, чтобы мы были счастливы!
Кирилл радостно чмокнул Олю в щёчку, опрокинул стаканчик, закусил.
– А давайте, действительно… поиграем. В конце концов – с нас в любом случае не убудет. Нужно только края обозначить, чтобы за них ни-ни, – неожиданно предложил Кирилл.
– Интересно, как ты интимный процесс контролировать собрался – ограничитель на фал закрепить, трусы верности с замками и паролями? Условия игры предполагают полное уединение, без какого либо контроля, иначе нет смысла начинать.
Как можно всерьёз расслабиться, если за тобой следят?
Насколько далеко может зайти эксперимент – вопрос личной свободы и ответственности. Самоконтроль, преданность, верность – не более того. Любишь – не любишь, доверяешь или нет, изменишь или совесть не позволит.
Только так, никак иначе.
– Фигня это. Какой к чертям собачьим самоконтроль! Рамки должны быть: шаг влево, шаг вправо – побег.
– Дело ваше. И ещё... если рискнёте пройти такое испытание, нужно сразу определиться, дать слово… понятно, что любые клятвы нарушают, но всё же… как знать, что никто потом претензий не предъявляет, как бы далеко игра не зашла? Разведку запретить. Как есть, так и есть! Поиграли и забыли. Одним словом – реальный экзамен на зрелость отношений. А лучше… давайте, что ли, потанцуем.
– Можно и потанцевать... заводил-то зачем! Оль, пойдём, покрутимся, – недовольно предложил Кирилл.
Снова завели пластинку с медленной романтикой, потушили свет, зажгли свечку.
Хорошо!
Я, намеренно соблюдая договорённость, напросился на танец с благоверной, если такой эпитет можно к Лизе теперь приторочить.
Теперь уж и не знаю, как её называть: любое сравнение звучит неестественно, словно издёвка.
Держимся с ней на расстоянии, не приближаемся ближе полуметра. Измена – штука серьёзная, болезненная.
Думаю, ей тоже непросто, тем более что на уступки я не иду.
Бывает иногда, честно признаюсь, снимаем с ней физиологический стресс в постели, но без эмоций и страсти – на автомате, вроде как оздоровительная процедура.
Выглядит подобный секс так, словно ручным инструментом штукатурку наносишь. Какое от таких отношений удовольствие? Маета одна.
Я пока ничего в её и свою пользу решить не могу. Здорово она меня разозлила, долго её шалости терпел – хочу всерьёз отыграться, потому так цинично и предлагаю сыграть в форменное непотребство.
У меня на самом деле в таком лицедействе потребности нет, шалость – не более того. Я в себе на сто процентов уверен, в любом случае, виноватым себя не почувствую.
Вот ребята... честно гноворя, зря я наверно этот фарс затеял: как бы им жизнь не поломать.
Это ведь наши с Лизой тёрки и заморочки, они даже не в курсе, что мы в разводе. Я же не знаю, как у них с супружеской верностью дело обстоит.
Что, если они ни с кем и никогда! Вдруг понравится искать счастье на стороне?
Жуть!
Однако, мостик на ту сторону уже переброшен. Здесь и сейчас идёт внутренняя борьба, сопротивление соперничает с вожделением, мечты – с реальностью. Всё как в жизни, без скидок и льгот. Исход предрешён. Или всё же нет?
Чувствую, что наживку бросил серьёзную, сладенькую. Как пить дать, согласятся. Вон как у Кирилла глаза загорелись. Ему ведь предложена легальная, ненаказуемая как бы возможность изменить. Не поиграть, а реально откусить ломоть от запретного плода, не рискуя нарваться на неприятности.
Или всё же рискуя?
Каждый день множество раз человек стоит перед выбором: как он с этим справляется?
Интересно!
Открытые связи всегда таят в себе опасность соблазна. Одни пары с этим живут счастливо, не переступая черту, другие исхитряются киснуть в смрадном болоте неверности, растрачивая себя на двойную, тройную жизнь, кое-кто становится убеждённым многостаночником.
Особенности отношений настраиваются индивидуально, можно сказать вручную.
У одних людей взаимодействие с миром похоже на звучание органной мелодии, у других – скрипичной. Там и там музыка.. Вопрос вкуса и выбора.
– Мы согласны, – неожиданно произносит Кирилл, пошептавшись с женой.
Так я и думал.
Лиза неуверенно жмёт плечами: вроде как без разницы, но глазками в сторону Кирилла стреляет.
Я иду к тумбочке, достаю ключи от соседнего флигеля, которые ребята – наши соседи, молодая пара из Узбекистана, оставили на всякий случай.
Оказия не заставила себя ждать: неожиданная, внезапная, как порыв ветра. Никто из нас и представить не мог, что мы можем решиться на опасную игру.
Подобные эпизоды похожи на случайно найденные ценности, которыми большинство людей не умеют правильно распорядиться. Только заработанное, заслуженное, ценится в полной мере, всё прочее мимолётно и незначительно.
Помню историю про мужика, у которого всё в жизни предельно плохо – просто край: жена стерва, дети паразиты, начальник урод, работа чёрт те что, зарплата и того хуже. Короче – полный абзац. И находит он вдруг, идя по заброшенной лесной тропинке вдоль озера.... приличную по размеру кучку денег. Довольно много. Подсчитал, пригорюнился и заплакал, – не хватает!
Вот в чём суть – попробуй, пойми, отчего и почему нам чего-то вечно недостаёт. Чего ищем-то, когда дом – полная чаша, а в семье любовь и благоденствие?
Себя мы ищем, от себя и бежим. Вечно и бесконечно.
А проблемы, они всегда остаются там, где родились – с нами.
Можно на край света уехать, под воду скрыться – от себя избавиться невозможно.
Разыграли мы ключи. Лиза с Кириллом пошли к соседям, а мы с Олей остались у нас.
Напоследок выпили, доели шашлык. Как-то слишком напряжённо развиваются события, словно предстоит в ледяную воду или в сердцевину пламени прыгать.
Договорились об одном – играем ровно два часа: не больше, не меньше, чтобы окончательно не заиграться.
Время пошло.
Все участники обречённо, настороженно переглянулись.
Лиза метнула в меня ледяной взор, словно пыталась отыграть назад, но Кирилл был настроен по-боевому, видно и правда мальчишка совсем: вон и на брюках вожделение взбухло.
Беда. Зря я наверно это затеял.
Остались мы с подругой вдвоём.
Тишина. Слышно как размеренно тикает будильник.
Приложил я ухо со стаканом к стенке. Любопытно всё же – чего там на самом деле происходит. Ничего не слышно.
Ну и ладно!
Смотрю на Ольгу – нахохлилась.
Подобная ситуация ей в новинку. Девчонка совсем. Похоже, действительно до сих пор сохраняла верность.
Честно говоря, не представляю, что делать, с чего начать двухчасовой сеанс эксперимента с возможным прелюбодеянием. Игра только придумана, полностью спонтанна. Правила любые, как карта ляжет. Однако, начинать мне.
– Что скажешь, подруга, в гляделки играть будем или сладенького отведаем? Времени в обрез.
– Ты чё, Антоха, совсем дурак? Какого сладенького! Кирюха меня убьёт.
– Так ведь мы ему не расскажем. Целоваться умеешь?
– Ну, ты Антон, совсем сумасшедший!
– Согласилась зачем?
– Сама не знаю. Муж просил. Мне, если честно, самой любопытно. Но боюсь, вдруг застукают!
– А если мы их? Договорились же – два часа тишины. Главное – время не тянуть. Впрочем, не неволю – можешь отказаться. Музыку послушаем, о семейной жизни расскажешь. А поцеловаться всё-таки надо. Я бы и сисечки не отказался помять. Ну, решайся – изменяем или нет? Это ведь игра, забава.
– Как же можно целоваться и прикасаться к интимному без любви, не по-настоящему?
– Подставляешь губки алые или нет, блудим или кофе кипятить будем? Пятнадцать минут уже прошло. Твой Кирилл наверняка без трусов им Лизку лапает. Я по их глазам видел – народ для серьёзного разврата созрел.
– С чего ты взял? Кирилл не такой.
– Такой-такой, можешь не сомневаться. Условия игры предполагают эксперимент, который в другой обстановке невозможен. Не утерпят они, точно тебе говорю. Безнаказанность – та ещё наживка, не сорвутся. Целуемся или нет? Понарошку.
– Чего ты мелешь, Антон. Виртуальную дегустацию предлагаешь? Поболтал во рту и выплюнул, так что ли?
– В правильном направлении мыслишь, подруга. Только плеваться не обязательно: наслаждаться нужно, пробовать, экспериментировать. Любишь целоваться - признавайся?
– Ладно, уговорил... начинай первый.
– Почему я? Ты боишься, ты и начинай. Мне, например, совсем не страшно. Обними меня, поцелуй, блондиночка. Начинаю в тебя влюбляться, на полном серьёзе. Губки у тебя пухленькие, мягкие. Так целуемся илои нет?
– Боюсь!
– Ого, катастрофа! Всё когда-то в первый раз происходит. Пробуй, я сладкий, ничуть не хуже Кирилла, вот увидишь. Покажи, как умеешь.
Оля зажмурилась, потешно сжала губы. Пришлось начинать мне.
– У, да ты и целоваться-то не умеешь, пигалица сероглазая. Ай-я-яй! Вот как нужно.
Я накрыл чувственные губки, нежно продвинул в её рот язык и начал изучать лабиринты.
Девушка прижалась, задрожала.
Минуту спустя раздался выразительный стон, после чего она замерла.
Может и правда чужая жена слаще супруги?
Девочка вцепилась в меня, чувствую – прижимается как к родному.
Значит, понравилось. Вот тебе и понарошку, вот тебе и дегустация. Такие игры всегда на полном серьезе происходят. Измену невозможно возвести в статус игры.
Однако я всерьёз завёлся, начал шею, уши целовать, даже блузку расстегнул.
Грудь у девчонки малюсенькая, но тугая, славная, упругая как теннисный мячик, горячая. Вишенки на сладеньком торте моментально восстали, Оля замурлыкала. Похоже, весь страх улетучился.
– Всё у нас будет, – шепчу я, – всё получится. Ты аппетитная, славная. Хорошо ли тебе, девица?
Зачем спрашиваю, чувствую ведь, что подруга на грани. Да и я себя плохо контролирую.
Всё же слишком далеко заходить не стоит. И не потому, что боюсь изменить, не хочу Олину семью гробить.
– В благородство, блин, решил играть, – усмехаюсь про себя, – ну и ладно! Так, значит так. Играем только до пояса, если получится вовремя затормозить, если девчонка конец не заведётся.
Как я её раздел – сам не заметил. Обмусолили друг дружку по кругу несколько раз. Сладко!
Главное, засосов не наставить, чтобы повода для ревности не давать. Подозрение – одно, факты совсем иное. Нечего нарываться.
Небольшая порция недоказанной измены не повредит, а следы страсти могут запросто перерасти в повод для развода. Пусть уж и дальше живут счастливо. У них дочурка трёхлетка, хрупкий стебелёк. Ей мамка нужна. И папка тоже. Хотя, первый раз изменять боязно, после может войти в привычку.
Увлеклись мы не на шутку, чуть про время не забыли.
– Всё Оленька, финиш! Позабавились и хватит. Нечего судьбу испытывать на прочность. Жизнь – не игрушка. Умывайся, девочка моя, причёсывайся, приводи себя в порядок. Время игры истекает. Понравилось или нет, не спрашиваю – так вижу. Если можешь – прости, что подверг циничному испытанию.
Оля чуть не плачет. Она представить себе не могла, до чего вожделение довести может, уже настроилась на полный контакт. Наверно думает, на каком этапе теперь Кирилл с Лизой милуются. Вижу, что девчонку колотит не по-детски. Зря, точно зря затеял эту кутерьму.
Поздно пить боржоми, назад не отыграешь. Я почему-то уверен, что у них тормоза не сработали.
Ставлю чайник, намыливаю подмышки, завариваю крепкий кофе, прибираю со стола, обновляю тарелки и чашки.
От нашей нечаянной страсти не должно остаться ни следа, ни запаха. Впрочем, нас особенно и упрекнуть-то не в чем.
Всё. Мы готовы к приёму сторонней делегации.
Представители альтернативной команды игроков вваливаются в комнату без опоздания, однако в основательно растёрзанном виде: с густым, бьющим в ноздрю запахом активного секса.
Я почему-то не сомневался, что они будут играть всерьёз.
“Никогда ещё Штирлиц не был так близок к полному провалу“.
Операция "Измена" прошла успешно.
Я считаю, что победила наша команда. Мы лишь похулиганили, чего нельзя сказать о наших половинках.
Странное со мной происходит, сам себя не пойму. Точно знаю, что Лиза с Кириллом блудили по-настоящему, а ревности нет.
Совсем. Словно так и нужно.
Не стоит, похоже, нам дальше жить вместе.
Ведь выходит как в анекдоте, когда девушка спрашивает парня, которому сильно понравилась, женат ли он, а тот отвечает, – да, но не очень.
Вот и мы с Лизой, похоже, были женаты как-то “не очень”.
Теперь уже и не женаты вовсе.
Надегустировались.
Почему же так больно на душе?