Старику было далеко за семьдесят. Его пенсии хватало на лекарства, квартплату и скромное существование, а здоровья, - чтобы ежедневно гулять по парку.
Вот и в этот раз, пройдясь по аллее туда и обратно, устав, он присел, как обычно, на свободную скамеечку в тени деревьев, и углубился в воспоминания. Близился вечер.
-Привет, старик! – вырвал его из лабиринта памяти насмешливый голос.
Перед ним в воздухе сидел маленький бесенок. Сидел в пустоте, словно в кресле, и нагло ухмылялся. Черненький, волосатенький от глянцевых копыт до блестящих рожек, с рыльцем пятачком и крысиным голым хвостиком, он казался игрушечным.
Бесенок рассмеялся.
-Что, испугался?!
-Нет, - ответил старик.
Бесенок скорчил недовольную гримасу.
-Неужели не страшно?
Старик пожал плечами:
-А я в жизни всякого повидал.
Бесенок нахмурился.
-Тогда давай по существу – предлагаю тебе сделку.
Старик пожевал бесцветными губами, подумал и кивнул – валяй.
-Хочешь, я сделаю твой корень крепким – умножу мужскую силу вдесятеро, да так, что ты не только «борозды не испортишь», а новую проведешь!
-Нет, - вздохнул старик, - не хочу.
-Почему? – самолюбие бесенка оказалось ущемленным.
-А зачем? Потянет налево, придется деньги на девиц легкого поведения тратить, где ж их столько набраться?
-Девиц?
-Денег! У меня же пенсия, а не зарплата начальника почты России.
Бесенок задумался.
-Тогда давай я омоложу тебя лет на 50, пойдет!
-Нет, - снова вздохнул старик.
-Почему? – глаза у бесенка от недоумения стали размером с медный пятак времен царицы Екатерины.
-А зачем? Меня ж снова на женщин потянет, значит, придется работать и работать, отдавая половину зарплаты на алименты, что я уже проходил. Снова метаться между женой и любовницей, платить налоги, копить на квартиру, машину, образование детей, экономить на себе, подрабатывать, тянуться, словно ты двужильный. Так и не заметишь, как вновь подкрадется старость. Я уж лучше так - потихонечку, по-привычному, по-стариковски…
Бесенок спланировал вниз и присел рядом на скамейку.
-Тогда возьми неиссякаемую чарку – она всегда будет полна вина, сколько бы ты его не пил!
-Нет, - ответил старик. – Свое я отпил, а сейчас не тот возраст, чтобы начинать все сначала.
Бесенок занервничал, заерзал на месте и стал почесывать пятерней между рожек.
-Тогда давай, я тебе волосы на голове отращу – у тебя же лысина!
Старик сплюнул на асфальт – неа..
-Почему? – взвился бесенок.
-Знаешь, какая у меня в молодости шевелюра была? Все девки за мной бегали! А теперь она зачем? Чтобы каждый месяц постригаться? Ты в курсе, сколько сейчас стоит стрижка? Уж лучше лысым ходить.
Бесенок вскарабкался на спинку скамейки и ткнул кулачком старика в плечо.
-Тогда давай, зубы тебе новые выращу!
-Нет, - отказался старик. - На кой они мне? Пенсии хватает только на каши, их и без зубов есть можно. А появятся новые, захочется мяса, потом нужно будет их лечить – я на пенсию столько всего не вытяну. Пусть уж как есть - пластмассовые в стакан с водой на ночь положил, и голова ни за что не болит.
Бесенок весь исчесался от нервоза.
-Старик, ты заваливаешь мне экзамен!
Старик с любопытством взглянул на бесенка.
-Пойми, - чуть не плача продолжил тот, - ты – это мой экзамен, я же еще в школе учусь. Если не искушу тебя, на второй год останусь…
-Второй год – это плохо, - посочувствовал старик. – Меня как-то в пятом классе тоже на второй год оставили – много прогуливал.
-Тогда хоть на что-нибудь согласись! – глаза бесенка повлажнели от слез.
Старик вздохнул.
-Может, тебе другого кого выбрать, помоложе, что ты ко мне прицепился, а?
-Не могу! – вытер волосатым кулачком набежавшую слезу бесенок. – Ты мне по билету выпал – экзаменационному.
Они оба замолчали ненадолго. Через ветви деревьев вечер разукрасил аллею мозаикой алых пятен.
-Слушай, - повернулся к бесенку старик, - давай я напишу отказ.
-Как это?
-Да просто: я такой-то-такой-то отказываюсь от услуг… Тебя как звать-то?
-Василий Митрофанович, - шмыгнул носом бесенок.
-Значит, от услуг Василия Митрофановича в связи с отсутствием у меня желания ими воспользоваться…
Бесенок задумался.
-Не прокатит, - обреченно махнул он рукой. – Могут не принять, я же тебя во искушение не ввел, а мне реально нужно тебе что-нибудь впарить.
Они вновь замолчали.
-А если деньгами? – спросил старик – Я б тысяч пятьдесят на сберкнижку положил – на похороны, пусть пока проценты набегают.
Бесенок помотал головой:
-У нас экзаменационные работы выполняются только за безналичку, живых денег не дают – мы же школьники. Вот поступлю в институт, закончу его, начну самостоятельно работать, тогда другое дело…
Вечерело. В воздухе запахло свежестью и травой, жара уползла и спряталась в глухие уголки парка.
-Не повезло тебе со мной, - покачал головой старик. – Все у меня есть, нового ничего не нужно, а молодость… Слишком хлопотное она занятие. Вот если бы ты ко мне пятьдесят лет назад подкатил со своими предложениями, сговорились бы.
-Ну ничего, ты не отчаивайся, какие твои годы, - и старик повернулся к собеседнику - на скамейке никого не было.
Проходившая мимо молодая пара с любопытством посмотрела на одиноко сидящего старика, разговаривающего с самим собой, и, хихикнув, прошла мимо.
-Ладно, и мне пора, - кряхтя поднялся со скамейки тот. И только тут заметил лежащий на земле белый прямоугольничек бумаги. Старик поднял его и прочитал: «Экзаменационный билет № 2247586958473. Предмет; человековедение. Задание: ввести во искушение….» А дальше стояли фамилия, имя, отчество самого старика и год его рождения.
-На второй год – это, конечно же, плохо, - покачал головой старик. – Но ничего, зато в следующем году школьную программу он будет знать лучше других.
Заходящее солнце сгустило тени, аллея окуталась полумраком, и в его скраденном расплывчатом свете к выходу из парка двигалась одинокая сгорбленная фигура…