Моя подруга Варвара имеет рост метр восемьдесят четыре. Стрижется практически «под ноль». Носит какие-то безумные штаны и сарафаны. Внешность у нее почти модельная — пока она сидит и молчит. Стоит ей подняться и двинуться вперед, все очарование разбивается вдребезги. Она роняет стулья и нечаянно обрывает занавески. Варвара передвигается большущими шагами и сильно размахивает руками. Она говорит: «Небо высокое. Просторы широкие. На свете всем места хватит. Человек должен быть большим и свободным».
Она не любит, когда ее называют Варенькой. «Мое имя — Варвара», — сообщает всем подряд. Все подряд пожимают плечами и делают круглые глаза. «Странная какая-то», — говорят.
Когда появляешься с ней на улице — неизвестно, чем это обернется. Идем мы однажды с ней по центру города, вроде как гуляем. Увидев кучу спиленных веток, Варвара издала воинственный клич, схватила длинный прут и восторженно заорала: «Щас я буду проверять твое зрение!» В два скачка она подлетела к огромному щиту с рекламой унитазов. «Это какая буква? А это какой мягкий знак?..» Большинство прохожих поглядывали на нас с опаской и старались обойти стороной.
«Я кому-то помешала? — недоумевала Варвара. — Все они живут, как им скажут, как разрешат — дядьки в телевизоре, начальники на работе, соседки по подъезду. Их жизнь в полной зависимости даже от прогноза погоды! А я живу не по разрешению, а по сердцу!»
Моя подруга училась в театральном. Ее курсовая работа сразила наповал одного маститого режиссера. Так мне сказала сама Варвара.
«Айда со мной», — как-то позвала она. Мы сначала долго ехали на маршрутке, потом шли. Это оказалась детская онкологическая больница. «Наша Макаронка уже тут, и не одна, с группой поддержки, — заулыбались медсестры. — Через полчасика, ладно? Матвейку еще капаем». Варвара нарядилась в какие-то очередные свои шаровары, натянула дурацкую кепку, раскрасила гримом лицо. В кабинет вошла маленькая лысая девчонка, прижалась к Варваре: «Привет, Макаронка. А у нас Ванечка умер». И выбежала в коридор. Варвара сжала кулаки и закричала шепотом: «Как хочется плакать! Реветь! Орать! Ванечка умер! Ему было всего шесть лет, и я ему обещала, обещала!..» Заглянула медсестра. Все поняла. Сказала лишь: «Твой выход, Макаронка».
Ребятишки устроились в коридоре — одни в колясках, другие, кого болезнь пока щадила, — на стульчиках. Визит Варвары-Макаронки каждый раз для них был праздником (а я даже не знала, что моя подруга ходит туда). Ребятишки сами придумали для нее такое имя. Долговязая смешная девушка-клоун — что может быть веселее?
И раковые дети, больше похожие на маленьких бледных старичков, ненадолго забывали о своей боли. Они уже знали цену жизни и поэтому торопились жить: от души хохотали, гримасничали, подыгрывали своей любимой Макаронке.
А в этот раз она была какой-то особенно смешной. И никто не заметил, как по гриму клоунессы бегут тоненькие ручейки — от глаз к подбородку. Варенька не имела права разочаровывать этих детей. Она играла свою смешную роль и незаметно плакала…