Утес Партии

УТЕС    «ПАРТИИ»

      ЧАСТЬ
        1

      Их рано потянула на тюремную романтику 

и она захватила их  с головой.


      Часто сбежали с уроков  и слонялись в парке, возле поселкового клуба. 

   Как-то раз подходил к ним Ханджан – зек, известный в поселке, отсидевший еще с малолетки.   Ему было 

около двадцати пяти лет. Он угощал их  "травкой".   


      Ханджан достал из внутреннего кармана куртки папиросу «Беломорканал», 

почти полностью освободил гильзу папироса от табака, а потом прикрепил за ухо. 

Затем он привстал и достал из бокового кармана брюк маленькую бумажную сверток, 

после чего опять присел, раскрыл сверток и взял в левую ладонь высушенную, липковатую травку, не спеша раскрошил травку сопровождая свои действии разными прикольными анекдотами.

    Дальше он добавил оставшиеся махорку  «Беломорканал» в раскрошенную травку после чего наполнил пустую гильзу  папироса полученной массой из анаши и махорки, прикурил, сделал несколько
 затяжек и передал Кериму. Керим тоже сделал длинную затяжку
 и передал Тимуру.

Ханджан рассказывал разные истории  тюремной жизни.  

Так они подружились с ним и временами стали собираться  во дворе дома Ханжджана. 

В дом они никогда не заходили, так как там, всегда, чернее тучи околачивалась недружелюбная сестра Ханджана, в возрасте примерно сорока лет, и наотрез не умеющая улыбнуться и сказать добрых, хотя бы дежурных слов.

Муж ее Джума работал начальником одного из многочисленных отделов треста «Каракумводстрой». Детей у них было много. Шестеро.

Отец Ханджана, за которым ухаживала  сестра, несколько лет тому назад застрелился из двустволки, ставя ствол прямо в рот и используя пальцы ног для нажатия на курок.  

По  наводке   Ханджана, а иногда и по своей инициативе, они неоднократно  украли всякие мелочи у жителей поселка: куриц, гусей а также   аккумуляторы, запасные колеса разной техники. 

Куриц и гусей они жарили и ели вместе (как всегда во дворе дома Ханджана, под навесом), а аккумуляторы и запасные колеса продавали и покупали травку.  

Однажды Тимуру удалось заполучить отцовскую, служебную ГАЗ – 69 и с Керимом вместе гоняли по пыльным улицам поселка, а затем заехали к Ханджану. Тот предлагал поехать в соседний поселок, где продавался, по его словам, классная "травка".   Отправились они в путь.

По дороге Ханджан рассказывал, какую хорошую анашу продает старик, у которого собирались купить.

-Приходят к нему двое пацанов короче, покупают пакетик и идут к речке: «давай купаться» говорит первый, «давай» говорит второй.  Снимают одежду до трусов. Купаются. Вылезают на берег и курят анашу. После того, как начал действовать анаша, первый говорит: «давай купаться», «давай» говорит второй. Снимают трусы, купаются, выходят опять на берег короче и первый говорит: «Травка дрянь», короче. Второй говорит: «Да дрянь. Давай вернём, а деньги  возьмем обратно». Идут значит к старику - барыге, говорят короче, что, мол, травка дрянь, гони бабло обратно. Старик говорит, «нет проблем, но почему вы голышом-то пришли».

- Голышом пришли? Вот придурки,- сказал Керим смеясь.

- Голышом пришли? Через весь аул, ха-ха-ха, как обратно – то пошли?- сказал рулевой.   

По дороге зашли в магазин,  а когда вышли, воспользовавшись моментом Ханджан быстро сел за руль. 

Когда машина тронулся  с резким рывком, Керим понял, что Ханджан не умеет водить машину и  беду скорее всего не миновать.

Его расчет оказался точным. Посёлок с горем пополам удалось пересечь,  а на повороте главного шоссе проехали прямо вниз.

Когда кое - как выбрались из перевернутой машины, Ханджан почему – то вспылил. Сказал, что отец Тимура потребует от него деньги за причиненный ущерб, а ему нечем платит. Сказав это, он вытащил из кармана кнопочный нож и кинулся на них. "Убью, и никто не узнает, что я совершил аварию", сказал он при этом.

Керим с Тимуром ускользнули от его ударов и убежали через хлопковые поля в сторону поселка. 

Керим думал, что возникнет,  какой то громкий скандал, однако ничего необычного не произошло. Отец Тимура дядя Коля был в посёлке  одним из главных людей;  работал начальником поселкового жилищно-коммунального отдела. Через несколько дней после происходившего события,  дядя Коля ездил уже на другой, на более новом ГАЗ – 69.

    Керим считал, что человек в детстве сосет не кипяченое молоко, отчего и тугодум. Жили при  коммунизме, а всё стремились к какому-то другому коммунизму. Например, склад дяди Коли в советское время было доверху набито всякими товарами. Даже не хватало нескольких помещений. Всякие мелочи типа болтов,  гаек,  гвоздей  и тому подобные мелочи в ящиках лежали возле склада, на открытой местности. Никто и не думал взять оттуда что-то. Как развалился СССР,  всё это пропала, как языком лизнули.  Сейчас одного никчемного болта на рынке по пятьсот манат продают.

С Ханджаном они опять  скорешились,  будто ничего серьёзного  не произошло.

Как-то раз  он сказал Кериму:

- Иди, вырви сумку с руки той молодой женщины. Может быть, в сумке, что то ценное.

- Какая женщина? Которая из тех?

-Та, которая с  мальчиком идет.  Вырви и беги.  Не оглядывайся. Беги, что есть силы.

Он  догнал женщину, вырвал из рук ее сумку и удрал.  Она начала кричать;

- Керим, Керим, вернись.

Керим удивился. Откуда  она знает меня, думал он убегая. Кто она? Знакомая? 

Повернулся Керим на долю секунду перед тем, как скрыться  за углом. Заглянув в сумку на территории заброшенного детского сада,  разочаровался, заметив там лишь поношенное нижнее женское бельё.

Вечером за Керимом пришли милиционеры и забрали к себе в отделение, где и проводили опознание, и та женщина опознала его. Тогда Керим спросил ее.

-Откуда вы знаете мое имя?

-Я не знаю твое имя. Не знаю тебя.

-Вы же кричали вслед «Керим». Мое имя  Керим.

-Я позвала своего сына, который был рядом. Его имя тоже Керим. Он побежал за тобой. Хотел поймать. 

До суда он находился под домашним арестом.

По мнению Керима в советское время было не так, как сейчас. Сейчас закрывают под арест всех, кто попадается. При СССР  власти были более  снисходительными  к провинившимся. Сейчас даже за мелкие, незначительные преступление  арестовывают, даже если такое совершается несовершеннолетними или ранее не судимыми. Всякие там смягчающие факты не учитываются вообще. По мнению Керима, правоохранительным органам надо побыстрее заполнить тюрьмы до отказа, чтобы потом, Великий вождь, как  спаситель угнетенных и невольных, освобождал людей из мест лишения свободы  тысячами каждый год. Освобожденные благодарят Великого вождя, обещают больше не совершать преступлений, однако не все осуществляют обещанное. Многие из них опять попадают под арест за совершение преступление, а с ними заодно и люди, совершившие впервые мелкие преступлении. Ведь надо опять побыстрее пополнить тюрьмы, чтобы побольше людей благодарили Великого вождя, когда будет массовое помилование. Это один из видов пропаганды культа личности Великого вождя. 

Кериму определили  условный срок.

Председатель поселка проводил с Керимом профилактическую беседу:

- Не стыдно ли тебе Керим?! Внук такого известного человека, а совершаешь правонарушение всякое. Ведь, дед твой установил советскую власть в нашем районе. С его именем назван наш посёлок.

Еще много нравоучительных слов сказал председатель. Насчет деда Керима он даже переборщил немного. 

Деда Керима звали Палван. В тридцатых годах он вступил в  ряды коммунистической партии.  Так как в то время в селе он был единственным партийцем,  прозвали  его – «Партия». Говорили люди, что недалеко от поселка он расстреливал людей по приказу коммунистической партии и сбрасывал трупы  вниз с высокого холма. Тот,якобы высокий холм назывался «утёсом Партии». 

Сейчас никто не знает, где именно находился утёс. Утёсом сейчас  называют участок местности за поселком, который имеет большое количество холмов, лощин, оврагов. 
"Утес партии" это участок земли слывшая среди здешних жителей особенным, почти дьявольским местом.


                 *** 

        Скоро  Ханджан совершил  дерзкий налет; убийства героя социалистического труда с последующим ограблением.

Моральный облик героя социалистического труда мало чем отличался от морали гулящих девиц. Она одна жила в добротном доме и часто устраивала оргии разные. Ее дочь вышла   замуж и жила в областном центре, а насчет мужа ее говорили люди, что она сама организовала когда – то его трагический смерть.


        Ханджан предупредил Керима, что  ночью пойдут на дело.

- Твоя задача – шухер, - сказал он.


        Примерно в два часа ночи Ханджан перелез через забор и открыл изнутри калитку. Керим сидел под деревом возле дома и караулил.


       Прошла целая вечность, но Ханджана не была. Когда показался издалека сверкающие фары какой-то автомашины, Керим быстро зашел во двор,  чтобы предупредить Ханджана.  Там он увидел лежащую в луже крови героиню.     Она лежала  на узком проезде у порога дома, а точнее плавала в скользкой гуще крови. Ханджан, переступая через нее, спотыкался, после  чего ругался:

-Чтоб ты сдохла, - как будто она занималась чем -то другим.


       Сидели тихо, пока проехала автомашина. 

Ханджан вынес из дома сумку,  и они   окольными путями ушли обратно. 


       По дороге Ханджан пояснил Кериму, что героиня не героиня вовсе, что она хотя и числится комбайнером – передовиком, сама не работает, а за нее, от ее имени собирают хлопок другие несколько комбайнёры. Еще Ханджан рассказывал, что не убивал бы ее, если бы она не возникала бы, если бы не сопротивлялась и не пыталась бы орать.

- Она убила мужа  и в молодости ублажала руководителей района и  области,  коммуняк разных. 


       Таким образом, он вёл смысл своих слов к тому, что героиня заслужила такую смерть. Керим, разумеется, поверил тому, что справедливость восстановлено.  


      В безлюдной улице Ханджан передал Кериму несколько пачек денег и несколько золотых, женских украшений.


      В доме Керим уточнил сумму денег: три тысячи с лишним. Сумма стоимости золотых изделий, по приблизительным расчетам Керима далеко превосходил сумму денег.


        Следующий день весь поселок говорил о том, что Ханджан убил героиню, а когда менты приходили к нему на задержание, он прикончил ножом одного из них, после чего был застрелен на месте. 


    Отправили его за героиней и забрал он собой и тайну участие Керима в преступлении.


      Кериму также стала известно то, что   в доме Ханджана нашли деньги и золотые изделии погибшей героя соцтруда.

*   *   *


       Как - то ночью Керим услышал шорох во дворе и, выйдя из дома заметил  «волосатого дервиша». 

Он  местный юродивый. Никто в поселке не даст конкретного ответа насчет местожительства «волосатого дервиша». Его имя и возраст тоже загадка для большинства.
Никто не знал его биографию, так, как он прятал свои следи, чтобы не отыскивали и не обкладывали его как медведя в берлоге, не распознали  ничего.
 Ему часто давали ночлег, однако, когда в ночное время оставался на безлюдных местах особо не тревожился, затаился, свернулся и ждал, чтобы завтра жизнь продолжать.

 Он всегда носит национальную мужскую халат и шапку. Из - под шапки его торчали длинные, грязные волосы которые доходили до плеч.  Он будто из иного мира; ты ему одно говоришь, он тебе другое. Находясь возле вас, его разум витает в другом мире.

Люди побаиваются его гнева. Говорят, если он проклинает кого то, то беды не миновать. 

Рассказывали, что кто - то устроил торжество по поводу новоселья. Много людей приходили, и  много было выпивки.  Достался бутылочка и дервишу. Будучи нетрезвым, он начал танцевать вместе с детьми. 

Кериму как то довелось увидеть как танцует дервиш. Он крутился, стоя на одном месте вокруг своей невидимой оси по направлению часовой стрелки и слегка наклоняя при этом голову в бок. Со стороны казалось, что он находился в  трансе. 

Хозяину торжества не понравился такое  поведение дервиша, не понравился как он исполняет какой - то инопланетный танец и то, что он находился в компании детей  и он выгнал того. Уходя, дервиш выругался в адрес хозяина торжества, а ночью сгорел дотла его новый дом.


       Какие - то милиционеры держали его под арестом, после чего со всеми произошли  неприятности. По этой причине и милиционеры побаиваются трогать дервиша.


      Даже председатель поселка  держался лояльно в отношении тунеядца - дервиша, представляющего из себя отсталых пережитков фундаментального ислама. Видимо боялся, как бы отрицательно не повлияла враждебность дервиша на высокие показатели урожая. 

Дервиш иногда  заявлял и против политики Великого вождя: 

-Если кто и хочет завладеть нашим разумом, то это Верховный врун государство, а не инопланетяне.


      Дервиш видимо заметил Керима, хотя его взгляд была направлена минуя Керима в небо, к звездам. Он сообщил Кериму странную новость. 


- Только что в твой двор прилетела собака, - сказал он и при этом в его словах не чувствовалась ни тени выдумки. -  Летающая, злая собака приземлился в твоем дворе. Очень злая. Очень… - бормотал  он.

- Проходите, дервиш ага, гостем будете, - сказал удивленный Керим, пропустив  мимо ушей утверждению дервиша на счет летающей собаки. 

- Очень злая собака кружилась над твоим домом, и приземлился. Оооочень злая собака.

После этих слов дервиш вышел на улицу и скрылся  в темноте.


      Спустя несколько дней, жена Керима Акджа сообщила  еще об одном странном появлению «волосатого дервиша». - Пришел и просил воды -  сказала Акджа. - Я принесла и подала ему бокал, а он смотрит в воду и говорит, что там кровь видит.  Я говорю, вода чистая, а он нет, говорит. Указывает на улицу и говорит, что  “Партия отсюда прошел”.  Палван – партия отсюда вел девушку и её отца на расстрел, говорил он.  Привел к утесу, застрелил отца, потом изнасиловал девушку, застрелил и обоих скинул вниз к оврагу.  Люди проклинали его за эти  убийства, и сын Палвана  погиб  за это. 


      Дервиш, сказав так, вернул бокал обратно, и,  голося молитву быстро ушел, сказала Акджа.

Керим, услышав это,  направился к Утесу, бродил там внизу  возле ручейка долго. В кустах нашел несколько мелких костей неизвестного происхождения, собрал их и закопал.



    ***

       После смерти Паливана остались два сына.  Младший   Мерет, который проживал неподалеку и старший  Аман  -  отец Керима,- который  погиб. 


     Кериму тогда было четырнадцать.  Ночью они вместе с отцом смотрели кино по телевизору. Отец часто кидал насвай под язык.  В течение показа одного фильма он три раза обновил насвай под языком и каждый раз, когда хотел выплевывать, выходил во двор.  Когда собирались спать, он сказал, что завтра утром заберет Керима c собой в «гектар». Так они называли огорода, где выращивали  дынь, тыкв, арбузов. 

Утром Аман посадил Керима в люльку своего мотоцикла «Урал»  и поехали они в гектар.  Керим по дороге всё старался прочитать лозунги, прикрепленные на обочине дороги. На квадратных, железных листах  на красном фоне было написано белой краской «КПСС - оплот мира», чуть дальше «Миру – мир», и еще  дальше «Наша цель коммунизм», «Мир крепи трудом», через столько же «Экономика должна быть экономной», и так до огорода один за другим вереницей проходили придорожные плакаты. 

-  Здесь поливай водой, а там  рыхли участок,  я тебя заберу в обед, - сказал отец и показал в течение нескольких минут, каким образом это делается, а затем сел на  мотоцикл и поехал дальше, в сторону своего трактора. 

Трактор отца находился сразу за дренажным каналом, который представлял собой небольшую ручейку с соленой водой.    Вода в нем текла самая малость,  такая  незначительная, даже можно было переходит его, подбросив туда какие-нибудь камни или доски. Если кто-нибудь бросит туда шину от колеса, то она оставалось   мостом на долгое время.

За каналом  начались посевные  поля, где работал отец Керима на своем гусеничном тракторе С-100. 


      С  гектара, где работал Керим, было видно и трактор  и сам отец черным силуэтом внутри кабины.  Он также видел, когда трактор остановился, пыхтя и  выпуская клубы черного дыма.  Было видно, как отец  вышел из кабины и ходил возле трактора,  как  сгибался и выпрямляется возле гусеницы. Керим,  занимаясь своим делом, всё ждал отца, а трактор всё стоял, выпуская черный дымок из глушителя. 


      Наконец Керим решил сам навестить отца и, пройдя канал  там, где лежали крупные камни, приблизился к трактору. Он издалека видел отца, лежащим под гусеницей, и ускорил шаг, соображая, что-то здесь не так. Ноги отца не были видны под гусеницей. Земля там, где он лежал, раскисла от крови.

- Что случилось? - глотая слёзы спросил Керим. Голос отца была едва различим. Это не было даже шепотом. Керим наклонился и приблизил ухо к его губам.

-Выключи двигатель. -  Керим понял, что  трактор задавил отца. Он залез в кабину и первый раз в жизни, подражая действиям отца, повернув ключ выключил двигатель. Потом подбежал к отцу. Отец что - то бормотал, временами теряя всякую связь с окружающим. Его полностью засыпало землей.   Губы отца шевелились.

- Вычисти   лицо. - Керим осторожно, дрожащими пальцами смахнул землю с лица, рук и волос отца.

Вдруг отец  начал беспомощно хватать руками воздух и тяжело стонал, после чего  перестал дышать.

Керим понял, что отец умер и побежал в сторону поселка.  Пулей пролетел через канал и  через хлопковые поля. Бегом вышел на главное шоссе. Кроме него, на дороге не было ни души. 

Он бегал, остановился, отдышался и опять бегал. 


     Когда уже маячила  вдали крыши домов поселка шаркая бортами догоняла его  грузовая автомашина ГАЗ – 51. 


     Керим  махал руками, и вышедшему из кабины  шоферу  сообщил, где и что случилось.  

Следующий день похоронили отца.  


       Старики, которые проводили омовение  отца, перед тем как вынести  тело из дома, пригласили Керима, его мать и  Мереда в комнату, чтобы простились они с умершим.   


       Отец лежал в затемненной комнате под окном, одетый в белое. В комнате было душно и пахло чем-то неприятным запахом. Мать плакала, а Керим с Мередом стояли возле двери и смотрели на отца. 

        Кериму казалось, что отец ни о чём не жалеет.       От него веяло спокойствием, как будто сейчас поднимется, чтобы кидать   под язык насвай а потом опять ляжет на своем месте.


      

        Затем положили отца на  носилки и молодые парни поочередно    несли через несколько улиц в сторону, где ждала автомашина КАМАЗ.


     Несколько мужчин сразу прыгнули в кузов, а другие передали  им носилки. Положив, укрытую в одеяло  отца на середину кузова, люди  сели по обеим сторонам. Керим и Мерет тоже сели с ними. Так  доехали  до кладбища, расположенном примерно в двадцати километрах от поселка. 


      Мулла читал длинную суру из Корана, затем  все молились со словами «Аллах – Акбар». 


      После этой процедуры опускали отца в могилу. Керим одним из первых  бросил туда горсть земли. 


      После похорон Мерет рассказал свою версию гибели Амана. По его мнению, Аман, пытаясь вытаскивать засевшую  на мягком грунте трактор, кидал под гусеницы  разные доски и камни. Как раз в это время за его брюк зацепился один из многочисленных гвоздей гусеницы,  затянул   и перемолол ногу в течение нескольких часов. Порвать брюк и освободится от крючка гусеницы, Аман видимо никак не смог. Ведь на нём был  крепкий офицерский брюк.

- Он, вероятно, ждал тебя, а потом когда ты пришел, помер, - сказал он. 


       После смерти отца им материально помогал Мерет. Мать тоже работала в сельскохозяйственных работах и зарабатывала кое-какие мелочи. 

Когда в конце  восьмидесятых  началось частное предпринимательство и создание кооперативов,  Мерет как-то умудрился влезть в это дело. У него  одно время получалось очень даже неплохо.  Если другие получали кредит, за какие – то залоги, то Мерет получал их  путем шантажа администрацию поселка. И председателя поселка в том числе.

Когда другие, на самом деле, производили какие – то товары, то Мерет пустил полученный кредит в оборот наркоты. Для отвода глаз открыл какое – то ателье по пошиву мужских семейных  трусов. Сшиваемые у него трусы получила  у народа название «трусы Мереда».  Мереда боялся сам председатель поселка.  Люди сплетничали, что когда Мерет заходил в здание администрации поселка, то председатель, чтобы встретить его прервал даже свое важное  совещание. 

   Когда Мерет  хотел нажать (вынудить)  на какого -  то областного начальника, чтобы подоить того (систематично вымогать денег), тот оказался ему не по зубам.

Он нарывался на слишком грамотного человека, который накатил на Мереда слишком грамотную предъяву правоохранительным своим дружкам. Посадили Мерет  на сем лет. Люди говорили, что арест пошла ему на пользу, что в противном случае кто-нибудь прикончил бы его.


      Видимо ему удалось накопить и припрятать  какую – то сумму денег на черный день, так как семья после его ареста жила не бедно, а сын его открыл пекарню в поселке, а потом, расширив свой бизнес, перебрался в областной центр.  

Мерет освободившись из мест лишения свободы,  стал жить тихо.


     Недавно он установил во дворе своего дома брезентовые палатки, зарезал двух баранов и организовал Худаёлы (благотворительный обед), приготовил плов, суп, рагу в нескольких больших казанах.  


                     ***


Говорят что, есть какой то экстрасенс, который по выражению лица и  по жестикуляцию человека узнает, когда кто  - то врет.  Сюда бы его -  в наш поселок, думал Керим. Он на каждом шагу увидит ложь. Тут лож повсюду и этого экстрасенса  выбила бы  из колеи такое громадное и всеобъемлющее лож.  

       Если привести сюда детектор лжи, то сгорела бы этот аппарат от перегрузки, вылетала бы изнутри детектора   разные части. 


     Что там простые люди, даже великий вождь врет  на каждом шагу. 

От великого вождя всего  можно ожидать.   Сегодня он говорит одно, а завтра совсем другое. Иногда он издает совсем неслыханные законы. Говорит, не нужно по телевизору показать людям трупы людей или животных, а следующий день его телевидение транслирует казнь воров в законе.  


      Найти правду в его словах почти что невозможно. Если он говорит, что растет экономические показатели, то будь начеку - наступит голод. Если он говорит, что любит свой народ, то значит  он против вас что-то замышляет. 

Он как – то  обещал хорошо выплачивать за выполнение плана по сдаче хлопка. Хороший получился урожай хлопка тогда у Керима.  Однако великий вождь не выплачивал дехканам ни копейку. Так несколько лет в конце девяностых годах никто не получал от государства ничего за хлопок и за зерно.

После этого     уехал Керим из посёлка. Продал дом, машину, корову и уехал. 


       Обосновался на  дачном  посёлке, недалеко от столицы. Купил неплохой домик, однако оформить прописку не смог.  Там даже название улиц не было. «Четвертая мусорка» - так называлась его улица. 


      Люди называли улицы соответственно по цифрам мусорных контейнеров.


      В то время его старшей дочери Лачин была девять лет, а младшей Гавхер сем.


       На улице «Четвертой мусорка» жить было не просто. Не было там  ни поликлиники, ни школы и даже ни одного государственного магазина. Находились несколько коммерческих ларьков, однако там не всегда можно было найти, чего хотелось.  

Также возникали несколько неразрешимые проблемы, когда Керим хотел устроиться на работу. Не взяли на работу из-за отсутствия прописки в паспорте. Пришлось идти в биржу труда, однако и там отказали по тому же причину. 


      Так получился, что пришел он в биржу во время перерыва на обед. Из  кабинета доносилась громкий храп и продолжалась она более получаса, пока не закончился время перерыва. Кериму  казалось,  что храпел мужчина, но когда открылась дверь кабинета, кроме худосочной женщины  не было никого. Так что, автором шедеврального храпа  оказалась женщина. 

Ждал окончание перерыва еще один мужчина, который сообщил, что в бирже труда людям предлагают список свободных вакансий, однако на эти  вакансии уже давно приняты люди, или вообще не существует таких организаций и таких телефонных номеров, который фигурируют в списке. 

-Они для отвода глаз пишут такие списки. Для отчета перед вышестоящими начальниками создают перечень якобы свободных мест. В самом деле, некоторые организации удивляются, что какие  -  то рабочие места, которые никогда не были свободными, проходит по каким - то спискам биржи труда как свободное. Я хожу сюда, чтобы получит справку о том, что не работаю. Не дают такую справку.  Несколько раз отказали выдать справку, хотя по закону должны. Они не хотят, чтобы я получил трехмесячную пособию, который выдает организации своим  работникам при сокращении. 

- Документы Ваши при себе?, - спросила сотрудница биржи, "возвращаясь к жизни".

- Да, я принес  все документы, - предъявил Керим трудовую книжку, паспорт, военный билет. Она вернула документы;

- Чтобы устроится на работу, вам  надо куда-нибудь прописаться. Пропишитесь, а потом приходите, - сказала она, как будто прописаться такая же легкая дела, как выпить стакан воды.

- Нас не прописывают на дачный  посёлок, - сообщил Керим, после чего они «любезно» попрощались.

На прощание она сказала: 

-Это Ваша проблема, - а Керим попрощался со словами;

-Храпите дальше.


       Проблемы возникали и тогда, когда дочерей надо было устроить в школу. Директор одной из школы города, куда он обратился с этим вопросом, наотрез отказала принять документы сославшись тоже на отсутствие прописки. Пришлось предлагать этой женщине кое-какие деньги в сумме около пятисот долларов зелененьких, американских.  Только тогда она начала говорит с Керимом как с достойным человеком.


       С вопросом решения жилищной проблемы он обратился в районную администрацию города, однако опять получил от ворот  поворот  за отсутствия прописки. Ему посоветовали обратиться в отдел прописки городской администрации.


      У кабинета начальника отдела прописки  всегда  многолюдно. Начальника самого на месте никогда не застать. Он принимает людей   только  в среду, а понедельник день записей на очередь, чтобы попасть в прием.  Примерно двадцать человек  ждали у двери. Запись проводила секретарша. Она сообщила, что больше никого добавлять в очередь не будет, так как уже достаточно много людей записывались. Однако сколько именно людей записана и сколько человек будет принимать этот важная фигура, она не уточняла. Люди интересовались, когда он  придет, однако внятного ответа не получали. Секретарша лишь сообщила, что он на мероприятии где- то.

- Каждый раз так, - говорила одна пожилая женщина. – Он видимо заходит в свой кабинет через запасной  ход и оттуда,  наверное, и уходит.


      Из разговоров посетителей выяснилась, что им всем отказали в прописке. Только некоторых прописывают, и то, наверное, через каких – то влиятельных знакомых или дают в лапу начальнику, говорили некоторые.

-Отвечают, что, в городе прописка закрыта, однако письменно такого ответа не дают, - сказал один из посетителей.  


       Молодой парень, примерно в возрасте  двадцати пяти  лет говорил;

-Несколько раз обратились, и каждый раз отказывают прописать. Все бумаги в порядке. Нотариально удостоверенная покупка и свидетельства о праве собственности имеется, однако не прописывают. - У него на руке ответ из районной администрации, что дом  подлежит сносу. 

-Приказ о сносе вынесен еще десять лет назад,  - говорил он. – Однако не сносили же до сих пор.  Неизвестно,  сколько лет не снесут.  Сколько можно без прописки жить, - возмущается он. – Без прописки и на работу  никуда не берут, и детей в школу не принимают, и в садик даже не принимают. Человек должен же  быть прописанным куда - то. Или не надо требовать прописку при приеме. Лучше вообще отменить прописку.

- Да, надо отменить, - соглашались многие посетители.  - Надо  отменить. Ведь прописки не существует во многих бывших союзных республиках, - говорили некоторые посетители.

       Какой – то мужчина средних лет, с прозрачной папкой с документами на руке, указывая на дверь, который сам только что вышел, провозгласил;

- Сразу как достигаетесь совершеннолетия, завешайте свое всё имущество  и который у вас есть, и который у вас появится, родственникам своим. Если нет завещание, то государство отнимает. Это басмачество чистое. – Спешно уходя после этого, он больше не добавил никаких дополнений к  своему памфлету. 

Керим случайно услышал и похвальные слова в адрес начальника отдела прописки. Охранник отдела, пожилой человек с седыми волосами рассказывал мужчине, примерно своего же возрасте  который сидел с ним рядом:

- Начальник наш несгибаемый человек с железной хваткой.  Если он откажет кому то в прописке, то это окончательное решение. Помните, когда сносили посёлок Кеши, то он отказал всем и в прописке и жилплощади? Железный человек. 

- Да, я тоже слышал. Молодец. Правильно делает, - сказал собеседник охранника.  


       С  вопросом прописки Керим побывал и  у адвоката. Адвокат Клычмамедова сообщила ему, (за определенную сумму за консультацию), что в Туркменистане вопрос прописки ужесточается, что президент провел заседание кабинета министров и требовал навести порядок в вопросе регистрации граждан. После этого заседание началось так называемые «облавы» полицейских  на рынки, на квартиры граждан, с целью выявления проживающих лиц без надлежащей регистрации. А отдел прописки городской администрации видимо получила другое указание: никого не прописать. 

-Наверно правильно и делает начальник отдела, – та  важная персона, который  редко появляется на своем рабочем месте. Начнешь прописать всех, можно  и должность потерять, -  сообщила адвокат. Она сказала, что потеряли  должности многие сотрудники министерства внутренних дел за попустительство в вопросе прописки, за недостаточное ужесточение работы по прописке. Строгий выговор объявлен зам министру МВД Суйекову. - Надо застраховать себя всегда.  Должность на дороге не валяется. Нарушается права сразу сотни, тысячи семей, однако городскую администрацию этот вопрос видимо не волнует никак. Мнение адвокатской коллегии не учитывается вообще, - сказала она.

Оказалось, что  в Туркменистане закон о прописке не существует. Все адвокаты  в один голос утверждали, что такого закона и в помине не была.    Получается, проблема прописки есть, а закона о прописке нет. Получается, отдел прописки  администрации города Ашхабада  имеет право поступать как себе угодно. 

-Можно всем отказать. Ведь закона то нет,  регулирующая их деятельность. Можно и с запасного хода улизнуть от посетителей, - сказала адвокат.


      Кериму  ничего не оставалось, кроме как возвращаться домой и ждать чудо. Но и в доме спокойно сидеть не давали. Полицейские часто производили облавы, и  каждый  раз пришлось откупиться за то, что нету прописки.

Кроме полицейских, почти, что каждый месяц   наведывались и сотрудники городской администрации. Они всякий раз сообщали, что в скором времени дачный посёлок будет снесен, и что надо всем подготовит документы на дачные домики. 


      По соседству с Керимом жил Ашир ага, мужчина средних лет, который раньше когда-то работал в руководящих должностях. Жена его всегда всех жалела и Кериму иногда казалось, что она с таким же успехом могла бы жалеть и преступников всяких.  

Иногда из города к ним приезжал, а точнее привозили пухленького, восьмилетнего их внука, который часто неправильно произносил слова. Например "фонтан" для него был "Шампан",  а мужская имя "Фархад" он обозначал словом "Пароход". 


       Ашир ага рассказывал Кериму, что  когда-то работал начальником «горэнерго», и однажды, когда на несколько минут отключается электроэнергия в здании, где проводил совещание Великий вождь, его арестовали и обвиняли чуть ли не в госизмене. Установив, что электричество отключалась без человеческого участия, всё равно не освободили его от ареста. 


     Держали под арестом за крупное хищение госимущества. Хоть как-то надо было арестовать человека, который облажался в важном мероприятии Великого вождя. 

       Ашир ага однажды ссорился с сотрудниками городской администрации, когда те проводили очередной обход – предупреждение. Сказал:

-Ребята, вам будет приятно, если я каждый месяц приду к Вам и скажу, что скоро собираюсь сносит ваш дом!? Перестаньте, наконец, угрожать       мирным людям, оставьте людей в покое.

После этого они наоборот еще  часто стали заходит в их район, и требовали денег  за отсутствия прописки. 

-В сорок восьмом году, когда случилось Ашхабадское землетрясение, разрушилось и дом Великого вождя. Вот теперь он всем туркменам мстит за разрушенный дом и уже половину города сносил,- сообщал Ашир ага.


       И в самом деле, спустя  несколько лет дачный участок был снесен полностью и власти никому ни возместили материальный ущерб. – Великий вождь делает всё, чтобы народ находился на птичьих правах. В таком случае люди слова сказать боятся.  Если разрушаешь дом одного человека, это нарушение, если сносишь дома десятки тысяч людей, то это всего лишь статистика, - говорил Ашир ага.


      Но Кериму до этого еще несколько раз пришлось обратиться в районную администрацию.  Когда он опять пришел к юристу  районной администрации,  хотя бы становится на очередь за квартиру в городе,  женщина, работающая юристом  по имени Нурджахан, сообщила, что без прописки и на очередь не записывают.

- Однако есть другой вариант, - сказала она

- Какой такой другой вариант? – спросил Керим.

- За определённую сумму Вас могут включить в список покупателей квартиры в доме, который строит  Объединение предпринимателей Туркменистана.

- Сколько это будет, стоит? 

-  Этого я не знаю, но если хотите я сообщу им, чтобы вас приняли, - сказала она.  

       Когда Керим следующий день пришел в Объединение Предпринимателей, там его уже ждала Нурджахан у начальника какого-то отдела. 

Начальник отдела, пожилая женщина в очках, которая представилась Кумуш Мелаевной, обещала за три тысячи долларов внести  его данные в список первоочередных.

Керим за несколько дней собрал деньги  и отдал  Нурджахан, а еще через несколько дней заключили с ним договор. 


       Содержание договора гласила, что в общей сложности за двухкомнатную квартиру полагалось платить тридцать пять тысяч долларов США. 


     Равнозначная квартира по рыночной цене стоила около семидесяти тысяч долларов. Это была очень выгодная сделка, так как надо было еще платить в течение пяти лет, предварительно выплачивая только тридцать процентов стоимости.

Но недолго длилась веселья от такой сделки. Великий вождь, выступая по телевидению, рассказывал, что через год благосостояние народа поднимется  до столько-то процента, а через два года все люди вдруг станут самыми счастливыми людьми на свете. Однако Великий вождь не сообщил народу, что завтра утром произойдет подорожание доллара. 


      Проснувшись утром следующего дня после выступления Великого вождя по телевидению, люди узнали, что они стали не счастливыми людьми, как им обещал Великий вождь, а стали несчастными. Как начала подорожать доллар США, цены товаров вскакивали вверх на несколько процентов и соответственно цена квартир тоже. 

Объединение предпринимателей срочно пересмотрел договор и предлагал Кериму заплатить за двухкомнатную  квартиру около восьмидесяти тысяч долларов и не через пять лет, а сразу. 

Племянник жены Керима  работал в то время в отделе полиции в звании младшего лейтенанта. Зовут его Назар. Керим проконсультировался и у него насчёт прописки, однако ни он, ни его жена Алтына, учительница средней школы не смогли ничем им помочь.



         *** 

Таксист рассказывал, что невозможно найти двух одинаковых людей: 

-Если даже во внешности есть схожесть, характер всё равно не совпадает, - сказал он Назару и демонстрировал свою правую руку (левой держал руль движущиеся автомашины). - Ведь пять пальцев  не одинаковой длины.  

В самом деле пальцы его руки не были одинаковой длины. К такому анатомическому откровению привел таксиста то, что у Назара была форма младшего лейтенанта полиции и садясь в такси, он учтиво поздоровался с пожилым таксистом.

-Саламалейкум. Довезете до отдела полиции района?

- Алейкум салам. Садись, товарищ младший майор. Думаю, ты заплатишь за проезд?! 

-Да, конечно, а как же? Разве встречаются, которые не платят?

-Да, встречаются. Хезретов  ваш, например. Из твоих же сородичей. Нет, ты, наверное, не из таких. Я в людях редко ошибаюсь. Не все люди одинаковы, даже если у них одна и та же профессия ( на этом месте разговора он и декламировал свои пальцы).

-Вот ты скажи, товарищ младший майор, сколько лет мне дашь? 

-Нууу, около пятидесяти наверно будет.


-Мне  шестьдесят молодой человек.  Я сегодня утром сдал смену, - продолжал водитель, - работаю сторожем в школе.  Когда ночью сидел и покемарил, стучали в окно сторожки. Смотрю, там значить инспектор стоит.  Этот Хезретов короче. Я, значит, открываю дверь и пропускаю его в школу без всяких задних мыслей. Они ведь, инспектора эти, часто бывают у нас. Он значить тащить с собой девчонку, лет примерно шестнадцать, семнадцать, в маленькую комнату, которая рядом  с директорской.


      Я это к  чему говорю!? Ты вот первым делом поздоровался, а  этот Хезретов никогда не здоровается. Наверное, думает, что если погоны нацепил, значить выше других, тем более каких - то охранников и сторожей. Поэтому я говорю, что люди не одинаковы.  

Заводит значить девушку эту в комнату, и объясняет мне на сторонке, что она девушка легкого поведения, что она занималась недалеко от школы не подобающими делами. То есть я понял, что она в саду возле  школы занималась, ну сам, наверное, понимаешь, чем некоторые мальчики и девочки  там занимается?! У них всё быстро. Потом он закрылся значить в комнате с этой девушкой и через несколько минут выходит оттуда и говорит, а точнее приказывает, чтобы я принес ему спиртное и караулил их на улице. Я сразу понял, что к чему и выгнал их. Он голос на мне поднимать вздумал. - Ты кто такой? Говорит мне.  Я угрожал ему прокуратурой, после чего он быстренько ретировался. Вот и твой райотдел молодой человек.

-Да, приехали, остановите вот тут.


       Пройдя по коридору, Назар заметил в комнате дежурной части несколько человек. За столом дежурного сидел старший лейтенант Бекмурадов, рядом сидел и занимался какими - то писанинами помощник дежурного, молодой сержант. Также там находился дежурный участковый инспектор.


-Назар, к тебе пришли дети. Я отправил их к твоему кабинету, - сообщил дежурный. 


      Ничего себе дети, подумал первым делом Назар, когда увидел высоких молодых людей. Девушка и парень как - бы неуверенно следовали за Назаром в сторону  кабинета, точнее девушка стала на пороге, а парень даже приблизится к двери не решился. Он стоял примерно в пяти - шести метрах от двери в коридоре и, опустив голову, слушал, о чем говорили  Назар и девушка.

- Товарищ инспектор, этот парень мой родной брать и мы с ним переспали. - Назар машинально повернулся к парню, а тот виновато отводил взгляд в сторону. Назар завел их в кабинет, где они написали объяснительную записку о том, что произошло. А произошло, как выяснилась, по обоюдному согласию, а привел их в милицию ощущение чувства вины. Совесть замучил донельзя, вот и пришли, решил Назар. Еще от девушки удалось узнать, что они несколько дней до этого пришли к инспектору по фамилию Хезретов.

- Этот Хезретов предложил мне стать его любовницей. Никто ничего не узнает, говорит. Я отказала и ответила, что мне всё равно, пусть узнает весь мир, ведь мы сами пришли же. А он даже не зарегистрировал мое заявление. Вот сегодня опять  приходить решили.

-Правильно сделали,- ответил Назар, а собранный материал со своим рапортом относил в прокуратуру вместе с заявителями.

К этому времени рабочий день приблизился к концу. Он выключил кондиционер и, закрыв дверь на замок, и пошел к автобусной остановке. 


       В доме не было никого. Стучал в дверь соседской квартиры. Открыла дверь дочь соседа Байрама, пятиклассница Гуличка (Гульнар).

- Тётя Алтына пошла в поликлинику, её ножом пырнули, - сообщила она чудовищную новость так, как будто такое происходит каждый день и повсюду.

- Как это ножом пырнули, - спросил Назар у девочки, полагая, что она что - то путает. К этому времени из кухни высунулась её сестра Айгузель.

- Да не слушайте её, ничего страшного нет,  чуть - чуть порезали лезвием бритвы, - сказала она. 

- Нет, ножом, - возражала Гуличка. 

- Нет, бритвой, - ответила Айгузель.

Назар не мог понять что лучше: быть порезанным лезвием бритвы или быть порезанным ножом.

-А где Шухрат, - спросил Назар насчет своего пятилетнего сына. 

- Да вместе они, сейчас уже подойдут. На перевязку пошла, - ответила жена Байрама.

Назар в недоумении зашел к себе в квартиру и стал набирать номер телефона родственницы Акджа, жены Керима.

- Акджа, ты не знаешь где Алтына? Соседи говорят, что её или ножом, или лезвием чуть - чуть порезали, - спросил Назар смеясь. - Разве может быть такое?!  На перевязку говорят пошла.

-Нет, не знаю, - сказала Акджа и удивилась не меньше, чем Назар. Она сказала, что  созвониться с подругами и если что-нибудь узнает, то сообщит.


      Назар собирался пойти в больницу, однако Алтына явилась сама с сыном Шухратом и рассказала, что произошло. Выяснилась что, её  не ножом резали,  а лезвием бритвы.

- Представляешь, хожу на рынке, собираюсь покупать кое- что, вдруг почувствовала резкую боль на правой ноге, чуть пониже колени. Резко посмотрела и увидела мальчика, лет примерно четырнадцать - пятнадцать. Он, сгибаясь, незаметно  режет лезвием сумки покупателей, а когда выпадает из сумки разные товары, они с друзьями собирают их. Когда он пытался резать сумку чью-то, нечаянно резал мою ногу. Представляешь, убежали врассыпную. Я сначала думала, что порез ерундовая, однако кровь пошла прилично. Вот и пришлось пойти на перевязку, - сказала она.

Вечером много было звонков, насчет "поножовщины",  на которую Алтына, сама, которая и отчитывалась.


   * * *


        Керим женился после армии. Избранницей его стала дочь пастуха - Акджа.  Вообще-то - избрала её  его мать.  Скоро после возвращения Керима из Армии, она сообщила:

- В колхозе «Свердлова» есть девушка одна, воспитанная, хорошая. Дочь нашего дальнего родственника, из нашего тейпа. Звать её Акджа. Я пойду свататься к ним, - сообщила она.


Таким образом, мать поставила Керима перед фактом, а через несколько месяцев, после уплаты калыма (как говорят в народе - плата за то, что она сосала материнское молоко), они поженились. И только после свадьбы, после  того, как расходились гости,  впервые увидели друг друга.  


     Поселковые парни  не женятся на чужих девушек. Они, как и многие другие опасаются быть опозоренным, женясь на девушку с неизвестной историей.  А вдруг её лапал другой парень, а может быть несколько парней? Невинная ли она? Не обманет ли, что якобы невинная, не тронутая никем?


     Были случаи, что парень утром первой брачной ночи возвращал девушку обратно к родителям, узнав или подозревая, что она из тех, которые потеряли девственность до свадьбы.  Было даже такое, что когда хотели возвращать девушку, она повесилась. Некоторые сожгли себя, обливаясь бензином. Некоторые девушки умоляли, чтобы не возвращали, чтобы не опозорили, чтобы не сгубили их, однако парни и их близкие в этом вопросе были несгибаемыми. 

      Такое  проявление менталитета  имеет всеобщий характер. 


      Говорят, что сын то ли какого-то министра, то ли председателя Меджлиса убил девушку в первую брачную ночь за то, что она обманула парня,будто имела девственность, то есть якобы «нецелованная».  Слова “не целованность” это тоже самая, что  “девственность”.


      Если девушка изнасилованная, и этот факт не является для неё смягчающим обстоятельством. К таким относятся как к зоновским опущенным и женится на такой считалось "западлом" - ужасным позором. На такой «героизм» не отваживался пойти даже самые, как бы  смелые парни. 

       Великодушие в этом вопросе никем не признавалась.   

Именно по этой причине мать Керима, как и все другие женщины всесторонне разведывала историю будущей невестки сына - двадцати трехлетней её историю с момента рождения.


      Жена Керима Акджа  еще долго  сохраняла до свадебные обыкновения. Кричала во сне; - Водопой, бараны, - и тому подобные слова. 

   Оказалась она еще и импульсивная и тревожная.  Первые дни совместной жизни вздумала скандалить с Керимом.  Когда он возвращался домой поздно ночью, та строго спросила, где он пропадал.

-С друзьями посидели, - отвечал Керим. 

-Значить твои друзья важнее меня, да?

После одного такого «допроса с пристрастием», устроенной ею, Керим избил её. Сильно избил, а следующий день обнаружил, что Акджа покинула дом. Ждал он день, два, неделя, месяц, но она не появилась. Мать поехала к её родителям и нашла её там. Возвращаться она отказалась. Скоро пришел её старший брат.

-Конечно, все бьют жён, я сам тоже бью, но не до такой степени же, - сказал он. Керим проявил вынужденное уважение к старшему по возрасту человеку и обещал, что  больше не будет бить. 


      Акджа была  рукодельницей - шила женские платья. А это занятие помогала им, выжить в дни, когда Керим не смог найти работу.  Свои ручные работы она носила в толкучку и продавала там.  Покупателей стала со временем больше, и она начала получать заказы. 

Услышав, что Кериму удалось становиться в очередь, а еще и среди первоочередных, она обрадовалась.   Находясь на толкучке, среди женского  информационного потока, она узнала, что на улице Айтакова, недалеко от «Аштепло» (организация) находится какая – то Турецкая фирма, куда можно устроится на работу, не имея прописку в городе. 

Следующий день Керим поехал в сторону «Аштепло».


                  *** 

      Не  зная города, он спросил у людей дорогу. Один старик сказал в шутку.

- Весь Ашхабад Аштепло, не видишь что ли какая жара. 

В самом деле, стояла невыносимая жара. Градусники на улицах показали примерно сорок – сорок пять градусов, а временами запутались в цифрах. Вместе цифр показали непонятно что.

Эта погода не для людей, а скорее всего для саламандр, поразмыслил Керим. В такой печке могут жить только они. Даже градусники не выдерживают. Ломаются. Не те цифры показывают. Они что-то хотят сказать людям, однако конкретики нету в их посланиях. Скорее всего, они сообщают: «если не хотите поджариться, спрячьтесь». Июнь, июль  самая жаркая пора. Люди, выходят из своих домов лишь для того,  чтобы  обжариваться со всех сторон равномерно.   Испечься хотят они равномерно, как всякое порядочное печенное. Вот что им нужно на улице.

Знающие люди посоветовали ему сесть на маршрутный автобус 13. Сел. Точнее зашел, а сесть была некуда. Людей в автобусе  было очень много. 

Какой - то мужчина в военной форме, в звании майора, еще и скомандовать вздумал. 

-Повернитесь в бок, стойте смирно. Тому подобные команды сыпались налево и направо. Люди начали делать замечание ему самому, чтобы тот в своей воинской части скомандовал солдатам, а не гражданским людям в автобусе. Если бы люди не делали бы замечание тому майору, то он бы точно остановил бы автобус и, выводя людей на улицу, заставил бы им упражняться со  строевым шагом, заключил про себя Керим.


       Он нашел турецкую фирму. Обнаружилась, что он не  один ищет работу. У двери фирмы стояли мужчины примерно ста человек. Некоторые стояли, некоторые сидели, на корточках, на бордюре. Они, разговаривая между собой, то и дело, выглядывали через ворота, с интересом, что там делается в объекте. А там шла кладка кирпича, сложение блоков автокраном. Люди в спецовках работали с лопатами, кирками, ровняли землю, копали, резали электрической резкой какие - то железы, арматуры, таскали трубы, работали сварочным аппаратом. 

Когда к ожидающим мужчинам  из  объекта

выходил  сотрудник отдела кадров, то все бегом подходили к нему и  совали ему в руку свои документы, паспорта, военные билеты, водительские права, а зачастую их поношенные в карманах, видавшие виды  копии. 


          Сотрудник отдела кадров забрал все эти документы и уходил обратно. Через минут пятнадцать, тот опять появлялся,  многим вернул бумаги и документы, зачитал несколько фамилий и  забрал их с  собой в объект. Это означала, что им повезло, что они устроились на работу.

Керим подошел к другим сидящим на бордюре мужчинам, поздоровался и спросил, обязательно ли представить все документы.

    -Да, – отвечал один из них, сидящий близко рядом, не занятый разговором. – А что,  собой не взял что ли?

-Нет, не брал собой документы.  Не думал, что нужны документы. Мне сказали, что принимают людей на работу даже без прописки.

- Принимают и без прописки, однако документы нужны, хотя бы копия паспорта. Но трудовая книжка тут не ведется. Если собой нет документов, то завтра принеси, - посоветовал собеседник.  

-  А что, так долго придется, ходит туда-сюда?

- Достаточно долго. Я вот почти месяц хожу, всё не могу устроиться. 

      Некоторые еще долго ходили. По возможности раньше приходи, утром обычно принимают. Иногда и в течение дня могут принимать, но это редко. 

-А почему они так долго заставляют ходить? – спросил Керим.

- Они не заставляют. Если тебе самому нужна работа, то будешь, ходит каждый день и сидеть тут. Не нравится, не приходи, такой вот порядок.

-   Я имею в виду, почему сразу не принимают.

- Мне, например, сказали, что возраст уже большой. Вам такой отказ не подходит. Так что ждите. У вас  больше шансов, чем у меня. – Собеседник в самом деле был уже пожилым человеком, в возрасте примерно пятидесяти пяти или шестидесяти лет, в очках.  


       Другой,  худощавый и долговязый молодой мужчина в шортах,  сказал;

- Если нужны деньги, ходи брат каждый день и сиди тут с утра до ночи. 

- Да деньги всем нужны, и богатым и бедным, - сказал Керим.

-  Конечно, а как же, - сказал мужчина в очках.

( Кериму со временем стала известно, что пожилой собеседник в очках  бывший учитель, уволенный из департамента образование за публичное, критические высказывание о политике великого вождя). - Деньги - это всё. Вот сейчас ставят счетчики на воду, на газ, и тому подобные услуги. Никогда такого не было у нас, а теперь вот решили, поставить.  Народ ставят на счетчик. Опять деньги нужны. Народ молчит, а начальники беспредельничают. Мы ведь не ставим их на счетчик, не говорим, не требуем, чтобы они ушли как раз в срок, через пять лет после избрание. Тьфу «избрание" - сказал он.      

Через несколько месяцев освободились рабочие места и Керима приняли на работу. 


                   ***


         Утром, когда  вошел в раздевалку, там уже сидел тот  бывший учитель;  

-А дверь что?  Не май месяц на дворе! - сказал он, намекая на то, что надо быстро закрывать дверь, если не имеешь намерение простудится. В те дни в дневное время было душно и жарко, а утром и вечером погода сильно охладела.


- Дверь? Что дверь? Дверь и есть дверь.   Она всегда было дверью, и сто лет назад и двести,- сказал Керим шутливо.

- Да, но закрыть наверно всё-таки надо,-сказал бывший учитель.


       Они попали в одну бригаду.  В их бригаду еще включили того долговязого парня в шортах которого звали Джума  и  незнакомого, молодого   муллу по имени Рахматулла (его называли Ромой),

    Бригадиром был Ашир, мужчина в возрасте примерно пятидесяти лет, с крупной головой, с крупными кулаками и с суровым, мрачным характером . Он часто говорил, что резал бы глотки ножом всем приезжим работникам, так как сами местные, из-за их наплыва   не могут устроиться на работу.


        Сотрудники полиции часто  беспрепятственно заходили в объект, в служебные помещения (торговые, складские и др.)  и  всех рабочих загоняли в подвальное помещение. Говорили, что по улице проедет кортеж вождя и всем надо спрятаться, чтобы вождь не видел людей с касками. С касками значить не нормально, стыдно, считают наверно они, думал Керим. В такие часы они сидели в подвале и завели разговоры разные:

- Однажды когда ехали на поезде, в пяти километрах от Ашхабада, в каком – то станции остановили поезд и объявили, чтобы все покинули  поезд, так как дальше  не поедет, рассказывал Керим.

 - Причина – проезжает кортеж президента. Все стали выходить из поезда, и ходили по рельсам, переходили  под стоячими  составами ползком.  Со мной в купе ехала одна бабушка с внучкой. Она не могла, проходит под локомотивами и попросила мне помочь как-то. Я толкал её лежачую  через рельсы, а внучка ее помогала мне в этом.      

-  Наглые они, всегда всё пытаются запрещать, - сказал Джума, который получил у ребят прозвищу   «Индийский полицай» за то, что он  всегда ходил в шортах, и на работе и в городе.

- Туркменбаши руку развязал ментам, КГБ, прокуратуре, судам, - -ответил учитель. - Такого, ребята, при Советской власти не было? 

    Бригадира, Ашира прозвали «Хмурым». Он всегда говорил, что кому – то надо резать горло, а кого – то надо поставить к стенке. При этом он очень боялся Ибрагим бека (начальника – турка), боялся, что он скажет ему  «тамам», то есть «уволен». Когда Ашир белил стену известью, нельзя было пройти мимо него, так как он обязательно забрызгал туркменов, а когда приближались к нему турки, он, заметив их за несколько шагов, перестал работать, чтобы не капнуть ни капельку им на одежду.


-К стенке надо ставить всех этих ментов, прокуроров, судей.

    - Зачем ставить к стенке? Надо уметь прощать, - ответил ему мулла Рахматулла.  – Понимаю, что многие из них взяточники, однако все мы ошибаемся. То, что они берут взятки, это тоже их ошибка. Но когда человек испытывать муки совести и отрекается от прошлых взглядов, то не стоит таких осуждать, наказать как – то.  Атеист, например, со временем может стать религиозным. Пророк наказывал нам прощать, быть милосердным к ним. 

    - Ты мулла много знаешь, да!? – обратился к нему  «хмурый». – Ты учить меня собирался что – ли? Ты думаешь, раз ты мулла, то имеешь права учить всех. У туркмен младший  старших  не учит. Учти. Я, никогда не буду  простить ментов, которые избили меня. Подлые они. В какой - то кабинет отвели, надели  мешок на голову, чтобы я не опознал их, и били.

    -А за что били? - спросил Керим.

    - За то, что купленная мною автомашина оказалась угнанной ранее и с поддельными документами, - ответил Ашир. 

    - Я не защищаю ментов, - ответил Аширу Рахматулла.  - За что мне их защищать. Я говорю, как научил пророк. Меня тоже пытали в районном отделе комитета госбезопасности, даже пытали током. И всё это за то, что я учил детей молится  и читать Коран.  

    -  Электрическим током пытали? Как это? – спросил учитель. 

    - Очень просто, - ответил  Рома, – или с помощью простого динамика или посредством полевого телефона "Тапик".  Аппарат  имеет ручной привод. Оголенные провода прикручиваются к пальцам  или гениталиям, после чего для генерации вызывного напряжения прокручивается  ручка на боку аппарата. Иногда применяют обычные динамо-машины или обычные электрошокеры.  Балуются с напряжением.Сила тока при этом маленькая, ожогов почти не остается — только электрометки — маленькие черные точки, они быстро заживают.

Когда пытают, вся  внутренность переворачивается. Это нестерпимая боль. Чтобы не испытать его еще раз, думаешь прибегнуть к самоубийству. 

Меня пытали два кэнбешника. Одного звали Бахтияр. Его потом застрелили узбекские пограничники за контрабанду бензина. А другого уволили за то, что был нечист на руку. Того второго звали Агаджан.

    - Ты что на них сведение что - ли собрать начал, после пытки? - спросил Ашир, – даже знаешь где и кем застрелен.

    - Маленькая же у нас район. Люди много знают друг о друге. Они обвиняли меня в ваххабизме, сами даже конкретно не зная, что это за понятие.

    - А у нас в колхозе один парень убил начальника уголовного розыска, - сказал «Индийский полицай».  - Он подозревал жену в измене, караулил и застал с этим начальником. Обоих убил, потом расчленил на маленькие куски и положил на большой тазик. Короче с ума сошел после этого, но его всё равно посадили. У нас ведь и сумасшедших сажают.

    -Он прикидывался наверно сумасшедшим, - возражал ему Керим.

    -Нет, в самом деле, с ума сходил он. Весь колхоз об этом говорил. Ведь не бывает огня без искр, и значить слухи возникали не с ровного места, - ответил Джума. 

    Турецкая фирма не предоставила выходных дней. Рабочий день начинался с восьми утра, а закончился в восемь часов вечера. Только в воскресные дни работали до семи часов вечера.  Там за больничные листы не платили, и не была никаких отпусков. Трудовая книга не велась.

    Это была работа для нелегалов. Учитель говорил по этому факту, что турецкие фирмы не уважают туркменских законов, заставляют работать людей по двенадцать, а то и больше часов за какие – то гроши, а сами турецкие рабочие, выполняя даже  меньший объем работы, чем туркменские рабочие, получают две  тысячи и более долларов. 

    Джума всегда думает, у кого бы стрельнуть насвай.  У него никогда не бывает своего насвая, и он всё  время просил   у Керима. Кидая насвай под язык рассказывал, как его младший брат стал наркоманом, как избавился от пагубной привычки.

-Когда он был наркоманом, семья его развалилась. Жена ушла с детьми. Мы теперь хотели его женить. Одна знакомая моей жены, которая работала на частном пекарном в Анау (посёлок), обещала найти девушку за двести долларов. Я отдал свои честно заработанные деньги. Новые купюры. А та девушка, выйдя  замуж за моего брата, даже месяц не проживала с нами. Когда нас не была в доме, забрала все вещи, деньги, ковры и тому подобные вещи и убежала. Я пришел в пекарню, но там её не нашел. А та женщина, которая продала её нам, не знает где она. Вот такое мошенничество случилась со мной. 

    Джума  любитель пьянствовать и драться. Когда трезвый, вроде бы нормальный человек, а когда выпьет, то зверь какой то, сразу лезет драться без всякого повода. Керим дружил с этим человеком, так как сам не прочь был выпить.

    Как-то раз учитель  сообщил ребятам, что в Америке какие - то террористы взорвали башню - близнецов.  Рома сказал, что сами американцы взрывают своих граждан и преподносят всё это, как будто совершили  мусульмане.


      Керим стал подсобником Рахматулла. Он был мастером не только религиозным, но и в штукатурном деле. Именно он научил Керима, как обращаться с всякими строительными инструментами. Работая, он одновременно просвещал Керима насчёт ислама. 

    - Надо делать намаз с семилетнего возраста, - повторял он часто и сам пять раз в день обязательно молился. В самый разгар работы убегал, чтобы читать намаз. Говорил, - на том свете ваш светоч - это намаз, который ты делал. Там темно. Как будешь, ходит в темноте, если нет фонарика. Вот этот фонарик и есть твой намаз. Если ты не делал намаз, то никто простить тебя не будет. Они бросят тебя в гнойную воду, ты будешь стараться выплывать, а они с палками будут тебя топить в воде с гнойниками. Будут, ударит тебя с камнями, чтобы ты не старался выходит оттуда, - сказал он и при этом не уточнял никогда кто "они", такие злобные. 

    - Каждый твой день, каждая твоя слова, каждая твоя мысль записана у Аллаха. У него заведена тетрадь на всех и все туда записывается. И хорошие дела и плохие. Пусть никто не думает, что он в комнате один и никто его не видит. Аллах везде. Его ты не видишь, не чувствуешь, а он тебя видит и чувствует, читает тебя как книгу. 

    Керим спросил у него;

    - А кто есть шахид?

    -Шахиди - это те, которые погибают, спасая людей, - ответил он. Те, которые взрывают себя в толпе, убивают невинных людей, они не шахиди. Шахиди вообще не умирают. Они печатаются в время. Для них время останавливается в тот момент, когда они спасают чью - то жизнь. Вот, например мы иногда увлекаясь чем-то не замечаем, как вечерело. Шахиди точно так же, не замечают времени, они остаются во времени навсегда, как будто увлеклись чем-нибудь очень хорошим, полезным.

    Если кто – нибудь не выходил на работу по причине болезни, Рома объяснил это тем, что Аллах наводит болезнь тому человеку, который любит:

    - Пророк спросил одного здорового парня, хворал ли он когда – нибудь, на что парень ответил, что никогда не хворал. Тогда пророк сочувствовал этому парню, назвав его несчастным. Услышав слова порока, один из его сподвижников  спросил, почему пророк назвал этого парня несчастным и сожалел, на что пророк ответил, что Аллах наводит болезнь тем людям, который любить, направляет всякие трудности только тем людям, которые близки ему.

    Однако не всегда проповедь муллы человеколюбивая. Он иногда говорил, чтобы   идти на джихад, "газават", то есть на священную войну мусульман, не нужна  повестка из военкомата. 

    - Услышав призыв к джихаду, берешь автомат и уходишь воевать.  Не нужно медицинское обследование, призывная комиссия и другая такая мишура. Бери оружие и сражайся, Даже ты инвалид - колясочник, услышав призыв газават катаешь свою коляску в сторону фронта. Даже если лишен обеих ног, должен ползать туда, где идут бои. Примешь пулю - значишь остановишь одну пулю. Это уже твой вклад в победу.


- говорил он. - Если ты убедишь кого-нибудь вступить в мусульманство, то сразу попадаешь в рай. Вот, например некоторые мусульмане строят мечети в европейских странах, то есть среди кяфир распространяют ислам. Таким распространителям обеспечена дорога в рай.


    - А почему в таком случае Аллах сам автоматически не обращает всех кафиров в мусульманство, - спрашивает «Индийский полицай». 

    - Аллах хочет, чтобы человек сам, сознательно пришел в мусульманство.  Аллах одинаково относится всем людям. Например, и мусульманин, посадив арбуз, получает арбуз, и кяфир сажая арбуз, получает тоже арбуз. Не вылетают же из арбуза кафира какие – то оса, например, когда он режет свой выращенный арбуз, не выползают же оттуда змеи какие-нибудь, за то, что он не мусульманин. Между прочим, для свиней мусульманин самый хороший человек в мире, - сказал Рома, и все смеялись. Бывший учитель возражал Роме, по поводу распространения ислама. 

Ему возражает бывший учитель.

    - Если будет продолжаться массовое миграция мусульман в европейские страны, то сами европейцы скоро уйдут оттуда. Наши мусульмане будет насаживать туда наш отсталый менталитет. Справедливости не будет. Как в Туркменистане, половина народа будет сидеть, а половина будет на свободе.  И каждый год после помилование они будут меняться местами. Тех, которые сидели, будут освобождать, а тех, которые были на свободе, будут сажать.   Будет культ личности и беззакония. Европейцам надо страшиться мусульман как с огня, а они вздумали гостеприимство оказать. Не ведают, что творят. Где ислам, там отсталость. 


    Как – то раз во время обеда «Индийский полицай» предлагал ребятам купить туфли. Рома присмотрев туфли произнес:

    - Вот человек производит туфли и сразу определяют ему цену, столько - то манатов например. А аллах так не делает. Аллах подарил людям землю, горы, леса, океаны, рыб и всех других животных, но никогда ничего не требовал за это от людей. Просто так подарил, и какие ценности подарил. 

    Несколько определений мулла  про женщин Керим запомнил навсегда: если женщина или девушка флиртует, (даже если это самая безобидная флирт), то та женщина или девушка и есть проститутка; если женщина или девушка тащится во время секса и получает от секса удовольствие то она проститутка; то, что говорит женщина – стыд. Поэтому нельзя девушкам или женщинам прочитать молитву при присутствии мужчин. Если в комнате, где они собрались, есть хотя бы мальчик в возрасте шести лет, то молитву должен прочитать тот мальчик, а не женщина. Потому что язык женщины и есть стыд. 

    Кериму вспомнился недавний случай, происходивший с ним в районном военном комиссариате. Когда Керим явился туда, чтобы становится на учет, военный комиссар района спросил у него номер его домашнего и мобильного телефона, чтобы в нужное время связаться с ним. Керим ответил, что в его доме отсутствует линия городской телефонной сети, а мобильника вообще нет. Тогда тот хотел пристыдить Керима:

    - Ай дарагой, сейчас любой школьник младших классов носит с собой мобильник. Тебе не стыдно говорит, что нету мобильника. 

    Вспоминая об этом разговоре с военным комиссаром, и сопоставляя его с разговором Ромы о стыде, Керим заключил про себя, что пристыдить человека  особенность менталитета туркмен или даже всех мусульман мира.

    «Индийский полицай» тихо сказал Кериму, что у этой муллашки наверное имеется много бабок;

    -Я как-нибудь перехитрю его и возьму якобы в долг несколько тысяч долларов и уволюсь к черту. Не нужна мне такая работа потом.

    Учитель сообщил однажды, что открылась украинская фирма по строительству и набирают рабочих.

    - Кто хочет туда, оформляйте документы. Всё там как положено в цивилизованном мире. Не то, что турки. Там работа начинается с восьми утра до шестнадцати ноль ноль. После шестнадцати не обязательно подойти к начальникам, спрашивает, можно ли идти домой. Как шестнадцать ноль ноль, сразу собираешь вещи и  уходишь. А тут каждый день от семи до семи часов работаем, еще после семи надо подойти к начальнику и спрашивать разрешение чтобы уйти с работы. Здесь каждый день работа, и в субботу и в воскресенье, а там в субботу до часа дня, а воскресенье вообще никто не входит на работу. 

    После этого их бригада, почти полностью устроились на работу в украинскую фирму. 



    * * *

Немало семей, где ломается судьбы людей. Угодив однажды туда в качестве невестки, молодая девушка через несколько лет выглядит уже как  средних лет от роду, не ухоженная и зашуганная, потому что она не видит от мужа никакого тепла и почти все члены семьи (как и многие окружающие люди) считают её прислугой и относятся соответственно. Муж и другие члены её новой семьи часто унижают, оскорбляют, помыкают, доводят всеми возможными способами. Молодые женщины в такой обстановке очень быстро  увядают, как травинки, вырванные из земли. 

    Даже гости на их свадьбе,  как бы заранее договорившись, все как одни поднимают тосты, со словами,  чтобы она и прислуживала и уважала мужа как хозяина своего. А эти "хозяева" часто оказываются подлецами, каких еще поискать надо. Тем не менее, они считают себя образцами нравственной чистоты. 

    Они очень (даже чрезмерно) ревнивые и составители «Домостроя» или «Шариата» могли бы позаимствовать у них некоторые правила. Например, если в дом заглядывают  мужчины, женщина должна сразу же спрятаться где-нибудь подальше и по возможности никак не должны показаться. Женщины не должны разговаривать с мужчинами. Если женщина в шутку или всерьез  будет флиртовать с мужчинами, то это конец семейного отношения в лучшем случае, в худшем она с такими своими действиями подписывают себе смертный приговор.

    Но, несмотря на это они сами считают измену жене, каким то таким действием, близким к героизму, и чем больше любовниц, тем больше ты и герой.  Завоевание женщин для них не завоевание их сердца и разума, а завоевание их физически, грязно, а понимать женщин не до завоевание, ни после им не дано природой. Обычно такие люди считают женщин существом низкого сорта, и они не проявляют к ним должной теплоты и заботу. Сердца  их холодная, а холодный человек, как правило,  никого не греет - даже своих близких. Они по интеллекту на уровне людей средних веков и печально то, что среди таких мужчин немало людей с высшими образованиями. Среди них есть даже учителя или преподаватели высших учебных заведений. Такие «воспитатели» и сознанию детей  травят со своими допотопными мировоззрениями. Они и являются самыми отъявленными коррупционерами. Есть среди них прокуроры, судьи, сотрудники полиции. Что греха таить – среди них может быть и министры или сам президент. Разве кто проверил, какие мысли у Великого вождя  по отношению к женщинам? Разве кто видел его со своей женой. Многие  не знает, кто в стране первая леди, и какая она из себя как женщина, как человек, как супруга Великого вождя, и никто не знал первая ли она, и леди ли она вообще. 

    Хезретов Иклым принадлежал к такому типу мужчин, и  частенько устраивал он скандалы на ровном месте, с поводом, а иногда даже без всякого повода.

    Поводов он находил везде, то вода жидкая, то соль соленая -  мало ли причин, чтобы бить жену. Жена Джахана панически боялась своего мужа, лейтенанта полиции,  Хезретова Иклыма.   Она была женщина незлая и безличная. 

    Он не бил  её. Нет, бить так примитивно. Он подвергал её к истязаниям. Глумился над беспомощной, тихой женщиной и получал от этого какое - то животное удовольствие.  

    Издевался так искусно, что никаких следов на теле почти не оставалась. Его сын, пятнадцатилетний  Мейлис  не мог защитить мать.


    Джахана, как и многие типичные туркменки с момента рождения становилась заложницей средневековых традиций. Без сохранения девственности, она не смогла бы выходить в замуж как и все остальные большинства девушки. Она когда - то была гордая, красивая и умная, однако стала жертвой невоспитанного, грубого Хезретова. Он со своими дружками похитил её.

    Чтобы похитить девушку они прибегали к разным ухищрениям, придумывали разные ловушки. Выманивали девушку из дома и в укромном месте силой заталкивали в машину, несмотря на ее сопротивление.Закрывали ей рот руками и какой -то тряпкой, пахнущей бензином. Схватили за руки и за ногу и выбрасывали на заднее сиденье автомашины. 

    Привезли они Джахана к одному, дальнему родственнику Хезретова. Там, плачущую девушку начали успокаивать женская половина дома. Родственницы Хезретова, соседки и так далее. Они начали обрабатывать её со словами: "Будь счастливой", "Повезло тебе", "Хороший парень обратил на тебя внимание", "Богатого нашла ты жениха" (они говорят так, если даже похититель голодранец какой-то), "Хорошо будешь есть, хорошо будешь одеваться", "Соглашайся".

    А не согласится уже невозможно, так как Хезретов там же лишил её девственности. А без девственности, даже если отпустят похитители ее домой, никто не возьмет в замуж. 

       Именно по этой причине Хезретов, не теряя времени начал насиловать Джахану. 

    Родственники и друзья ждали в другой комнате, пока Хезретов за несколько минут справлялся с девушкой. Друзя и родственницы Хезретова только слышали её голоса: "Не надо". Она сказала эти два слова как только Хезретов зашел в комнату и продолжала повторять и после того, когда уже Хезретов выходил из комнаты и начал заниматься другими своими делами. 

    Своим агрессивным поведением он наносил психические травмы и сыну. Когда он избивал жену, у Мейлиса начинались приступы. Он бледнел, кожа на лице как бы стягивалась, появилось подергивание лицевых мускулов, начинал заикаться, порой заикание  не проходило долго.  Он иногда хватался за живот и падал. 

    Если Джахана  предпринимала какие-то попытки жаловаться на мужа, то последовала строгая кара, более свирепая, чем обычные. 

    В советское время человек мог обратиться к своему обидчику со словами "я буду жаловаться". С распадом СССР чиновники почти прекратили реагировать на жалобы граждан.

    Скоро она умерла, выпив уксусную кислоту, и оставив на  растерзание  мужа своего сына.

    Хезретов прекрасно изображал роли мужа, который потерял любимую жену, будто потеря невосполнимая, когда, в самом деле, он тайно радовался и ликовал.

    Когда Джахана была жива, Хезретов не так часто  бил Мейлиса, однако после случившегося, вся его ненависть обрушился на голову мальчика. Правда, он насильно никого не держал, по крайней мере, так говорил часто:

    -Я тебя силой тут не держу, если  не нравится жить здесь, то можешь, уходит. - Истинный смысл его слов было такое: " если тебе не нравится умереть, можешь уходить". Но мальчик не понимал скрытый смысл его слов, пока не произошла беда.

    У мальчика была большая проблема, так как, у отца его была проблема с головой. Если кто-то не дружит с головой, значить не дружит и с окружающими. Если в голове у человека бардак и не поставлено всё по полочкам, то и отношение этого человека к окружающим не имеет  упорядоченный характер. От такого человека нужно держатся подальше, а  если нет  возможности держать того на расстоянии, то надо быть готовым на всё и быть начеку. 

    Агрессивность часто наблюдается у неуравновешенных людей. Таким характером отличается и Хезретов. Он никому не верил - ни жене, не ребенку, ни близким и не далеким. Он был из тех людей, которые увидев один лишь маленький квадратик, сразу делает окончательный вывод о большом портретном полотне. Людей, их жизнь, чувств он вообще не ценил, применяя к ним строгую иерархическую делению, исходя из их материального положения. Например, человек, не имеющая машину, стояла по его соображениям ниже, чем человек, имеющий машину в собственности. Соответственно человек, имеющий две машины, стояла выше, чем человек обладающий одной машиной.  

    Если, все люди вышли из пещер, то Хезретов часто возвращался туда, где раньше  грыз кости. 


    *  *  *

       В  отделе  дознании районной полиции, где работал  Назар,    начальником  был Уразгельдиев  Бегенч по кличке "Разгильдяй", пузатый и лысеющий, всегда всем недовольный человек, около сорока лет. 

    Если спрашивали у Разгильдяй о том, почему задерживают с выдачей зарплаты, он обычно снимал туфли и положил или  правую или левую ногу на стол, показывая свою дырявые носки:

    - Как видите, я тоже не получаю получку уже давно, даже  носки обновить не могу, - говорил он при этом.

    Каждый день в девять часов утра он производил так называемую "пятиминутку", который продолжается больше получаса иногда даже больше часа. Это как планерка на строительных объектах. Спрашивают о проделанной работе и дают  задании сотрудникам. Рабочий стол "Разгильдяй" находится на дальнем углу его большого кабинета. Для инспекторов стояли ряды стульев у стены.

    - Ханмурадов, как твой материал? - спрашивает он у инспектора.

    - У меня несколько материалов, о каком именно вы спрашиваете? 

    - Ну, тот, который в отношении сотрудников уголовного розыска. Которые проводили проверку у старшеклассниц на наличие у них девственной плевы и сами же в ходе проверки лишили их от наличие такового, - объясняет ему Разгильдяй. 

    - Не очень то, - отвечает ему Ханмурадов. Доказательств почти нет, только голословное обвинение родителей.

    - Ищи, найди. Работай хоть чуть – чуть. Только сам не проверь девушек на девственность. Это чревато с последствиями. А у тебя как идут дела Назар, - спрашивает Разгильдяй.

    - Вчерашняя что - ли? Родственное сношение? Всё  оформил как есть и сдал  в прокуратуру. Там особо сложного ничего и не было. Обе признавались, - отвечает Назар.

    - Сегодня получишь другой материал. Мужеложство с подростком.

    -Есть товарищ капитан,- отвечает Назар.

    - А как твои дела Хезретов? 

    - У меня тоже несколько материалов. К концу месяца все сдам в прокуратуру, - обещает Хезретов. 

    Назар окончил факультет журналистики университета и собирался стать военным корреспондентом.  Однако, в конце последнего курса, его вызвали в деканат и отсоветовали.  Декан факультета и представитель  полиции на простом,  доступном  языке объяснили наивному юношу, что в стране никогда не была журналистики, тем более военного и в ближайшем пятьсот лет не будет.

    -  Мы не всем предлагаем пройти у нас стажировку. Скажи "спасибо" декану, что он предлагает тебя на такую важную должность, - сказал представитель, и Назар согласился сразу. Всё равно, не было в стране никакой журналистики. А так называемым журналистам,  отводилась  роль воспевающих каждый шаг великого вождя.

    В страну даже не посещали иностранные журналисты. Они ездили без всяких проблем даже к племени людоедов, но в Туркменистан их  и близко не пропускали.

    Выйдя с пятиминутки,  Назар зашел в канцелярию, чтобы получить новый материал, который со слов Разгильдяя насиловали подростка. 

    В канцелярии работали две молодые девушки, Света и Айгуля. Света что - то печатала, а Айгуля доставала из сейфа связки бумаг (материалы) и бережно рассматривая, клала обратно, как будто рассматривала свои приданое.

    Назар расписался в журнале, что получил материал и собирался выйти из кабинета, и как раз в это время зашел в кабинет один из инспекторов с восклицанием " Ку - Ку!"

    - Ты так не говори, девушки тебя кукушкой назовут, - предупредил его Назар.

    - Да так и назовем, ты будешь кукушкой, - сказала Света.

    - В прошлый раз, когда я сказал им «привет», они смеялись надо мной, говорили что я с приветом, - ответил инспектор.

    По материалу работа была много.  События выглядела так: живет значить человек, не зная недостатков, как говориться  на широкую ногу, владеет  стадами баранов примерно  на тысячи голов. У него свой пастух, в возрасте двадцати пяти лет,  который пас баранов около речки в пятидесяти километрах от города. 

    Однажды приходит к пастуху хозяин баранов с четырнадцатилетним сыном и проверяет состояние стада. Когда собирался уехать, говорит пастуху, что, дескать, пусть останется мальчик с пастухом, чтобы быть поближе к природе, и чтобы научился пастушескому ремеслу, так как у него сейчас школьные каникулы. 

    Через день другой прибежал к дому сыночек хозяина и через слезы рассказывает, что пастух его изнасиловал. Хозяин поехал к пастуху и "разорвал его на части". Так говорил отец мальчика. Скорее всего, он имел в виду расчленения трупа. Срочно надо было ехать к месту совершенного преступления, а мальчика отправить на судебное - медицинское обследование. 

    Последним пунктом занимался Назар, когда следователь прокуратуры и дежурные полицейские поехали к месту преступления вместе с отцом мальчика, которому сразу был надеть наручники.

        Вечером в доме сын Шухрат спросил у Назара о том, кто придумал садик.

    - Лев Толстой,  да? Или наш президент?

    -Толстой конечно. Наш президент придумал, как долго сидеть на своем посту, а потом посадить на свое место своего брата.-  Шухрат конечно не понял, о чем говорил отец, насчет президента.

    Когда собирались ужинать, зашла в гости  Акджа, со своим мужем, Керимом,  чтобы из первых уст узнать, кто вчера кого  ножом пырнул.

    -Алтына, кровь за кровь никто не отменил, - говорил Керим смеясь.

    - Отменили. Советское правительство отменил сразу после революции 1917 года, - ответила Алтына  шутливым тоном.

    -Разве? Туркменская ССР возник ведь чуть позже. В 1924- ом, - сказала Акджа.

    -Значить еще до революции, царским правительством отменено, - ответила Алтына.

    - Кстати, кровная месть существовала в сознании людей еще долго, - сообщил Керим. - В семидесятые годы, когда я был еще школьником, соседского мальчика насмерть сбила машина. Когда об этом сообщили  бабушке погибшего мальчика, она кричала в отчаянии.  "Пусть кровью ответят. Пусть кровью ответят" кричала она плача.  Этот эпизод навсегда засела в мою память.

    *  *  *

    На воротах некоторых домов можно увидеть табличку с надписью  «Во  дворе злая собака», однако на дверях кабинета чиновников не пишут «В кабинете взяточник», «В кабинете мошенник», « В кабинете насильник»  и тому подобные слова. Собаку можно оскорблять, говоря всем, что она злая, не добрая, агрессивная, а человека нельзя. Тонкая и чувствительная натура человека защищена некоторыми статьями уголовного законодательства.

    На двери кабинета Хезретова Иклыма запросто можно было бы написать целый список его неблагонадежных качеств. Можно было бы написать «В кабинете злой человек», так как он довел жену до суицида, а жизнь своего несовершеннолетнего сына Мейлиса превратил в сущий ад. 

    Некоторые соседи знали о том, что Хезретов часто колотит сына и некоторые мужчины между разговорами то и дело вызывают его к человечности, однако такими словами на него никак  невозможно повлиять. По этой причине его соседи  в последнее время стали пристально присматриваться к тому, что   происходит в квартире Хезретова. Стали слушать звуки через стены, смотрели в  «глазок»  двери, интересовались, когда уходить, когда приходит. Чем выходить из квартиры или чем заходить.  Они даже установили в подъезде скрытую камеру, именно для того,  чтобы следить за действиями Хезретова, изоблачить его бесчеловечное отношение к собственному сыну.

    Кое – что подозрительное в поведениях Хезретова  начал замечать и Назар. Он подозревал его в воровстве. 

    Однажды уйдя с работы поздно, Назар заметил Хезретова, заходящей  в комнату вещественных доказательств. 

    Ключ комнаты  была доступно всем сотрудникам, однако  заходили туда только в присутствии начальника отдела. Разгильдяя в  поблизости тот день не было. 

    В комнате вещественных доказательств  хранились наркотические средства, подлежащие к уничтожению, разные материальные ценности и ключи от автомашин, проходящих по материалам и подлежащие к аресту как вещественные доказательства. 

    Наркотики и материальные ценности обычно хранились в сейфах. Сейфы эти мог открыть  только Разгильдяй, так как ключи были у него. Однако ключи от автомашин было в доступном месте, а точнее висели на неровно вбитых гвоздях деревянного стенда, а под каждым ключом была табличка с указанием марки и номера  автомашины.

    Сначала Назар не заострял  внимание на самовольное посещение  Хезретовым комнату вещественных доказательств. Однако когда вызвали Назара к прокурору и спросили об автозапчастях закрепленного за ним БМВ, ему вдруг вспомнился этот случай.

    Прокурор спросил:

    - Товарищ младший лейтенант Хаитов Назар. На Вас поступила жалоба от владельца автомашины БМВ. Машина проходила по материалу как вещественное доказательство. Уголовное дело мы не возбудили, а с машины сняли арест и возвратили владельцу. При получении машину владелец заявил, что там отсутствует и аккумулятор, и динамик, и карбюратор и тому подобные многие детали. Даже двигатель поменяли. Поставили другой блок, который с трещиной. Почему вы сняли все эти детали и куда вы их девали? – Сколько не оправдывался Назар, ему не очень – то поверили. Чуть не возбудили против него уголовное дело.    


    Пришлось замять случай путем  возмещение ущерба владельцу автомашины, а это было совсем не маленькая сумма. 

    Вот тогда Назар начал подозревать Хезретова в воровстве, однако прямых доказательств у него не было. 

    После того случая ключ комнаты вещдоков  стала доступной строго через Разгильдяй. 

*   *   *

    Хезретов служил в стройбате.  Первые дни в Армии некоторые старослужащие хотели  лепить из него шестерку. Заставляли  мыть полы в казарме, в сортире,  подметать, убирать,  поправлять  постельные принадлежности почти каждый день вне очереди. Когда он  возмущался, били группой то в туалете, то в каптерке или в сушилке.  

    Был у них  сержант по фамилию Маклашов. Он был гитаристом и пел блатные песни типа «я ражден был ночью пат забором» и тому подобные.  


        Как-то   отделению Маклашова отправили в районный центр,  на работу в кирпичном заводе. 


          Разместили их в спортзале местной школы расположенной  недалеко от завода. Когда они начали там установить кровати, откуда – то появился поселенец по имени Степан, который, разговаривая с солдатами, угощал их сигаретой и сам стал курить,  стряхивая пепел  на пол. По этому поводу  Маклашов сделал ему замечание. По выражению лица Степы было видно, что ему замечание не понравился. Он позвал Маклашова в прихожую, где угрожал ему ножом. Хезретов,  сидя в курилке,  видел,  как Маклашов стал на колени перед Степой и, заливаясь  слезами,  молил его простить. 

После этого Степа ушел, а  Маклашов шатаясь из-за пережитого шока, еле добрался до своей кровати, и повернувшись к стене, лежал несколько дней. Он не смог встать, не смог отойти от пережитого. 


        Еду ему приносили из столовой. Первый день он вообще ничего не ел, а потом понемногу принялся  кушать, сидя на кровати. 

Когда приходил Степа, он куда - то убежал и спрятался, а Степа безнаказанно ходил по временной  казарме как хозяин и  вымогал деньги у солдат, под предлогом, якобы достать сигареты и тому подобные вещи. Иногда он приходил с фотоаппаратом и сфотографировал солдат, после чего сразу же стал собирать деньги за еще не готовые фотки. Однако ни фото, ни продуктов или сигареток от него никто не получал. 

Степа и у Хезретова тоже взял кое-какие деньги под разными предлогами и не думал даже возвращать. Когда Хезретов спросил свои деньги обратно, он дал ему пощечину. Хезретов машинально поднес руку к щеку;

- Рядовой, стой смирно, - скомандовал Степа и ударил еще несколько  раз. И каждый раз кричал:

- Рядовой, стой смирно. 


      Степа был намного старше солдат, но не отслуживший в связи с осуждением за кое-какие погрешности.  


      Хезретов  решил избить Степу и посвятил в свои планы и Маклашова. Тот сначала отказался в этом участвовать, однако после настойчивых предложений Хезретова, всё-таки согласился выключить свет в казарме, чтобы в темноте напасть на надоевшего  всех, вооружённого ножом поселенца. 


       Как-то ночью, когда Степа пытался, устроит в казарме «отбой – подъем», Маклашов, как и договорились, быстро выключил свет, а Хезретов сзади ударил его куском тяжелой арматуры. Маклашов при этом вел себя нерешительно и стоял в сторонке. 

Когда включили свет, то увидели, как  Степа без сознания валялся на полу с окровавленной головой. Хезретов вместе с Маклашовом    тащили его до городка химиков (поселенщиков) и оставили возле  забора. Он, по пути,  придя в себя, пытался освободиться из их рук, однако, не было силы и речь его стала  невнятной. 


      После этого случае Степан перестал посещать солдатов, и никто Хезретова  не трогал, пока Маклашова не демобилизовали. 


        Скоро после демобилизации Маклашова,  у Хезретова украли зарплату. 


Он пил вино с грузином по имени Мамука. Когда Хеезретов уснул, Мамука сидел рядом, а когда проснулся, то и Мамуку не было и получки.   

Мамука никак не признавался в краже и возмущался вместе со своими земляками – грузинами за то, что оговаривают  невинного человека. 

В разборку вмешался старослужащий Баразби,  который хорошо относился к Хезретову из-за того, что обе были мусульманами - суннитами. Его звали Борисом. Он швырнул топор в сторону Мамукы, от которого тот еле уклонился. В тот же день Мамука вернул деньги Хезретову.  

Через год возвратились в свой часть, а через несколько месяцев всем батальоном  переехали в другой регион, на стройку секретного объекта. К этому времени Хезретов сам стал уже старослужащим и больше никаких трудностей не испытал. 

После демобилизации пытался поступить в полицейскую академию, но никак не получился. Деньги решали все и везде. Не  было возможности поступить ни в какое учебное заведение без денег. 

Тогда  он начал сколачивать деньги путем кражи деталей автомашин, после чего  без проблем стал курсантом. 


       Во время прохождения стажировку в отделе полиции, случилась весьма полезное (с материальной точки зрения), для него событие.


      Как-то раз патрулируя в районе железнодорожного переезда с  наставником - лейтенантом полиции,   первым пришли к месту события, где поезд врезался на застрявшую на рельсах автобуса. 

Все пассажиры автобуса погибли,  а они в форме сотрудников полиции, расхаживая среди крови и оторванных частей тела, изображая из себя оказывающих первую помощь, забирали у погибших женщин золотые вещички и деньги из сумок, а также проверяли карманы мужчин, откуда тоже извлекали немалые суммы. 


     Вот такие опыты были за плечами Хезретова, и это отнюдь не исчерпывающее перечисление таких событий. 

        

              *  *  *


       Керим  сидел напротив следователя

и рассказывал, а тот заполнял с его слов протокол допроса. 

-Я после работы, с  Индийским полицаем, отправились  в кафе. 

- Какой еще индийский полицай, - спросил следователь удивленно.

-Ну, Джума его настоящее имя. Со мной работает.

- В какое кафе, и в какое время? - уточнял следователь.

-В кафе на Текинке. Время было около восьми часов. Работа заканчивается в семь, и пока помылись, переоделись и дошли до «Купальки» на Первомайской улице, было уже около восьми часов. Когда стояли возле автобусной остановки, подъехала автомашина полиции с мигалкой, и всех, которые стояли на остановке выгнали вниз в лесок. Сказали, будет проезжать автомашина Великого вождя и что надо спрятаться. Мы побежали к лесу и оттуда вышли на улицу Шевченко. Короче говоря , пешком дошли до Текинки. Ну сначала прошлись по рынку, посмотрели, что к чему и решили купить водку чем закусить. То что лежит на витрине обычно не соответствует тому что вам наберут потом. Поэтому  надо проверять, то что кладут в пакеты. 

Короче говоря ничего кроме водки не купили. Закуску решили купить в кафе, где собирались посидеть.

-Какая именно кафе, - следователь вмешивался в монолог Керима.

- Кафе лунное сияние. Это уже близко к автостоянке.

Зашли значить в кафе, купили пирожки, кефир и тому подобные мелочи. Когда начали наполнять стаканы, подошел бармен и сообщил, что нельзя принести собой водку и просил покинуть кафе. Джума начал скандалить с барменом, но я разрулил ситуацию, купив еще одну бутылку кафешную. Купил чекушку. 


     На Текинке, товарищ начальник, сплошная мошенничества. Там на витрине ставят отборные, хорошие товары, а покупателям суют мусор. Хорошие картошки, помидоры и тому подобные товары на витрине, и они не продаются. Это чтобы заманивать покупателей. Еще и обвешивают и обсчитывают.   Реально бесит эти мошенники, товарищ следователь. Как будто не боятся властей. 

- Вы по существу отвечайте Палванов, -следователь сделал ему замечание. 

-Извините товарищ начальник, но бесит реально.  Сред белого дня грабят на Текинке и не только там.   

Сидим значить, выпиваем, и я спрашиваю Джума, когда он возвратить мои деньги. Он должен мне двести долларов. Я отдал ему в манатах несколько месяцев назад, чтобы он поменял на доллары. 

-А зачем Вам перевести манаты на доллары?

- Мне надо было оплатить за квартиру в долларах США. Так как доллар день за днем подорожала, я попросил Джума, чтоб он помог мне в этом. Он сказал, что кто – то из  его родственников занимается этим вопросом. Когда я начал требовать доллары, он говорил, что пришлось женить брата, часть денег пришлось отдать родителям невесты. А остальную часть этих же моих денег, она, то есть их новая невеста сперла из дома. Не знаю, где она скрывается, сказал Джума. Короче говоря, он не хотел мне вернуть деньги. Я разозлился и хотел избить его, однако передумал и предложил ехать со мной вместе к другому моему должнику, к Рахматулле.

Рахматулла работает с нами, но в последнее время не выходил на работу. Он всячески избегал меня, так как должен был мне денег.  Он также обещал, что сможет менять манаты на доллары.  Мне надо было купить долларов срочно, так как подорожание его обесценивала манат каждый день. Рахматулле я отдал стоимости трех тысячи долларов в манатах.  Однако он, получив столько денег, сразу перестал выходить на работу, не выходил из своего дома никуда, зная, что я караулю его. Я  вместе с  Джума пришел в дом, где живет Рахматулла. Его жена сказала, что его нет дома, но мы, оттолкнув ее, зашли в дом и обнаружили его сидящим у телевизора. Я сразу начал бить его. Джума стоял рядом, не вмешивался.   


     Керим взял вину Джума на себя, так как он сам был причиной избиения. Джума прошел по уголовному делу в качестве свидетеля. 


       Следователь объяснил ему, что Рахматулла находится в больнице, и что в отношении Керима возбуждается уголовное дело и его задерживают на три дня.


       В кабинете, где допрашивали Керима, находился еще один следователь и работал он по какому – то другому делу. Керим краем уха узнал, над каким фактом трудится соседний следак. 


     Молодая женщина рассказывала ему, что отец её мужа совершила развратное действие в отношении ее восьмилетней дочери.

- Как вы узнали об этом? - спрашивал её следователь.

- Дочка сама рассказывала. Она говорила, что дед заставила  пососать свой член, представляете, – отвечала женщина плача. – Как услышала я об этом,   меня будто кипятком ошпарили.

  Допрашивал следователь и маленькую девочку. Она рассказывала, что дед мочился ей в рот, («дедушка писал мне в рот») в лицо и тому подобные кошмары. «Когда я рассказывала об этом маме, с ней случилась такое, как будто её  кипятком ошпарили», повторила  она слова матери. 


     Керима задержали (заполняли протокол задержание) и завели в камеру временного содержание. Когда он очутился в камере, другие заключенные спрашивали, за что его арестовали. Когда он объяснил, что с ним произошло, сокамерники называли его действие почему-то «бакланкой». 

- Видишь того старика? – спросил его один из задержанных, и видимо главный в камере. – Врежь ему. 


      Сидел в дальнем углу, какой то седоволосый старичок с окровавленной рожей и все время просил; «Не бейте меня ребятки, не бейте меня». 

– Этот …( грязно выругался «главный») насиловал свою внучку. Врежь ему. – Но Керим не хотел ударить старого человека, тем более уже сильно избитого и убогого. 

– То, что тебя бьют, это еще ерунда, твои приключение еще впереди, - отвечали ему сидящие в камере задержанные.


   Телесное повреждение у Ромы, о котором упоминал следователь, оказалось не таким уж тяжелым. Она относилась  к  легкому виду телесного повреждения, приведший к кратковременному расстройству здоровья. Так было написано в заключении врачей. Так сообщил следователь, когда приходил к нему в камеру предварительного заключения. 


      После истечения трехдневного срока Керима освободили. Для этого ему пришлось отказать от притязаний на свои деньги.

-Если захочет твой мулла, написать  на тебя заявление в суд, то тебя, с таким судимым прошлым могут и арестовать. 


      Керим чувствовал скрытную угрозу в словах следователя, но с другой стороны этот следователь мог быть даже в сговоре с Ромой, чтобы иметь кое - какие барыши вместе. 


      Рома может поделиться с ним моих денег, который он не вернет мне по причине якобы полученных повреждений, подумал Керим.  


       Он после этого не стал требовать от Ромы  своих денег обратно (этого требовал и следователь), а неимением дальше никаких перспектив приобрести жилплощадь в столице, уехал обратно в поселок и начали жить в доме матери. 


    *   *   *