Жилища москвитянские

Николай -Запредельный-Некрасов
На подъезде к столице вдоль ж-д выстроились торцы домов. Броско и грузно высятся отделанные пластиком свеженькие человейники. Там, наверное, и жизнь с привкусом пластика. Это, знаете ли, не то, даже не будем углубляться.
А вот среди чахлых тополей проглянули то ли самые поздние сталинки, то ли совсем ранние хрущи. Коричневатая, под камень, облицовка добавляет их стенам офицерского благородства, а тягучая замазка швов хранит память о дюралевых сферах первых спутников, румяных от мороза лыжниках и бодрых дикторских голосах.
Вот где, наверное, еще жив дух тех первопоселенцев, что отряхивая глину с галош, въехали туда дождливым осенним вечером 1960 года. В узких прихожих пахнет нафталином, псинкой от бабушкиной таксы и чуть подгоревшей пшенной кашей. Кое-где, в полумраке  поскрипывают отстающие обои. На лестнице, крашеной в белый с темно-зеленым, чёрные вязи да скорописи давно сторчавшихся, а может и ныне остепенившихся панков. Бурые пятна на щербатых ступеньках - здесь кого-то прорвало в 93-м. А тут, видимо кто-то стошнил в 96-м... Голосовал и проиграл.
Причудливые обколы штукатурки. Стоял школьничком, поковыривал. Видимо, другана тогда загнали всё-таки. А дома - мама, торт "Полярный", домашка по родному языку -  "Широко лежат поля белые, высоко горят звёзды яркие!".
А тут баба Надя соления в котомке везла, из-под посёлка Туркмен, где у неё дачка была. Стукнулась банкой, дык на стене следок-то до сих пор проглядывает, подмигивает даже. Как термограмма.
Нет уж бабы Нади давно. Сын, дядя Володя, на видавшей виды "бэхе" во дворе верещит. Внучка Катька давно ли сизого хахаля водила? А не живёт с ними теперь, в Гольяново перебралась, али в Реутов.
А в иных сервантах ещё дремлют статуэтки овчарок. Собянинская пыль садится на выцветшие ленинские вымпелы.

05.2015 - 12.04.2018