Времен спокойных не найти в веках.
Покой- лишь миф об отдаленном рае.
Ты дни влачишь, витаешь в облаках,
то бредишь, то бредёшь, а то играешь.
Оставь слова. Давно в забвении все,
что мнилось как надежда, утешение...
Когда тебе родня один Басё,
то остаются скука и сомненья.
Пиши роман, да думай о своем-
как много смысла в сумрачном сюжете.
Да оставляй Л.Г. опять вдвоем
с проблемою, единственной на свете:
О одиночество, легки твои шаги,
но каждый шорох, мнится, чужд и страшен.
В душе темно и не видать ни зги.
А новый день такой же как вчерашний.
И так проходят годы. Как жесток
есть случай или фатум, откровенно
Являя то "карниз", то "потолок",
а то сплошные "тупики" да "стены".
Меж ближними и дальними давно
не только расстоянья- рвы и камень!
...Уйти в затвор. Писать. Глядеть кино.
Кому ты нужен, безнадежный странник?
Тебе приютом разве сотня книг,
да тишина твоей библиотеки,
В которой много истин ты постиг,
но нет одной- единственной на свете.
Твой принцип как невысказанность строк,
в нем не найти увы, к себе дороги.
Когда герой в романе одинок,
то видится, родные так жестоки,
Что гений, не оцЕненный толпой,
пустынным склепом видит дом родной.
- - - - -
Не зачеркнуть, не бросить, не забыть,
не излечить, а лишь забрать
с собою.
Так сердце бедное нам не освободить,
в финале таинства пронзенное иглою.
Что ж, плач душа, ведь боль неисцелима.
"Моменто море",- лить бальзам на сердце.
Пока живем, нам никуда не деться,
(Анастезия все ж необходима
Хоть иногда,- забвением, провалом,
кошмаром вязи тонкого пространства)
Нас тяготит пустое постоянство
и буден и тоски.
Всего достало,- на век, на миг,
на сотни буден серых,
Таких же как сегодня, обделенных
На краски и цвета.
А время мелом
Обводит круг с тобой соединенных
больной душой
покрепче, чем металлом!