Как никогда, мне хочется расслышать
Нежнейший звук сердечка твоего.
Мелодия, что мне не удаётся,
Возможно прозвучит внутри него.
Ты успокойся, думай о хорошем,
Представь, как станем в счастье жить вдвоём.
С любовью в сердце, верой и надеждой
Мы цепи колдовские разорвём».
Услышав это, девушка вздохнула,
Притихла, представляя их житьё.
Давид же рисовал виденье в красках,
Цветной узор, что выражал её.
Ночь пролетела снова незаметно.
Луч солнечный их встречу оборвал.
Огонь потух во всех волшебных чашах.
Скрипач умолк и больше не играл.
Качели с девой в небе растворились.
Давид, собрав всё, впал в глубокий сон,
В котором он играл без остановки
Мелодию, что кажется, нашёл.
Очнулся он, когда поднялось солнце.
Что слышалось во сне, вновь повторил
Не менее трёх раз и этим самым,
Как будто бы урок свой закрепил,
Затем, ступив на дивную подкову,
Отправился на поле к старику,
Ведь вскрывшуюся маленькую тайну,
Он мог доверить только лишь ему.
А тот был рад увидеть его снова.
Он ждал и, обнимая, произнёс:
«Весёлых искр в глазах твоих не вижу,
Но чувствую, что всё же весть принёс!»
Давид пред старцем искренне открылся,
Всё о спасённой деве рассказал,
В поспешности излишней повинился,
В том, что мотив на скрипке не сыграл,
Поведал, безусловно, о сокрытом
Под розами волшебном роднике,
Который возрождает быстро память,
При сделанном единственном глотке.