Гл. 3. Объявлено было, что это диверсия?
В войне наметился перелом. Шла подготовка наших сил к наступлению. В районе города Белая Церковь на железнодорожной станции было стянуто до сорока наших железнодорожных составов.
Вдруг, налетевшие самолёты с советскими опознавательными знаками, начали бомбить эти эшелоны.
Объявлено было, что это диверсия.
Может быть кто-то из читателей знает точнее. Варианты, и самые печальные, на мой непрофессиональный взгляд, возможны.
Всем, кроме дежурных по вагону, было приказано срочно уходить в лес. Подруга Елены, зенитчица Наталья осталась, так как была дежурной по их вагону.
Когда бомбёжка прекратилась, и все вернулись, то увидели, что все составы разбиты. На путях из всех составов, остался только один вагон.
Вагон открыли, в нём стояла подруга Елены Наталья, прижимая к себе её вещмешок, в котором, как она знала, была икона, данная Елене матерью . На иконе треснуло стекло, видимо Наталья так сильно прижимала к себе вещмешок.
Алла говорит мне: «Меня несколько смущают твои расспросы».
Говорю ей, что меня интересует всё необыкновенное и чудесное в нашей жизни, а у неё ещё и такие замечательные личности и истории в роду.
По-моему, такие исторические свидетельства не должны кануть в лету или даже просто сохраняться только в их семье.
Соглашается.
Алла вспоминает: «А разве не чудо, когда дочь просила меня не ехать летом в лагерь, а помогать ей с тремя внучатами. А я выхожу на свой балкон на Наставников и напротив на рекламном щите вижу огромное изображение Преподобного Серафима Вырицкого. Почему оно там было?!
Решение принимаю без колебаний – ехать в лагерь».
В своё время Алла Васильевна была радостно удивлена узнав, что лагерь, где ей предстояло начать работать летом, несколько лет назад, находится по соседству с местом служения и последних лет жизни Преподобного Серафима Вырицкого, у которого духовником долгие годы был иеромонах Варнава Гефсиманский.
И ещё из серии необыкновенных совпадений - внука её дочь родила четырнадцатого сентября, в день прославления Гефсиманской иконы Божьей Матери.
Лишь один святой был в этот день в Святцах - Симеон. Так мальчика и назвали. А свекровь обрадовалась и говорила, что не знает как и благодарить невестушку. Ведь её уже почившего славного деда звали Семён.
Про Гефсиманский скит и подаренную её прабабкой Филипповой Александрой в этот скит, чудотворную икону Божией Матери у Аллы Васильевны есть книжица, которая сейчас у кого-то из родни, и она обещала мне принести её почитать.
Тогда возможно, я дополню главы с её рассказами, иллюстрациями.
А в нашу последнюю перед летними каникулами встречу, Алла Васильевна вдруг решила подарить мне модные тёмные наручные часы, как бы с брильянтами. Кто-то выдал зарплату её родственникам часами.
Жест, однако, как бы напоминает о подарке Императрицы её прабабке в Кадетском корпусе.
Передарю их своей дочери, на счастье.
Похоже, всё самое значимое из рассказов правнучки фрейлины Императрицы, как смогла, я рассказала читателю в этих трёх небольших главах-новеллах.
«Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу...»