Первая встреча маркиза де Кюстина с императором Николаем I и его семьей состоялась на бракосочетании дочери царя Марии Николаевны с герцогом Лейхтенбергским, на которое он был неожиданно приглашен, еще не очень освоившись с жизнью в Петербурге.
Маркиз пишет о том, что мать невесты, императрица Александра Федоровна, на время подготовки к торжеству переехала из Петергофа во дворец на Каменном острове. Ваш покорный слуга провел детство, да и значительную часть отрочества рядом с этим дворцом, о чем уже писал на «Прозе», так что мне было приятно читать эти строки маркиза, тем более, что он отмечает такую подробность. Караул во дворце нес Кавалергардский полк (шефом его была императрица) самый красивый во всей русской армии.
Да любили императоры армию. И доверяли охранять себя только ей, а не жандармам или кому-то еще. Ну да это так, к слову пришлось.
Маркизу острова очень понравились в отличие от многого другого. И императрица тоже, о чем дальше. Но общее впечатление было таково « Российская империя – это огромный театральный зал, в котором из всех лож следят лишь за тем, что происходит за кулисами. … Здесь ни о чем не говорят и вместе с тем, все знают … У русских есть лишь названия всего, но ничего нет в действительности. Россия – страна фасадов».
Да уж, пожалуй, и добью Вас таким пассажем. «У них (русских) есть цивилизация, общество, литература, театр, искусство, науки, медицина. … А на самом деле у них нет ничего, даже врачей. … Если Вы позовете русского врача (не иностранца), то можете считать себя заранее мертвецом».
Вот с такими мыслями, интересно, кто наполнял ими его голову, де Кюстин и отправился на бракосочетание дочери государя.
И оно состоялось 14 июля 1839 года, т.е. ровно через 50 лет после взятия Бастилии и начала Великой французской революции. Причем Мария Николаевна выходила замуж за сына Евгения Богарне, пасынка Наполеона.
Все эти совпадения не могли не произвести впечатления на де Кюстина. Но главное для него было понять суть личности императора. И вот, что он пишет: «Особенность лица императора – «беспокойная суровость»… какие долгие, жестокие страдания должен испытать этот человек, чтобы лицо его внушало всем страх вместо невольного расположения, которое … вызывают благородные черты лица.
Лишь изредка проблески доброты смягчают повелительный взгляд властелина, и тогда выражение приветливости выявляет вдруг природную красоту его античной головы».
«Император на полголовы выше обыкновенного человеческого роста. Его фигура благородна, хотя и несколько тяжеловата». Все дело, по мнению де Кюстина, в корсете, который тот начал носить с молодости. После выхода книги Кюстина, Николай негодовал. Но самую серьезную ошибку он нашел в этом корсете, которых сроду не носил.
«У императора греческий профиль, …, благородное овальное лицо, военный и скорее немецкий, чем славянский вид. Его походка, его манера держать себя непринужденно, внушительны».
Императрица обладает изящной фигурой и, несмотря на ее чрезмерную худобу, исполнена … неописуемой грацией. Судя по всему она была очень больна. Когда болезнь оставляла ей только постель, император трогательно ухаживал за ней,, не отходил ни на шаг и забрасывал дела. Но стоило ей встать, требовал, чтобы она выполняла в полном объеме все возложенные на нее высочайшим саном функции.
Кстати, императрица оказалась умным и дальновидным человеком. Император и его окружение считали, что де Кюстин напишет России панегирик. Она так не думала и прямо сказала об этом маркизу при первой же личной встрече. «Если Вы даже составите хорошее мнение о России, Вы, наверное, выскажете его, но это будет бесполезно, Вам не поверят, ибо нас плохо знают и не хотят знать лучше».
Такую бы умную женщину в наше время. Нам ведь продолжают не верить, и не хотят знать нас лучше.
Но вернемся к свадебному торжеству. Что заметил пытливый ум нашего героя. Например, то, что лакеи, сопровождавшие господ на мероприятии, были одеты не хуже их, так и сверкали позолотой. Дальше возникла неприятность. В суете де Кюстин потерял шпору и каблук и оказался наполовину без обуви.
Появиться в таком виде перед императором он не мог. Но не мог и уйти с торжества. Решил затеряться в толпе. Но оказавшись в церкви, забыл обо всем на свете, пораженный происходящим. Ведь был он на таком важном мероприятии в православном храме впервые. Церемониал, по мнению автора, католика, был очень величественным, но и одновременно чересчур длинным. Все напоминало «сказки тысячи и одной ночи». На церемонию прибыли представители многих державных дворов Европы. Правда, родственников жениха не было. Вообще, удивительным было то, что Николай решил породниться с потомком Наполеона. Молодые супруги сияли, по всему было видно, что это брак по любви.
На церемонии присутствовал какой-то восточный хан, то ли уже признавший власть императора, то ли активно готовившийся к этому. Он привез в Петербург сына с просьбой устроить его пажом при дворе. Это невольно напомнило маркизу практику императорского Рима.
По всему было видно, что «власть небесную тут чтили, как и власть земную. Все было великолепно и достойно удивления».
И вот, пожалуй, наиболее интересные мысли маркиза. Приведу их почти полностью. «Когда размышляешь о дипломатических и других победах этой державы, еще недавно игравшей такую незаметную роль в судьбах цивилизованного мира, невольно спрашиваешь себя, не сон ли все это? Казалось, сам император не слишком еще привык ко всему происходящему, … он ежеминутно оставлял свое место и направлялся то в одну, то в другую сторону, чтобы исправить погрешности своих гостей или духовенства. Он заставлял своего будущего зятя то на один, то на два шага выступить вперед, то отступить назад… В этой своеобразной стране отсутствие свободы властвует повсюду, даже у подножия алтаря. Дух Петра I властвует здесь над всеми еще и в настоящее время».
Корону над головой невесты держал ее брат, наследник престола. Более интересно, кто держал корону над головой жениха. Граф Пален, русский посланник в Париже, а по совместительству сын убийцы Павла I. Очень интересный момент. Может быть, этим хотели отметить близость Павла перед смертью с Наполеоном. Теперь она возобновляется свадьбой внука и внучки двух императоров. А убийство Павла I? Оно официально отрицалось, хотя всем были известны его обстоятельства. Но символом официального отрицания и стал Пален. Это мои домыслы, прошу не путать с мыслями де Кюстина. А он был просто удивлен этим обстоятельством. Невеста и ее сестра были самыми красивыми на церемонии. Тут французу можно верить. В этих делах французы знают толк. После окончания службы родители невесты сердечно обняли молодых, а затем императрица бросилась в объятия мужа. Такую сцену трудно представить на Западе. Но, пишет де Кюстин, в России властители везде у себя в доме, даже в Божьем храме.
В общем, де Кюстину, хоть что-то понравилось в России. Особенно, кстати, пение императорской Капеллы. Он восклицает, вот ради того, чтобы послушать ее, стоит предпринимать трудное путешествие в Петербург.
Но больше всего маркиза поразило то, что по окончании церемонии император подошел к митрополиту, проведшему службу, склонился перед ним и поцеловал ему руку.
Кстати, молодой муж был католиком, так что после православного богослужения последовало и католическое. Но на него маркиза не пригласили. Ну а все впечатления об этом дне маркиз выразил вот такой фразой. «Я невольно с каждым разом все больше убеждаюсь, что между Францией и Россией непоколебимо стоит китайская стена: славянский язык и славянский характер. Вопреки всем притязаниям русских, порожденных Петром Великим, Сибирь начинается от Вислы».