Забытые игры - 2.
Глава 2. Старые друзья в Одессе.
Сел в самолет в форме, а вышел после полета в гражданской одежде. Решил не отсвечивать. Купленный в дивизионном магазине по случаю, то есть случайно зашел и купил, прикид оказался кстати, не думал что мне отпуск дадут так рано. Джинсы, ремень, кроссовки, часы, сумка. Хорошая сумка, через плечо носить удобно, кожаная. Рубашка "Археолог". Хороший магазин у нас там.
Таксист, везший меня в Черноморку, завистливо косившийся на часики, а потом решившись, предложил их ему продать. С разочарованным лицом посмотрел дарственную надпись.
- Здесь, в Одессе, японская "Сейка" приличных денег стоит!
- Ну, с надписью дарственной, она вообще бесценна. - ухмыльнулся я. - А что, девочки в Одессе есть? - начал я вечную тему, любимую всеми таксистами всех курортных городов.
- Есть! - охотно согласился таксист. - Чтобы в Одессе и не было девочек! - сказал он.
- Ну, не просто девочек, а тех которые дают. И не подставные от прокуратуры. И чтобы не старые лошади какие. И без противогаза на морде! И не плечевые, не панельные, не вокзальные, а честные давалки... Я наверное, большие требования озвучил, а?
- Честную давалку в ресторане искать лучше всего. В "Братиславе", на Дерибасовской. Туда приезжие ходят тетки, которым около 30-ти. Или жены моряков, пока мужья в рейсе... А помоложе, студентки, ученицы техникумов, и прочие вот никогда не отгадаешь, как зашифровались? В Украинском драматическом театре!
Удивление на моем лице было явно выражено и таксист снизошел до объяснений.
- Там, когда вечерний спектакль заканчивается, в холле начинаются танцы. Танцевальный вечер. Вот на этих танцах и съем весь идет. А вопрос как решается? Сразу и конкретно, предложением поужинать в кафе в Центральном парке. В пельменной, там оно с претензией на кафе, пельмени и рагу тушеное в горшочках, работает до 12 часов ночи.
- А если нарвешься на динамо, что делать с динамисткой?
- Фарфор ей, то есть морду, вдребезги, тут ты в своем праве будешь! Динамистке никто не посочувствует!
А между тем, приехали. Такси вырулило на набережную поселка, выходящую прямо на дикий пляж моря. Дебаркадер стоял возле берега никуда не девшись и на его трех палубах шла веселая гостеприимная жизнь. Вообще то, Дебаркадер нужно было бы именовать в кавычках, как имя собственное, но у него уже было незатейливое название - Готель "Хвиля". В дебаркадер был переделан пассажирский корабль класса "река-море", отремонтированный и соответственно переоборудованный.
Меня обняли и восхищенно похлопали по плечам администраторы, как я их по приятельски называл - "два Николая" Николай Михайлович Ходак и Николай Андреевич Кооп.
- Ну, Игорек, рассказывай, куда тебя запроторили!
- Да на край земли! В Тюркмению! Помните, туда все хотел поехать Дядь Толя Зинченко, в город Ангрен ему хотелось... Вот примерно в те края.
- Ну, и как там?
- Очень жарко и солнечно. Я хоть в горы попал, так там хоть по ночам свежо... А так да...
- Ну ладно, это все пустяки. Ты лучше скажи, ты хлебную книжку получил?
Видимо, на моем лице отразился недоуменный вопрос, поэтому Кооп пояснил:
- Михайлович интересуется, а ты в партию вступил, партийный билет получил?
- А куда бы я делся с подводной лодки? Там попробуй не вступи! Съедят без соли!
- И никак не открутиться было?
- Никак.
Заселили меня в одноместную каюту "люкс" и Кооп рассказал, как мне лучше добираться до водо-грязелечебницы. Рассказал, что из Черноморки, туда ходит автобусный маршрут, это короче и быстрее, чем на трамвае. Сначала до вокзальной площади, а потом с пересадкой, по бесчисленным станциям Большого Фонтана...
- А зачем тебе лечебные грязи?
- После ранения я, дяденьки! - рассказываю про ранение. Несколько выдумал историю...
- Мне положено с палочкой ходить, а это я так, решил вот попробовать как без нее. В аэропорту, с чемоданом в багаже оставил. Вечером поеду, заберу. А сейчас - отсыпаться! А то после полета - как вареный... 14 часов в воздухе!
Действительно, нужно бы вздремнуть. Немного все утомительно было. Отдых на курорте в грязелечебнице для меня как раз кстати... Все впечатления нужно рассортировать по порядку, не спеша все обдумать и привыкнуть к новому своему статусу... Раненого увечного воина, которого, наверное, комиссуют досрочно по ранению. Скорее всего, установят группу инвалидности. Воспоминания о недавних событиях, вспоминались фрагментарно и по какому-то порядку. Чувствовал, что так надо.
Болела не только нога в раненом колене, но иногда и голова, по которой хорошо приложило осколком. Хотя голова, как говорят в армии, болеть не может... Ведь это - кость!
Юрий Михайлович Чурбанов был приветливым улыбающимся человеком, внушающим симпатию и доверие. Кроме всего прочего, он профессиональный комсомольский работник, а это - особый дар от Бога.
Я не знаю, поверил ли он моей версии, что мы тут осматривались на местности, когда готовились к обороне Объекта, и внезапно и совершенно случайно вдруг обнаружили несколько трофеев.
Прямо я сказал примерно следующее:
- Прошу от нашего воинского коллектива принять в дар это холодное оружие, как символ нашей победы. Боевой кинжал, принадлежавший судя по надписи самому Ага-Хану еще в древние времена!
- А коллектив это кто? - с улыбкой, но вполне конкретно спросил генерал.
- Мои боевые товарищи и товарищи по комсомольской работе, сержанты Иванов и Анашкин! Ну и я.
Я знал, что генерал Чурбанов, как бывший политработник очень любил, когда отличали подчиненных по комсомольской линии.
- А вы комсомолец? - спросил Чурбанов.
- И я, и сержанты Анашкин и Иванов - молодые члены КПСС - с нотой гордости в голосе отвечаю я. - Как офицер могу сказать, что и сержант Анашкин и сержант Иванов отличились в бою и достойны поощрения!
Нужно отметить, что когда хотели кого наградить или награда
выпрашивалась для кого, использовали более емкий термин "поощрить".
- Не оставим! Без наград не оставим! - немного с пафосом говорит Чурбанов. Помечает что-то в своем блокнотике. Кинжал явно привел его в восторг. Не меньше чем меня, когда я его нашел.
- А вот еще, товарищ генерал! - я достаю и открываю коробочку с серьгами принцессы Амхара.
Серьги Амхара - вещь тоже магическая. Тоже найдены мною в засмоленной упаковке при осмотре погибшего древнего каравана. И тоже, как Чурбанов сейчас, я был ими совершенно очарован и не хотел долго выпускать из рук. По виду Чурбанова можно было легко понять, что серьги он из рук не выпустит и мне обратно не отдаст.
Якщо я кажу, що не бачив, то це означае, що я не виддам!
Чурбанов цепко смотрит на меня. Он не только знающий и толковый офицер-политработник. Он уже бывалый партаппаратчик. А это существенно круче.
- Что за них хочешь? - прямо спрашивает он.
- Так демобилизация предстоит, лечение, жить где то нужно определяться, учиться дальше бы нужно… - тянуще в раздумчивости перечисляю я.
И тем временем остатки сил концентрирую для воздействия-раппорта.
- Не крути. Говори прямо. - спокойно говорит Чурбанов. - За спрос денег не берут…
- Нужна квартира в Москве, однокомнатная или лучше, полуторка, в старом доме. Второе заселение, то есть не новая. Сталинка. В районе МГУ, нового здания, где-то. Хочу учиться в МГУ заочно. Экономический факультет.
Раппорт! Есть раппорт!
Генерал немного выглядел призадумавшимся. Экономический факультет особенно престижным не был. Да еще и заочное отделение. У него в Университете есть надежные знакомства. Это не обременит никого. Квартира однокомнатная, согласен на второе заселение в не новом доме? Подумать, так и скромная просьба. А сделали ребята тут такое, что просто бранзулеткой какой отделываться некомильфо. За меньшее Героев, бывает, присваиваем, а тут… Но принято решение все на какое-то время присекретить... Да и с квартирами сейчас стало полегче, строим в столице много. Решу!
- Я думаю, что в этом ничего неразумного нет. Все решаемо!
Чурбанов кивнул и с приблизившейся свитой пошел дальше, раздавая команды... На следующий день борт санитарной авиации увозил меня и еще нескольких забинтованных в Москву, в военный госпиталь. Анашкин и Иванов помогли собрать мои вещи в чемоданы и биг-бег. Казарма, а там тоже хранилось кое-что мое, сгорела дотла. Ну да и ладно. Живым остался и то хорошо!
Но после лечения на какое-то время придется вернуться в Ак-Суниг. Оформление увольнения, документов, забрать в контейнер остающиеся в квартире вещи, которые не следует бросать. Да и пожелание такое есть с самого верха, чтобы я на некоторое время после прохождения курса лечения возвратился в Ак-Суниг. Кое-что показал бы, провел экскурсию на местности...
Вот такие вот "увлекательные" планы на ближайшее будущее...
Конец главы 2.