Глава 10: «Влюбленность травами не лечится».
А новый день принес сомнения и смятение.
И пусть я проснулась с ощущением приятной ломоты во всем теле и легкостью на сердце, неприятные сомнения медленно начали подтачивать опоры, на которых держалось решение поступить именно так. Я была прижата своей обнаженной спиной к его обнаженной груди, и каждой клеточкой кожи ощущала размеренное дыхание, запутавшееся в моих волосах и сильное биение его сердца, эхом отдающееся во всем теле. Кажется, мое собственное сердечко, не спросив дозволения хозяйки, незаметно подстроилось и теперь звучало с ним в едином ритме.
Его руки удобно устроившись под грудью и на животе чуть пониже талии, крепко прижимали меня к себе, не оставляя ни единого шанса вырваться, не разбудив своего… кого? Кем он мне теперь приходится? Отчего-то этот вопрос не давал покоя. За пять лет проведенные с Торвальдом такого вопроса не возникало, может быть потому что в случае Грея я на подсознательном уровне знала правильный ответ, и не ожидала ничего иного, то теперь все изменилось. Как-то слишком быстро все произошло. Но как такое возможно? Я его видела всего два раза! Я его знала меньше суток, а сейчас лежу и терзаю себя на тему «Что он обо мне подумает?» и «Что будет дальше?» И самое странное, мне не хотелось сбежать, одеться или выгнать его из своей кровати, которую он оккупировал, а наоборот, я едва сдерживала порыв слегка поерзать в его объятиях как-бы кутаясь в тепло исходящее от его тела, прикрыть глаза и не думая ни о чем поспать еще немного.
Вот интересно, чтобы я делала если бы проснулась в объятиях Торвальда? Ну, ладно, хотя бы рядом с Торвальдом, он-то обниматься совершенно не любил ни в постели, ни за ее пределами. Вечно выстраивал зону отчуждения, лишь ненадолго, так сказать для близкого контакта, пропускал меня в нее, а после сбегал, благо поводов всегда хватало – душ, назначенная встреча, неудобная кровать, шум за окном. Сначала меня это задевало, а после я привыкла. А сейчас… я как последняя женщина, вместо того чтобы наслаждаться моментом, лежу и забиваю голову всякими глупостями! Так все-таки? Что бы я делала? Ну, наверно осторожно разбудила и намекнула, что надо бы разбежаться, пока в спальню не ворвались друзья и не застали нас в неудобной ситуации. Едва не взвизгнула, когда шаловливые губы, прежде игравшие с моими прядями у самого уха, коснулись мочки и слегка прикусили его.
— Рик! – прошипела я, ядовитой коброчкой, пытаясь выкрутиться из его объятий, но кто бы мне это позволил.
— Доброе утро! – хриплый ото сна голос ласкал бархатистыми нотками, вызывая приятную дрожь. Губа скользнули ниже, поцеловали изгиб шеи и медленно перешли к плечу. К ним тут же присоединились ладонь пробуждая мое тело и побуждая его к действиям.
— Рик, у нас нет времени! Нам выдвигаться нужно!
— Без нас никуда не отправятся, – буркнул парень, и тут же приник к губам, не оставляя ни единого шанса на сопротивление.
— Рик! – уже простонала я, когда в следующий раз мои губы оказались на свободе, только вот к тому моменту от моего сопротивления не осталось и следа. А вместе с сопротивлением куда-то исчезли и сомнения, и тревоги, и неуверенность, и несуразные мысли.
Он не говорил громких слов, ничего не обещал, а просто наслаждался каждым мгновением, а я просто таяла, чувствуя себя счастливой дурочкой.
Стук в дверь застал нас уже умывшихся и одетых – меня в моем походном облачении (плотные тканные штаны, сапожки, удлиненная туника с длинным рукавом, да курточка на меху), а вот Эмерика в его пижаму. Абсолютно спокойно мужчина пошел и открыл дверь. Молча пережил сверлящие взгляды Лэйда и Густава, обернулся и подмигнув выскочил из комнаты, оставляя меня наедине с моей совестью, воплощенной в два сонных и несколько смущенно-озадаченных лица.
— Тин, ты с ним? – прокашлявшись начал Густав, но я подняла руки в верх и предотвратила все вопросы.
— Не знаю «Почему?», «Как?», «Зачем?», и «О чем думала?» и знать не хочу! – улыбаясь изучив перекошенные мордашки моих спутников я рассмеялась – громко, весело, живо! – Я себя живой чувствую. Настоящей и живой! Парни, ну не портите мне настроение?!
Не знаю, что тому послужило причиной, мой смех или просто лучащаяся довольством мордашка, но больше ни слова не сказали, а я, воспользовавшись предоставленным временем собрала вещи, проверила оружие, даже свою позабытую лютню, и вместе с вещами спустилась к завтраку. Душа пела, а руки так и тянулись к струнам, до легкого зуда в пальцах, до отчаянных стенаний. Хотелось песней рассказать всему миру о моем счастье, о моей радости и о моей… глупости? влюбленности?
Когда я в сопровождении своих «стражей» вошла в обеденный зал, за столом сидела троица – Эмерик, Штефан и Уилл, увидев меня парни вскочили на ноги. Что сказать, вид Рика меня не оставил равнодушной, этакий черный маг – опасный и загадочный. Облачение на нем было непривычным: высокие черные сапоги, узкие черные штаны из плотной ткани, рубашка черно-фиолетового цвета, подпоясанная широким кожаным поясом, расшитыми серебряными нитями со вставкой каких-то камней. Наручи прикрывающие руки от запястий почти до локтя, были выполнены в той же технике. Поверх рубахи была надета удлиненная кожаная куртка без рукавов, а складка ткани на плечах по краю отороченная серебряным плетением, судя по всему была глубоким капюшоном на тевентирский манер. Никаких ужасающих теней вокруг глаз, только чёрно-фиолетовая руна неизвестного мне значения красовалась на правой щеке. Если бы мы встретили Эмерика в подобном виде, боюсь знакомство дальше вежливых расшаркиваний не пошло, уж слишком он отстраненно и величественно выглядел, если бы не огоньки, зажегшиеся в его прежде ледяных глазах, от моего пристального внимания. В общем, не смотря на бессонную ночь, выглядел он вполне отдохнувшим и довольным жизнью, в отличии от остальных.
Штефан и Уил казались сонными и всклокоченными, ну и чихать на всех, устроившись справа от парня и положив голову ему на плечо я отчаянно боролась с зевотой. Завтрак состоящий из ароматной каши с ягодами, сушенными фруктами, щедро приправленной медом и крепкого до черноты горячего настоя трав взбодрил и вернул настроение шутить всему полусонному коллективу. Но в какой-то момент, в ответ на мою очередную шпильку Штефан чисто по-дружески высказал все что думает про тонкие стены подобных заведений и поздних гостей, чем смутил меня и заставил замолчать.
Грянувший смех тут же смолк. Странно. И чего это Штефан побледнел? А почему Эмерик сидит, вперившись в него взглядом, а вокруг него ощутимо веет холодком? Взгляд парня жуткий, даже меня пробрало, по спине пробежали ледяные мурашки, а сердце ускорилось в отчаянной попытке прятаться в правой пятке. Вот хоть шпаги о меня точите, уверена эта очередная некромантская штучка. Схватив парня за руку, я всячески пыталась привлечь его внимание.
— Рик, прекрати.
Некромант перевел на меня взгляд и моргнул, а после осторожно высвободив ладонь, опустил ее под стол и поджал губу, недовольный моим вмешательством. Честное слово как ребёнок у которого отняли леденец, грозя страшным словом кариес.
Найдя под столом его ладонь с идеальными длинными пальцами, слегка пожала ее. Насупившийся некромант, умело орудуя левой рукой, поглощал завтрак и не обращал на мои потуги никакого внимания. Приняв брошенный мне вызов продолжила всячески поглаживать, царапать и скрести ладошку, изучая его реакцию, и только после того как в ответ на лёгкую щекотку внутренней стороны запястья вздрогнул, довольно хмыкнула и попыталась убрать руку. Именно попыталась, так как не успела. Поймав ладонь и пристально глядя в глаза мне перецеловали пальчики, укоризненно заметили, что в отличии от остальных я пока так и не приступила к завтраку, после чего отпустили. Ну что я могу сказать? Пищу после такой отповеди я поглощала машинально, почти не ощущая ее вкуса, а мысли мои были, о чем угодно, но не о предстоящей дороге. Знаю, что глупо и недальновидно, но ничего не могу поделать. Женщина, и этим все сказано!
Андерс вместе со вторым отрядом ожидал нас на городской площади, в компании с милордом Монтераном ван Сарентер. Не было ни фанфар, ни ковровых дорожек, все это заменил взгляд счастливого отца с гордостью и облегчением наблюдающего за сыном. Милорд ван Сарентер в своем идеально подобранном изумрудном наряде и волосами, собранными в низкий хвост, был неотразим. Представляю, каково ему ценителю прекрасного было изо дня в день видеть сына в серой робе, то-то сейчас едва не лопается от довольства.
Беседа была недолгой и заключалась по большей части в обмене благодарностями и обещаниями бесконечно-долгой дружбы. Как оказалось, после отречения Эмерик был вынужден взять фамилию рода матери, но так и не был принят ими. Возможно кому-то это и показалось бы важным, но мне выросшей без семьи, все эти условности были глубоко безразличны. Факт есть ли у тебя семья или нет не определяет тебя как человека.
Через четверть часа маги, присутствующие на площади, получили приза открыть переход на равнину близ города Перендейл. Портал был построен во времена последней перендейлской войны с Орлеем. Массивная каменная плита, сложенная из неизвестной мне горной породы, а может покрытая неизвестным составом, переливалась в лучах солнца. Каменная арка, сложенная из плохо обтесанных камней, казалась несуразной и откровенно хлипкой.
Со всех сторон не разнеслось пение. Тихие голоса, шептали фразы, формируя из них звуковые конструкции, зарождающие вибрацию во всем теле. Голоса звучали все громче и громче, пока образуемый аркой проход не заволокла непрозрачная радужная пленка, после чего нам дали знак проходить.
Первым в арку шагнул Штефан и растворился в радужном тумане, после него прошли Гаспар и Ричард. Гаспар тут же возвратился и подал знак, что все чисто, после чего к порталу направился Рэс.
Стоя рядом с платформой, я откровенно трусила ступать на камень. Что-то неправильное было вот в таком перемещении – похоже на шаг в Тень, шаг в неизвестность. За моим плечом раздался голос Эмерика:
— Не бойся. Мы используем порталы более десяти лет. Воодушевлённые эльфийскими элувианами наши магистры разработали связали несколько переходов и установили их в стратегически важных местах, одно из которых Перендейл. Скоро такие арки появятся во всех крупных городах. Через такие порталы может пройти небольшая армия, так что все будет хорошо. Не бойся.
— Да я и не боюсь! – буркнула я, окидывая взглядом окружающих. – Беспокоюсь немного!
Мой взгляд пересекся с господином ван Сарентером. «Спасибо» — одними губами произнес он, а я медленно опустила ресницы, давая понять, что принимаю благодарность, хотя это мы должны были его благодарить за помощь, к тому же, согласно условиям того самого договора, отчего-то больше похожего на рабский, мне пожизненно вверялась жизнь и честь мужчины, стоявшего за моей спиной, и только я могла отпустить его или приказать умереть. Признаюсь, прочитала я его по диагонали, с трудом продираясь в грамматике чужого языка, и о сути по большей части только догадывалась. Вот как чуть разгребемся с этим затянувшимся авралом, так сразу изучу и начну искать способы расторжения.
— О чем задумалась? – спросил он, положив руку на плечо, и ненавязчиво подталкивая к порталу.
— Да так, мелочи всякие. Ничего важного.
— Если не хочешь говорить правду – молчи, не нужно унижать себя или меня ложью. А впредь, прежде чем подписывать документы внимательно их изучай, чтоб подом не гадать, под чем же ты подписалась.
Видимо мне действительно следует внимательно перечитать договор, причем при первом удобном случае. А пока... я с улыбкой на губах смело шагаю в новую жизнь.