Русские в Голливуде

Привет всем! Это последняя моя повесть, больше не  будет!
Русские в Голливуде.


+7 9038957732 телефон для материальной помощи автору.


Антон.

-Здравствуйте, меня зовут Антон Зайченко.
Меня действительно зовут Антон Зайченко. Мне 28 лет,
образование высшее педагогическое, мастер спорта по спортивной гимнастике. Не женат,  но это не означает - холост, потому что уже три года я существую рядом с чудной девушкой по имени Люба.
Мы живем с ней в квартире ее мамы. Вернее жили, потому что вчера мне недвусмысленно намекнули, что я либо должен оформить отношения с Любашей официально, либо…  нет, Лю-баша, конечно девушка хорошая, но, но…. Я думал всю ночь, добро-совестно напрягая все силы собственной души и своего мысли-тельного аппарата, и пришел к выводу, что ничего решить не в силах. Меня вполне устраивает то состояние, в котором я пребы-вал доныне, но это не  устраивало Любину маму.  Я ничего не при-думал лучше, как встать рано утром и убежать…
Вместо обычной утренней пробежки, я махнул раза в четыре больше и, не пользуясь транспортом, добрался до работы. Да, а работаю я, вернее работал,  тренером в спортивном комплексе «Махаон». Назвать его спортивным  можно  с огромной натяжкой. Так, приют для толстеющих и деградирующих кретинов.
Честно говоря, мне и самому эта работа не очень нравилась. А что делать? Кому сейчас нужен тренер по спортивной гимнастике для детской спортивной школы, даже с  университетским дипломом. А в «Махаоне», по крайней мере, неплохо платили. Правда были и свои «тараканы»,  но это есть в любой работе. Са-мое обидное, что эти самые тараканы меня и съели.
-Проходите, Антон Николаевич, - пригласила меня, сидящая за столом женщина.
На вид ей было лет тридцать,  однако строгий взгляд старил ее еще лет на десять. Я привык, к тому, что женщины в наше время не имеют возраста. Иногда приходит в спортзал девчонка, на вид ей лет двадцать, по глазам лет тридцать, а по опыту и все шестьдесят.  Рузанна  Нерсесян была тоже женщиной без воз-раста. А еще она была женщиной без эмоций. Четкие рубленые фразы, полу прикрытые глаза, спокойные руки на столе.
В две минуты она объяснила мне, что нанимает меня тело-хранителем для своей дочери. Я должен быть рядом, и должен быть незаметен, но реакция моя должна быть быстрее пули, то есть  девочка не должна ощущать грозящую ей опасность,  и в то же время я не должен даже отсвечивать рядом с ней.
Такая перспектива радовала меня совсем мало, но в этом был хоть какой-то выход из тупика. Утром, когда я прибыл на работу, весь запыханый и потный, как скаковая лошадь, наш «управдом», так мы называли  Олеговича,  управляющего комплексом, не дал мне даже душ принять. Вызвал к себе в кабинет и прямо с порога ска-зал, что   я уволен. Почему? Да потому что я чистоплюй, что для меня сделать «приятное» даме, все равно, что дать в долг штуку баксов. Я пытался возразить, что, смотря какая дама, но Олегович и слушать ничего не хотел. Я понял, откуда ветер дует.
Возможно, я и виноват… немного. Неприятная вышла исто-рия, некрасива, прямо скажем.  Олегович вчера послал меня к одной нашей клиентке, послал, как курьера отнести той какой-то пакет. Я пришел, а там меня ждали совсем с другими целями. Я пытался вежливо отказаться, но дама была уже в изрядном подпитии, и мне пришлось применить силу - я запер ее в ванной и ушел домой. И вот результат: я стою перед Рузанной Нерсесян.
-Мне рекомендовали вас, как человека с высокими моральными принципами, надеюсь, что вы не воспользуетесь тем, что будете жить с Яной в одной квартире?
-Простите сколько лет дочке? – спросил я.
-Двадцать два, - ответила Рузанна.
«Вот блин, сколько же тогда маме?», - это я подумал, а вслух ска-зал:
  -Я женат.
Рузанна флегматично кивнула головой и протянула мне конверт.
-Здесь условия контракта и первый гонорар. Если вас все уст-роит, можете подписать его и оставить у секретаря. К исполне-нию своих обязанностей приступайте немедленно. Игорь введет вас в курс дела.  Всего доброго, до новых встреч.
Игорем звали секретаря. Когда я его увидел в первый раз, то у меня возникло впечатление,  что я смотрюсь в зеркало. Мы с ним примерно одного возраста, одного роста,  у нас одинаковая прическа - длинные темные волосы, забранные на затылке в хвост.  У нас примерно одинаковое телосложение. Таких как мы часто называют коротким обидным словом «качок», но сходство было только внешнее, у него в глазах было холодное отстраненное выражение, да и одеты  мы были по-разному, на нем  костюм «от  Армани», на мне  спортивный костюм "от Пумы"  с китайским акцентом.
В приемной я прочитал контракт, условия меня вполне уст-раивали. По нему я имел крышу над головой,   кусок хлеба с маслом, приятное общество, приличное жалование и еще, пожалуй, самое главное,  я ни кому ничего не должен был объяснять.
Я попросил у Игоря ручку, подписал договор и вернул ему.
-Можно позвонить? – попросил я.
Он молча указал мне на телефон на столе, а сам полез в ящик стола. Я набрал номер. Как и  ожидал, услышал собственный голос на автоответчике. Дождался паузы и  проговорил:
-Любаша, я очень тебя люблю.  Но у меня новая работа,  и я сегодня не приду домой. Я позвоню тебе. Целую, привет маме.
Я положил трубку. Игорь протянул мне еще один конверт и сказал:
-Права с собой?
-Да, - соврал я, у меня, их никогда не было, хотя машину водить я умею.
 -Красная «Феррари» на стоянке компании. В конверте ключи, телефон и адрес. Янина Львовна уже предупреждена, она ждет вас.
Я  забрал предложенное, и пошел к выходу.  В дверях я обер-нулся и спросил:
-А чем занимается ваша фирма?
-Разработка и внедрение высоких технологий информационно-вычислительной техники.
-А по-русски? – переспросил я.
Впервые в лице  робота-секретаря мелькнуло что-то человеческое. Дрогнул краешек верхней губы и слегка сморщился нос, это, веро-ятно, была улыбка.
-Не напрягайся, это не для твоего ума,  - ответил Игорь, ин-тонация его была похожа на пренебрежительную. Но  только по-хожа, и я не обиделся.

Янка.

Ночка выдалась сумасшедшая. Сообщения шли одно за другим. Причем моим корреспондентам тоже хотелось говорить со мной. Я еле успевала отвечать на вопросы четверых визави. Уснула только под утро. Так хотелось просто поспать. И уже начала видеть сон, что-то светлое и приятное. И тут этот безумный звонок. Нубик ответил за меня. Я напряглась, кто может меня будить, так рано.
-Яна, возьми трубку, знаю, что это не ты.
Да, это не я. Я Янина Полянская еще сплю, а ты Игорь, нехороший человек меня будишь. …Ты меня на рассвете разбудишь, два будишь, три будишь и  фиг разбудишь.  Потому что уж именно тебя  мне бы хотелось видеть и слышать меньше всего. На редкость пакостный тип, не смотря на то, что довольно симпатичный. Бывает такое, кажется красавец, а, по сути -  крокодил.
-Ну, хорошо, не хочешь со мной говорить…
Ага, сердится, еще бы он не сердился, после того, как я спус-тила его с лестницы. Не будет приставать. Не в моем вкусе. Вообще не люблю крупных людей, они меня пугают. Мама у меня была Дюймовочкой, папа – не гигант, даже Рузанна и та пошла в нашу породу -  миниатюрная. Только бабушка была большая, но это же бабушка.
-Яна к тебе едет твой новый телохранитель, - продолжал Игорь, - Зовут его Зайченко Антон Николаевич, возможно, тебе будет неприятно, но он очень похож на меня. Это тебе вместо описания внешности. Он пригонит твою машину, ее сегодня дос-тавили из ремонта. Что ты говоришь? Нет, дорогая, не стоит благодарности, я сделал все что мог.
Телефон отключился. Свинья! Надо же он даже сумел оты-скать где-то точно такого же, как он! Разве такое бывает?
Телохранителя я не просила, это была идея Рузанны. Во-первых, я просто не хочу никого видеть рядом с собой. Может быть я и эгоистка, но мне мешают посторонние люди. Во-вторых, я никогда не чувствую себя одинокой. В-третьих, я считаю, что если меня действительно кто-то хочет убить, то он это сделает все равно, и никто ему помешать не сможет.
Ну, если Рузанна хочет, что же… пусть будет так. В конце концов, она заботится обо мне, по своему, но все же… Она считает, что если рядом со мной будет такой же тип, как Игорь то мне ничего не будет угрожать. Наивная. А может быть она и права. Смирись Янка, однако на бога надейся, но и сама не плошай.
-А ну-ка, давай проверим этого товарища Зайченко. База ГАИ, Зайченко Антон, господи, сколько же ему лет, если как Игорь, зна-чит лет 28. Хорошо, Ищи за 10 лет. Раньше он права вряд ли мог получить.
Компусь похрюкал несколько минут и начал выдавать ин-формацию.  Оказывается господ Зайченко, имеющих водительские права,  не так уж и много в нашем городе. А Антонов и вовсе нет. Интересно, как этот господин собирается вести мою машину?
Звонок? Уже? Не может быть. Или Игорь позвонил очень поздно? Хорошо, посмотрим, что это за тип. На первом вранье я его уже поймала, что будет дальше. Я выглянула в окно. На стоянке моего "Феррари" нет. Но возможно он встал прямо у подъезда, вне поля моего зрения, там тоже небольшая парковка. Ну, допустим.
А в дверь все звонят и звонят. У-у-у ты, какой настойчивый, это мне тоже уже не нравится. Что  это может означать? Либо Игорь его предупредил, что я могу в это время еще спать, либо этот человек невоспитанный и беспардонный, либо…. Либо он куда-то страшно спешит. И все это мне тоже уже не нравится. Звони, звони, товарищ Зайченко. А я не открою и все тут.
Я снова легла на кровать и заткнула уши, но звонок продолжал раздражать мои уши. Я села. И почему я не поставила систему видеонаблюдения. Ведь предлагали же мне. Как теперь быть.
В дверь начали стучать, причем с такой силой, что сотряса-лась от ударов вся квартира. Ох, и упорный товарищ, не сдается. Пойти посмотреть на него что ли?

Антон.

Я прибыл, как нельзя вовремя. Массивная бронированная дверь была распахнута настежь. Я прошел через прихожую, где были заметны следы непродолжительной борьбы - сдвинута мебель,  на полу валялись разные предметы домашней утвари.
Вошел в большую комнату, которая, видимо, была одновре-менно и спальней, и столовой,  рабочим кабинетом.
Моя подзащитная сидела в комнате на столе,  прямо рядом с огромным плоским монитором компьютера, держа наготове вну-шительное  помповое ружье.
-Стоять – бояться, - крикнула она, неприятным скрипучим го-лосом.
-Боюсь, стою, - ответил я, останавливаясь и поднимая руки.
-Ты кто?
-Зайченко, меня прислали  тебя охранять, - как можно спо-койней ответил я, если можно быть спокойным, глядя в дуло пом-пового ружья.
 Девчонка на столе выглядела маленьким, перепуганным на смерть зверенком. Короткие прямые светлые волосы, полное от-сутствие прически,  бегающие светлые глазки, отсутствие ресниц и бровей, как таковых, а  вся фигура, как у робота трансформера с угловатыми суставами и конечностями. Если сопоставить ее размер  с  размером монитора, то можно было бы предположить, что они братья, или сестры, половую принадлежность обоих тоже было определить невозможно. Если добавить к этому абсолютно параноидальный взгляд девицы,  картина была бы вероятно полной.
-Чем докажешь? – спокойно спросила Яна.
-Не знаю, - честно ответил я, - как-то в голову не приходило, что придется это кому-то доказывать.
-Пошел вон, - тихо проговорила она.
-Что?
-Вон пошел.
Вот так ничего себе, что это значит: "Пошел вон". Я, соб-ственно, только пришел. Я только радоваться начал, что проблемы начали сами решаться, а тут "Пошел вон".
-Слушай, детка, меня только что приняли на работу,  дали аванс,  и я буду здесь работать, - начал горячиться я.
-Вон, - снова проговорила Яна и приподняла ружье.
Надо было что-то быстро решать, я не знал, что и понес все что приходило в голову, это был настоящий словесный понос, а что было делать?
-Послушай детка, я не знаю,  кто тебя так напугал,  и не знаю, за что ты на меня так сердишься, но я Зайченко Антон Ни-колаевич,  мне 28 лет,  и я терпеть не могу, когда в меня целятся из ружья…
Дальше все происходило как в вестерне. Я сделал молниенос-ный выпад  в сторону моей подзащитной. Она в это мгновение ус-пела  передернуть помпу и выстрелить, но промахнулась, а мне хватило доли секунды, которые она потратила на перезарядку, и я оказался сильней. Одним движением я выбил у нее ружье и сдернул ее со стола. Она, падая, ухватилась за монитор,  он глухо стукнулся об пол и погас, не разбившись.
Я стоя разрядил ружье и отбросил его в противоположный угол комнаты. Яна лежала на полу, свернувшись калачиком, при-крывая обеими руками голову, не издавая ни единого звука. Я поднял ее, как маленького ребенка  на руки, перенес на диван, положил. Она по-прежнему закрывала руками голову.  Я присел рядом с ней на ди-ван.
-Теперь объясни мне, что  все это значит? – спросил я.
Яна молчала. А я впервые в жизни пожалел, что не курю. На-верное, это было бы эффектно, по-киношному, достать из кармана пачку сигарет, щелчком выбить одну сигарету, сунуть ее в уголок рта и элегантно прикурить от золотой зажигалки, затем вы-пустить струю дыма, при этом покровительственно похлопать по плечу эту дурнушку или лучше приобнять, и проговорить про-никновенно: "ну что случилось, детка?". И что бы, не говорили борцы с табакокурением, все же сигарета неплохое, а главное дос-тупное  средство для успокоения и для начала общения. Легче всего познакомиться с девушкой, предложив ей зажигалку, а  нужный контакт завести легче всего в курилке, там же легче всего и решить многие проблемы.
 Я поискал глазами. Ага. Я не ошибся - девушка курит. На столе стоял красивый курительный прибор в виде  лежащего льва, передними лапами он обнимал круглую хрустальную пепельницу. Я подошел к столу, рядом со львом лежала пачка сигарет. Я вынул одну сигарету, раскурил ее, «отобрал» у  льва  пепельницу и снова подошел к дивану.
Яна изменила позу. Она лежала, внимательно наблюдая за моими действиями. Я протянул ей сигарету, она приняла. Села на диван по-турецки. Видимо это была ее излюбленная поза, потому что на столе с помповым ружьем на перевес, она сидела так же.
-Пить хочешь? – неожиданно спросила она.
Я подумал немного. Когда я ехал сюда, то мечтал о сытном завтраке, так  как  не довелось мне сегодня позавтракать в «Ма-хаоне», как это бывало обычно.  Однако все последующие события начисто перебили мой аппетит. И я отрицательно мотнул голо-вой.
Яна молча докурила сигарету, поднялась с дивана, затушила окурок в пепельнице. Внимательно посмотрела на меня, а потом еще мгновение созерцала убитый монитор, снова повернулась ко мне и попросила:
-Подними его, пожалуйста.
-Конечно, - охотно согласился я.
Я наклонился, не без  руда поднял монитор,  водрузил его на прежнее место. Яна полезла  за монитор, поправляя какие-то со-единения, потом несколько раз пощелкала по клавишам  клавиа-туры,  потом повернулась ко мене.
-Померла панночка, - сказала она жалобным тоном.
-Что? – не понял я.
- Все, говорю, - отчеканила Яна, - кердык пришел. Жалко, но-вый совсем, только поставила.
-Дорогой? – спросил я, пытаясь изобразить сочувствие.
-Не очень,  - ответила Яна, - но не в этом дело, просто у меня другого сейчас нет. А мне надо работать.
Я сочувственно покивал головой и спросил:
-А чем ты занимаешься?
Она подняла руку, почесала затылок и сказала:
-Это не важно. Знаешь, Тони, можно я так тебя буду назы-вать? – говоря это, она стояла рядом со мной и указательным пальцем тыкала мне в грудь.
Я поглядел на ее палец и пожал плечами:
-Почему бы нет, хоть горшком назови, только в печку не ставь.
-Хорошо, - легко и сразу согласилась Яна, потом отвернулась от меня и пошла к большому зеркальному шкафу, продолжая раз-говаривать со мной, - так вот Тони, я не успела позавтракать, меня подняли прямо с постели, пойдем где-нибудь перекусим.
-Окей, мэм, - попытался я быть оригинальным.
Яна сморщилась и проговорила:
-Не надо коверкать великий и могучий…
Она сказала и пошла,  а я задумался:
-Ты, какой имела ввиду - русский или английский?
-Оба, - ответила она, из-за моей спины.
 Она не вышла из комнаты, и я никак не мог предположить, что не могу стоять к ней лицом.  Она открыла створки шкафа-купе, и принялась одеваться, прыгая на одной ноге и натягивая на себя джинсы. Надо, наверное, добавить, что  в тот момент, когда я на нее смотрел, джинсы она надела только на одну ногу, а пижаму, в которой была до этого, сняла вовсе. Сейчас на ней были только крохотные полупрозрачные трусики. Я немного смутился, но потом любопытство стало сильней смущения, и я… не стал отворачиваться. Какого черта, в самом деле, если она сама не стесняется. Стоит спокойно одевается при мне, будто я и не мужик вовсе.  А может наоборот, это она не женщина. Я поймал себя на мысли, что ни малейшего эротического желания это су-щество у меня не вызывало. Скорее передо мной был пятнадцати-летний пацан, чем 22 летняя женщина. А, в общем,  мое дело ох-ранять ее, а не судить о ней. 
-Пойдем, - сказала она, одевая, огромную бесформенную куртку цвета хаки. Взяла  рюкзачок, накинула его плечо и пошла к выходу. Колоритный образ довершил CD-плеер на поясе и наушники на  шее.
Но выйти мы не успели, в дверь позвонили. Теперь отрывать пошел я.
-Кто там?  - спросил я, прячась за косяком.
-А ты кто? – услышал в ответ мужской голос.
-А ты кто? – спросил я, не придумав ничего более оригиналь-ного.
Янка все это время стояла в конце коридора и прислушивалась.
-Кто, кто, конь в манто, где Янка, отвечай?
Янка засмеялась,  прошла к двери и  открыла ее настежь. За дверью оказался старик в тренировочном костюме, в очках и с ружьем руке.
-Дядя Петя, не волнуйся, все в порядке, это я случайно вы-стрелила, - Янка, смеясь, обняла старика за шею и добавила, - спа-сибо тебе, сторож ты мой. Знакомься, это мой… друг, Антон, а это мой самый бдительный сосед дядя Петя Самойлов.
Мы со стариком пожали друг другу руки, вышли на лестнич-ную клетку,  стрик достал сигарету, закурил и сказал:
-Ну, слава богу, значит, я теперь спать могу спокойно, раз у тебя такой друг появился, при этом он окинул меня взглядом и, свои действия иллюстрировал демонстративным жестом.
-Можете, можете, - подтвердил я, - а что вы слышали дядя Петя?
-Как что? Выстрел.
-И все?
-И все, слышал, как ты на лифте приехал, у меня квартира, аккурат, у шахты лифта, я уж научился по звуку определять, на какой этаж гости прибыли.
-А сегодня, на какой этаж гости прибывали?
-А сегодня мало было, только ты, да еще этажом выше, и все.
Пока мы разговаривали, Янка надела высокие кроссовки,  тщательно зашнуровав их, и вышла к нам на лестничную площад-ку. Захлопнула дверь и, обращаясь к соседу, сказала:
-Дядя Петя, пост сдал?
Старик козырнул ей в ответ, вытянувшись по струнке и ответил:
-Пост сдал.
Янка обернулась ко мне и спросила:
-Пост принял? Пошли завтракать.
Я усмехнулся и пошел вслед за ней.  На стоянке она безоши-бочно подошла к «Феррари».  Я следом.
-Ключи дай, - скомандовала Яна.
-Зачем? – спросил я. – Я сам могу.
-Угу, до первого гаишника, у тебя же нет прав.
Я оторопело остановился.
-С чего ты это взяла?
-А я пробила тебя по гаишной базе данных. Ты никогда прав не получал, поэтому я и поверила тебе. Она села в машину и завела двигатель.
Я сел на пассажирское место. Я уже совсем ничего не понимал. Однако предчувствия, терзавшие меня были одно поганей другого.
-Ты мне объяснишь, в чем дело, - спросил я.
Яна вела машину молча, совершенно не обращая внимание на мои вопросы, потом проговорила:
-Сейчас доедем, до «Самобранки», сядем  и поговорим, а пока не мешай.
В этом было рациональное зерно,  и я замолчал. Мы подъеха-ли к ресторанчику, который назывался «Скатерть самобранка».  Здесь был «шведский стол». Мы набрали на подносы кое-какой еды, присели за стол и принялись есть, и я начисто забыл о желании поговорить. 
Я еще поглощал вкуснейшие пельмени с грибами, когда Яна отодвинула от себя тарелку и полезла в рюкзачок, который стоял  у ее ног. Первыми на столе появились пачка сигарет и зажигалка, потом рядом с ними оказался миниатюрный ноутбук.
-А это зачем? – спросил я.
-Надо, - ответила Яна, - ты кушай, кушай. 
Я отложил ложку и отодвинул тарелку,  взял стакан с соком и проговорил:
-Спасибо, я уже сыт. Ты обещала рассказать.
-Шесть секунд, - ответила Яна, включая компьютер. Она нажала одну из кнопок на клавиатуре, компьютер жалобно писк-нул, а на улице в тот же миг  прогремел взрыв. Мы переглянулись, потом, не сговариваясь, оба вскочили с мест, Яна на ходу сгребла свой ноутбук,  и мы выбежали на улицу. Предчувствия меня не об-манули. На стоянке полыхал «Феррари», и его красный цвет при-давал масштабности огню, охватившему кузов автомобиля. Его пытались тушить несколько официантов. 
Я мгновенно оценил обстановку и принял командование на се-бя.
-Пошли, - сказал я,  схватив Яну за руку, и потащил за собой.
Мы вышли со двора ресторана, не заходя  на стоянку, и пошли прямо к  остановке троллейбуса, благо в суете пожаротушения на нас никто внимания не обратил.
Подошел троллейбус, я втолкнул туда Яну и последовал за ней сам. Мы ехали примерно полчаса, до конечной остановки.  Там мы вышли. Слежки я не заметил, но в состоянии убегания, каждый кажется преследователем. Надо было поскорей убраться подальше ото всех и от друзей и от врагов. Отсидеться в какой-нибудь норе, в безопасности, а там уже можно подумать и решить, что делать дальше. 
Мы прошли  около километра. Начались садовые участки с маленькими домиками. Снег сошел совсем недавно. Многие  домики были еще заколочены. Я посмотрел вокруг, нашел домик, на крыше которого  торчала труба.
-Пошли.
-Куда ты меня тащишь, - попыталась сопротивляться Яна.
-Надо  спрятаться, - сказал я.
Сломать замок  хлипкого дачного домика не составило никакого труда. И мы совершили несанкционированное проникновение в чужую собственность. А что было делать?
Домик оказался очень уютным, чистеньким. Небольшая печка возвышалась прямо по середине комнаты. Во дворе под навесом я заметил аккуратную поленницу дров, сухие березовые паленья для быстрой растопки. Огонь в печурке занялся мгновенно. Комната быстро началась прогреваться. Я присел на пол прямо у печки, что бы следить за огнем.  Яна продолжала стоять у двери.
-Проходи, садись, будь как дома. Здесь нас с тобой не сразу найдут.
Она продолжала стоять. Я поднялся,  взял свою куртку, рас-стелил ее рядом с собой и пригласил:
-Садись и говори.
Она посмотрела на меня и  тихо проговорила:
-А стоит?
Я пожал плечами  и сказал:
-А если бы мы с тобой захотели позавтракать в «Альбатросе», и пробыли бы в машине на полчаса дольше, я был бы сейчас трупом? Я, по крайней мере, хочу знать за что?
-Не знаю, - ответила Яна, усаживаясь рядом со мной у печки, и снова  по-турецки.
-Как это,  должна же быть какая-то причина? – удивился я.
-Должна, но я не знаю.
-Так хорошо, а почему ты сегодня на меня бросилась с «пом-пой».
-Игорь позвонил мне и сказал, что мне наняли «телеша», что он едет ко мне. Описал мне тебя. Ты заметил, у  меня двери бро-нированные я их никому незнакомому не открываю.  И  обычно я проверяю документы у всех незнакомых, кто пытается войти ко мне в дом.  Как правило, у всех есть права. Я недавно пробила га-ишную базу, и теперь имею возможность…
-Ты хакер что ли? – спросил я удивленно.
Она засмеялась, махнула рукой  и проговорила:
-Это так,  увлечение зеленой юности.
Я слегка  усмехнулся и спросил:
-И что дальше?
-Ничего, я, не вставая с постели,  запустила программу,  у меня голосовой интерфейс, и он мне ответил, что ты права никогда не получал. Поэтому, когда позвонили в дверь, я пошла, открывать, прихватив с собой помпу. Я поглядела в глазок, а там стоит мужик, но его самого не видно, а права прямо в глазок, права на твое имя, понимаешь?
-Нет, - честно сознался я.
-Я вскинула «помпу» и открыла дверь, он упал, потом кинул в меня  какой-то вонючей гадостью, я не успела дверь закрыть,  вы-скочила в свою комнату, со страху забралась на стол и стала ждать.
-Какой гадостью он в тебя кинул? – спросил я.
-Не знаю, порошок какой-то, запах похож на тухлое яйцо с нашатырным спиртом. Но я успела увернуться - в меня не попало.
-Когда я вошел, запаха уже не было.
-Там в коридоре тепловая завеса, с очень сильным вентиля-тором, она как раз включена была, - Яна немного растерянно по-жала плечами, - дверь оставалась открытой, видимо все ушло в вентиляцию.
Я пытался как-то сопоставить мысли и факты и придти к какому-нибудь знаменателю. Все это было похоже на сказку или вы-думку начитавшегося приключений подростка. Но было все же два неоспоримых факта. Первое – Яна далеко уже не подросток, а вто-рое – машина все-таки взорвалась. 
За окном заметно стемнело. Я открыл дверцу печурки, попра-вил поленья, подкинул еще. Их тут же охватило ярким пламенем, и яркий отблеск разметался по всей комнате, делая пространство вокруг нас загадочно волшебным. В комнате стало  тепло. Яна  покопалась в сумке и сказала:
-Вот  незадача, я сигареты в «Самобранке» оставила.
-Правильно, пора бросать курить, не девочка уже, хватит баловаться, - проговорил я, стараясь придать своему голосу как можно более строгие интонации. – Послушай, а ты всегда ходишь двери открывать с «помпой»?
-Нет, только последние  два месяца, - ответила Яна.
-А чем вызвано это обострение?
-Смертью моего отца и непрекращающимися покушениями на меня.
-Можно об этом поподробнее.
-Можно. Два месяца назад мой отец погиб в автомобильной катастрофе. Все?
Я пожал плечами. Она молчала. Я тоже молчал. Мы смотрели на огонь. Вдруг она проговорила.
-Знаешь, почему меня назвали Яной?
-Почему?
-Я родилась в январе. Мама хотела иметь много детей и гово-рила, что первый обязательно должен был  родиться в январе, мальчик Ян, девочка Янина. Я родилась -  меня так и назвали.
-Ты на отца похожа? – спросил я.
Яна повернулась ко мне и спросила:
-Почему ты так решил?
-Ну, армянского в тебе совершенно ничего?
-Рузанна моя мачеха, - ответила Яна, улыбнувшись одними губами. – Мама умерла, когда мне было четыре года, у нее  было бе-локровие.
Я похлопал ее по плечу и сказал:
-Извини.
-Ничего. Я к этому уже привыкла. К тому же у нас Рузанной прекрасные отношения. Они с отцом прожили 18 лет, а знакомы были еще до смерти мамы.
-У тебя есть сестры или братья?
-Нет. У Рузанны и отца никого кроме меня не было. Еще до  того, как Рузанна стала женой моего отца, она перенесла операцию и не могла иметь детей. А мы с ней очень дружны.
-Дружны, - повторил я эхом, - а кто же хочет тебя убить  и за что? Может мачеха?
-Глупости говоришь, - ответила Янка с обидой в голосе.
- Как у вас с наследством? – не унимался я.
-Нормально. Рузанна  с самого начала была соучредителем фирмы отца. Она хороший юрист. Без нее отец не смог бы ничего добиться  Я унаследовала долю отца.  Но я тоже вложила в фирму определенный вклад. В прошлом году я сделала программу, которая сейчас легла в основу всех разработок фирмы….  К тому же Рузанна сама пострадала в той катастрофе.
-Каким образом?
-Она была с отцом в машине, когда они  перевернулись в 20-ти километрах от города, там на высотках. За рулем был отец. Машина упала в овраг и загорелась. Рузанну выбросило на склоне. У нее поврежден позвоночник, теперь до конца жизни она будет прикована к инвалидному креслу.
-Серьезно? – спросил я, - а я ничего не заметил сегодня утром.
-Она не демонстрирует это. Даже в кресло-каталку не са-дится на людях.  Ее на руках носит Игорь, буквально везде. На ра-боту, в машину, в туалет, в ванную.
Янка говорила это с каким-то отстраненным выражением лица, при этом, жестикулируя руками,  как бы желая показать, куда именно носит Игорь Рузанну на руках. Меня это рассмешило и, что бы ни рассмеяться, я  с самым серьезным выражением лица, на которое был способен,  проговорил:
-Сильная женщина.
-Да, очень и умная, если бы не она, я не знаю, как смогла бы сейчас жить. А она и сама живет, борется за жизнь и мне не дает раскиснуть.
-А на нее покушаются?
-Не знаю, она мне об этом не говорит. Я думаю, бережет мои нервы.
-Ты говорила, что на тебя покушаются уже два месяца? - спросил я.
-Да, первый раз это произошло, сразу после похорон отца. Ру-занна лежала в больнице. Мне пришлось заниматься похоронами и делами фирмы. Рузанне понадобилась срочная операция, ее возили в Германию. А мне пришлось ночевать в их доме. Тогда после похорон. Я уснула не в спальне, как обычно, а в своей комнате в мансарде. Я проснулась оттого,  что запищал мой Нубик…
-Кто?
-Нубик, это мой ноутбук, я так его зову, - сказала Янка и по-казала на свою сумку, - а большой домашний компьютер называю Компусь. Нубик подает звуковой сигнал, когда переключается с по-стоянного тока на аккумулятор.
-Значит, он переключился?
-Да сеть вырубилась, было короткое замыкание и возгорание в спальне…. Хотя там все было выключено… но  пожарники, потом сказали, что это было так. Я сначала и не стала спорить. Я просто отремонтировала спальню, и поставила дом на консервацию, до приезда Рузанны. А сама переехала в свою квартиру. В первую же ночь, у меня сломали двери, знаешь, спасла меня моя «помпа», мне ее папа подарил. Она весела у меня над кроватью, я даже не знала, как ею пользоваться.  Я ее никогда не заряжала. Единственное, что я умела, это передергивать. Я видела, как это делают в компьютерных играх. Когда в дверь вломились. Я  крикнула Ком-пусю, чтобы вызвал милицию, и передернула «помпу».  Они оста-новились. Когда приехала милиция, остались только следы взлома. Мне сделали внушение, что ружье надо хранить в сейфе, они  ре-шили, что в квартиру вломились воры, и именно за оружием… Я снова не спорила. Несколько дней спустя, мне привезли продукты из стола  заказа. Я налила молока коту, он попил и сразу умер. Мгновенно. Знаешь, стоял у блюдца,  молча мордочкой в блюдце плюх и все. Я проверила продукты у знакомого на хроматографе, оказался цианистый калий, в молоке, твороге и в хлебе.  Тех пор я питаюсь только в кафе. Потом  разбили «Уралом» мою машину, ту которую сегодня взорвали,  но в машине была не я. В тот день я дала машину подруге. Она ехала по Красногвардейской. На перекре-стке с Никитской  остановилась на красный свет, дождалась зе-леного и поехала, а ей на перерез вылетел «Урал» с Никитской. Она нажала на газ со всей силы и успела проскочить, но задеть он ее все-таки успел, левым бампером. Машину  отбросило, она покрутилась и перевернулась. У подруги сотрясение мозга и сильные ушибы. Она сейчас в больнице. А «Урал» нашли за городом брошенный. Его в тот день угнали со стройки. Когда я об этом узнала, я была в шоке. – Янка немного помолчала, приходя в себя, после вновь пережитого ужаса, а потом продолжила: - И, наконец, сегодня под видом телохранителя ко мне подослали убийцу, а машину и вовсе взорвали.
-Да, девушка, у тебя проблемы прямо скажем, и, не смотря на это,  я вам таки удивляюсь, мисс.
-Чем?
-Ангел у тебя сильный, - объяснил я. 
-У меня много ангелов. Они все меня хранят, оттуда мной ру-ководят, - ответила Янка, показывая указательным пальцем на потолок.
Я невольно проследил за ее указующим жестом и снова ус-мехнулся:
-Мистика, какая-то.
Но дело действительно обстояло совсем не просто, и я в себе червяка веселья, снова заговорил серьезно:
 -Давай подумаем, что все это может означать, и  кто мог знать о том, что к тебе приду именно я? – спросил я, - кроме Ру-занны, ее Игоря и моего Олеговича, хотя, что знают трое…
-Кто такой Олегович? – спросила Яна.
-Виктор Олегович, - мой бывший хозяин, - ответил я, удивля-ясь, что ее заинтересовала эта фигура.
-Это он порекомендовал тебе обратиться к  Рузанне?
-Да. Прежде выгнал меня с треском, - снова отвечал я как на уроке перед учительницей, - а потом предложил позвонить, и дал телефон Рузанны. Я позвонил, меня пригласили.
-А тебе не кажется, что  твое трудоустройство прошло как-то уж очень гладко. И все события перетекали одно из другого, как вода в сообщающихся сосудах.
Я живо представил себе  школьный опыт по физике, где  в три соединенных  кривых трубки наливали жидкость, и она оставалась на одном уровне, воду  подкрашивали в одном из сосудов и она мгновенно  окрашивались в тот же цвет во всех трех.
-Не знаю,  - ответил я, - ты думаешь, что Олегович как-то связан с  теми, кто покушается на тебя?
Яна пожала плечами, потом повернулась ко мне и вдруг неожи-данно попросила:
-Можно я прижмусь к тебе?
-Можно, - согласился  я, хотя просьба показалась мен немного странной, мягко говоря.
Она как котенок перебралась ко мне на коленки, и прижалась всем тельцем. Я ощутил, как она дрожит.
-Ты такой большой  и теплый, с тобой так спокойно. Почти как с бабушкой. И, кажется, в этом мире только один ты не хочешь меня убивать.
-Ты в этом уверена?
-Абсолютно, иначе, ты бы не поехал со мной в этой машине, - проговорила она сонным голосом.
-Почему? – удивился я. - Может, я поставил взрывное уст-ройство на определенный час?
-Нет, - покрутила головой Янка, в полусонном состоянии, и в подтверждение своего состояния заразительно зевнула, - иначе оно бы не сработало от моего сигнала.
Я, ошеломленный ее словами,  вскочил на ноги,  Янка шлепну-лась на пол. Ушиблась и, потирая ушибленное место,  проворчала:
-Ну, чего ты вскакиваешь? – промямлила она, как будто ее только что разбудили.
-Значит, это ты включила бомбу? – не поверил я услышанно-му.
-Вероятно, - проговорила Янка, окончательно очнувшись от несостоявшегося сна, - я так предполагаю, я не уверена, но там, в машине была одна штучка, которая соединялась с Нубиком, что-то вроде противоугонного устройства.- Она потерла глаза ладошками, и закончила. -  Я его включила. Пошел сигнал, он и  спровоцировал взрыв. Такое бывает, от сигналов пейджеров и сотовых телефонов.
Я похлопал себя по карманам и вспомнил, что, как только сел в машину, сотовый телефон, который мне вручил в пакете Игорь, я положил в бардачок.  Хорошо, что хоть деньги, я положил в карман.
Яна внимательно наблюдала за мной, не произнося ни слова. Потом тихо спросила:
-Тони, мы спать будем здесь?
-А чем тебе не нравится? – буркнул я.
-Мне нравится, - вяло отозвалась Янка, -  тогда можно я прилягу. Я всю ночь работала. Уснула под утро, да и то поспать не дали.
Она свернулась калачиком на  моей куртке, положив голову на мои колени, и затихла.
Я задумался. Что мы имеем на текущий момент?  Ничего хо-рошего. Вместо сытного спокойного существования я приобрел большой геморрой. Безумная девица, на которую кто-то покуша-ется неизвестно за что. Лучше бы женился на Любаше, ей богу не так страшна теща, как рассказывают о ней в анекдотах.  А та тетка, которой я отказал во взаимности теперь кажется мне просто красавицей. Что же теперь делать?
И вообще, ну уж очень это все как-то не по-настоящему, как кино, как триллер. У меня такое впечатление, что я уже смотрел этот фильм, но забыл, и вспоминаю. И как в тех фильмах, когда подозреваешь всех, а виновником окажется тот на кого и подумать нельзя, или вовсе главный герой. А что? От этой мысли тоже отказываться нельзя.
Если исходить из того, что виновник преступления тот, кому оно было выгодно, то на повестку дня выходят две кандидатуры: Рузанна и Янка. Наследство получили они обе, бизнес у них общий, а может, они договорились и ликвидировали папашу, как  не нужный элемент в таблице. И теперь изо всех сил, помогая, друг другу, стараются отвести от себя подозрения. Одна талантливо разыгрывает неудавшиеся покушения на саму себя, другая на-нимает ей туповатого телеша, который должен сыграть свою определенную роль. Вот хорошо бы знать, кто из них все-таки оп-ределяет эти роли. Старшая или младшая? Обе умные, изворот-ливые, я бы даже сказал изощренные. Куда мне до них с моим при-митивным мышлением. Но только это они так думают, придется им доказать, что я не пешка в  их шахматной партии. 
Так кто же из них? Если исходить из возможности совер-шить все эти покушения, то здесь больше всего подходит Янка. Чтобы испортить машину отца, совершенно не обязательно самой копаться в машине, а финансовые возможности у нее практически сводят эту вероятность к очевидности. Надо узнать, кто ремонтирует машины в их семье?
А что касается всего остального, то есть покушений на нее, так это вообще возможно плод ее фантазии, приукрашенный внешними эффектами.
Но это все и мои фантазии то же, пока я точно не буду знать, что Янка виновата, обязан ее охранять. Контракт подписал, деньги взял – играй. Какую бы роль тебе в этом спектакле не отве-ли.