За Камнем. Глава 22. Производственные преобразован
С получением бумаг на разведку и добычу благородных металлов в Горном управлении никаких проблем не создавали. И двух недель не прошло, как Степан получил такие документы. Ещё он договорился о возможности поставлять на казенные склады не только относительно чистую медь, но и её сплавы практически по той же цене.
Может всё прошло так просто потому, как все знали в Горном управлении, что прибыли с заводов у него практически не было. А основной доход шёл с, налаженных ещё тестем его отца, поставок зерна на личные городские склады и торговля этим зерном и другими товарами, как в городе, так и на своих заводах. Купеческое дело налажено хорошо, приказчики в основном работали старые, опытные и относительно честные. Так что даже отсутствие компетентности у Степана на этом поприще, за неполные два года почти нисколько не нарушили заведённого порядка в поставках и торговле.
Вот наконец-то, на этот раз, он выбрал время и почти месяц пытался глубже вникнуть и разобраться в своих купеческих делах.
К поминкам на сорок дней, Степан Иванович вновь, даже не задержавшись в посёлке главного завода, появился в деревне у «Афанасьевского» рудника.
С утра Никон показал хозяину этих мест, что они успели сделать за время его отсутствия. Тот был крайне удивлён объёмом проделанных работ. На относительно приличной площади сняли, почти, двухметровый пласт пустой породы и вывезли на отсыпку дамбы для плотины. И очевидно давненько, двое рудокопов вновь с краю строго карьера потихоньку разрабатывали рудоносный слой.
Довольно крупную, хорошо видимую фракцию руды, они выбирали из рыхлой породы и складывали в различную тару, в каждую свой вид минералов, а каменистые обломки породы укладывали на стоящие рядом плотные деревянные носилки. Загрузив их, чтобы всё же были подъёмными, они ставили другие пустые рядом, или сверху наполненных. Свободных носилок у них всегда запас имелся.
Когда же их штук несколько у обоих рудокопов оказывались заполненными, они подзывали с лошадкой того, кто в это время возил породу на дамбу, составляли носилки с грузом на телегу, и он увозил всё это к плотине, там освобождал их и привозил обратно.
Периодически отвозился так же и рыхлый грунт, из которого выбралась до этого явно видимая руда и каменистая порода, но это отвозилось к обогатительному агрегату, который поставили у ручья, чуть выше предполагаемой плотины.
Сделали его по настоянию и под руководством Никона. Правда был он далеко не совершенен и довольно неуклюж. Грунт, на верхнюю площадку, приходилось закидывать лопатой или в чём-то ещё заносить по лестнице и высыпать его там, а воду черпать из ручья ведром и лить в лоток на высоту более полутора метров вручную. Благо носить не нужно, водоём тут же, под боком.
Но всё равно здесь, из того грунта, который раньше шёл в отвал, извлекалось руд мелкой фракции столько же, а чаще и больше, чем выбирали рудокопы на руднике.
В складе, который находился во дворе дома покойного Афанасия, Степан обнаружил, что со времени его отъезда добавилось немало отсортированной руды, и не россыпью как раньше, а в различной таре. Что-то находилось в мешках, но много в, очевидно недавно изготовленных, небольших берестяных туесках или лукошках, да иное в плотных деревянных ящичках.
И ещё Никон Игнатьевич сообщил о том, что опираясь на изучение слоёв грунта вынутого из шурфов, с уверенностью можно сказать, это очень богатое месторождение, но больше не по меди, а по серебру.
На следующий день после поминок, оставив более опытного рудокопа старшим по работам, Степан и Никон с Макаром отправились в главный заводской поселок, прихватив в телегу вместе с инструментами и добытую за это время серебряную руду.
Там ниже плотины уже стояли и вовсю работали агрегаты по обогащению руд, а чуть в стороне от них находилось почти готовое и хоть сейчас его запускай в дело приспособление для промывки золотоносного песка. К верхним площадкам этих агрегатов, куда по лотку должна подаваться вода для размыва и обогащения рудной смеси, оказались построены деревянные взвозы, поэтому из конных телег грунт сразу выгружался к начальной точке промыва.
Через день по приезду Степана с Никоном, утром запустили в работу и приспособление для промывки золота, и к концу рабочего дня сняли оттуда приличный урожай увесистого шлиха. Словом работа заводского посёлка стала входить в новый определённый ритм.
С изготовлением невода дело тоже подходило к завершающей стадии. Правда, никто из посёлка, до этого, невода не изготовлял. Долго ломали голову, предлагая разные варианты, как скроить и сшить мотню и правильно прикрепить её вместе с крыльями к верёвкам. Чтобы не пошёл насмарку большой совместный труд, решили смастерить сначала маленький бредень, если что не так, сразу увидят и поймут все недостатки, если такие получатся. У Степана уже вроде и сомнения появляться стали, стоило ли ему начинать этим своим капризом заниматься…
А появилась у него эта задумка ещё прошлым летом. Когда он по дороге из города ночевал с Николаем Петровичем верстах в двадцати от посёлка на берегу довольно большого красивого озера. Тогда прибрежный камыш ходуном ходил от движущейся в нём рыбы. В эту ночь молодой мужчина с ностальгией вспоминал месяц, проведённый в юности с бригадой рыбаков, и «загорелось» у него проверить это озеро неводом…
В общем, пока невод доводили до ума, Степан с Никоном и его помощником на второй завод укатили. Правда, через неделю Степан вернулся, оставив маркшейдера там, для разведочных работ, предоставив тому большие полномочия.
Удостоверившись, что невод готов, и все приспособления для подлёдного лова изготовлены. А работы в посёлке, карьере да заводе хорошо налажены и идут своим чередом, Степан вернулся в город.