Вот это я молодец! Вот это я сотворила! Устроила. Этакий эксперимент, аттракцион небывалой жестокости к самой себе. Хотя, наверняка, уже бывало и не раз. Это в моей жизни, до сих пор - небывалый.
Зрелище, показуха, представление, театральность? Ну да, ну да, но ведь и яркость, и красота поступка доброй воли, и искренность негодованья, и помыслов чистота в сраженьи за "поруганную честь".
А публика ждала развязки, затаив дыхание. И мне тогда казалось, что состраданья - ни капельки, одно лишь любопытство, с трудом скрываемое. А потому и уговоры одуматься, остаться - не принимались. Я в них не верила. А можно, можно было и прислушаться. Рассказывали, что наш системный администратор чуть ли в драку не кинулся с главным инженером, когда тот принялся приравнивать мои заслуги и знания к нулю. Но мне лишь виделось и представлялось, как ставки делаются: уйду или останусь. И оттого - обратной дороги не было.
Да, красота требует жертв. И красота поступка - не исключение.
Я в жертву принесла себя, разбила собственное сердце, и вот уже почти неделю продолжаю страдать, страдать, страдать. Мучительно: "Какая дура, дура, дура! Героиня-истеричка. Какая необдуманность! Как жить-то, а? Как жить? Ведь я же совершенно не умею существовать без работы! Не представляю, чем можно заниматься и какие задачи, цели ставить пред собою. Я, похоже, совершенно незаметно для себя, постепенно, стала рабом этой лампы. И куда теперь девать все эти дорогостоящие сценические костюмы? При моей сегодняшней роли - они без надобности."
И всё же, не бывает худа без добра. Оставшиеся вдруг, неожиданно, внезапно осмелели. Правда, осмелели. И возроптали. И рабовладельцы не на шутку испугались. Сдрейфили.
Слабое утешение, скажите, для безработной? И я вам отвечу - не-а, не слабое. Очень даже - неслабое. А любовь и уважение в глазах людей, когда расставались?
А вы говорите - смиритесь.
Вот сами и смиряйтесь.
Единственное, что поражает - счастливее не стала.
Ой-ё-ёй, неблагодарная, неблагодарная какая! Ужас!
Ну как же так? Ведь я же избавилась от давления и несвободы, которые уже давным давно казалось мне невыносимыми, и вдруг счастливее не стала!
И теперь совсем непонятно: а надо ли было с таким молодецким размахом разрушать то, что возводилось с величайшей любовью и трудом долгими годами, если в результате стало только хуже?