Прощай, моя школьная любовь

               
    Три  месяца без работы…  три  месяца…  Да и работала - зарплата  семь тысяч, а какие это деньги? Всё подорожало,  жить становится невыносимо…. Три  месяца  в кошельке ни копейки. Получит детские на детей, кое- что из продуктов купит и всё- денег нет. Но и этих продуктов на месяц не хватало.  Ходить с детьми к подругам, как будто бы «повечерять», поболтать, а в самом деле надеяться, что накормят ужином... Это стыд!
      Люська, та молодец - у неё всегда напарено-наварено. Она Русланчика своего так закормила, что он  в  дверной проход еле-еле входит. И сын её, Санька, от отца не отстаёт, откормленный   карапуз. Она и  Аню  с её  Иришкой и Вовкой кормит  так, что им на два дня хватает. И никаких вопросов не задаёт. Для неё норма - пришли   гости, значит надо в первую очередь   НА-КОР-МИТЬ!
     А вот Оксанка, та в лучшем случае  напоит чаем с засохшими печенюшками, а в худшем - отправит Вовку с Иришкой поиграть в соседнюю комнату или к телевизору, а сама весь вечер будет рассказывать про своё свидание с очередным любовником.   
      Бывало, к  Ларисе  заходила с ребятами.  Лариса  посадит за  стол  Аниных  детей вместе со своим Вадиком и  начинает Вадика уговаривать, чтобы он поел кашки. С  ложечки его кормит, Аниных  детей в пример ему ставит и нахваливает, как они хорошо кушают. А Аня  так и остаётся не солоно хлебавши. Ну ладно - главное дети накормлены.  Но до каких пор это унижение может продолжаться?
      Еда - это одно. Но за квартиру не платит второй год, немного, но ведь копится,  за электроэнергию не платит, сама вся обносилась,  Вовке курточку нужно к школе купить, старая совсем мала стала. Да и Иришка вырастает из того, что ей года два назад  отдала подружка Наташа от своей дочки.
 «Ну почему одним всё, другим ничего,- думала Аня.- Посмотришь,   как сыр в масле катаются – в городе живут, квартиры покупают, машины, ремонты делают дорогие,  отдыхать в отпуска ездят, одеваются, у детей дорогие  планшеты  и телефоны. А вот у меня всё не ладится.»

     Да и правда - каждому своя судьба. Как ни старалась Аня хвататься за соломинку, бесполезно - ломалась соломинка и опять плыла Аннушка  по течению своей нелёгкой судьбы. 
      Мать  всю жизнь пила,  сестра тоже  стала пить,  со  школьной скамьи.   Потом  вроде  у сестры всё наладилось  - замуж вышла за Антошку  Болотникова. Аня думала,  успокоилась  сестрёнка -  не будет пить и болтаться с такими же подружками  и  сельскими алкашами.   Но не успокоилась, даже беременная продолжала пить, вместе  с  мужем и свекровью.  Так  и замёрзла пьяная зимой, прислонившись к забору, осталось двое  сынишек.
        А Аня  не пила,  не курила, честно ждала своего принца, воевала с пьющими матерью и сестрой.  Но  не везло ей!  И  не только в жизни, но и в любви. Первого, Сергея,  любила до ужаса, на всё пошла бы ради него. Но пожили с ним всего два месяца. Уехал её любимый командировочный Серёжа, как только узнал, что Аня беременная.  С Мишей сошлись, когда  Вовке было уже  года два. Такой горячей любви, как к Сергею, не было,  но тешила себя надеждой, что увезёт он её с Вовкой в город, красиво жить начнёт, подальше от этой деревни и пьяных родственников. Хороший был мужик Миша. Но тоже командировочный. Пожил свой срок, пока  газовые трубы прокладывали  мимо   их  без газовой  Берёзовки  и уехал. А через несколько месяцев Иришка родилась. Ну что ж - память от   мужчин ей осталась хорошая. Детишки получились красивыми и умненькими, послушными.  Только алименты ей никто не платил и была она мать - одиночка.
     А после смерти сестры  Татьяны, муж её, Антон Болотников,  решил к ней посвататься. Вот ещё!  На что ей Антон? Не получилось с принцами, не стоит и  голь перекатную собирать.  Антон ещё в школе проходу  Анне не давал - записки писал, в любви признавался. Подлавливал её везде, где только можно - на речке, у клуба, у школы, пытался разговаривать, обещания какие-то давал. А как-то подарил ей браслетик и колечко, сплетённые из разноцветной проволочки. Брат – тюремщик, наверное, научил его такому ремеслу. Аня выбросила их и сказала, чтобы не лез  к ней со своей любовью и самоделками,  что  она создана  не для него, второгодника,  и этих  проволочных колечек.
     После школы  Антошка в Армию ушёл,  вернулся -  пьянствовал,  нигде не работал.  Аня  ещё раз убедилась, что  создан этот деревенский паренёк  не для неё. Пусть одна она осталась, но хоть от любви детей родила и от красавцев. А что Антошка? Мелкий, худой, не красивый, девять классов закончил с горем пополам, нигде не рабатывал.   Да и алкоголик в придачу.
    Вот Танька ему как раз  пара была - оба алкаши. Подозревала Аня, что Танька с детства по Антошке вздыхала. Уже после смерти  сестры, Аня нашла у неё шкатулку, а в ней браслетик и колечко, которые Антон подарил ей, Ане.  Видимо подобрала и спрятала.    « Вздыхала наверное над  этим колечком  и плакала»- думала Аня.   А ещё   в шкатулке  хранилась  записка. Аня хорошо помнила, что Антошка передал эту записку ей на уроке черчения, в записке Антон писал: «Я люблю тебя.» Имени не было. Аня с усмешкой думала «Смешно,   Танька видимо  представляла, что Антон ЕЙ,   а не МНЕ,  писал про любовь. Тешила себя, страдала,  пока по пьянке не сошлась со своим любимым Антоном. Зато потом он здорово её поколачивал. Ещё бы! Мечтал об одной сестре, а женился на другой.»   Она смеялась над покойной сестрой и над Антоном, который ещё раз попытался  объясниться  Ане в любви.  Дурачок,- думала Аня, - думает, если у меня двое детей и у него, вдовца,  двое, так я разбежалась  за него замуж. Нет, жизнь не окончена. У меня ещё будет принц на белом коне. Я сильная. Переживу.»

     Племянников  конечно было жалко, взяла бы их   себе, но своих нечем кормить другой раз. « Зачем мне эту петлю на шею? Он ещё повадится к своим детишкам ходить, а я видеть его рожу не желаю»-думала Аня. 
   Да и не отдали бы  ей  племянников - руками и ногами вцепились! Там же пенсию назначили за мать, по потере кормильца. Хоть и небольшую, социальную, но  на двоих детей это было пятнадцать тысяч. В их селе ни на одной работе столько не заработаешь.
      Жил  Антон с детьми  и  со своей   матерью. Но как уж там они жили, когда отец постоянно пьяный,  а бабушка во хмелю.  Руками и ногами вцепилась - не отдам внуков! И не отдавала,  пока  не нашла её соседка мёртвой. Следствие было, следов  насилия  не нашли, умерла своей смертью, скоропостижно. «Запилась!»- судачили соседи. 
    Хоть какая, но бабушка была, женщина в доме, а с  пьяницей отцом  дети остались без пригляду.  Антон напьётся - и валяется там, где сон сморил, думали так и кончит где-нибудь под забором. Сколько   алкашей по умирало от этих шкаликов, фанфуриков  и палёной водки!
      Отдел опёки  забрали детей  и стали собирать документы на  лишение Антона   родительских прав.  Один путь детям - детский дом.  А детишкам - то пять лет да три  годика.
      И опять Антошка приходил к  Ане, опять стоял на коленях и объяснялся в любви и просил, хотя бы ради детей, сойтись с ним, чтобы не лишили его родительских прав.
      Самой большой гордостью для него было всегда, что он –ОТЕЦ!  Но Аня  сказала:
-Смешной!  Ты мне один, молодой, не нужен был, а теперь, спившийся совершенно, да ещё  с детишками….
-А если я пить брошу? - умолял Антон.
-Иди, Антоха, отсюда, пока я милицию не вызвала, -заругалась Аня.

      Но тут приехала к ним в посёлок Лидия. К кому приехала - никто  не знает, откуда приехала - никто не интересуется. Глаз положила  на Антона и даже в брак  с ним вступила. Долго в посёлке не могли понять чем же он привлёк эту  высокую, статную, красивую  женщину. Сам-то он  худющий, низкорослый, пропитой насквозь. На лице, казалось, одни глаза бесцветные остались.
      И тут началось! Детишек она  от  детского дома спасла, отдел опёки от неё в восторге. Антошку то ли закодировала, толи ещё какое зелье подмешала. Но он по струнке  стал  ходить. Ни капли в рот! Отправила его куда-то на заработки, а сама домом занялась.

     Дом Антону  от  отца  достался - большой, крепкий,  из  красного кирпича. Единственный в  селе  такой. Когда-то, когда ещё совхоз был в их   Берёзовке,  этот дом директор строил себе под дачу. Конечно же на совхозные средства.  Но конец восьмидесятых  был горячий - крепко взялся трудовой народ за начальство, стойко держали оборону и считали нетрудовые доходы. Демократия началась. Народу понравилось это красивое слово и они  щедро   употребляли   его  где надо и где не надо.
       Постановили тогда дом этот отдать  лучшему комбайнёру -  Петру  Болотникову.  Кроме того, что он лучший комбайнёр, победитель соцсоревнований,  он  ещё и  в совхозе проработал двадцать пять лет и семеро детей имел.  Хорош был дом! Высокий, на высоком,   солнечном месте. По сравнению со старенькими соседскими хибарами, он смотрелся Дворцом. Задуман он был в два этажа, но что-то видимо там не пошло и   сделали один этаж, но зато была красивая мансарда с балконом.  А потолки в доме высокие, кочегарка с   водяным отоплением,  в доме   несколько комнат, во дворе  баня и  крепкие надворные постройки.  Шептались, что даже туалет в доме и ванная. Для сельских жителей, привыкшим к удобствам во дворе, это казалось сказкой. Усадьба  соток в двадцать  была огорожена высоким забором - здесь тебе и картошку сади и гусей паси.
       Но недолго пришлось   Петру пожить в этом особняке.  Умер прямо в поле,  едва успел  трактор остановить. Так и нашли его лежащим   на земле, у трактора. Обширный инфаркт. Осталась жена  с семерыми детишками:  мал-мала меньше  от  полутора   до семнадцати  лет. Сначала все уделяли ей внимание, сочувствовали, жалели, а потом потихоньку забылось чужое горе. Каждый был занят своими проблемами. Да и шикарный дом не стал давать покоя  деревенским. Уже жалели, что  всем миром отдали его Болотниковым. Но назад пути нет - не вернёшь дом. Да и кому? В селе людей много, а дом такой один.  Может от того молча, кто с иронией, кто со злобой,  наблюдали за судьбой обитателей дома.
      Запила вдова. Сначала дома, втихушку, чтобы успокоиться и жизнь свою горькую  краше сделать, а потом втянулась. И уже всё село знало, что Вероника Болотникова запивается. Дети подрастали и разлетались.  Глядя на мать, тоже тянулись к рюмке. В результате только старший сын, уехавший на учёбу сразу после смерти отца, устроил свою жизнь и раз в год приезжал к матери -  пытался воспитывать, кодировал раза два,  помогал  что-то сделать по хозяйству, продуктов  запасал, младшим сестрёнкам и братишкам к школе что-то покупал.  Но  сестрёнки и братишки росли и разлетались - кто замуж уехал и никогда  не интересовался жизнью матери, кто в тюрьму, и уже не по одному сроку, кто  петлю на себя одел, кто утонул в пьяном виде.
     И вот остался в Берёзовке только   Антон. Поскрёбыш, последний был у родителей. Когда отец умер, ему второй годик  шёл. Так и  жил вместе с матерью в доме.  В Армию сходил.  А потом понеслось - пьянки,  дружки, подружки. На работу устраиваться не торопился. Некуда было - совхоз перестал существовать. В соседний город ехать, куда подались все мужики-односельчане, ему не хотелось. Пытался пару раз - на три дня не хватало, срывался и ехал домой, к мамочке под крылышко - пропивать её пенсию.
      Никто в селе уже не завидовал их шикарному  особняку. Проходя мимо, только головой качали - это ж надо до такого состояния довести! Поблёк дом, покосились  ворота и завалился   высокий забор, выбитые во время пьянок стёкла не вставлялись, а заколачивались  фанерой, затыкались старыми фуфайками. Кочегарка давно была заброшена,  сложили небольшую печку в одной  из комнат, в ней  обогревались, в ней  пили и  спали. Давно не работала канализация, некому было ей заниматься. Не только душ и ванная, в бане-то не каждый раз мылись - дрова не заготавливались. Дома топили тем, что   под руку попадёт, даже задний забор и одна из хозяйственных  пристроек   в ход пошли. Жизнь была, как Ванька-встанька: выпили-выспались-снова выпили- что-то нашли закусить- закусили- снова выпили и выспались. Никаких планов на будущее, никакой домашней работы. 
       А потом   Татьяна, его подружка и собутыльница, забеременела. Стали жить вместе. Татьяна в любви признавалась каждый день, а Антошку это злило. Одна любовь у него была, школьная.  Иногда  мечтал, что рядом с ним не Таня, а Анюта. Но, опомнившись,  проклинал свои  мечты, и пьяный, жестоко избивал   сожительницу.
     Родился  Сёмка, потом  Савка. В браке не были, но  сыновей он, как положено, на себя записал. Он ОТЕЦ! И гордился этим. Осуждал своих дружков, которые  не записывали на себя детей. Говорили,  пусть баба будет матерью-одиночкой, больше денег от Государства получит, да и проблем меньше - в случае чего, на алименты подавать не будет.
 - Вроде отец, а вроде и не отец?  -   смеялся  Антон,- да какие вы отцы? Отцы, как псы. А вырастут дети ваши, понимать начнут, Государство будут папой звать? Ну какая фамилия у твоей  дочки в Свидетельстве? А… молчишь…  а  мои сыновья  Болотниковы! Мою фамилию носят мои сыновья!- бил он себя кулаком в грудь.
    Частенько  получал за такие слова от своих  собутыльников, били  не на жизнь, а на смерть. Сильно обижал их Антон такими высказываниями. Заживали синяки, а  Антон  не отступался и при каждом удобном случае  заявлял таким горе - отцам  то же самое. Неисправим был Антон! Настырный.

      Но судьба распорядилась так, что умерла  мать его детей, потом его мать, а сейчас вот детей забирают. Дружки-собутыльники хмыкали и заявляли:
 - Бог тебя наказал за твои слова нехорошие. Вот теперь кто будет твоих детишек растить? ГОСУДАРСТВО! Хоть и твою фамилию они носят. А мы своих сами растим.
     Антон опять рвался в атаку -  до синяков  доказывал, что не отдаст детей Государству, что добьётся, вернёт сынков себе.  Но как это сделать, Антон не знал. Запивал горе всем, что горит, пил со всеми, кто позовёт.
Пенсии матери уже не было, пособия на детей тоже. ЧЁРНАЯ ПОЛОСА.
    Антон, бедный Антон, он думал, что когда-то в его жизни была она БЕЛАЯ. Кончилась белая полоса для него с  тех пор, как умер отец, лучший комбайнёр совхоза Берёзовского. Кончилась белая полоса, когда Антошке пошёл второй годик. С тех пор прошло больше тридцати лет.

      И тут появилась Лидия! Что случилось с Антоном? Съездит на вахту на месяц - кучу денег привозит. Где она ему такую вахту разыскала? Спрашивали мужики, где он работает, куда ездит – смеётся: «секрет фирмы» -  говорит.  Под её  всевидящим оком, всю мужскую работу по хозяйству Антон  сделает и снова на вахту.
      А  Лидия на работу никуда не устроилась. Антошкиных двое детей,  да ещё  под опёку взяла сначала двоих, потом ещё троих. Прописалась в доме, потом занялась оформлением документов на приватизацию дома.
      А потом   все соседи с ума по сходили! Лидия занялась ремонтом дома. Сначала возвела высокий забор, наверное для того, чтобы  соседи не заглядывали и не вынюхивали. А потом заездили  к ним машины с невиданным  в селе стройматериалом, застучали, забурили, засверлили  рабочие, приехавшие из города. Появилось в доме паровое отопление, наняла Лидия мужика  и он пилил-колол дрова, следил за кочегаркой. Появился в доме тёплый туалет и ванная.   Из  отдела опёки приходили   женщины и с удивлением рассматривали  красоту здания как внутри, так и снаружи, ремонт был сделан огромный. Восхищались  комнатами, которые были  оборудованы для детишек, игрушки, мебель, компьютеры или ноутбуки в каждой комнате. А во дворе детская площадка, клумбы с цветами, за домом небольшой огород с овощами. В Дворец  превратился   дом!
      Деревня шепталась и обсуждала Лидию. Проходимкой называли, аферисткой, чёрным бизнесом обозвали  то, что она взяла детей под опёку. Учителя и воспитатели расспрашивали детишек об их жизни, стараясь найти в их ответах что-то такое, что может скомпрометировать Лидию.  Но нет, довольные ребятишки, опрятные - придраться не к чему.
   А потом Лидия купила  автомобиль. Такого автомобиля в селе никто не видывал! «Мазда», семиместная. Насадит ребятишек и везёт в город после уроков и детского сада - кто в музыкальной школе занимается, кто в спортивную секцию ходит. Этого деревня не могла простить Лидии.

       Пытались через Антошку досадить. Как-то, когда он приехал с вахты, перехватил его сосед, Вован, известный в деревне алкоголик и  сплетник. Любитель преподнести новости «и вашим и нашим» в перевёрнутом виде.
-Ну что, приятель? Под бабой ходишь? Ты посмотри, как она твой дом захапала. Детей твоих  на свою сторону переманила. Чужих навезла - корми их. Ездишь, вкалываешь, света белого не видишь, а она здесь пользуется твоими деньгами. Вот последние соки из тебя выжмет и выгонит тебя. Дом себе заберёт и детей твоих. А тебя под забор.
      Антон молча пошёл домой. Осмотрел свои хоромы. «А может правильно Вован сказал? Я вкалываю, а она пользуется.»
      Червоточина сосала душу. Захотелось выпить. «Пойти что ли к Вовану, выпить с ним, излить душу?»
       Он ещё немного посидел, подумал и пошёл к Вовану. 
Но только вышел за  ворота, подъехала «Мазда».  Лидия сама за рулём.
    «Когда успела?- злился  Антон.- Или раньше у неё права были? Ничего-то я про неё не знаю, а живём уже третий год. Кто такая? Что у неё на уме? Всё кому-то названивает по мобильнику. Как-то заглянул, увидел имя «Валерий» Ясно, что любовник в городе живёт. Наверное и машину для этого купила, чтобы встречаться.   Может вправду выгонит? Вон она какая красивая. Сейчас пойду к Вовану, напьюсь и она мне ВСЁ-Ё-Ё  расскажет! Я ей устрою  допрос с пристрастием! Главное - хорошо напиться. А то она и детей у меня заберёт. Ишь, благотворительница разыскалась! А я тут совсем никто - сбоку припёка. Я батрак, работай знай.»
Сёмка и Севка выскочили из машины и   бросились к нему с криками:
-Папа приехал!-  обнимают его. А тут подскочили опекаемые, чужие дети и самая маленькая, Леночка, тоже бросилась к нему:
-Папа плиехал! - обняла его за коленки, прижалась. Так и стояли несколько минут. Антон почувствовал маленькое детское тельце, прижавшееся к нему, как брошенный котёнок. Жалость пронзила его сердце, чуть в слезу не прошибло,   схватил девчушку на руки и поцеловал.
-Да, папа приехал. Пойдёмте  в   дом, - сказала Лидия.
      Антон  пошёл, окружённый детишками, продолжая нести Леночку на руках.
 А за столом  конца разговорам не было!
-Папка, ты бы знал,  как у нас тренер хорошо  всё умеет делать,- сказал восьмилетний Павлик. У Антона в горле застрял комок. Вот уже второй приёмный  ребёнок за вечер назвал его папой. Это дорогого стоит. Значит нужен он всё-таки им.
       Ребята на перебой рассказывали чем они занимались в городе, а Антон сидел и слушая их в пол уха,  думал о своём.
« Зачем я к Вовану собрался? Дурак дураком.. . Дом она захапала… да какой это дом был без неё? Сарай-сараем, всё запущено и заброшено. Одного только мусора на свалку она три тракторных тележки вывезла. У нас же  годами валялось  рваньё, бутылки, банки, склянки, железо, всякие  ржавые вёдра, баки и умывальники, которое натаскали алкаши, но  никто этот хлам  нигде не принимал. Дети  к ней тянутся... так это же хорошо…  Они бы сейчас в детском доме были без Лидии. Мне бы без неё не бросить  пить. Так бы и замёрз пьяный, как Татьяна. И  приёмные дети  тоже уже моими становятся - вон, папой называют. Она же не пропивает то, что я зарабатываю, а всё в дом, в хозяйство, в детей. Смотри-ка- музыкой занялись, спортом. Вон и малявка эта, Леночка, какую-то песню поёт,  в детском саду разучили. Про машину эту тоже спрашивал, дорогая же… сказала, ссуду взяла, из опекунских расплатится.»

       А соседи не унывали! Подсчитывали сколько денег Лидия получает за приёмных детей, куда держит их. Павлик пришёл из школы с синяком под глазом - мальчишки назвали его прикормышем  Болотниковским.
     Семья эта поперёк горла была не только соседям, но, казалось, всем односельчанам. Главное,  ставили им в вину то, что  опекунские деньги получают от Государства. Только на них можно так обжиться, только на них можно  из заброшенного дома хоромы сделать и всё обставить дорогой мебелью, машину дорогую купить.  «Наши  ребятишки песенки поют в сельском клубе с зав.клубшей - пенсионеркой, а ихних на машине возят в город, за деньги учат в музыкальной школе.  В футбол  наши  играют за огородами на пустыре, а у Болотниковых смотри-ка, господа какие,  в городские  спортшколы ездят! Там же деньги нужно платить, не дураки, знаем….   Да куда ж это Государство смотрит?  Нам  вот на родных детей  дают детское пособие  триста   рублей, а этим брошенным детишкам  тысячами суют. Так-то можно жить этой Лидии!»
       Уже перемыли косточки и навсегда забыли, что Антон тоже работает, ездит на вахту и большие деньги оттуда привозит.
     Никто не хотел видеть, что  Лидия распахала заброшенный когда-то участок  и не только цветами засадила, но и картошки соток десять, овощей разных. А в огороде у них чистота - ни соринки. На субботники по уборке огорода выходили всей семьёй. Кому-то доверяли картошку окучивать, кому-то  лук, а морковь только Лидия. Боялась, что спутают с укропом и повыдёргивают.
      Даже Леночке не сиделось без дела, она зачерпывала в лейку водичку из бочки и поливала  огурцы.
-Ну первый огурчик, ребята, кому дадим?- смеялась Лидия.
-Конечно Леночке,- отвечали хором,- она же поливает.
-А   мы  с Павликом  будем картошкой распоряжаться,-  смеялся Сёмка, - это же мы картошку окучиваем.
-А я тогда не буду лук полоть,- заявил Савелий,- я лук не люблю. Ребята, кто любит лук, идите его полите. Я вот лучше  вон ту клубничку пополю.
Так с шутками и  с песнями  пропалывали весь огород. А весельчак Андрюшка смешил всех  анекдотами. Где он их узнавал, как запоминал? Но они так и вылетали   из него.
       Как будто не видели в селе , что Лидия развела скотину: на  целую стену  в конюшне наколотил Антон  клеток для кроликов, купили  крола и пару крольчих. И пошло племя плодиться. Не успевали забивать на жаркое. В загоне кудахтали куры, каждый день к столу свеженькие яйца, в стойле хрюкали  поросята - к зиме будут со своим мясом.  Это в то время, когда  половина населения в Берёзовке всю скотину  убрали, утверждая,  что в магазине все продукты есть, зачем   возиться с навозом в   конюшне. А Лидия ещё и о корове мечтала. Но это уже на будущее. Планы у неё были на несколько лет вперёд.
      Никто не замечал, что руки у Лидии золотые - всех ребятишек успевала обвязывать. Не только носки, варежки и шапочки, но и свитера. И одежда на них всегда чистая и отутюженная.
       И ещё много чего хорошего старались не замечать односельчане. Хотя бы то, что она чтила память  родителей Антона и его  жены, матери Севки и Савки.  Установила  всем  новые  памятники, насадила на могилах цветы и каждый родительский день пекла пироги и Севка с Савкой обносили соседей -помянуть маму и бабушку с дедушкой. А пироги те были на славу, не каждой стряпухе такие удавались.
      Так уж повелось, что зависть затмевает всё хорошее, выискивая  то,  о чём можно посудачить и посплетничать. В  небольших населённых пунктах, где все друг друга знают, не любят тех, кто  чем-то выделился. Лучше плохо жить - тогда судят, рядят, делают вид, что сочувствуют, а отдавая  старую одежду или  двухлетней давности солёные огурцы, считают, что помогают. А вот Болотниковы  вдруг  выделились. И не будет теперь им житья! Пока не увидят, что на чём-то споткнулись, что-то у них так же, как у всех, а ничуть не лучше.

    Обратила внимание на жизнь Антона и Аня.  Подруги частенько поддразнивали, мол упустила  Анька  своё счастье. Антошка-то вон какой завидный жених стал. И детишки бы его не помешали ей. Проворонила -проворонила. А вон какая-то Лидия, ни откуда приехала и взяла его в руки.  Да он же всегда был такой - из него хоть верёвки вей.
-Да ладно девчонки, - отговаривалась Аня, - ну не нравился он мне, как мужик.  Да и алкаголик. Я всегда о городском мечтала. Вот был бы он такой же красивый, как мой Серёжа….
-Ну и где он, твой красавец Серёжа? Тю-тю   его. Оставил только мальца и укатил. Водись, корми.  А  Антошка вон как боролся за своих. Даже с нелюбимой ради детей сошёлся. Думаете он любит эту Лидку? И твоим бы ребятам был самый лучший отец. Не то, что твои Серёжа и Миша.
-Девчонки, надоели вы со своим Антошкой.  Не нужен он мне. Я даже не представляю,  как с таким в постель ложиться.
-Зря…- протянула  Оксана,- я б такого захомутала. Ты вспомни,  как он за тобой в школе бегал! И сейчас не поздно отбить. Только пальчиком помани.
-А спорим ничего не получится, -  заверила Лариса,- зачем ему сейчас  Анька? Без работы осталась, двое детей. Да и не первой ты свежести сейчас, извини конечно, подруга. Да  Лидка-то у него тоже ничего. Посмотри - не дом, а картинка! Смотри на какой машине они ездят. Тебе такое не снилось. А любовь – не любовь….  Сейчас главное жить хорошо, в достатке.

     Задело за живое Ларисины слова. «Это я-то не первой свежести?  Да я только поманю! Как собачка прибежит. Как на коленях-то он у меня стоял, когда после Таньки сватался ко мне!  Я им докажу! Подруги ещё называются! Я буду жить с Антошкой в его Дворце и ездить на его Мазде. Правильно Лариска сказала- сейчас уже не любовь главное, а жить хорошо. Я без работы, долгов полно, детей кормить нечем. А Антон говорят, неплохие деньги привозит с вахты.  Антошка ради меня выгонит эту самозванку.»

        И судьба  подтолкнула   к ней  Антона в нужное время и в нужном месте.   Вечером, на остановке. Она ждала автобус, чтобы  поехать  за ребятами в Сосновку, оставляла  их у тётки  на выходные.  И вдруг на  остановку   подошёл Антон.
       Аня давно не видела его, пожалуй,  с того дня, как на коленях он стоял и   в любви признавался. Он словно бы ростом стал выше,  на лицо свежее, пополнел, одет прилично, как городские мужики - в приличных джинсах и в светлой ветровке, сумка через плечо. От него разит каким-то приятным одеколоном, гладко выбрит.  Поздоровался и отвернулся. Закурил. И не какую-то там «Приму». О чём разговаривать, развела их жизнь, да никогда и не сводила.
 Первой заговорила Аня:
- Ну что, богатый стал, не разговариваешь?
-А о чём,  Аня, нам разговаривать? Всё давно уже сказано.
-Так уж и всё? Ну расскажи, как докатился до такой жизни?
-До какой?- удивился Антон.
-Ну вот прикид, одеколон, сигареты…. Любовь что ли,   таким тебя сделала?
-Аня, любовь моя осталась в прошлом, ты знаешь. А сделала меня таким жизнь.
-Жизнь по имени Лидия, - засмеялась Аня. - Ты хоть любишь её? Смотри-ка, мне в любви клялся и тут же другую нашёл.
-А если я скажу, что не люблю её?
- Тогда я скажу,  как так можно жить не любя? Если бы я кого любила, так меня бы только пальчиком поманили, я бы побежала за ним, сломя голову.
-Так  я бы тоже побежал за той, кого до сих пор люблю. Но ты ведь не побежишь за мной?
-А  если бы я сказала, что побегу? Что бы ты сделал?- кокетничала Аня.
Она бросилась как в омут с головой. Вспомнились Ларискины слова, что не нужна она сейчас ему. «А вот докажу, что нужна. Докажу, что нужна»-пронеслось в голове у Ани.
Антон обнял  её и стал  целовать, сначала лицо, глаза, щёки. Гладил волосы, а потом впился в губы долгим поцелуем.
          В Сосновку за детьми Аня в этот вечер не уехала.  А куда собирался ехать Антон, она так и не узнала. Он с ней пробыл всю ночь. Прошла ночь, о которой он мечтал  в школьные годы и потом,  всю свою взрослую жизнь. Провёл ночь  с той единственной, которую любил всю жизнь, из-за которой бил сожительницу, мать   своих  сыновей, Анину сестру. Бил только за то, что спал не с той сестрой. За то, что одна сестра отвергала его много лет, а другая клялась в любви и бегала за ним, как хвостик.

    Событие это стало известно всему селу. Аня  с гордостью сообщила  Ларисе, чтобы  знала подруга, что  Антошка побежал за ней бегом, только пальчиком поманила. Лариса ещё кому-то, тот ещё кому-то и поползло сарафанное радио по селу.
     Обрадовались сначала   недруги Болотниковых, так вот и надо этой Лидии. Теперь  выгонит Антошка её, приведёт  Аньку. Пусть. Та хоть своя, местная. А ЭТА!  Приехала откуда-то….
        Аня решила немного поиграть со своим любовником. Пусть не думает, что так быстро сдалась! Пусть не думает, что позарилась на его добро! А Антон  ездил в город, покупал там цветы и приносил их Анюте, вызывая её на улицу, по полчаса стоял под окошком. Та не выходила. Совсем как много лет назад.
       Кто-то подсказал, что мол ты с цветами? Этим бабу не купишь! Подарки надо дарить. Купил в городе золотые серёжки, передал с  её дочкой Иришкой. И опять Аня не открыла окно и не вышла на улицу.

     Съездил на  вахту и  в первый же вечер побежал к своей любимой. Набрался смелости и зашёл в дом. Выложил перед ней на стол  всю свою зарплату.
-Анюта, не выгоняй меня, давай вместе жить. Я тебя сделаю самой счастливой женщиной на свете. Ты же знаешь, что я люблю тебя с детства.
- Что ты мне здесь выложил? Думаешь купил своей зарплатой? – Аня разложила деньги на  три кучки.
-Видишь   сколько  тебе  останется после того, как ты выплатишь алименты своим детишкам. Маловато… И вообще, ты что, всё своё добро оставишь ЭТОЙ? Собираешься ко мне с чемоданом? А приёмных своих куда денешь?
- Ну приёмные у Лидии останутся, своих сюда приведу. Аня, неудобно как-то её выгонять с детьми, она же там ремонт большой сделала, машину брала в кредит и опекунскими   платила. Ещё наверное не доплачено.
       Аня боролась сама с собой, чтобы не взять эти деньги со стола. Столько много! А у неё долги! Детей кормить нечем!
      «Нет,- одёргивала она себя, - если я сейчас поддамся и возьму деньги, он переползёт ко  мне. А зачем он мне без дома и машины? Так и будем вот в этом  двухквартирном  бараке совхозном жить, который давно ремонта требует. Здесь крышу перекрывать пора, дует со всех щелей. Платим за жильё, а никто ничего не делает. Нет, ТОЛЬКО  в его дом. И вообще, я его не люблю, он должен мне  чем-то компенсировать за то, что я буду с ним спать.»
 Нашла в себе силы, швырнула в него деньги и с уверенностью сказала:
-Знаешь что, дорогой, пошёл ты отсюда со своей зарплатой и со своими детишками.  Она  во дворце останется и с машиной, а ты ко мне придёшь со своими обещаниями и двумя довесками?

       Первый раз за несколько лет Антон напился. Домой не пошёл.  Спал у Вована. Назавтра поил полдеревни. Послезавтра опохмелялись. На четвёртый день опять пошёл к своей любимой Анюте.
- Ты слюнтяй и пьяница. Не подходи даже ко мне! - заявила  та и захлопнула перед ним двери.

     А слухи ходят по деревне…. Уже кто-то за Лидию заступается:  « Анька поманила пальчиком и бросила. Ишь ты, не хочет уже она быть дворянкой, хочет быть владычицей морскою. Не лишку ли захотела! Пока Антошка пил, не нужен был, все же помнят, как он к ней сватался….  А тут увидела!  Да без Лидии Антон бы так не жил! Смотри-как, у них дом - полная чаша! А у Аньки долгов выше крыши, всем наверное уже  должна».
       Другие Антошку ругали: « Запил… на любовь его потянуло… видно от жирной жизни! Как сыр в масле катается, шашлыки во дворе жарят, на машине его Лидия как принца возит».
       А Антошкины друзья  доказывали ему, что всё его,  пусть гонит эту самозванку. Никто её не просил  ремонт делать, кроликов разводить и цветочки садить. Пусть всё забирает. Был у тебя дом, жил и ещё бы сто лет в нём жил. Ишь, раскомандовалась!
-А машину ты себе оставь, Антоха. Будем за  спиртом в соседнюю деревню с тобой ездить,- советовал Вован.

      Месяц прошёл в пьяном угаре, на вахту Антон не поехал. Деньги кончились. Всё до копейки спустил с дружками - поил, кормил, в долг кому-то давал, а потом забывал кому и сколько.  А как-то утром встал, набрался смелости и пошёл к Лидии - решать вопрос с разводом и со всем, что они  нажили за эти годы. Душа его рвалась к Анюте. Ясно было, что  без дома и машины она его не примет.

     Открыв двери, увидел  за столом старшего своего брата, Валерия. Лишь его боялся Антон!  Но тот приезжал всё реже и реже. А когда Антон сошёлся с Лидией, вовсе ни разу не был.  Валерий сидел рядом с Лидией и они мирно разговаривали, как будто давно друг - друга знали. Антон удивился, но виду не подал.
-Ну что, поскрёбыш,  скажешь? Давно детей-то не видал?
       Он с детства называл Антошку поскрёбышем. Так  называл  последнего своего сынишку отец, Пётр Болотников. Валерий, когда приезжал к матери,   учил  братишку уму-разуму по свойски,  по братски, но видимо плохо учил, распустился парнишка. Да и не удивительно, при такой маме. Самого его занесла судьба ещё по молодости  очень далеко, лишь в отпуск мог позволить себе выбраться  в родные места.  А  схоронив мать, Валерий совсем не знал что делать  со своим поскрёбышем.
Антон склонил голову перед братом. Как когда-то в детстве.
-Что, развода пришёл просить у Лидии? Королева твоя дом требует и машину?
-Откуда ты знаешь?- буркнул Антон.
-Земля слухами полнится. Так вот, дорогой мой, давай будем разговаривать по - мужски. Тебе четвёртые десятки  пошли, а всё как пацан. Не головой думаешь, а своими беспутными желаниями.
          Видишь документы? Это документы на лишение тебя родительских прав. Приостановили это процесс благодаря Лидии. Этот месяц ты пропировал, работы лишился, с Лидией разводишься…  Процесс пошёл… Через неделю-две Севку и Савку заберут в детский дом. Лидия-то им никто. Не смотри, что они привыкли к ней и мамой зовут. Бюрократическая машина не церемонится.
             Пойдём дальше….. Видишь документы на дом? Он приватизирован. От приватизации ты отказался. Видишь свою подпись?
-А когда это я подписывал, что-то не припомню….- тихо промолвил Антон.
- А подписывал ты этот документ, когда я на сорок дней  к матери приехал. Посмотрел как ты тут пьянствуешь,  как детей у тебя забрали.  Я тебе дал денег на житьё, а ты мне подпись. Деньги ты пропил с дружками. Слава Богу, что не дом пропил, а то бы без угла остался сам и детям в наследство нечего было бы передать. Дом  Лида на себя приватизировала и на твоих  сыновей.
   Видишь документы на машину? Хозяйка Лида.
   Видишь документы  на ссуду   из Банка? Она платила. И ещё год платить будет.
     Может   поросята с курами и огород твой?  Земля  тоже оформлена на Лидию.
    Валерий встал и прошёлся по комнате, дал Антону  призадуматься. А потом продолжил:
   -  Так что, нужен ты теперь своей  Анюте? Она месяц тебя за нос водила, ты месяц слонялся по  своим дружкам алкашам. Ты такую жизнь хочешь? Живи! Лидусь, выгоняй его к чёртовой матери! Ты и без него проживёшь. У тебя ясная голова и золотые руки, только вот тебе сейчас мужик дурак достался.
Лидия стояла у окна, оглянувшись на братьев, не могла сдержать слёзы.
       Антон  только сейчас догадался, что за «Валерий» был у неё в телефоне. Оказывается с его братом  она все дела решала. 
-Любви он захотел!- продолжал Валерий. - А ты думаешь Лидии любовь не нужна?  Да у неё может тоже любовь в жизни была, да ещё покрепче твоей. Но она с тобой, дураком, в постель ложится, только из-за твоих детей, только для того, чтобы вырастить их достойными людьми, а не такими, как их отец и дядьки.  Чтобы ТЫ  стал человеком!  Ты думаешь она любит тебя? Да нисколечко!
      А ты знаешь, что у Лиды был  муж, красивый, высокий, умный, любимый и любящий?  У неё было трое детей. И все они сгорели  в доме на даче.  Вот такой  же,  пьяный дурак поджёг, ради развлечения. Не понравилось ему, что   Павел с Лидой живут не так как он, что у них хорошие дети, квартира, богатый дом, дорогая машина, что работают они на руководящих должностях и получают большие деньги…
      Тяжело переживала она своё горе,  ругала себя, что уехала в эту ночь к матери, думала, если бы дома была с ними,  спасла бы, или  бы  сгорела  вместе с детьми и мужем.  Хотела уйти в Монастырь. А потом приехал Я с похорон  матери, а потом с  поминок, рассказал   супруге  про тебя,  дурака, хотели  взять твоих сыновей под опёку.  Жалко, племяши, маленькие совсем. Лидия у нас  пока жила, больше-то негде после пожара.
       И тут загорелось ей твоих детей взять, хотела вместо своих вложить в них  своё материнство. А потом ей втемешилось в голову, что и тебя она на путь истинный наставит.  Мы с женой   отговаривали. Думали она обозлилась на  всех алкашей, что жизнь её исковеркали, а она смотри-ка,  хоть одного такого исправить захотела. Рассказал я ей честно, ЧТО ты из себя представляешь. Упёрлась – поеду. Решила перед Богом искупить вину, что  не смогла  сердцем почувствовать и ничем помочь своим детям и мужу. А что она могла? На крыльях  примчаться из соседнего города и потушить пожар или их вытащить? Ни в чём она не виновата, но    отговорить её не смогли, настырная   у моей жены племянница.
       Заключила  с тобой  фиктивный брак. И только ради того, чтобы ты не болтался по бабам, она пересилила себя и из фиктивного брака  стал настоящий брак. Чтобы у вас была настоящая семья, а не  соседям на смех. Чтобы не смеялись над твоими сыновьями.  Лида   ещё пожелала помочь пятерым ребятишкам,  которые болтались по детским домам   из- за таких вот  горе - родителей, как ты. При живых родителях сироты. Вместо своих  погибших троих детей, она дала себе слов вырастить чужих. А ты всё испортил. Слабаком ты оказался.
       Лидия выскочила из дому, рыдая. Валерий склонил голову и замолчал.
Антон  не знал что сказать брату, в голове тысяча мыслей.  « Обидно, что подопытным кроликом оказался….  Но Лидию тоже жалко, столько перенесла, а не сломалась…  Я бы на её месте спился…. Да я и так спился,- усмехнулся Антон. - Дурак, какой я дурак. Школьную любовь вспомнил….  А  она  меня даже в «подопытные кролики» не взяла, когда я на коленях просил её, ради детей, чтобы не забрали,  быть со мной….   Правильно меня Валера отругал.» 

-Антон,- поднял голову  старший  брат,-  на вахту поедешь в следующий месяц. Договорюсь, друг там у меня большим начальником. Имя не скажу, чтобы  не пользовался ты там особыми привилегиями. Этот месяц побудешь с Лидой и с ребятишками, отдохнёшь от пьянки.   Узнаю что плохое про тебя…..  смотри у меня. Лидку я не дам в обиду ни тебе, ни твоим дружкам и подружкам.

         Антон  вышел из дому, огляделся, Лидия сидела на  скамейке, вытирая слёзы. Антон подсел к ней, тихонько обнял, боясь, что она отбросит его  руку. Но она не отбросила. Так и продолжали сидеть, обнявшись.
- Лида, прости меня, дурака. Я сейчас убил бы себя за то, что натворил.
-Живи, не убивай,- улыбнулась Лидия,- нам ещё семерых детей нужно  поднимать. Дядя Валера меня хоть и нахвалил,   но одной-то мне, без тебя,  всё-таки тяжело будет.
         А Антон, чувствуя рядом  мягкое плечо своей законной жены, а с сегодняшнего дня ещё и любимой жены, с горечью думал: «Прощай, моя первая школьная любовь. Прощай навсегда.»