продолжение. Начало в http://www.proza.ru/2017/04/20/761
-Маша, где мы?
- В надёжном месте.
- Это опять твои мечты?
- Мои, не мои, какая разница.
- И всё же, что это за небо?
- Нормальное небо. Таким оно и должно быть…
В голосе Машеньки вибрировали частоты волнения. Она словно бы и не совсем верила своим глазам и ощущениям. Дмитрий протянул руку к планшету, чтобы посмотреть координаты места, но планшет выдал «отсутствие связи».
- Ты контролируешь ситуацию? – спросил Дмитрий.
- Видимо, да.
- Маш, не томи. Что это?
- Что, что… Поезд сошёл с рельсов. И не просто сошёл. У поезда выросли ножки…И ножки пошли по другой дорожке…Дима, считай, что мы с тобой физически сошли с нашего временного насеста.
- У тебя есть теория?
- Есть. Не знаю, насколько она верна. Но ты же сам видишь, мы в особом месте. Я предполагала, что так может быть. Но обычно меня выбрасывало практически сразу после входа.
- А сейчас не выбросило, да?
- Не выбросило…
- Ты уверена? – Дмитрий оглянулся, ища поддержки своим мыслям.
- Всё тот же лес, трава… Только небо в бриллиантовом песке. Может быть, это особое атмосферное явление со световыми эффектами?
- Нет…
- Ты всё же хочешь сказать, что мы с тобой в другом мире?
- Могу не только сказать, но и показать, смотри!
Маша сделала несколько шагов вперёд. Но не просто вперёд, а и вверх, словно поднимаясь по невидимой воздушной лестнице. Она зависла в полуметре от поверхности земли, повернув к нему своё счастливое лицо:
- Димка! Не бойся! Поднимайся ко мне!
Дмитрия не надо было долго уговаривать, он тоже сделал несколько шагов вперёд и вверх. Ощущение полной прозрачности среды и в то же время её полной поддержки, как у Ваньки в «Планете». Каждый шаг словно бы происходит по невидимой ступеньке.
Дмитрий поднялся до Машиной высоты.
- Чувствуешь, тело лёгкое. Гравитации нет…- Маша взяла его за руку.
- Но это же и не невесомость! Это какие-то слои…
- Похоже на то… Притяжение есть, гравитации нет. Есть притяжение к слоям. Пойдём выше?
- А если гравитация включится?
- Давай тогда до озера дойдём, там и повисим, - Маша указала свободной рукой на проблески водяной глади за деревьями.
- Однако, круто. Практика требует теории. Что ты скажешь, Маш?
- Ну, немного думала об этом…Нас же всех пригвоздили к оси времени. Мы можем быть в разных точках нашего земного пространства, но во времени у нас нет никакой свободы. Мы привязаны жёстко к каждому настоящему мгновению. Мы одномерны и однонаправлены во времени, и не можем пойти в нём назад или вперёд, не говоря уже о том, чтобы уйти в сторону. Мы привязаны к каждой временной точке очень жёстко. Время - это жестокая сила, силовая координата. Она привязывает нас не только к конкретной своей точке, но и к точке пространства тоже. Гравитация – это порождение времени, они одной природы. Временная ось и гравитационное поле связаны как ток с электромагнитным полем…
- Допустим.
- Время называют четвёртой координатой. Звучит красиво, но для нас – это как проклятие. Ведь мы одномерны в этой координате! И для нас это не просто координата, это силовая координата. Она и материю закручивает в шары, и пригвождает нас к этим шарам, где мы живём в иллюзии трёхмерности… А ведь мы – двумерны.
- Двумерны? Это что-то новенькое.
- А как иначе? Наша трёхмерность – это иллюзия.
Мы не можем свободно и в третьей координате передвигаться вверх или вниз. Мы не владеем третьим измерением. Мы ползаем по двум измерениям, не имея возможности перемещаться в третьем.
- А птицы, ракеты?
- Дикое сопротивление. Чтобы переместиться по вертикали, тебе нужна энергия, очень большая сила…
Мы насажены на временную силовую координатную ось… Она убивает нас тяжестью поля гравитации…Мы под прессом и потому рассыпаемся в прах, в песок. Мы – картинки, плоские картинки на экране реальности…Тот , кто выходит в трёхмерье может легко изменять эти картинки.
- А кто-то может выходить?
- Видимо. Мы ведь с тобой вышли. Мы сейчас вне двухмерной гравитации, мы в трёхмерном пространстве. Сейчас для нас третья координата не силовая. Можно по ней перемещаться свободно. Трёхмерное изотропное пространство – мечта поэта! Вернее, художника!
Мы в мастерской художника. Мы вне холстов.
- Прямо как на картине Шагала, - пробормотал Дмитрий, пытаясь удержать мысль о городе, пробежавшую призраком в голове.
Город, созданный Ванькой на его планете, тот самый, что сиял на горизонте, окрашенный рассветом, был где-то рядом и очень далеко, Вот они с Машей идут, взявшись за руки, над этим городом… Идут… И что дальше? Зачем? Куда? Мозг словно бы размагнитился и не соединял мысли-иголки в единую стальную цепочку.
- Размякли Вы, батенька, размякли, - сказал чужой дребезжащий голос в его голове.
- Проснись, встрепенись, сбрось цепи, - перебивал его другой настойчивый и визгливый.
- Пшли вон, - отвечал им беззлобно кто-то третий.
Дмитрий с большим удовольствием выключил бы эту словомешалку в голове, но никак не мог это сделать. Голоса наслаивались, спорили, что-то выясняли между собой, вскрикивали, зудели, бормотали.
- Маша…
- Что? Больно? – Она неожиданно рассмеялась и протянула руки к его голове, вынимая из неё жужжащий шар. – Так легче?
- Это так просто? – Теперь и Дмитрий рассмеялся, глядя на искрящееся шаровое образование, зависшее рядом с ним. Маша щёлкнула по нему пальцем, и оно рассыпалось на тёмные искры, которые поглотило пространство.
- Зачем нам эти чужеродные скафандры- вещатели? Давай, и ты помоги мне.
Дмитрий протянул руки к Машиной голове. Его руки без дрожи и колебаний погрузились в видимую плоть, вытаскивая из неё тёмный шар. Вот только эффектного щелчка не получилось. Шар рассыпался сам.
- Наши руки умнее наших голов, - сказала Маша.
- Хороши же грибочки в Крымском лесу, - улыбнулся Дмитрий.
Полная нега, невыразимое наслаждение думать всем телам и чувствовать всем телом, не разделяясь на голову, сердце, живот и конечности.
- Мир, в котором энтропия не возрастает, таит в себе много приятных сюрпризов, - сказала Машенька. – Даже простые прикосновения здесь наполнены смыслом, любое действие…
Маша держала его за руку, и они шли по воздуху к озеру. Бриллиантовое сияние небес создавало лёгкое равномерное освещение ночного леса. Дойдя до озера, ртутно блеснувшего в нижнем полумраке, Машенька потянула Дмитрия вверх, на высоту вершин деревьев.
Дмитрий пытался анализировать ощущения. Всё же они отличались от тех, что он испытывал на Ванькиной «Планете». Тяжесть словно бы была равномерно распределена в теле. Пространство пустое, но вместе с тем, в нужном месте загустевающее в невидимую поддерживающую силу.
- Слои, - сказала Маша. – Пространство словно слои. Можно лечь в воздушный гамак и посмотреть на небо. Помнишь, в детстве мы мечтали о полётах к другим мирам. Но нам мешали две силы – время и гравитация… Вернее, одна сила, как мне сейчас кажется...
- И что теперь? Можно пешком к звёздам? А дышать чем?
-Дышать? Думаю, что сердце здесь не бьётся, как птица в клетке… Сердце не насос…
Сердце – это светило, наполняющее тело праной.
- Но я дышу.
- Дышишь? Прислушайся… Через тебя просто проходит внешний поток. Ты сейчас не мясо-кровь, ты – контур, в котором прана.
- Машка, мы точно живые? Нас никто случаем не кокнул в лесу?
- Живее всех живых… Вернёмся, но видимо, не в ту же саму точку времени, зазорчик может получиться. Я так долго здесь ещё не была… Это ты всему виной. Для тока нужны два заряда…Нас двое, два заряда…
Маша отпустила его руку и попробовала лечь на спину, опираясь на невидимый услужливый слой.
- Димка! Ложись рядом. Пространство не просто слоями, оно словно прислушивается ко мне. Оно живое! Я в нём и оно во мне…
Маша замолчала, как будто внимая небу. Но что там было на небе? Звёзды сияли бриллиантами или нечто другое?
Дмитрий осторожно лёг рядом. Слой воздуха словно образовал лепесток, мягко поддерживающий каждый квадратный миллиметр поверхности тела. Нега, нирвана, полное умиротворение или...? Сияющее небо словно рассматривало его, прислушиваясь к его мыслям, готовое собраться в причудливые формы созвездий по его желанию и по своему внутреннему разумению. Да, и он был не один на один с небом, их было двое – он и небо.
- Чувствуешь, этот мир словно бы источает любовь. Вспомни, ты ведь любил кого-то… Голос Маши звучал нежно, словно струны арфы. Каждое слово наполняло музыкой фибры его нового наполнения души или мозга, укладывалось нотами-звуками, словами-образами.
- Любил? Родителей? Я их не помню… Инну? Она удивительная… Но здесь что-то другое. Что-то очень большое, невероятно и бесконечно красивое до боли…
- Тебе больно?
- Нет. Мне очень хорошо. Мне никогда в жизни не было так хорошо. Значит, потом будет очень больно.
- Это любовь, Димка… Этот мир любит нас. А тот чужой мир словно бы губит. Самое ужасное, что у меня бывают ощущения, что там мне стирают память. Словно кто-то копается в моём мозгу. У тебя таких мыслей не было?
Дмитрий хотел промолчать, но не смог.
- Нет! И я должен тебе сказать нечто важное, хотя и очень неприятное для тебя. Тебе не кажется, что у тебя стирают память, это происходит на самом деле! Я умею копаться в человеческом мозге. Я и подобные мне управляют людьми. Я в касте Высших, которые управляют обычными людьми на планете. И если мы с тобой ощутимо пробудем здесь, то они выудят из нас все знания, а потом сотрут. И хорошо если оставят нас живыми.
Маша прикрыла глаза, всё так же лёжа на спине. Ей, видимо, нужно было как-то осознать сказанное.
- Вот так поворот. Вот так депутат…
- Обычный Высший, менеджер среднего звена.
- Так ты попал в мой капкан? Или я в твой?
- Не знаю. Я же к тебе не просто так прилетел. Меня вела к тебе невидимая сила, как ты сказала- два заряда… Чтобы соединиться…
- Ты просто так бы не прилетел…
- Да. Не было бы счастья, да несчастье подсобило.
- Рассказывай. Всё рассказывай, как есть.
Небо над ними светилось всё тем же бриллиантовым песком. Тёмные вершины сосен, обрамляющие озеро, сверху казались фракталами объёмного узора ковра, устилающего землю. Слой, в котором они лежали с Машенькой, слегка напрягся, словно бы тоже пытаясь понять новый смысл происходящего.
- Вообще, то я хотел получить ответ на вопрос, куда исчезли игроки из Ванькиной игры. Три странные фигуры и четвёртая – тётя Валя, размахивающая кистью художника. Да, наша любимая тётя Валя ударилась в художества и нарисовала она странные картинки. Почему странные? Да потому что эти картинки виртуально создали в «Планете» три человечка.
Старушка одна там сделала гамак в саду, девушка – маяк, а парень – дворец на месте нашей школы. Красоту они сотворили виртуальную, а потом вдруг исчезли вполне так себе реально. Такого не было со времён владения мира Высшими. Высшие взбесились и испугались. Полное бесследное исчезновение людей не вписалось в их картину мира. Мне поручили расследование. Хотя, кто я такой? Я – это агент внедрения. И даже не разведчик. Я – агнец, отданный на заклание, я –способ для них узнать, наказать и закрыть… Закрыть выход из их мира.
Теперь вот после встречи с тобой я могу представить, что они тоже сошли с временной оси. Если время не ось, а плоскость, то в нём уже два измерения…
Представляю, какой шок, можно испытать выйдя из одномерности времени. Это что-то типа эволюционного скачка.
- И если у дерева вырастут ноги, то оно просто пойдёт по дороге, - отозвалась Машенька.
- Одномерность стала двумерностью. Ты же сама понимаешь, что это совершенно другой порядок бесконечности. Это просто океан возможностей по сравнению с каплей, обречённости… Конечно, старушка ушла в тот пласт мира, где её дочь жива, в горизонтальную вечность, девушка, видимо, начала осваивать вертикальную вечность, менять тело при сохранении сознания. Ну а племянник тёти Вали решил взяться за третье измерение времени – творческое. Такой может много чего натворить в том нашем мире…
- Представляю! Для него наш мир – просто двумерная картина, на которой он, сидя в трёхмерном мире, может рисовать, что его душе угодно.
- Знаешь, он на «Планете» создал дворец на месте нашей школы и закодировал вход в подвал. Я не думаю, что он сделал это просто так. Кодировка самая сложная – рисунком…
И тётя Валя со своими рисунками! Всё как-то стыкуется, собирается, но я не пойму по какому принципу объединены эти четыре человека.
- Четверо? Как четыре азотистых основания в ДНК… Если бы ты был размером с молекулу ДНК, ты бы тоже не понимал принципа стыковки этих оснований. Ты бы точно не мог представить себе масштабы и конструкцию того. что создаётся их этих молекулярных цепочек. Также и из людей кто-то что-то собирает, создаёт цепи…
- Кто?
- Откуда мне знать? Кто-то тот, кто сидит в нас, в наших клетках, в наших ядрах.
Могу предположить, что трое олицетворяют координатные оси времени, ну а тётя Валя их как-то сообразует между собой, создаёт коммуникацию... Если нарисовать символически, то получится треугольник, вписанный в сферу, как у тебя на руке. Знаю, что это древний символ мира того мира, в котором мы родились.
- У меня голова кругом идёт от всего этого.
- Хочешь из круга сделать шар? Добавь к треугольнику ещё три отрезка, получишь пирамиду!
Ещё три человечка - и будет пирамида, вписанная в сферу – символ человеческого мира. Три Адама и три Евы, - Маша хихикнула.
- В каком смысле человеческого?
- В самом обычном. Ведь мы живём в зверином мире. Люди умирают, не могут сохранить при этом своё сознание. Человек в том мире – это зверь, осознающий свою смертность. Это уродство, это противоречит всем канонам красоты природной. Потому тот зверочеловек и рассыпается в прах. Уродство ведёт к смерти, смерть к уродству и так до бесконечности, до дурной бесконечности.
Если такое замыкание рассмотреть в лингвистическом смысле, то получится не рассказ, и не предложение, и даже не слово, просто междометие. Вся зверочеловеческая жизнь уложится в два междометия «ах» и «ох».
Ещё одна троица – я, Ванька и ты… Мы откроем двери в новый человеческий мир - Я, Ванька и… Ты? - Маша повернула к нему своё лицо.
В сумраке сияли её глаза… Волосы словно волнистая рожь в сумрачном свете индиго, шёлковый ковёр внизу… Там осень или нет? Какая может быть осень в неувядающем мире? Может быть, может, как точка после предложения, а затем пробел зимы и новое цветение…
- Я? Ты и вправду думаешь, что я смогу? Я же уже не совсем человек. И…Я как-то не думал об этом. Кстати, и тётя Валя ещё не ушла. Не знаю, успеет ли она это сделать… Эти трое создавали миры, интуитивно нащупывая некий код, закон красоты… И они срезонировали с ним, перешли… И Ванька сам, видимо, ищет этот код. Он в своей «Планете» создал имение и город на горизонте. Но разве можно наугад набрать идеальную комбинацию из миллионов компонентов?
- От Природы есть подсказки. Три числа – пи, е и фи. Ты забыл уроки математики? ДНК закручиваются в цепи, за структуру которых отвечает число пи. Думаю, что Ванька каким-то образом именно это число заложил в основу своей игры, так что все соединения не случайны.
- Маша, это всё так сложно для меня! Мы висим с тобой тут над озером словно во сне. И, может быть, этот мир недоказуем, нереален, его видим только ты и я.
-Конечно, если бы отсюда я смогла произвести изменения в том мире, то это бы было доказательством. Но я пока не знаю, как это сделать, как взять кисти и нарисовать нечто в реальности. Мне нужен кто-то, кто поможет. И, может быть, здесь ещё кто-то живёт?
- Живёт, грибы жуёт…
- Димка, ты неисправим! Так и быть, ставь свои опыты!
- Мы с тобой поднялись вверх, а если попробовать спуститься вниз?
- Давай попробуем, - Маша поднялась со своего невидимого лепестка.
В несколько шагов она уже была внизу у самой поверхности озера. Дмитрий поспешил за ней. И снова рука в руку, как два заряда, замыкающихся друг на друга…И вот они уже пошли вглубь, та же самая незримая лестница... Вода словно бы расступалась перед ними. Они спускались вниз, в самую глубину, которая набухала уже зачатками света. И уже низ становился верхом, и само глубинное течение плавно перевернуло их и понесло на поверхность выхода из воды в рассветное нежное сияние не солнца, нет. Сияло само небо всеми оттенками жемчуга. Лес расступался, откатываясь назад изумрудными волнами, и на открытой линии горизонта контуром проступал город.
- Димка, я туда! – Она оторвала свою руку от его руки…
- Маша, стой. Нельзя так безрассудно. Маша!
Свет взрывом вспыхнул в его голове. Нестерпимо яркий и оглушительный как взрыв,
свет выплюнул его обратно на поляну с жёсткой осенней травой.
Здесь тоже начинался рассвет. Тяжесть пригвоздила его к земле, он с трудом поднялся, на четвереньках отполз к ближайшему кедру, сел, привалившись к стволу. Змеиный клубок мыслей заклубился в голове. Дмитрий набрал на координаторе Машеньку. Координатор показал «полное отсутствие объекта».
- Ну, вот такие пироги с котятами, - сказал один из змеиных голосов в его голове.
- Попал ты, братец, - прошипел второй.
- Круто попал, - добавил третий.
Наверное, по всем законам детективного жанра, из-за кустов должны были выйти сотрудники спецслужб.
Он уже был готов сдаться им, но никто не выходил. В осеннем умирающем лесу стояла полная тишина, которую нарушал лишь зуммер информатора.
Информатор посылал сообщение об «успешной расшифровке кода». Картинка, которую заложил племянник тёти Вали, Владимир, в код открытия подвального замка, была опознана. Дмитрий открыл экран. На экране красовалась известная формула Лапласа для числа пи, записанного в виде бесконечного деления.
Продолжение в http://www.proza.ru/2018/05/01/460