Лизе Симсон мерещатся чудеса. Или Дура Набитая.
Лиза Симсон пришла с работы уставшая. Она привычнои жаловалась мужу: « Этот компьютер высасывает всю энергию из меня. Ведь я не ворочаю тяжёлые мешки и не копаю землю. Так почему же у меня нет сил ни на что?! У меня даже разговаривать нет желания! Ещё этот финский! Будь он неладен! »
Лиза работала в строительной конторе. Кризис в Эстонии наступал по всем фронтам. Частный строительный бизнес буксовал, а вскоре и вовсе заглох. Фирмы дрались за государственные подряды, это был единственный кусок хлеба для них. Спасение работники находили за заливом, там можно было заработать себе на колбасу. Строители рванули на работу за морем, в Финляндии начинался строительный бум. Конкуренция за жирные подряды Евросоюза со своими финскими собратьями вынудила офисных работников достать с полки Калевалу …
Лиза Симсон записалась на курсы финского и старательно зубрила новые слова. Братский язык финно-угров давался ей тяжко. Пульхерия подбежала к Лизе, стала прыгать перед ней на задних лапках, крутила сальто, пока хозяйка не развеселилась. Потом хитрая кошка забралась на руки к своей благодетельнице, припала головой на грудь, ласково обняв лапами шею, замурлыкала в ухо Лизе свои волшебные куплеты, будто пытаясь поведать ей великую тайну.
«Пуся, ты бестолковая, лежишь целыми днями на диване кверху пузом, — причитала вслух Лиза Симсон. — Могла бы пыль вытереть, окна помыть, бельё погладить. Вот бы польза от тебя была. Господи столько работы! А помочь некому. Что за жизнь, никого продыху».
Пуся только мурлыкала в ответ, многозначительно виляя хвостом и, преданно заглядывая Лизе Симсон в глаза. Вскоре Лиза затихла и мирно задремала под усыпляющие мелодии древних хантов.
На следующий день Лиза отворила дверь дома. Коты сидели, как два верных пса, у входной двери. Пуся бегом вскарабкалась на руки хозяйки, как всегда напевая ей на ухо волшебные мантры, а лорд Дэйлайт выжидательно замер рядом, как вышколенный дворецкий.
Петера коты встретили радостным визгом. В доме Симсонов были чётко разделены обязанности: Лиза убирала за питомцами, поэтому кошачья трапеза ложилась на плечи мужа. Увидев Петера, вместо приветствия Пуся завизжала от радости и спрыгнула с тёплой груди хозяйки.
Лиза невозмутимо прошла в спальню переодеваться, а Петер, в рабочей робе, не переодеваясь, протопал к холодильнику и достал контейнер с сырой куриной печёнкой.
Пуся двумя прыжками преодолела расстояние от гостиной до кухни. Она толкалась под ногами у Петера, выпрашивая вкусные кусочки. Кошачья трапеза ежедневно проходила по одному сценарию. Попрошайка высоко подпрыгивала в воздухе как обезьянка, пытаясь лапами обнять колени Петера. Ритуальный танец с элементами акробатики и клоунады исполнялся Пусей каждый раз по-новому.
—Ааа —ааа— аааа— ааа, мне дурно, помираю от голода, —стонала и стенала артистка. — Немедленно мне выдайте мой паёк!
Юстас напротив, не теряя достоинства, медленно, не спеша, прошёл к своему подносу. Лорд только сдержанно покрёхивал, в ожидании своей порции.
—Юстас, приглядывай за своей подругой, а то ведь наша барыня может и в обморок грохнуться от голода, — весело гоготал Петер, лихо, стругая печёнку на мелкие кусочки. Это был камень в огород жены Лизы, которая тоже не переносила голода и ела строго по часам.
Петер обладал счастливым характером. Самым главными его достоинствами были уравновешенность и железные нервы. Он спокойно реагировал на причуды жены, у которой настроение менялось, как погода в Эстонии. У Лизы были самые разносторонние увлечения. Она с азартом изучала основы бухгалтерии, потом взялась за английский. Последним увлечением жены была автошкола. У Лизы были расписаны все дни в ежедневнике. Она считала глупым тратить лишнее время на рутинные обязанности. Поэтому на приготовление ужина у неё был выделен ровно час и ни минуты больше.
Лиза спустилась вниз и принялась стряпать ужин. Супруги оживлённо обменивались новостями. «Сегодня опять принесли новый проект на финском, — сетовала Лиза. — Представляешь, как мне трудно». Он же в ответ только утешал: « Дорогая, ты непременно справишься, тебе же не впервой осваивать новое дело».
Пуся, покончив с трапезой, устроилась самым невинным образом рядом с Юстасом. Тот сосредоточенно уминал печёнку из солнечной Бразилии. Пульхерия, не спуская глаз с конкурента, полулёжа на полу, осторожно протянула лапку к тарелке Юськи. Плутовка прицелилась и точным движением ловко наколола кусочек мяса на острый, как вилка коготок, и проворно отпрыгнула от Юстаса.
—Ну, ты глянь, что выделывает твоя артистка! — весело гоготал Петер, обращаясь к жене. — Цирк на колёсах! Дорогая, ты не будешь против, если я буду называть её дурой?
—С какого перепуга ты хочешь называть её дурочкой?! — недоумевала Лиза. — Кто виноват, что Юстас такой тетеря?!
—Должен же я кого-нибудь называть дурой, — ответил Петер жене с чувством. — Это моя внутренняя потребность!
—Пусть Пуся будет дурой, — философски изрекла Лиза.
Жена Петера была очень рациональная особа, и как компьютер мгновенно просчитывала в голове все плюсы и минусы. Она сразу же представила себе японский обычай лупить чучело начальника. Петер Симсон работал прорабом на стройке. Работа у него была нервная, ответственная, его рвали на части гегемоны и начальники. На Пусю теперь ложилась почётная обязанность громоотвода и спасительной жилетки. Лиза рассудила, что Пусе будет всё равно, как её будут кликать Пульхерией Ивановной или Дурой Набитой.
Перед сном хозяйка прошла на второй этаж, и оттуда раздался крик: «Что за чертовщина?! Я ж вроде не гладила бельё. Неужели я так заработалась, что запамятовала, что делала вчера?!» Лиза выскочила из спальни и заорала благим матом: «Петер-Петер, иди быстрей наверх, глянь, что творится в нашем доме. Это случайно не ты бельё погладил?» — прекрасно зная в душе, что муж будет гладить бельё только под дулом пистолета.
Петер поднялся в спальню, увидел на гладилке стопку выглаженных вещей и, пожав плечами, сказал: «Дорогая, ты устала, ложись, отдыхай. Тебе всё мерещится, сама, небось, вчера и погладила бельё». Лиза лежала в кровати и думала, что нужно взять отпуск и отдохнуть в Нарва –Йызу, в её любимом санатории.