Солнце уже поднялось к зениту.
Полуденный зной стоит на пороге, дышит жаром. Даже насекомые жужжат устало и лениво.
Мальчишки вышли за околицу. Далеко - метров на пятьдесят. Так, что дома родные стали уже отчужденно далекими, с незнакомыми чертами, не виданными никогда раньше. Неуютно пятилеткам, страшновато. Привычная защищенность родных стен и деревенских заборов улетела с вольным ветерком, что весело хватает пацанов за вихры и стриженые макушки.
Они рассуждают.
- Там, - машет рукой вдоль полевой дороги рослый и белобрысый, - гороха, завались! Целое поле.
- Где? – Заинтересованно откликается маленький, сопливый, зато самый живой из ребят. – Пойдем? – Предлагает, не раздумывая, он.
- Зачем? – Равнодушно потягивается белобрысый.
- Горох трескать.
- Ага. – Вступает в разговор третий, пухленький и явно близорукий, с характерным прищуром. – Объездчик поймает… .
Притихли, продолжая шагать. Объездчик - дело серьезное.
Говорят, есть такой человек. Постоянно объезжает на коне поля, что раскинулись вокруг села и следит, чтоб никто не крал колхозный урожай. А, на случай воровства у него есть бич – страшное оружие, которым он может ударить, а потом сдаст в милицию.
Что будет в милиции, пацаны не знают. Понимают только, что ничего хорошего. И, главное, родителям скажут… .
- Да, нету же никого. – Осматривается с надеждой сопливый.
- Ага. – Многозначительно машет головой белобрысый, давая понять, что покой - мнимый.
- Да я тут сто раз ходил. – Не отстает сопливый. – Ни разу не видал ни каких объездчиков. – Он обижено шмыгает и утирает нос ладошкой.
- Может, просто поглядим? – Спрашивает близорукий.
- Пошли! – Весело откликается маленький, тыкая пальцем в бок белобрысого, и мальчишки устремляются вперед. Туда, где много вкусного.
Гороховое поле действительно раскинулось до самого горизонта. И стручки уже почти налились. Пацаны жадно накинулись на лакомство, которого, к тому же оказалось так много, что и мечтать не приходилось.
Весело лопаются стручки, на ладонь вынимаются молодые, ярко зеленые и сладкие горошины, и, в рот. А следом уже готова следующая партия. А за ней – другая.
Процесс оказался таким увлекательным и вкусным, что объездчика мальчишки увидели, когда он был уже метрах в двадцати. Бежать смысла не было.
Всадник подъехал к ребятишкам неспешно. Остановил коня, и строго оглядел расхитителей с огромной высоты. Бич у него действительно был. Большой. Свисал от рукоятки в правой руке до самой земли.
Дети застыли в ужасе.
Яркие горошины высыпались из разжавшейся непроизвольно ладони сопливого на землю. Белобрысый почему-то встал смирно. А близорукий, смешно щурясь, задрожал губами. Всем было понятно, что сейчас жизнь их оборвется.
- Вы откуда? – Грозно спросил объездчик.
Мальчишки не нашлись, что ответить.
- Оттуда? – Ткнул рукой в сторону села всадник. И бич в его руке резко взметнулся, хищно извиваясь в воздухе ядовитой змеей.
- Да. – Выдохнул белобрысый.
- Горох едите? – Еще строже спросил объездчик.
- Да. – Обреченно всхлипнул сопливый, и слезы показались на его глазенках.
- Вы только не рвите целыми кустами и не портите тут ничего. – Назидательно проговорил мужчина и ткнул коня пяткой. Животное лениво двинулось вперед. Потом прибавило прыти, и скоро ужасный объездчик уже быстро удалялся от мальчишек… .
***
- Я же говорил, что не страшно! – весело кричал по дороге домой сопливый пацаненок, извлекая из-за пазухи следующий стручок. – Он не злой.
- Нет. – Проговорил негромко близорукий. – Он нас простил, потому что это все наше. – Мальчишка обвел рукой весь мир вокруг.
- Как это наше? – Недоверчиво спросил сопливый. И белобрысый тоже с любопытством посмотрел на друга.
- Все советское, значит – наше. Понимаете? Вся страна… .