Хотите верьте, хотите нет…
-Ты представляешь, я же был монтажником-высотником и половину своей жизни провел, ну, не скажу, что в небе, но почти. Совсем рядом с облаками, на такой высоте, что птицы, пролетая мимо, тормозили, с удивлением смотрели на нас и спрашивали: «А вы кто? Что вы здесь делаете? Мы с вами одной крови?» - ты рассказывал это так смешно, что все, кто сидел рядом в полутьме на ступенях лестницы просто покатывались от смеха, но покатывались шепотом. Нам нельзя было смеяться громко, мы находились в больнице.
Попасть в больницу. Что в этом такого? Ничего, скажите вы, обычное дело!
Пациенты нашего отделения были, конечно, больны, но как бы и не очень. У нас ничего не болело, ни руки, ни ноги, ни головы. Все, кто находился в этой больнице, имели проблемы с глазами. Проблемы самые разные, но они были и каждый из нас, конечно, переживал за себя и сочувствовал окружающим, но, в принципе, был здоров. Все попали в больницу дней на 5 и все знали, что, вернутся домой на своих ногах. Такое состояние души пациентов нашего отделения, создавало атмосферу, ну, не скажу веселья, но хорошего, доброго отношения друг к другу.
Оказавшись в палате, мы разошлись по своим кроватям, встряхнули подушки и разложили пожитки по тумбочкам, в том числе и еду. Еду? Ну, это не совсем соответствует тому, что у нас было. У нас были, в основном, конфеты, печенье и прочие сладости! Причем, не одна, две конфетки, а два, три пакета разных конфет у каждого. Нет, я серьезно, совсем даже и не смеюсь. Все так и было.
На пять дней брать с собой такой запас сладостей? Зачем спросите вы? Ну, как, же? Неужели вы не понимаете? А вдруг именно в эти дни случится "минута жизни трудная"? И как раз в эту минуту у нас не будет, того, чем можно себя поддержать и порадовать - конфет!
Перезнакомившись, и оглядев друг друга, мы поняли, что в нашей палате собрались милые и очень симпатичные люди. Есть одно маленькое «НО» – все были взрослые. Не буду рассказывать, сколько, кому было лет, скажу только, что все были взрослые. Взрослые люди были и не только в нашей палате, но и на всем этаже были только взрослые люди, даже очень взрослые.
Первая половина дня проходила в больнице быстро, в суете и беготне – т. е., в лечении.
Лечение, конечно, проводилось индивидуальное, но была и одна обязательная для всех процедура - закапывания капель в глаза утром и вечером. Капли у всех были разные, а сам процесс одинаков для всех. Нас никто никуда не гнал, не ограничивал по времени, но почему-то все, утром и вечером, на эту процедуру занимали очередь. Минут через 30 никакой очереди уже не будет и все будут с каплями в глазах, но устоять от соблазна постоять в очереди - это было выше наших сил. И все как "умные Маши", вставали в очередь и не только «Маши», мужчины тоже. А мужчин, у которых что-то с глазами, оказывается больше чем проблемных в этом отношении женщин.
Вообще-то, в нашей стране, мужчин всегда и везде меньше, чем женщин. Почему? В песенке Марии Пахоменко все предельно просто объясняется: «потому, что на 10 девчонок, по статистике 9 ребят!» А вот на практике всегда все не так! В нашей отдельно взятой больнице, на нашем отдельно взятом этаже, все наперекор статистике.
В столовой у каждой палаты был свой стол. Рядом с нами за соседним столом сидели пациенты одной из мужских палат. Их было пять человек. Все такие разные, но каждый по-своему хорош. Один добрый, другой красивый, у третьего были запасы всяких вкусностей, в том числе и конфет, ну, и т.д. Они очень быстро вошли в доверие к двум девушкам, которые по очереди, через день, занимались раздачей завтрака, обеда и ужина, и стали получать блюда с едой без очереди, а добавку каши - всегда. А как интересно они завоевывали расположение женского пола. Целая стратегия. А стратегия, как вы знаете, состоит из тактических задач. Для решения, которых вперед выпускали самого «красивого».
Он был действительно красив. Высокий, блондин (ну, хорошо, блондин в прошлом), стройная фигура, пританцовывающая походка и острый, быстро оценивающий взгляд голубых глаз в след любой женщины. Ну, просто, профи! Женщины, не оставляли его без внимания, ну, не то чтобы засматривались, но выбирали из всех и сразу. Зная это, он, как только оказывался среди людей, особенно женщин (тоже люди), начинал красоваться. Он встряхивал головой, чуть-чуть касался волос рукой, как бы поправляя прическу, а сам, при этом, бдительно следил за тем, кто из окружающих его женщин обратит на него внимание. Заметив на себе чей-то взгляд, он ухмылялся, расправлял плечи и в глазах у него появлялся мерцающий огонек: «А как вы хотели, я именно такой, один из всех, самый, самый...»
И только за это он получал от женщин все, что хотел, ну, почти все, например, добавку каши! Что такое каша, да, еще в больнице? Она не пользовалась особым успехом у пациентов. А, он ест и смеется, и кажется, что каша у него особенная, наверно, очень вкусная! И все, кто рядом, начинают эту кашу уплетать за обе щеки! А на самом деле, каша как каша, ничего в ней особенного нет.
Я небольшой любитель каш, да и хлеба с маслом, макарон и какао. Это основной рацион пациентов по больницам. Я думаю, что для женщин этот рацион не очень-то подходит. Мы же все время худеем, и это состояние перманентно для каждой женщины, практически всю ее жизнь. Поэтому каша - это как-то не совсем еда для женщин! Мужчинам же все равно едят они кашу или нет.
И, наверно, они поступают мудро!
Невозможно же любить мужчину или женщину, только за его внешний вид. Правда?
В нем или в ней должно быть еще что-то, ну, например, изюминка!
Но почему то, когда говорят про изюминку, а говорят всегда только мужчины, подразумевается, что эта изюминка является обязательной составляющей женщины.
А мужчины? А у них есть изюминка?
Про изюминку я не просто так сказала, была для этого причина. На второй день нашего пребывания в больнице, нам на ужин была предложена рисовая каша с изюмом. Я уже сказала, что я к кашам, в принципе, равнодушна, да еще и извечная проблема похудения, ну, в общем, я решила не ужинать. Попила чайку и собралась уходить из столовой в палату. И вдруг у меня на пути появился тот самый «красавец» нашего отделения, а в руках у него полная тарелка каши с изюмом. Да, вот, что значит иметь хорошие отношения с сотрудниками общепита! Каша выглядела очень аппетитно – изюма было так много, что сразу возник вопрос, а сама-то каша там есть? Он протянул мне тарелку с этой кашей и сказал, сверкая и смеясь глазами, занудным голосом: «Кашу надо обязательно съесть, иначе вы ослабнете, будете болеть, из больницы вас не выпишут, и придется вам, кашу есть целый месяц». И стоит с этой кашей так, что его не обойдешь ни с какой стороны. Я хмыкнула и попыталась просочиться между столами и ним. Но он оказался таким шустрым: я в одну сторону, и он туда, я в другую, а он уже там. А его «однопалатники», стали скандировать: «Кашу! Кашу!» На эти крики прибежали нянечки и старшая медсестра: «Кто, что, какая каша?» Ну, что прикажете мне делать? Пришлось сесть за их стол. За мной сразу все, кто был за столом, стали «ухаживать». Кто-то подвинул тарелку с хлебом, представляете, каша, да еще и с хлебом, кто-то подал ложку, а «красавец» нашего отделения стал со мной «знакомиться».
Как обычно знакомятся люди? Вот вы, как вы знакомились с кем-нибудь в своей жизни? «Ну как, как? Да, никак. Называю свое имя, протягиваю руку, тот, кому протягиваю руку, называет свое имя, ну, вот и все!» - скажите вы. И это правильно.
Знаете, что первое, спросили у меня, верней спросил «красавец», а все остальные, кто был за столом, притихли и перестали жевать: «Мы вот теперь соседи, да еще и коллеги по лечению. А что у тебя болит?» Я как-то даже опешила.
Да! Все, таки, наверно, это миф, что Гай Юлий Цезарь мог делать несколько дел, ну, больше трех, одновременно. А вот вам и наглядный пример этого! Мы в больнице, и даже у самых красивых мужчин, попавших в больницу, что-то болит, и поэтому они просто больше ни о чем не могут думать и говорить. То есть мужчина в каждый конкретный момент может думать только о чем-то одном. Раз ты в больнице – то только о болезнях.
Пришлось ответить. Все сразу оживились, и начались дебаты по поводу моего заболевания. Обо мне как-то забыли. Представляете, я вот тут, а говорят не обо мне, а о моих болезнях. Но на этом как-то все и закончилось, и все притихли. Что делать? Я решила продолжить знакомство.
-Меня зовут Таня, а вас?
Они, как будто, только этого и ждали, и стали по очереди называть свои имена и при этом деликатно и немного смущенно привставать со стула. А я важно кивала головой каждому, а затем переводила взгляд и кивала следующему. Забавно!
Пока мы знакомились и соблюдали всякие политесы при этом знакомстве, ужин закончился, моя каша так и осталась на тарелке, а мы дружной толпой – все, кто был за столом «мальчиков» и вся наша палата, пошли прогуляться по коридору, оживленно беседуя и хихикая. Вот, как-то сразу нашлось, о чем поговорить, а главное посмеяться.
- Постой! – кто-то окликнул меня сзади. Оглядываюсь, стоит такой симпатичный дядечка, правда не наш, т.е. не из палаты наших «мальчиков». Вдруг он ухмыляется, делает шаг вперед, склоняется к моему уху и полушепотом начинает что-то мне говорить. Я тоже наклоняюсь к нему пытаясь расслышать, что такое он говорит? А услышав, делаю круглые глаза и пытаюсь дать задний ход. Но, не тут-то было! Он быстро, быстро, как мог – он ходил с палочкой, придвигается ко мне и продолжает шептать, но увидев, мои округлившиеся глаза громко объясняет: «Это же анекдот! Я их много знаю, сейчас расскажу». И тут же полушепотом начинает опять мне, что-то говорить, наверно, рассказывать новый анекдот. А что такое анекдот? Я бы сказала так – это короткая история, которая рождает смех. Но как я не прислушивалась, так и не поняла в каком месте можно смеяться и можно ли вообще – это был сплошной набор «матюгов». И, что я должна ответить на ТАКОЕ? Переминаясь с ноги на ногу, хлопая глазами, я ловила момент, когда можно будет улизнуть. Послать бы его на том же самом языке, куда подальше. Смеяться будете, но я не могла – иностранными языками владею слабо, а на этом не знаю даже азов!
И тут на мою защиту как рыцарь, как Дон Кихот, встал самый «красивый» мужчина нашего отделения. Он появился неожиданно, налетел как ураган, закрыл меня своей широкой грудью, тихо, но очень внушительно что-то сказал моему ухажеру на ухо и все. Все, представляете, все моментально поменялось. В оставшиеся дни я больше не слышала ни одного анекдота, ухажер обходил меня стороной. Но! Но у меня появился новый уже не ухажер, а настоящий кавалер. Белого коня, конечно, не было, а так …
- Да, что ты переживаешь? Он просто за тобой решил поухаживать. Приударить. Ты тут в нашем отделении самая симпатичная. Выглядишь так классно!!! - сказал «красавец»,
- Как так? Ничего не понимаю. Ты хочешь сказать, что я выгляжу так, что мне вместо цветов можно преподносить только неприличные анекдоты? – ответила я,
- Ну, ты даешь! Ты просто не понимаешь мужчин.
-Не понимаю? Что я не понимаю? Я могу отличить приличный анекдот от неприличного, разве этого мало?
- Смешная ты. Если ты понравилась мужчине, он, конечно, хочет показать тебе какой он сильный, могучий и немного развязный! Чтобы ты поняла, что он самый, самый и что ты обязательно должна обратить на него внимание.
Хи-хи! Вот, это да! Век живи, век учись воспринимать адекватно окружающую среду! После такого я впала в глубокую задумчивость. Увидев мое озадаченное лицо, ты засмеялся и тут же преподнес мне, вынутую из кармана конфетку. Конфета была очень хорошая – «Мишка косолапый», это была одна из любимых моих конфет. Моя задумчивость рассеялась. И мы неспешно пошли рядом прогуляться по коридору.
Любой женщине всегда приятно внимание любого мужчины. Вот только не надо, говорить, что нет, я не такая. Как у Семена Слепакова: «Я не такой, я не такой, все такие, а я не такой!»
Вы скажете: «В больнице? Да, еще между взрослыми (более, чем взрослыми) людьми? Да, это сумасшедший дом! А не больница». Нет, нет. Это была просто больница. Я же не говорю о любви, которая «нечаянно нагрянет». Это просто симпатия и внимание друг к другу.
В нашу первую совместную с «мальчиками» прогулку по коридору, они явно не были готовы к прогулкам с дамами. На одном из них были «треники» советских времен с вытянутыми коленками, у другого носки с дырками на пятках и синяя, тоже советских времен, майка под расстегнутой и не заправленной в брюки рубашкой. Видели бы вы их на следующий день! Все носки целые, рубашки застегнуты на все пуговицы, а на ногах нормальные не стоптанные тапочки. Чудеса! Откуда, что берется!
- А, кто ты в жизни?
- В смысле? Ты же видишь – женщина!
- Нет. Расскажи мне все. Где родилась, как росла, какая была в школе. Кем работаешь. А муж есть?
- Надо анкету заполнить? Ты собираешься принять меня на работу? – я засмеялась.
- Да, ну тебя! Просто хочу все знать.
- Зачем? Я же тебя не спрашиваю.
- Мне очень хочется все знать о тебе, и хочется твои детские фотографии посмотреть. Какая ты была? Хохотушка, наверно.
- Ну, да. Когда совсем маленькая была, меня родители стригли под мальчишку – смешно! А в школе один раз поставили в угол, за то, что я смеялась с соседом по парте.
- Это какой класс был?
- Наверно, четвертый.
- Я же говорю, была хохотушка! А потом?
- Потом, потом, потом суп с котом! Расскажи о себе.
- Я обычный человек.
- Ну, и я обычный!
- Нет, ты хохотушка! Ты заметила, что когда кто-то с тобой разговаривает, то сначала, минуты две серьезно, а потом начинает улыбаться и посмеиваться?
Я хмыкнула и задумалась, да такое есть. Но, это не связано только со мной. Беседа подразумевает наличие собеседника, наверно, все собеседники, которые беседуют со мной, очень милые и улыбчивые, вот и все.
Все свободное время мы проводили вместе, в разговорах.
Ты расспрашивал меня о моей жизни, которая была там вне больницы, а когда я спрашивала: «А, кто ты?» Ты смеялся и говорил: «Где?» И подойдя, к окну спрашивал: «Там? На улицах Москвы? Да, потом расскажу».
Потом, потом…
Говорили, о чем угодно, только не о твоей работе. А на самом деле работа, как работа, но об этом потом!
-Знаешь, я все умею делать. Готовлю, машину вожу, играю в бильярд, шахматы, пою!
-Ого! Спой что-нибудь.
-Нет. Как-нибудь потом.
-Опять потом!
-Да. А еще я умею шить на машинке!
-Ха-ха, засмеялась я, и что ты шьешь?
-Ну, могу что-нибудь прострочить, какой-нибудь «шовчик».
-Ой, не могу! Ты просто хвастунишка!
-Нет, правда, я все могу.
Мы стояли в коридоре у окна и ты, переминаясь с ноги на ногу, хвастался на «полную катушку».
В конце коридора появилась группка наших «мальчиков». Завидев нас, они остановились, и стали о чем-то шумно переговариваться. Потом приблизились к нам, обступили со всех сторон и один, из них, сказал, обращаясь к нам: «Ну, ребят, наконец-то, поздравляю вас! А то ходите вроде рядом, но все время в разные стороны!»
У меня округлились глаза, а он, увидев это, обнял меня, чмокнул в лоб и сказал: «Не теряй его, ты ему сразу понравилась. Если нет, то пусть будет другом. И имей в виду, что самый надежный друг, это тот, кто влюблен!»
Ну, вот, сегодня последний день.
Сразу после обеда - самый «красивый» мужчина отделения, подошел ко мне, легко подхватив меня под локоток, отвел в сторонку и заговорщицким шепотом стал объяснять мне план ночной сходки двух палат, чтобы отметить окончание лечения и нашу благополучную выписку.
Оказывается, они, т.е. наши «мальчики» уже облазили все возможные места, которые могут подойти для проведения этой сходки. В здании было много этажей и несколько лестничных маршей. Так, вот, они методом «тыка» нашли, что один из лестничных маршей является тупиковым. Он заканчивается ничем. Там просто несколько лестничных ступенек поворачивают и тем самым, как бы скрываются от всех, а именно, от глаз всех, кто проходит по этой лестнице. Такое вот укромное местечко, о котором никто или почти никто (кроме нас) не знает. Время определили, конечно, после отбоя, но не сразу, а минут через 40, когда все угомонятся.
На нас, «девочек», была возложена задача раздобыть пластиковые стаканчики. Кулер с питьевой водой и, конечно, стаканчиками, находился на этаже, где осуществлялся первичный прием больных.
«На дело» отправилась я и моя соседка. На нужном нам этаже было полно народа. Взять стаканчики, а взять их надо было несколько штук, на глазах у всех незаметно, невозможно! Мы притормозили, и стали шепотом переговариваться, разрабатывая план. План был такой…
Мы вдвоем подходим к кулеру, встаем к нему лицом, а спинами к «народу». Одна из нас берет стаканчик и делает вид, что пьет воду, а вторая (быть второй выпало мне) берет сразу несколько стаканчиков и прячет их к себе под маечку. Как вам план, по-моему, хорош. Не учли мы только, то, что маечка на мне сидела достаточно плотно и стаканчики были видны всем. И не учли мы еще и то, что, увидев самих себя как бы со стороны, на нас напал такой смех, что мы не могли нормально даже стоять. С самыми ужасными прыжками и ужимками, мы все-таки выкатились на лестницу и, вот тут, уже хохотали до слез.
Часов около 12 ночи, в дверь нашей палаты кто-то поскребся, ну, кто-то это сильно сказано, мы знали, что это наши будущие «тусовщики».
Чтобы не сидеть на голых ступенях, «мальчики», ох, какие же они заботливые, принесли из своей палаты одеяла и застелили ими ступени, чтобы можно было сидеть свободно и спокойно, а не ежиться от холода.
На верхней ступеньке, застеленной газетой, лежали конфеты и печенье, посредине возвышалась груда фруктов. Бутылка вина и бутылка коньяка – украшали наш стол. Все как в лучших домах. Представляете? «Девочки» пили вино, «мальчики» коньяк.
-Ты меня слушаешь? Там, в N-ске, была такая дикая жара, наверно, больше 30. А на высоте ветер с песком. Чуть зазевался и у тебя полный рот песка. А мы были такими молодыми и красивыми.
- Ну, ты и сейчас просто красавец, правда, же, ребята? – сказала я.
- А сколько тебе было лет?
- Да, ну, совсем молодой. Нас было так много и только две женщины – бухгалтер и врач.
- Как две? Только две? – ухмыльнулся один из «мальчиков».
-Да, ладно, мы взрослые, можно и сказать. Были и итальянки очень недорого, но почему-то все были влюблены только в бухгалтера, врачиха, конечно, хоть и была симпатичная, но для нас она была старовата. Хм! Фигурка у нее очень аппетитная была – пухленькая, кругленькая. Но всем нравилась молодая.
Он наклонился и прошептал мне на ухо: «На тебя похожа». Я улыбнулась. Все зашумели: «Но, но, ребята! Продолжай, что, дальше-то было!»
-Дальше? Мы, я и мой друг, решили пригласить ее в гости, купить конфет, вина, что-нибудь в подарок, а потом будь, что будет!
- А что будет? – спросила я.
- Ах, ты хитрюга, все хочешь знать! - обняв меня за плечи, сказал ты.
- Ребята давайте еще немного выпьем! – предложили «девочки».
Все зашумели и приготовили свои стаканчики. Стаканчики были белые, в темноте их было хорошо видно, считать «бульки» не пришлось.
- Мы все купили. Себе виски, для нее шампанское. Я вдруг подумал, а если она не пьет шампанское, что делать будем? Ну, пришлось про запас купить вино красное и белое. А на закуску что? Вот, тоже задача! Девчонки, вот скажите, чтобы вы хотели на закуску к вину или к шампанскому?
Мы наперебой стали предлагать всякую вкусную еду. Кто конфеты, кто виноград, а потом пришли к выводу, что и кусочек колбаски не помешает. Все захихикали, а когда кто-то добавил, что можно без хлеба (как в мультике про Винни-Пуха), все чуть не свалились со ступеней лестницы от смеха.
- Ну, мы не далеко от вас ушли. Купили колбасы и конфет. Долго думали, какой подарок купить.
- И что купили?
- Сначала хотели цветы. Но передумали, цветы купим, а свидание не состоится и цветы завянут. Да, и, там, где мы были, с цветами было плохо. Магазин был один, да и плохонький, до города так просто не добраться – только на автобусе по пустыне в выходной, но выходных почти не было, так как скоро была сдача объекта – работали без выходных. Решили купить духи, понюхали, нам понравилось, ну и думаем, ну, вот, и подойдет. И, тут, увидели - рубашка такая висит с кружевами, ну, просто шик. Глаз оторвать не можем. А ее как представим в этой рубашке, так сразу готовы две купить! Три дня думали.
- Ну, и что, что купили-то? – мы все перестали жевать и глотать, затихли и ждали ответа.
- Да, ну! Купили духи.
Все облегченно вздохнули и захихикали.
- Слушай, надо уже, наверно, спать идти, а ты никак не расскажешь, чем там у вас все закончилось. Свидание-то состоялось или нет и, что она одна, а вас двое? – спросил кто-то из мужчин. А мы, «девочки», зафыркали.
- Нет, - как-то вяло протянул ты.
- Что нет? Не поняли!
- Их было двое - ответил ты.
- Ну, вот это уже разговор, и докторша пришла? А как подарок поделили? – зашумели «мальчики».
- Да, ладно, расскажу! Сначала, надо было ее пригласить. Ну, как ее пригласишь? Мы на площадке, она в управлении. Управление – это просто звучит хорошо, а так, вагончик. Купили конфеты, улучили момент, когда можно было с площадки отойти и завалились в вагончик. Мы, вроде, не дети, а оробели. Она улыбается и смотрит на нас наивными глазками. Хорошенькая просто чудо. Жека – это мой приятель, толкает меня вперед и коробку с конфетами подсовывает под локоть, а я весь вспотел и ни слова сказать не могу – язык не поворачивается, во рту сухо.
В темноте, конечно, не было видно, но зато было слышно, как мы все хихикали.
- Ну, чего смеетесь-то?
- И, что сказал-то?
- Попросил воды попить, - ответил ты тихим голосом.
Мы засмеялись, да, не засмеялись, а просто «грохнули»!
- Ну, не томи, что, дальше-то было?
-Дальше? Прораб заходит. Посмотрел на нас, потом на нее, ухмыльнулся и говорит: «Ребята, а вы молодцы! В рабочее-то время! Ну, да, ладно, конфеты давайте – мы с женой съедим, спасибо!»
Мы «грохнули» еще раз. И уже остановиться не могли. Ты смеялся вместе с нами и сквозь смех произнес: «Хватит ржать-то. Послушайте, что, дальше-то было».
- На следующий день пошли на работу - надо было верхнее ограждение монтировать, молнию-защиту устанавливать, и покрасить это ограждение. Поднялись на самый верх с ведром краски – красной. Настроение, сами понимаете, какое – никакое! Ну, вот я по всему периметру, как это у нас принято и накатал: «Катя + Коля = любовь!» На слово любовь сил не хватило – сердечко нарисовал. Кривовато получилось, но представляете, буквы в пол моего роста высотой, красного цвета и толщиной с ладонь – видно за километр! Жека обалдел!
-Ты, что делаешь, с ума сошел? - заорал он.
Мы все затаились и замерли – чем, дело-то закончится.
И вдруг раздался голос: «А чего вы тут делаете, а?» Смотрим, а на лестнице стоит дежурный врач в белом халате и вид у него очень суровый. Рядом с ним, ухмыляясь, стоит охранник. Ну, все, попались!
Мы тут же повскакивали со своих мест.
- Мы? Да ничего не делаем, так разговоры разговариваем, - ответили «мальчики».
- Вы, что пьете?
- Да, ну, нет, конечно! Это вода минеральная.
- Так, да, тут и женщины! А, ну-ка, все по палатам, скоро утро, обход начнется!
- Да, мы выписываемся, обход нас уже не касается.
- Касается, не касается! Быстро все по палатам. Ай-ай! Что же это такое. Вы же в больнице! А еще и взрослые люди!
Мы собрали остатки еды, случайно уронили бутылку – она жалобно звякнула, но не разбилась, и из нее ничего не выплеснулось - пустая и поскакали по ступенькам вниз на свой этаж. Все выглядели очень смущенными, но, при этом, тихонечко посмеивались, поглядывая друг на друга. В полутемном коридоре быстро разбежались по палатам, и на этаже сразу все затихло – ночь.
Засыпая, мы тихо переговаривались и делились предположениями, а что же было дальше с нашим монтажником-высотником. Так и заснули с его именем на устах. Спалось нам хорошо. Наверно, на нас повлиял его рассказ – веселый и про любовь!