По серому асфальту городских улиц ехала военная техника. Смертельно опасные дула пушек были задраны в небо. Тяжёлые ракеты спокойно лежали в своих гнёздах. Своей медлительностью она напоминала череду преступников, чьи ноги скованны кандалами. Убийственно красивые черты привлекали взгляд, как привлекают взгляд смертельно опасные животные в зоопарках и цирках.
Рядом с ними ровными рядами проходили профессиональные убийцы на службе государства. Их одинаково красивые молодые лица, способные легко заменить друг друга в числах военной статистики, обращались на одинокую фигуру главнокомандующего и многоголосый крик приветствия превращался в мощный рёв, сотрясающий воздух до облаков.
- Гляди, это же Лёха? - прошептала девчушка лет двадцати, толкнув своего приятеля. Розовая прядь волос выбилась из под чёрного капюшона. Большую часть лица скрывала белая медицинская маска. Раскосые любопытные глаза, покрытые осыпавшейся с ресниц дешёвой чёрной тушью, смотрели на проходящих мимо солдат.
Её спутник в чёрной кепке с длинным квадратным козырьком повернулся в сторону парада. Цепкий взгляд карих глаз пробежал по одинаковым лицам в поисках знакомых черт.
- Вроде Лёха, - раздался из под арафатки, скрывающей лицо, его глухой голос.
- Не отмазался значит, - грустно вздохнула девушка. - У него же сколиоз был, как его взяли-то? Надо было ему помочь как-то с деньгами на юриста. Вдвоём с матерью они ясное дело не собрали бы.
- Зато Игоря родаки отмазали. Сделали справку, что у того плоскостопие третьей степени, - пожал плечами парнишка.
- У него и вправду плоскостопие?
- А кто его знает. Идём?
Пробираясь сквозь толпу улыбающихся людей, радостно хлопающих машинам, несущим смерть, они потихоньку уходили от парада и подбирались к концу площади. Там на небольшом пятачке стояли избранные образцы военной техники: два танка, боевая машина пехоты, и пушки - представители старой советской артиллерии.
По ним лазали любопытные дети, крутя доступные механизмы, а рядом родители ободряюще улыбались своим чадам.
Настал решающий момент. Сердце двух подростков колотилось как сумасшедшее и вдруг стало тяжело дышать. Чувство знакомое всем тем, кто впервые выходил на сцену, прыгал с парашютом, бросался вперёд под пули - вообщем делал смелый шаг вперёд наперекор прежней жизни.
Достав из рюкзаков баллончики с розовой краской и трафареты, они подошли к танку и быстро нанесли надписи. Маленькие буквы смотрелись столь же нелепо на зелёной махине, как цветок, наперекор всему взошедший посреди асфальта: "Make Love Not War".
Стоящий рядом мужчина с седеющим бобриком волос нахмурился и враждебно посмотрел на подростков.
- Эй, вам что, делать нечего? Совсем не уважаете нашу победу?
- Это праздник со слезами на глазах, - дерзко парировал мальчишка двадцати лет.
- Да они предатели! - раздался каркающий голос пожилой женщины в цветастом платье. - Посмотрите, какие-то надписи на американском! Сколько вам заплатили?
Настроение толпы быстро изменилось с радостного на агрессивное. Уловив настроение, седеющий бобрик подошёл ближе к подросткам, прижавшимся спинами к металлической поверхности танка. С каждым выкриком из толпы бобрик всё мрачнел, а затем, без предупреждения, рассчитанным боксёрским джебом влепил удар в лицо мальчишке. Арафатка сползла с лица, обнажив сломанную переносицу из которой струйками кровь стекала к подбородку.
Девчушка бросилась вперёд с яростью тигрицы, грудью защищая своего напарника. Словно из ниоткуда возникли мощные фигуры полицейских в чёрной форме. С профессиональным равнодушием они схватили двух возмутителей спокойствия и понесли сквозь расступившуюся толпу к автозаку. Тот стоял неподалёку, полный таких же наивных миротворцев, которые неосмотрительно осмелились заявить о желании мира на боевых плясках нации, танцующей на костях своих предков.
Посреди толпы остался герой с седеющим бобриком, защитивший Отечество от опасного предательства. Окружающие подходили и пожимали ему руку, говорили ободряющие слова.
- Ну, а что! - отвечал герой. - Я бы и своего сына отправил служить, но у Игоря плоскостопие, не годен.
Окружающие понимающе улыбались и вскоре вся толпа вернулась от возбуждённого состояния к умиротворённому созерцанию детей ползающих по военной технике.
Девочка шести лет в розовом платье посмотрела на смертоносное дуло танка и радостно помахала ему флажком.