На днях прочитал интересную статью Александра Пыжикова, доктора исторических наук, профессора Института истории и политики МПГУ, которой хочу поделиться. Настолько она созвучна моим мыслям о войне и о нашем современном этапе развития государства.
«Каждый год накануне Дня Победы обостряется конфликт: для большинства 9 Мая – священный праздник, а для кого-то – повод вспомнить о «штрафных батальонах» и «заградотрядах», благодаря которым, дескать, удалось победить гитлеровскую Германию. Эмоции в полемике о Великой Отечественной обычно зашкаливают, однако главный, как мне кажется, вопрос остаётся без ответа: за счёт чего мы смогли победить самую сильную армию мира? Если рассматривать его не с точки зрения военных потенциалов, а применительно к законам исторического развития.
Если взглянуть на нашу историю, то Великая Отечественная война была уникальной, особенной. Она стала фактически первой народной войной – войной за свою страну в полном смысле этого определения. Ранее практически все крупные конфликты, в которых участвовала Российская империя, приводили вовсе не к единению народа и правящего слоя в рамках единой нации, что, казалось бы, естественно. А к внутренним противоречиям, бунтам, брожению, даже к революциям.
Об этой закономерности нашей истории упоминают нечасто. Вспомним Русско-турецкую войну 1768–1774 годов за выход Российской империи к Чёрному морю. Военная кампания шла достаточно успешно, флот противника практически полностью разгромлен. До полной победы остался один шаг. Но совершенно неожиданно на Волге начинаются бунты, которые переходят в крестьянское восстание под предводительством Емельяна Пугачёва. Оно охватывает весь Поволжский бассейн. Пугачёв серьёзно угрожает даже Москве, существованию самого царского режима. Военные действия приходится спешно сворачивать, отправлять регулярные части во главе с Александром Суворовым на подавление восстания.
Возьмём Крымскую войну 1853–1856 годов. Как мы знаем, она шла тяжело и окончилась неблагополучно. Однако гораздо меньше известно о том, что в ходе боевых действий в глубоком российском тылу началось брожение крестьянства. В Центре, в Поволжье происходили массовые побеги от помещиков. Фактически страна в этот период стояла в преддверии новой пугачёвщины, что серьёзно испугало правящий класс и ускорило отмену крепостного права.
Ещё одна война с турками, уже в 1877–1878 годах привела Россию, как говорили в советскую эпоху, ко второй революционной ситуации. А следующая Русско-японская война 1904–1905 годов фактически вылилась в первую русскую революцию. Понятно, что нет необходимости напоминать об итогах Первой мировой войны, финал которой венчали Февральская и Октябрьская революции. То есть любые серьёзные военные действия, которые вела империя на внешнем периметре, неизбежно приводили к бунтам, волнениям, угрозе существования самого государства.
Почему так происходило? Потому что в мирное время власть могла задавить любое народное сопротивление в зародыше. А тут война, или, говоря иначе, форс-мажор, когда все силы сконцентрированы «вовне», а внутренние задачи отходят на второй план. При этом самой главной бедой оставалось то, что правящая элита считала народ второсортным элементом. Даже после отмены крепостного права это восприятие рядового гражданского населения не изменилось. Народ такое отношение к себе хорошо чувствовал и отвечал «взаимностью». Как только правительство отвлекалось на внешние проблемы, низшее сословие, которое составляло абсолютное большинство, сразу же проявляло себя далеко не дружественно по отношению к сословию властвующему, господскому – чиновничеству, помещикам и т.д.
Что касается Отечественной войны 1812 года, то она была по-настоящему народной. Партизаны доставили массу неприятностей французской, а по сути, общеевропейской армии. Фактически агрессоры столкнулись с двумя армиями – регулярной и народной – и были вынуждены воевать на два фронта. Причина в том, что боевые действия шли не на окраине, не где-то там далеко. Враг перешёл за Смоленск и впервые за долгие годы оказался на наших коренных землях или, как говорили, проник в самое сердце страны. И это коренным образом изменило отношение народа к войне. Если бы, например, его остановили в Минске, фактически на окраине, и там завязалась бы позиционная борьба, то волнения внутри страны начались бы вне всякого сомнения, и дух пугачёвщины снова витал бы над многими губерниями. А тут чужеземцы добрались до Москвы. Народ не мог не ответить на этот вызов. Кстати, похожая ситуация была в Смутное время 1610–1612 годов, когда поляки с помощью казацких сабель обосновались в Кремле. Правящая верхушка, тогда насквозь колонизированная, сдала всё, что могла, а если говорить точнее – подготовила страну для сдачи противнику. И только народное ополчение во главе с Мининым и Пожарским сорвало эти планы, спасло Москву и Россию, после чего Польша навсегда потеряла статус великой европейской державы и впоследствии на долгие годы стала российской провинцией.
Однако наиболее значимой в нашей истории стала Великая Отечественная вой¬на. В ней все от мала до велика поднялись на защиту своей страны. Противостоять пришлось самой оснащённой на тот момент военной машине мира. Одна лишь советская регулярная армия без всенародной поддержки победить такого противника не могла. Почему поднялся весь народ? Почему в партизанских отрядах воевали миллион с лишним человек, а ещё больше народа им помогали? А самое главное – почему мы победили? Да потому что внутренний конфликт между элитой и народом был исчерпан после Октябрьской революции по причине исчезновения аристократической элиты. За период после Гражданской войны и до начала войны Отечественной элита стала полностью народной. Люди воевали за свою страну под руководством тех, кто вышел из народной гущи. Новые руководители стали элитой не по праву рождения или богатства. Можно было заставить Александра Матросова лечь на амбразуру с помощью угрозы расстрела?! Или Зою Космодемьянскую пойти на верную смерть?!
Но долгое время нашим детям упорно старались вложить в голову, что именно так всё и было. Да и теперь мало кто из молодого поколения понимает, что в СССР впервые за многие века народ в полной мере ощутил страну как свою Родину. А потому все поголовно и встали на её защиту, что практически невозможно при сословном обществе. Эта ярчайшая страница нашего прошлого – поучительный урок для нас.
Возможно ли повторение того народного подвига сегодня, если мы вновь подвергнемся агрессии? С большой степенью вероятности можно сказать, что за современное сословное общество люди воевать, а уж тем более отдавать свои жизни не захотят. Хотя, безусловно, для нашего народа понятие патриотизм – не пустой звук.
Нам стоит присмотреться к печальному опыту США, где американцы бесплатно за свою страну не воюют. Поэтому ни для какой серьёзной войны аме¬риканская армия не предназначена. В России по-другому: у нас есть исторический опыт Великой Отечественной, в которую наши деды и отцы отстояли Родину не ради денег. Для Америки, которая разбогатела на двух мировых войнах, это звучит глуповато. Любую армию можно победить другой армией, но народ, который знает, за что идёт на смерть, – победить невозможно. Но если наш народ не будет воспринимать людей во власти как своих плоть от плоти, то может восторжествовать концепция «надо было сдать Ленинград немцам, и жертв было бы меньше, а выжившие ели бы сейчас баварские сосиски и запивали немецким пивом».
Поучительная статья. Я с её выводами согласен на сто процентов. Увы, нет сейчас тех, кто защищал свою Родину на фронте и в тылу. Это мы, послевоенное поколение, должны объяснить желающим сосисок и баварского пива, что та война шла на уничтожение всех славян и евреев на Земле, что из 27 миллионов жертв в Советском Союзе 19 миллионов – мирные граждане, которых расстреливали, вешали, сжигали, морили голодом, угоняли в Германию на тяжелые работы. И из 6 миллионов жертв поляков большая часть убитых – тоже мирные жители. И не собирался захватывать колыбель революции Ленинград Гитлер, он собирался стереть его с лица земли вместе с жителями бомбардировками и уморить голодом. Это должны знать и те, кто готовил речь Коле из Нижнего Уренгоя, извинявшегося в немецком бундерстаге за своих дедов, убивавших немецких захватчиков. И те, кто с дорогими айфонами и дорогой одежде на митингах Навального кричат, что им скоро есть нечего будет.
Сейчас война идет на полях в Сирии. Нам говорят, что там мы воюем с исламским фундаментализмом вдали от своих границ, иначе бы эта зараза пришла и к нам в страну. Но сколько людей у нас не понимают, почему это делается. И это не зашореные либералы, которые критикуют правительство по всем позициям, сами ничего не предлагая. Нет, это не «пятая колонна», просто обыватели, многие из которых пенсионеры, которых обидели маленькими пенсиями, не дающие им возможность нормально жить, а только выживать. Но сформировавшаяся после распада СССР отечественная элита ведет антинародную политику, считая, что всякие спецвойска спасут их от народного гнева. Неужели даже собственная история их ничему не научила? Вот это статья как раз и дает напоминание власть предержащим, что народ не стоит злить, он сметет все на своем пути.
Почему так скромно в Европе отмечают очередную годовщину Победы во Второй мировой войне? А им нечего праздновать, это не их победа. Европа легла под фашиста, а многие представители европейских народов воевали на стороне немцев. В своей работе я привожу количество пленных после войны в наших лагерях. http://www.proza.ru/2018/05/08/391 Это подтверждает, что Советский Союз воевал со всей Европой, не только в Германией и её союзниками.
Нас Запад никогда не поймет. Почему у нас нет Бэтмена? Потому что у нас есть Покрышкин. Это же так наглядно. У нас есть, а у них — нет. Такая система. У них, наверное, тоже мог быть, и даже, наверное, был, но решили так. У них Супермен.
Сегодня я не пишу, как война разрушала семьи, создавала семьи, перемешивала семьи. Как это било по детям. Об этом мало пишут. А ведь и это затрагивало миллионы людей. Всех в нашей стране. И всё это такая же цена, которую сегодня даже не учитывают. Потому что это такие мелочи на общем фоне.
Запад нас никогда не поймёт. Нет больше такой страны с такой судьбой. Объяснить на пальцах мы им не можем. Они даже не представляют наши потери. Вообразить себе не могут. Они не понимают, что такое оккупация. Для них — это немецкие солдаты с шоколадками. Чужой язык в учреждениях. Необходимость стучать на соседей с неправильными фамилиями. Да и всё. Очень одиноки мы в этом смысле. Мы должны понимать, что объяснить другим то, что наши предки пережили, мы не сможем. Никогда. Мы и сами уже это понимаем плохо. Ещё воспринимаем, но на инстинктивном уровне. Нам не верят. Ха-ха-ха. Такого быть не может. Вот Холокост…
Европа проиграла. Как она может что-нибудь отмечать с нами? Америка стояла в стороне. Они погрели руки на наших пожарищах. Как обычно, подоспели к разбору. Они знают об этом, да и мы помним. Надо сегодня понимать - мы такие одни.