У горы Кудыкиной
В безликой массе любителей пошататься с ружьишком по лесу
в охотобществе Иван находился в начале пути. Настоящие же мужики, занимающиеся промыслом, были людьми из другой жизни. Они за сезон на пушнине зарабатывали столько, сколько не снилось передовику соцсоревнований.
Ныне случилось, позвали и его приобщиться к избранным – пока, на время отпуска. Охотник Буянов сделался хворым, но заездку пропустить не пожелал. Вот и пригласил в помощники Ивана, потому как конкурента в нём не видел:
- Поясница, будь она! Подсоби день-два.
Кудыкинские охотничьи угодья в верховьях речки таёжной Куды, как выяснилось, самые дальние, возле болот , слыли местами, где часто случалось непонятное. Зная о молве дурной, у людей нужды в такую даль переться не бывало.
Верховье это, как земля за колхозом, приписалось к семье Буяновых издавна, дед и прадед их здесь первыми тропки натоптали, зимовье поставили. По доходности угодье среднее, начальство на него не заглядывало, можно было торгануть при случае пару - тройку соболей налево.
Случай в этом году представился незаурядный. Лётчики – вертолётчики из хозяйства геологов проявили интерес, обещали
завести и вывести напарников попутно. Поднимая лопастями тучи снега, «МИ-8», чтобы не было на приборах фиксации
приземления, завис над Кудыкиной горой в метре от вершины на пару минут для разгрузки и ушёл по маршруту, оставив охотников на месяц - до назначенного времени , когда нужно было быть на месте для посадки таким же экстремальным способом .
Напуганные собаки во время принудительного полёта из кабины вертолёта в сугроб оскорбились и облаяли Ивана, потому как на хозяина им было лаять совестно. Породистые лайки по натуре своей и характеру долго зла не помнили, при втором заходе Ивана на гору за рюкзаками волнение забылось, в нём признали полезного человека. Доминирующая сучка Люся приняла угощение с руки.
- Вот и ладно.
Перетаскивать в зимовье узлы и баулы одному хватило до вечера, до испарины, до чертей в глазах. Буянов Виктор в хлопотах насчёт ужина со своим радикулитом манерно двигался, чопорно держа спину и бранился в щепетильные моменты изысканно:
- Бляха Муха! В рот компот! -
Со скидкой на здоровье повара ужин получился скромным . Картошку в мундирах под домашние разносолы запивали, понятное дело , самогонкой первейшего качества .
В жёлтом , тусклом свете керосиновой лампы стол , нары и лавки из жердей, тёсанных топором, представились в сознании интерьером избушки на курьих ножках, а после третьего стаканчика домашнего зелья она принялась расхаживать на этих ножках и покачиваться.
Буянов перестал поминать мух в компоте непотребными словами, повеселевшим голосом наставлял и поучал Ивана азам поведения в тайге.
- Собаки идут по лесу впереди тебя веером. Ты, главное, им не мешай, – повернувшись неловко и поморщившись , вставил присказку :
- Ох ! Бляха! Они свою работу знают.
- Да будет тебе букварь-то мне читать!
После выпитого Иван посчитал себя равным, во всяком случае, не хуже Буянова охотником:
- Ты вот мне скажи, Витёк, а чего это ты больной попёрся ? Через месяц бы заехал .
- Вот ты сам букварь и есть! Через месяц снегу будет по пояс, а белковать по мелкому снегу надо, по глубокому собаки на жрачку не заработают. Понял?
Благодушия на лице Буянова поубавилось .
( «Повышать градусы в разговоре с ним? Капец охоте!» )
Зачатки разума в нетрезвой голове Ивана еще оставались сухими.
- Не-не, Виктор Саныч, я это к тому, что достал тебя радикулит-то .
- Не Саныч я - Семёныч .
- Вот я и говорю, Сан Семёныч , спину натереть надо первачом с перцем, к утру как рукой снимет .
Спину натёрли - греет и вдогонку , чтоб наверняка - изнутри погрелись тоже.
Утром проснулись хмурыми: во рту бяка, на столе недопитая кака. Всемогущая рука Гиппократа промахнулась. Зря перец извели: не помогло. Буянова за ночь вовсе пополам скрючило .
Смотреть на него - и смех и грех .
Со склоченными волосами, трясущимися руками он как ведьмак в конце дней своих.
- Знаешь, Семёныч, в старину хворь из спины через порог выгоняли.
Иван решил попробовать исправить кривизну в здоровье напарника ещё разок .
- Как это? - просипел болезный.
- Ей-Бог, сам видел, Кузиха так старика своего ладила: положила на порог пузом и ходила по спине .
- И чего ?
- Помогло, встал старик.
- Так то старуха, одуванчик Божий , весом с курицу . А ты?
Но по глазам было видно: обнадёжился Семёнович .
- А чо ? Я так одной ногой.
Для убедительности Иван поднял правую. В валенке сорок пятого ногу с курицей сравнить можно было вчера, сегодня для этого надо было иметь взгляды на жизнь, как у Пикассо . С трудом, под матерки , Буянов добрался до двери к порогу.
- Как ложиться-то ?
- Головой на улицу. Ногами - примета плохая .
Опираясь руками, рыча и поскуливая, Семёнович занял позицию исходную к низкому старту над порогом. С улицы крылечка не было, в избушке пол от земли на полметра. С позой буквы Г пивной животик Буянова на пороге что киль у корабля на мели:
промять как следует не получалось.
- Пузо-то, пузо подбери , кишки повредятся .
Присоветовал Ваня и помог ногой выпустить воздух Семёновичу, привстав на спину ему, как и обещал, одной ногой.
Пук , кряк - и Семёнович сомлел, как тряпочка , на нары пришлось перетаскивать его в три подхода, с перерывами для приёма допинга.
Больной не злился - напротив , к концу путешествия от порога повеселел. А то за всю его не такую уж плохую жизнь вот так-то вот ему по его желанию бегом подносили выпить и закусить, было впервые .
- Теперь, Ваня , не встану , придётся тебе до конца жизни такую заботу проявлять .
- Что ты говоришь-то, Семёныч ?
Хитрил он или нет, сразу было не понять .
- Ты вот что, - заговорил Семёнович ослабленным голосом, - сейчас собак не корми , придёшь - накормишь . Иди , посмотреть надо следы по речке .
- А ты-то , ты как? А собаки?
Буянов подобрел, заговорил ласково :
- Люся азартная , пойдёт - и просить не надо , остальные собаки увяжутся , привычны , охота для них или хозяин дороже не разберёшь. Выпить оставь и шагай. Кто-то должен быть по хозяйству сегодня трезвым . Далеко не ходи. До болота и назад ,
дрова надо напилить , наколоть , потом будет некогда.
2
Снег без мороза пушистый и лёгкий под ногами. На кустах и деревьях белыми шапками, во всевозможных причудливых образах. Большие, узорные снежинки густо кружатся в воздухе , ограничивая пространство вокруг до двадцати метров и меньше , как под колпаком с морозной свежестью, и лес как из зимней сказки. Думается легко , мысли, как снежинки разные , лёгкие,
без осадка в памяти носятся и в прошлом и в будущем .
- Хороший мужик Владимир , глядишь и подружимся . Оклемается , конечно, пройдёт. У самого бывало так-то - и ничего!
Шагает Иван, как учили : на таёжный манер , отрывая пятку от земли, не бороздя обувками. На груди ружьё под руками , за плечами сидор со всячиной: с булкой хлеба , с горсткой чая на запарку , Буянов настоял: положено , ( идешь в лес на день – еды бери на три ) . Привыкай , мол. Что ж, не велик груз .
Собаки (дамы - Люся и Дуся , пацаны - Тарзан и Буян по очереди чаще, чем нужно,
мозолили глаза потому , что идут с ним впервые , проверяют направление и не потерялся ли этот странный человек . Странный потому, что путь держит не в орешник , а здесь, у речки, белки не бегают .
Иван этого не знал и добросовестно вспахал ногами снежную целину по берегу ручья от зимовья до самого болота. Время и сил осталось с запасом. Не холодно и не жарко - так почему бы ещё не
пройтись, например, вокруг болота? На разделе среды обитания, как на границе, всегда нарушители есть .
Под такие думки ноги шагали, шаги километры не мерили .
Тайга быстро лечит. Похмельные неприятности в организме ушли во вчерашний день: как и не пил , голова светлая , дышалось в полную грудь.
Болото кончилось. Речка - переходить её не было желания , было желание всё – таки взять сегодня пусть не соболя – белку. И ладно. Ориентируясь по руслу, Иван заходил в чащу насколько возможно , чтобы не потерять его из виду .
Но вот тучи над головой расползлись по сторонам , дали солнцу дорогу. Переливаясь в искорках цветами радуги, свежий пушистый снег, как драгоценные россыпи, зачаровывал .
Повеселело на душе: под солнцем в небе что с компасом в кармане. Болото - там , зимовье - там , можно идти хоть на край света и вернуться . Пошёл.
Пройденные расстояния сложились в усталость и добавили-таки ума: а ведь снегу-то насыпало сантиметров пять сверху, какие могут быть следы?
Белки не он, целину не пашут , может, и пробегали где - не увидишь .
Возвращался , укорачивая путь , шёл напрямки, ориентируясь по солнцу. Вот и речка .
Лед под снегом уже состоялся, и можно было идти по нему, не перелезая частые завалы, но по следам быстрее , потому как речка петляет и легче – тропу не торить по-новому. На другом берегу его следов не было, были собачьи по его направлению и вели через речку вверх, на сопку .
По пройденному расстоянию спуститься ниже зимовья не получилось бы при всём желании. И вот ещё: горы этой – Кудыкиной не наблюдалось , хотя она и не гора
вовсе , так холм среди сопок. Но видно было этот холм издалека .
Думки думались разные , настроение одно - хреновое . Присел Ваня на колодину .
- Заблудился? Белым днём?
Нет, солнце было там , зимовье там - всё верно . Получается, в болоте две речки начинаются… Тогда всё понятно: я пошёл не по своему ручью, а собаки… собаки к хозяину подались, жрать захотели . Они здесь не впервые, поняли , что с охотой на сегодня всё - и ушли . Идти надо по собачьим следам - так верняк , так короче .
На горку да под горку - вот и сопка за плечами , вот и речка, а за ней , за ней его следов нет. Собачьи в одну линию , жирным пунктиром уходившие дальше, на вторую сопку .
Солнце уже на краю ночного покоя. Ещё полчаса, и закат, и ночь - без вечера от заката до рассвета . В лесу темнеет быстро .
Иван заторопился , поспешал как мог. Зайти повыше и оглядеться было бы правильно. Но на этой вершине из-за густого леса было видно только небо над головой.
- Идрит твою кудыт, где ж ты, гора Кудыкина ? Леший что ли закружил меня среди дня ? -
До паники ещё дело не дошло, подумать было время.
- Может, собаки след соболя взяли и пошли все разом? Говорят, охотники иногда по три дня за ним бегают. Тогда получается: я заблудился и хрен знает, где сейчас .
Страшного ничего не случилось , по следам своим можно выйти, только вот ночевать придётся под звёздами и о ночлеге нужно думать сейчас, ночь будет длинная .
Для начала нужно место найти спокойное , наверху дует со всех сторон .
Утро вечера мудренее, и решение куда идти , дальше или назад , отложилось на завтра.
- В распадке, внизу, возможно, тоже речка. Прежде чем возвращаться, можно будет поглядеть.
Под гору не в гору - десять минут.
Выворотень большого упавшего дерева заметен издали .
Места для ночлега лучше не найти: дрова в двух шагах - ветви на стволе сухие.
Искры от костра поднимались с дымом и гасли в темнеющем небе. Под сладкий чай из талого снега в алюминиевой кружке булка хлеба в самый раз, спать теплее будет .
Собак не было, и им ничего не осталось .
Желая найти для ночного костра что-нибудь посущественнее сухих сучков, Иван прошёл дальше и увидел речку , а за речкой - зимовье .
У входа в избушку напиленные и наколотые дрова. Собаки, сытые и ленивые, под навесом . Запах жареного мяса… Много ли для счастья надо?
Всего на капельку нетрезвый Владимир, про хворь свою уже забыл:
- Ну и нос у тебя! Как раз к ужину…
Шире улыбаться Ивану размер лица не позволил:
- Спасибо. Я уже поел. Только что.