Торшер по-французски, - факел, то есть светильник на длинной подставке. В век электричества, торшер настолько преобразился, что теперь, трудно найти общее с факелом, как таковым. Теперь говорят, что это, - светильник на длинной подставке с абажуром, для рассеивания света, с целью придания обстановки уюта, в нужном месте, в нужное время.
В отчем доме появился торшер, один из первых мною виденных вообще. Торшер был импортный, по расцветке его абажура не трудно было догадаться о стране производителе. Абажур полностью передавал цвета польского флага, то есть, широкое кольцо белого цвета соединялось с таким же кольцом ярко-красного цвета. Он был очень удобен и прослужил много лет, я даже не помню, чтобы его довели до негодности.
Желая ни в чём не отставать от своего отца, я тоже приобрёл свой торшер, но не такой, а простой, наш отечественный, на трёх высоких ногах. Польского не смог найти, да и места в маленькой комнатке не нашлось бы для его огромного абажура. В отличие от отцовского торшера, мною купленный оказался не таким стойким, несмотря на изобилие ног, он всё время падал. Разумеется, не самостоятельно, кто-нибудь его обязательно задевал, при перемещении по комнатке.
В этой комнатке, жил я с молодой женой, гостей мы практически не принимали и вели хозяйство совместно с моими родителями. Я всегда хорошо зарабатывал, но деньги в общий котёл мы отдавали не все, рассчитывая на то, что скоро придётся жить одним. Нужно было купить холодильник, телевизор, кровать и много другого, но начали мы с торшера, прямо скажу неудачно, это не самая необходимая вещь, хотя бы настолько, чтобы торопиться с его покупкой.
Когда слепо следуешь, за модой, обычно и совершаешь не обдуманные поступки. Люди вообще теряли головы с этими торшерами, помню даже один забавный случай с ними. Один парень в цехе решил сам сделать себе торшер из дюралевых трубок. Третий день он оставался вечером на работе, что-то вытачивал и полировал, а я делал сверхурочную работу. Оказалось, что заработанных мной денег хватит на три торшера фабричного изготовления продаваемых в магазине. Он прикинул не рентабельность своего занятия, и выбросил на половину готовую самоделку, без блестящих покрытий, лампочек и проводов.
Сами для себя мы зарубили на носу, что не надо делать того, что продаётся в магазине, если это не произведение искусства. Например, в те далёкие годы, не продавали подсвечников, а у нас на производстве было много латуни. Я своим друзьям на день рождения, всегда дарил подсвечники из цельного куска сыпучей латуни. Сам разработал технологию изготовления, и оригинальную форму, которые, очень хорошо согласовались между собой. Иногда так бывает, когда технология диктует форму, я называю это счастливым случаем.
Ещё я помню, один случай, с гостем, у него была постоянная привычка шутить. Уходя, он оставлял хозяевам, какую ни будь ненужную вещь, из выброшенных на свалку вещей или их элементов, подобранную им качестве сюрприза. Ну, что с него возьмёшь, он полковник, у них в армии, шутки незатейливые, мне от него достался чугунный диск, служивший когда-то основанием торшера. Жена, долго не могла понять, что это такое, но моя профессия конструктора быстро всё расставила по местам, и прояснила все события.
Потом, распознавание предметов, бытового и технического назначения, даже по их частям и местам их нахождения стало одним из любимейших моих занятий. Предположительно я мог определить даже время изготовления, материал и применённую технологию. Специально я не искал таких предметов, в этом не было необходимости, то есть по свалкам не лазил, свалки люди делали там, где не надо, например, на берегах рек много разных брошенных частей механизмов.
Своё занятие, я называл технической археологией, имеющее прямое отношение к технологии, которая изменялась с течением времени, это как оставленные следы, воздействия людей на металл. Разве это не интересно? Особенно при такой профессии как инженер-конструктор, лично мне всегда было интересны пути развития технологий, и даже такой процесс как образование формы поверхностей в зависимости от конструктивных и технологических функций. На внешний вид деталей воздействует даже экономика и дизайн, это же творчество.
Как-то я прочитал в «Литературной газете» о том, что не в каждой квартире приживаются некоторые вещи, в той статье автор, даже пытался классифицировать квартиры, по принципам проживающих в них людей. Статья очень интересная, из её содержания, я понял, почему не находят место такие предметы как: книжные шкафы, ковры, торшеры в некоторых квартирах. После этого я не стал противодействовать разрушению своего торшера, взял его и разобрал сам.
Через много лет, уже в другом городе и другой семье, я снова встретился с необходимостью приобретения торшера, но выбрал его исходя из своего представления о его неразрушимости. Как конструктор я пошёл дальше его прочности, которой, кстати, у него не было, он был очень хрупкий, но сразу после его касания начинал подавать об этом сигналы.
Никакой электроники, чисто механическая конструкция, просто свисающие стеклянные гирлянды элементов начинали звенеть, соударяясь друг с другом. Такой перезвон не сильно нервировал неаккуратных людей, а как бы говорил: «Нельзя ли по осторожней», а люди внимали голосу стекляшек и старались не тревожить «говорящий торшер». Вот так вещь начинала дисциплинировать людей, а я подумал, что не зря я купил торшер с воспитательными наклонностями. Он (торшер), как и я, считал, что людей никогда не поздно воспитывать.