Я опаздывал на обед, а у нас дома с этим строго, надо поспевать. Лес заманил птичьим пением и оттаявшими тропками. Шёл я по одинокой старой дороге. В этих местах в семидесятые годы собирали живицу и потому часто на глаза попадались сосны с красивыми угловатыми шрамами. Ржавые воронки разбросанные вдоль дороги, хрустели под ногами. Слева, на просеку выбежал белый заяц, заметив меня, он сорвался с места и словно снежный комочек запрыгал прочь по кустам нежно-зелёного черничника. Муравьи проводили какое-то массовое мероприятие -
летом такого не увидишь.
На собрании наверно мест не хватило, и потому пришлось сидеть в пять рядов друг на друге. Муравьиная семья шевелилась, планировала летние стройки. Коллективный мозг оживлённо думал свою думу.
Время засмотревшись весенним лесом, вдруг побежало, увлекая меня к дому.
Выбежав на ЛЭП я увидел ехавшую по песчаной колее повозку. Взглянув пристальней, оказалась вовсе не повозка...
Лоси перебегали дорогу, первый скрылся в молодом сосняке, второй же остановился на мгновение и уставился в мою сторону...
Между нами было сто метров. Мне почему-то запомнились больше всего не величина торса и корневидные рога, а белые гетры - остатки зимы на огромных ногах..
Лоси убежали в лес, оставив на дороге глубокие следы. А на извилистых тропках памяти моей отпечатались лосинные гетры...