Если честно, автор никогда не писал ничего доброго. Насильно добр не будешь. А тут, вдруг, пробило на доброту. Стареет, наверное. Итак.
Жила-была в городе N девушка. И звали её... как же её назвать? Назовёшь Таней - все Тани обидятся и надуются, как мышь на крупу. Назовёшь, к примеру, Мариной - все Марины гневно сверкнут очами и топнут ножкой. Назову-ка я её редким именем Порция, чтобы никого не задеть.
Хотя, по имени её никто и не называл. Было у неё прозвище - Страшила Мудрая. Потому что была она, увы, некрасива, да вдобавок ещё и умна. А для девушки «на выданье» это смерти подобно. Потенциальные женихи обходили её стороной. Оттого была наша Страшила вечно печальна. И тогда добрые люди порекомендовали ей отправиться в Рубиновый город к великому магу и волшебнику фон Штирлицу Максу-Отто, и попросить у него немного женской красоты. Взяла Страшила узелок с ложкой, кружкой, зубной щёткой и томиком Бодлера, и вышла на проезжий шлях.
Пусть она пока идёт себе, а я расскажу вам о другом жителе города N. Имя его было, ну скажем, Арнольд Карлович. Но, за глаза, все звали его Железный Дорожник. Ведь служил Арнольд Карлович на железной дороге. Менеджером среднего звена. Всем хорош был Железный Дорожник: вышел и ростом, и лицом, и не стар был ещё, и характер имел прямой, как шпала, и холост - завидная партия. Девушки и женщины города N влюблялись в Железного Дорожника и слали ему страстные письма, надушенные «Лесным ландышем». Но у Арнольда Карловича, к сожалению, не было сердца. Вернее, сердце-то было, но твёрдое и холодное, как рельс на морозе. И этим холодным сердцем не мог он никого полюбить. Потому и был одинок. И вот, по совету друзей, Арнольд Карлович также решил отправиться в Рубиновый город к фон Штирлицу, в надежде получить от него горячее сердце. Кинул в «кейс» ложку, кружку, зубную щётку, «Атлас железных дорог», и отправился в путь. Буквально через пол часа после Страшилы - так расположились в тот день звёзды.
Шагал Арнольд Карлович широко, штаны порвать не боялся, поэтому, вскоре, нагнал он Страшилу. Посмотрел на неё и подумал:
«Страшненькая. Не повезло девчонке.»
Тут он видит, узелок девушке руку оттягивает.
- Давайте, я ваш узелок понесу, - говорит Арнольд Карлович.
- А вам не тяжело будет? - спрашивает его Страшила, протягивая узелок. И улыбается.
- Нет, я сильный, - отвечает Арнольд Карлович и тоже улыбается. А сам думает:
«А как улыбнётся, то вроде и ничего».
И пошли они рядом, познакомились, разговорились. Оказалось, им по пути. Арнольд Карлович Страшиле всякие истории про железную дорогу рассказывает, и серьёзные, и смешные. А она, то головой молча кивает, а то хохочет. Сразу видно, что умница. Она хохочет, а Железный Дорожник глядит на нее и думает:
«Да нормальная девчонка, симпатичная даже».
Думает он так и вдруг чувствует в груди, слева, какое-то незнакомое ощущение, какое-то непонятное томление. Приложил Железный Дорожник к груди руку, а грудь у него под рубашкой горячая-горячая и сердце бешено колотится. Не поверил себе Железный Дорожник, взял Страшилу за руку и прижал её ладонь к своей груди.
- Стучит? - спрашивает. А Страшила руку не отняла, а посмотрела на него ласково и отвечает:
- Стучит.
И показалась она в этот момент Арнольду Карловичу настоящей красавицей.
А надо сказать, что к тому времени дошли они до перекрёстка, где проезжий шлях упирался в дорогу, вымощенную благими намерениями, которая, собственно, и вела в Рубиновый город. Постояли Страшила и Железный Дорожник у перекрёстка, посмотрели друг на друга, рассмеялись, да и пошли обратно в город N. С самыми серьёзными целями.
Добрая получилась сказка. Слишком добрая... Впрочем, тут и сказочке конец, а кто слушал, тому... а что это мы так побледнели? Не парься, братан! Тому леденец, на!