Автор Доба Каминская
Окончание этой темы- в главе номер 2.
Палач- Анатолий Сафронов
В 1948- 1953 годах в стране свирепствовала разнузданная политическая компания по обвинению советских евреев в «безродном космополитизме». Описание одного из эпизодов этого позорного поцесса дал известный литературный критик и писатель
Бенедикт Сарнов в статье « Товарищеский суд линча». Пиведу фрагмент этой статьи
«Голос из хора»:
Ныне забытый, а тогда знаменитый драматург Анатолий Сафронов, начинал как поэт.
В одном из своих стихотворений он замечательно выразил самое задушевное, воспел казачий «ремяной батожок»:
Принимай ка, мой дружок,
Сей ремяный батажок...
Если надо- он задушит,
Если надо- засечёт.
Мой товарищ, мой дружок,
Бей, ремяный батажок.
Этим ремяным батожком тогда, в 1949 году он нещадно лупил «безродных космополитов». Среди многих других «судов Линча», где во-всю гулял этот сафроновский батажок, мне запомнился один» (далее Саранов цитирует отрывок из книги Леонида Зорина «Авансцена):
«Помню, как партия изгоняла из неподкупных своих рядов несчастного Иоганна АЛьтмана. Председательствовал, как обычно, Сафронов. Он возвышался над залом, как памятник, дородный, могучий, несокрушимый, помесь бульдога и слона: «Мы будем сегодня разбирать персональное дело Иоганна Альтмана, двурушника и лицемера, буржуазного националиста...Цинизм этого человека дошёл до того, что он развёл семейственность даже на фронте! И его жена и сын устроились во фронтовой редакции под тёплым крылышком мужа и папы. Впрочем, сейчас вам подробно об этом расскажут».
На трибуне появляется тощий, с лицом гомонукуса, человек: «Все так и есть, мы вместе служили, я наблюдал эту идиллию. Пригрел и жену,и сына».
Зал: «Позор! Ни стыда, ни совести! Гнать из партии! Таким в ней не место!».
Альман пытается объясниться: «Я прошу слова, я дам вам справку».
Общий гул: «Нечего давать ему слова! Не о чем говорить! Позор!».
Альтман едва стоит... Вдруг вспоминаешь его биографию: Большевик, участник Граждпнской войны...
Альтман: «Две минуты! Я прошу всего две минуты». Наконец зал недовольно стихает.
Альтман: «Жена должна была поехать в Чистополь. С другими жёнами писателей... Она стала проситься на фронт...Ну что с ней делать? Сорок шесть лет...Все таки пожилая женщина...Поэтому я взял ее в редакцию. Она работала там неплохо, даже получала награды. Теперь мой сын...Когда война началась, ему было только пятнадцать лет. Конечно, он тут же сбежал на фронт.Его вернули. Он снова сбежал. Опять вернули. Он сказал: «Папа, я все равно убегу». И я понял- он убежит...Тогда взял его в свою редакцию... И вот, в возрасте пятнадцати лет и четырёх месяцев, исполняя задание, мой сын был убит. Мой сослуживец, который сейчас говорил о семейственности, вместе со мной стоял на могиле моего мальчика, вместе со мной» сказал Альтман и замолчал. Зал, битком набитый озверевшими,жаждущими свежей крови линчевателями, тоже молчал.
И вот в этой, наступившей вдруг на мгновение растерянной тишине, как- то особенно жутко прозвучало одно короткое слово- не выкрик даже, а просто произнессенное вслух, не очень даже громко, слово- словно по слогам:
«.НЕ- У- БЕ- ДИТЕЛЬНО».
Слово это, скрипучим голосом, выговорил Лазарь Лагин, автор любимой всеми нами с детства книги «Старик Хоттабыч». И оно,это слово, как говорится, разбило лёд молчания. Суд Линча продолжился. И продолжался он по всей стране».
К этому можно добавить, что Иоганн АльтмАн был известным литературоведом и театральным критиком. Он- автор ряда фундаментальных монографий, в том числе «Драматический принцип Аристотеля», «Терия драмы Лессинга», «Новая драма и проблемы классики».
Резеультатом позорного судилища явился арест Альтмана и последующее осуждение на большой срок тюремного заключеия. На свободу он вышел после смерти Сталина, здоровье его было подорвано.
Примечание : в начале очерка дана фотография Анатолия Сафронова
Автор текста Доба Каминская