RLD
Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
Одним из наиболее известных белогвардейских добровольческих соединений, сформированных и оперировавших в Прибалтике, являлся Балтийский ландесвер (именуемый в разных источниках по-разному: Прибалтийский ландесвер, Балтийский ландсвер, Балтийский ландвер, Охрана Балтийского края, Охрана Прибалтийского края), организованный первоначально в качестве одного из трех отдельных стрелковых батальонов («Прибалтийский батальон», «Балтенбатальон» или «Бальтенбатальон»), сформированных в 1918 году в Риге для защиты Латвии от большевизма. Этот «Прибалтийский батальон» состоял из «остзейских» немцев (уроженцев Прибалтики немецкого происхождения - бывших подданных Российской Империи), а также бывших солдат и офицеров германской кайзеровской армии, и находился под германским командованием. В октябре 1918 года Балтийский Регентский Совет, с согласия и при поддержке командующего расквартированной в Прибалтике VIII (германской кайзеровской) армии генерал-лейтенанта Гуго фон Катена, начал формирование собственных вооруженных сил под названием Балтийского ландесвера (Охраны Балтийского, или Прибалтийского, края). Приказом фон Катена от 11 ноября 1918 года командующим Охраны Балтийского края, вместо так и не приступившего был назначен майор Шейберт, а начальником штаба - капитан фон Бекман. Приказом предписывалось сформировать по национальному признаку 3 стрелковых батальона - русский, немецкий и латышский. Командирами их были назначены, соответственно, бывшие военнослужащие Российской Императорской Армии полковник А.П.Родзянко, генерал-майор барон Фрейтаг фон Лорингофен (Лорингхофен) и подполковник О.П. Колпак. Германская сторона брала на себя выплату жалованья (по 5 марок в день) и вооружение Ландесвера, а Регентский совет - выделение продовольствия и помещений. После крушения Германской Империи Гогенцоллернов и последовавшего незамедлительно вторжения советской Красной Армии в Прибалтику, для балтийцев («остзейских немцев»), составлявших, по разным подсчетам, от 8 до 10% населения Балтии, но принадлежавших преимущественно к военной аристократии Российской Империи и уж, во всяком случае, к «эксплуататорским классам» (с точки зрения большевиков), началась в буквальном смысле слова борьба за выживание, ибо офицерство и дворянство были объявлены красными фактически вне закона, а жестокость чекистов-латышей значительно превосходила средний уровень большевицкого зверства.
Официальной датой основания Балтийского ландесвера считается 11 ноября 1918 года. В этот день в балтийской газете «Ригаэр Цайтунг» («Рижская газета) был опубликован призыв записываться в добровольцы, поскольку, как выяснилось, балтийцам не на кого надеяться, кроме как на самих себя. В действительности же формирование балтийских частей началось несколько раньше. В конце декабря 1918 года, когда военное положение для белых стало катастрофическим, «Охрана Прибалтийского края» была брошена навстречу красным под Гинценбергом – и потерпела поражение, в результате которого была оставлена Рига. Балтийскому ландесверу пришлось отступать почти через всю Курляндию, пока не был остановлен под Виндавой германской Железной дивизией, другими добровольческими корпусами и 1-й Гвардейской резервной дивизией.
Верховное командование всеми войсками взял на себя генерал-майор Рюдигер граф фон дер Гольц, командование Балтийским ландесвером – майор Альфред Флетхер (Флетчер) и его начальник штаба капитан Лотар граф цу Дона-Вилькюнен. Во главе отборного отряда ландесвера – Ударного отряда (нем.: «Штосструппе») – встал лейтенант Ганс-Георг барон фон Мантейфель-Цеге.
После отступления из Риги Балтийский ландесвер был переформирован в январе 1919 года в районе Либавы и по прошествии всего лишь нескольких недель превратился в полноценную воинскую часть, отличавшуюся высокой боеспособностью. Единственным недостатком ландесвера было характерное для его бойцов «озлобление, приводившее к беспощадному истреблению противника даже там, где по политическим мотивам эта система борьбы должна была считаться вредной, так как она, в свою очередь, озлобляла население».
К концу января 1919 года в Балтийский ландесвер входили: 1-й Ударный – барона Ганса-Георга фон Мантейфеля-Цеге (с 1 артиллерийской «батареей сопровождения» и 1 кавалерийским эскадроном), 2-й (фон Йена) и 3-й (Мальмеде) отряды, 1-й (Гана), 2-й (фон Драхенфельса), 3-й (фон Энгельгардта) и 4-й (фон Паппенгейма) кавалерийские отряды и саперный отряд Штромберга, 2 русских добровольческих отряда (ротмистра Светлейшего князя А.П. Ливена и капитана К.И. Дыдорова) и латышский отряд полковника Колпака.
Весной состав Балтийского ландесвера был расширен. Теперь в него входили: штаб, караульная рота (рота охраны), Ударный отряд, Немецко-балтийский боевой (капитана Мальмеде) батальон (позднее – полк), Немецко-балтийский (Б.Ф. графа цу Эйленбурга) батальон, латышский отряд Балода (ранее – Колпака), прикомандированный к ландесверу Баденский отряд фон Медема, 6 небольших кавалерийских отрядов (в том числе 1 русский и 1 латышский), депо, санитарные и пионерные части, части связи и даже собственная военная авиация - так называемый 625-й авиаотряд, переданный (вместе с пилотами) в состав Балтийского ландесвера из состава VI германского резервного корпуса генерала графа фон дер Гольца (15 германских аэропланов марки «фоккер»).
Опознавательными знаками балтийской авиации служили простые белые квадраты, изображенные на фюзеляжах и крыльях самолетов - там, где у немецких аэропланов были нарисованы «железные кресты». Надо заметить, что ландесверовские военные летчики очень хорошо зарекомендовали себя в боях, особенно в плане поддержки действий сухопутных частей (каждый «фоккер» нес бомбовую нагрузку до 300 килограммов, а пилоты отличались большой меткостью и точностью бомбометания).
Балтийский ландесвер многократно подтверждал свои превосходные боевые качества в ходе сражений с большевиками весной и летом 1919 года. Он покрыл себя славой при освобождении Курляндии и взятии Риги 22 мая 1919 года. К этому времени Балтийский легион (с учетом приданных ему германских добровольческих контингентов) насчитывал до 6 000 штыков и сабель. После освобождения Риги от красных он, по приказу пришедшего к власти в результате «Либавского путча» латвийского премьер-министра пастора Недры, продолжил наступление в восточном направлении, пока не столкнулся под Венденом с северо-латышскими отрядами полковника Земитана, находившимися на содержании эстонцев и Антанты, и с эстонскими войсками, хорошо обученными и вооруженными англичанами.
После поражения балтийских добровольцев 9 (22) июня в бою с латышскими и эстонскими частями, заключения перемирия 3 июля 1919 года и возвращения германских войск в Германию под давлением Англии, Балтийский ландесвер был реорганизован, передан под покровительство военных миссий стран Антанты в Прибалтике, подчинен командованию латвийской «белой» армии и переброшен на антибольшевицкий фронт в Латгалию. Командующим Балтийским ландесвером был назначен подполковник английской службы Гарольд Р. Александер (будущий маршал Британской Империи и герой Второй мировой войны). С июля по декабрь 1919 года его заместителем являлся бывший царский морской офицер, капитан первого ранга барон Г.Н. Таубе - герой морского сражения при Цусиме, в котором участвовал старшим артиллерийским офицером (в чине лейтенанта) броненосца «Генерал-Адмирал Апраксин» в составе 3-й Тихоокеанской эскадры Российского Императорского Флота.
В конце марта 1920 года Балтийский ландесвер был включен в состав 13-го Туккумского пехотного полка латвийской армии, сохранив, однако, свое прежнее четырехчастное бело-голубое знамя. Впрочем, «белые» латыши поспешили поскорей уволить всех балтийских добровольцев, хотя некоторые из них впоследствии добились высоких чинов в вооруженных силах Первой Латвийской республики (1918-1940) - так, бывший офицер Российского Императорского Флота и Балтийского ландесвера граф А.Г. фон Кейзерлинг (Кайзерлинг) даже стал Главнокомандующим военно-морскими силами независимой Латвии.
Немецкий легион.
Для уточнения вопросов, связанных с положением германских добровольческих частей в Прибалтике, командиры многочисленных германских добровольческих корпусов, отрядов и других подразделений, выделенных из состава Балтийского ландесвера после его реорганизации и переподчинении Антанте, собрались 25 августа 1919 года в Митаве у командира стрелкового полка «Балтенланд» (именовавшегося в русской мемуаристике «Балтийским стрелковым полком»), капитана первого ранга Зиверта, в присутствии капитана Генерального Штаба Отто Вагенера, уполномоченного Командующим VI резервным корпусом германской армии, генералом Рюдигером графом фон дер Гольцем. В тот день командиры добровольческих подразделений приняли решение слить их в одну дивизию и единогласно избрали ее командиром капитана первого ранга Зиверта, а капитана Вагенера – начальником штаба.
После решения в течение нескольких дней всех организационных вопросов, объединившиеся в новую дивизию отряды издали прокламацию «Германские добровольческие корпуса в Курляндии – германскому Отечеству и всем культурным нациям Земли». Это обращение подписали следующие подразделения: Стрелковый полк «Балтенланд», добровольческий корпус Штевера, группа фон Плеве, добровольческий корпус фон Брандиса, Баденский штурмовой батальон «Курляндия», группа фон Йена, добровольческий корпус фон Вильдемана, добровольческий корпус фон Вейкмана, добровольческий корпус фон Медема, добровольческий корпус Рикгофа, авиаполк Саксенберга, 424-й и 426-й авиаотряды, экипажи бронепоездов и бронеавтомобилей, транспортные части, части связи, колонны и лазареты, от чьего имени документ подписал капитан первого ранга Зиверт.
Кроме того, от Генерального командования VI Резервного корпуса было получено разрешение свести все вышеперечисленные части в дивизию под названием Немецкий легион – в память о Русско-немецком (или Российско-германском) легионе, сражавшемся в составе русских войск против наполеоновской Франции при Императоре Александре I. В русской мемуаристике он иногда именовался и «Германским легионом».
После начала формирования Немецкого легиона со штаб-квартирой в Митаве 1 сентября 1919 года легион в середине сентября влился в состав русской Западной Добровольческой Армии и перешел под верховное командование князя П.М. Авалова (Бермондта).
1 октября 1919 года штаб Немецкого легиона был, в целях подготовки планировавшегося наступления на Динабург-Витебск, переведен из Митавы в Мезотен (Межотне) близ Бауска (Бауске). Одновременно в район Бауска стягивались подразделения легиона. Развертывание войск было завершено к вечеру 7 октября.
Вошедшие в состав легиона добровольческие корпуса и прочие подразделения были сведены первоначально в группы, а затем в полки и дивизионы. Структура бригад легиона и входивших в них подразделений неоднократно изменялась. На 25 октября боевой состав Немецкого легиона выглядел следующим образом:
штаб, штабная рота, связной кавалерийский взвод, рота связи Вортера, баденский штурмовой батальон «Курляндия», пулеметная группа Дамма, Балтийский стрелковый полк (полк «Балтенланд»), отряды фон Йена и фон Медема, подразделения фон Вейкмана, фон Брандиса и Штевера, артиллерийские группы фон Медема, фон Брандиса, Штевера, фон Вейкмана и фон Йена, батарея Шредера, 2-й авиационный дивизион, обозы и парки, бронепоезд Зиверта, продовольственный отдел, полевая почта и жандармерия. Пехотой легиона командовал майор Гетце, артиллерией – майор Миленц. Численность боевого состава Немецкого легиона достигала 9 000 штыков и сабель с 43 легкими орудиями и 1 тяжелой батареей (а вместе с тыловыми частями - около 12 000 человек).
Между тем от плана наступления на Динабург-Витебск пришлось отказаться, поскольку Главнокомандующий русской Западной Добровольческой Армией князь Авалов и командир Железной дивизии майор Бишоф сочли первостепенной задачей выбить латышей из Торенсберга (Торнакалнса) и очистить от них левый берег Западной Двины (Дины, Дюны, Даугавы). С этой целью Немецкому легиону было поручено нанести фланговый удар по Торенсбергу и прикрыть правый фланг Западной Армии от контрудара советских и литовских войск.
8 октября Немецкий легион повел наступление через Кеккау на Торенсберг. После ожесточенных и кровопролитных боев его авангарду (Баденскому штурмовому батальону) вечером 10 октября удалось войти в Торенсберг и закрепиться там. Вслед за тем Немецкий легион был переброшен в район другого пригорода Риги – Фридрихштадта – и 17 октября вместе с добровольческими корпусами Рикгофа, Йена и Петерсдорфа, под общим командованием майора Гетце, атаковал латышские войска, засевшие в Фридрихштадте. Невзирая на большие потери, добровольцы выбили латышей из пригорода и подступили вплотную к самой Риге. Но 19 октября во время штурма укреплений у моста через Двину был убит ротмистр фон Йена. Поскольку с его гибелью шансы на решающий успех на данном участке фронта резко снизились, основные силы легиона, смененные во Фридрихштадте добровольческим корпусом фон Вейкмана, были стянуты в район Бауск-Бруновишки.
В ноябре 1919 года общее положение стало еще более критическим. После усиления позиций Западной Армии под Олаем силами стрелкового полка "Балтенланд" 4 октября, последний был в тот же день брошен в бой за Торенсберг, однако не смог добиться коренного улучшения обстановки. Тяжелые и кровопролитные бои в начале ноября ослабили позиции и части русской Западной Добровольческой Армии. С целью концентрации сил Немецкого легиона, 2-я бригада которого, под командованием ротмистра Крауссе д’Ависа, была разбросана тремя отдельными группами по районам Шенберг, Фридрихштадт и Гросс-Эккау, 1-я бригада под командованием майора Кунца удерживала силами своего 1-го полка Радзивилишки, а силами своего 2-го полка - район севернее Митавы, в то время, как слабые части легионеров под командованием майора Миленца охраняли железную дорогу Янишки-Тауроги.
12 ноября легиону было приказано сконцентрироваться в районе Бауск-Гросс-Эккау. Однако выполнению этого приказа помешали яростные атаки латышей на легион, повлекшие за собой тяжелые потери для последнего. Из войск, входивших в состав Немецкого легиона, в районе Бауска, согласно приказу, смогли сконцентрироваться лишь весьма ослабленные части 2-й бригады. Остальные части легиона были втянуты в изнурительные, кровопролитные бои. 16 ноября был убит командир легиона, капитан первого ранга Зиверт. После его гибели командование легионом взял на себя его начштаба, гауптман (капитан) Генерального Штаба Вагенер. Ситуация как на латвийском, так и на литовском фронте оставалась крайне напряженной.
20 ноября развернулись ожесточенные бои у Гросс-Швиттена и Штальгена, где латыши попытались обойти легион с фланга, но в результате целой серии контрударов были отбиты с большим уроном. В последующие дни латыши продолжали неустанно атаковать медленно отходивший легион. В арьергардных боях особенно хорошо проявил себя Баденский полк (состоявший из Баденского штурмового батальона и отряда фон Медема). 22 ноября основной удар наседавших латышей приняли на себя добровольческий корпус фон Брандиса и 1-я бригада Немецкого легиона. Отступление Немецкого легиона в направлении на Янишки сопровождалось непрерывными боями.
23 ноября легионеры заняли Янишки, где и закрепились для выполнения своей новой боевой задачи – прикрытия стоявших севернее Шаулена эвакуационных железнодорожных эшелонов. В тот же день командование легионом, по приказу командующего 1-м (Кенигсбергским) военным округом, принял на себя майор Генерального Штаба фон Левенфельд. Капитан Вагенер вновь стал начальником штаба.
В боях с русско-балто-немецкими белыми добровольцами «белые» латыши и эстонцы применяли самую современную по тем временам военную технику, полученную ими от Антанты, в том числе бронепоезда, аэропланы, бронеавтомобили и танки. Латышскими и эстонскими танками и бронеавтомобилями управляли, как правило, опытные британские экипажи. Однако белым добровольцам удалось подбить или захватить неповрежденными многие из них (например, латышский тяжелый броневик «Лачплесис") и весьма успешно использовать трофейную технику против наседавшего неприятеля.
29 ноября начался отход Немецкого легиона из района Янишки в район Шаулена. 3 и 4 декабря он был атакован литовскими войсками, но с боями пробился в пункт назначения. В Шаулене капитан Вагенер был вынужден из-за ранений, полученных под Торенсбергом и в последующих боях, покинуть ряды легиона. Он был спешно эвакуирован в Германию на лечение. В должности начштаба Вагенера сменил капитан Генерального Штаба Шелле.
8 декабря последние транспортные части легиона, уничтожив вооружение и боеприпасы и взорвав за собой железнодорожное полотно, выехали с Шауленского вокзала в Германию. Основные силы легиона пешим порядком проследовали через Кельми-Скаудвиле и Тауроги до германской границы и перешли ее 13 декабря, разместившись близ Тильзита в Восточной Пруссии.
18 декабря майор фон Левенфельд издал свой последний приказ, в котором объявил о роспуске Немецкого легиона.
Эмблемы, награды и знаки отличия.
Поскольку Немецкий легион включал в себя многочисленные добровольческие части, каждая из которых имела свои эмблемы, и постоянно пребывал в боевой обстановке, в нем официально не вводилось никаких собственных общих эмблем, единых для всего легиона. Неофициальной эмблемой считалась голова лося, взятая с герба бывшей столицы герцогства Курляндского, Митавы, где находилась штаб-квартира легиона в момент его формирования. Данная эмблема пользовалась среди германских и балтийских добровольцев большой популярностью. Так, например, чины добровольческого корпуса капитана третьего ранга Михаэля носили на левом рукаве щиток с лосиной головой и названием своего фрейкора, чины добровольческого корпуса фон Брандиса носили на воротнике металлические «лосиные рога», и т.д.
В период существования легиона и, в частности, в период его участия в боевых действиях, не учреждалось и не вручалось никаких специальных «легионерских» орденов, наград или памятных знаков. Лишь позднее, в начале 1920 г., майором фон Левенфельдом был учрежден памятный знак для бывших чинов Немецкого легиона. Знак, слегка выпуклый и посеребренный, представлял собой квадрат, наложенный на овальной формы венок из дубовых листьев, с изображением стилизованной лосиной головы в четырехугольной рамке с надписью заглавными латинскими буквами: «Немецкий» (вверху) «Легион» (внизу) «Курляндия» (слева) «1919» (справа).
Памятный знак, предназначенный для ношения на левой стороне груди, вручался лично капитаном Вагенером, подписывавшим и наградное удостоверение.
Штандарты и флаги.
При формировании в Митаве Немецкого легиона, по приказу его командира, капитана первого ранга Зиверта, для штаба легиона был введен штабной флаг-значок в форме треугольного вымпела, вместо принятого в германской кайзеровской армии дивизионного штандарта.
Этот командирский вымпел использовался штабом Немецкого легиона в течение всего периода боевых действий, вплоть до отступления в Шаулен, Шавли или Шауляй (Литва).
Когда чины Штаба передвигались верхом на лошадях, их сопровождал, также верхом, кавалерист охраны Штаба со значком - как это было принято в германской кайзеровской армии. Когда чины Штаба спешивались (например, при отдаче приказов), кавалерист со значком также спешивался. После ранения капитана Вагенера под Торенсбергом и после принятия им на себя командования легионом он не мог ездить верхом, и вынужден был передвигаться на автомобиле. В этот период значок крепился на автомобиле, а иногда его держал чин охраны Штаба, сидевший в автомобиле вместе с раненым командиром.
Значок был изготовлен по проекту капитана Вагенера. Он сам вспоминал об этом: «Мы избрали серебряный лосиный рог на черном поле символом нашей борьбы на Северо-Востоке».
Этот штабной значок, укрепленный на кавалерийской пике, имел форму обычного германского дивизионного штандарта. Значок был изготовлен из черного шелка с вышитым серебром с обеих сторон лосиным рогом.
По прибытии в Янишки легион перешел под командование майора фон Левенфельда. Последний ввел для штаба легиона уставной дивизионный командирский знак-вымпел германской кайзеровской армии.
При передвижении Штаба верхом, кавалерист охраны Штаба, также верхом, возил вымпел на кавалерийской пике за Штабом. Если же командир легиона передвигался в автомобиле, вымпел крепился на машине. Этот «уставной» штабной вымпел использовался в легионе вплоть до его роспуска.
Вымпел был треугольной формы, с тремя поперечными полосами – черной, белой и красной (цветов германского кайзеровского флага).
Отдельные добровольческие части, входившие в состав Немецкого легиона, по фрейкоровской традиции, имели собственные флаги, значки и знамена. Так, например, добровольческий батальон фон Либермана (1-й батальон 2-го Курляндского пехотного полка) сражался под трехполосным черно-бело-красным кайзеровским флагом с золотой готической литерой «L» (Либерман) под золотой дворянской короной. 2-й батальон Баллы того же 2-го Курляндского пехотного полка – под черным знаменем с изображением Железного креста, обрамленного сверху дугообразной надписью белыми готическими буквами: «Лучше умереть, чем быть рабом!» (нем.: Lieber tot als Sklav!); 3-й батальон того же полка (Железный отряд Бертольда) – под кайзеровским военным (военно-морским флагом). 3-й Гвардейский батальон фон Штюльпнагеля 1-го Курляндского пехотного полка Железной дивизии – под черным знаменем с «мертвой (Адамовой)головой» смешанного «брауншвейгско-прусского» типа (белый череп анфас поверх скрещенных белых костей), черно-бело-красным имперским крыжем и полным названием части белыми буквами под черепом. Добровольческий штурмовой отряд Россбаха имел увенчанное навершием в форме оленьего черепа с «латинским» крестом между рогами черное знамя, пересеченное по горизонтали двумя белыми полосами с наложенной на них белой заглавной латинской литерой «R» («Россбах»), к которой позднее было добавлено изображение Железного креста в крыже, и т.д.
Обмундирование и знаки различия.
Немецкие части, входившие в состав Балтийского ландесвера, носили мундиры германской армии образца 1915 года серо-стального (серо-зеленого) цвета «фельдграу» с выпушками на воротнике и обшлагах по цветам отдельных отрядов: белый – для Ударного отряда, желтый – для отряда Мальмеде и светло-синий (голубой) – для отряда цу Эйленбурга. Это касалось как «остзейских немцев» (балтов, балтийцев), составлявших основной костяк Балтийского ландесвера, так и германских добровольцев, служивших в ландесвере. Однако вышеуказанная форма одежды соблюдалась далеко не всегда, в чем можно убедиться при ознакомлении с фотографиями начального периода формирования ландесвера. Нередко цветным был только воротник, а зачастую лишь его передний или нижний кант; порой цветных отличий просто не было.
Первоначально в частях Балтийского ландесвера вообще не было предусмотрено никаких знаков различия. Их ношение было введено со временем вступившими в ряды «Охраны Прибалтийского края» бывшими офицерами Российской Императорской и германской кайзеровской армий, еще долгое время продолжавшими носить и в ландесвере свои прежние знаки различия. Но в течение первых месяцев существования Балтийского ландесвера в отдельных его частях стали постепенно появляться свои, новые знаки различия, которые, однако, обозначали лишь должностное и служебное положение чинов ландесвера.
Они представляли собой серебряные звездочки и галунные полоски (Litzen - лычки), носившиеся на воротнике. Звездочки на воротниках у офицеров Балтийского ландесвера были четырехугольными (как это было принято в германской армии). Вероятно, вступившие в ряды ландесвера бывшие офицеры русской армии согласились сменить принятые в ней пятиконечные звездочки на четырехугольные, не в последнюю очередь, из чувства глубочайшего отвращения к имевшей однозначно масонские корни большевицкой символике, в которой пятиконечная звезда (как мы уже знаем, именуемая у масонов «звездой Соломона» или «звездой пылающего разума») играла первостепенную роль.
Знаки различия офицеров:
Командующий (командир всех частей Балтийского ландесвера) - 4 звездочки
Командир (отдельного подразделения) и майор - 3 звездочки
Ротмистр (чаще всего – командир роты) - 2 звездочки
Корнет (чаще всего – командир взвода)- 1 звездочка
Фенрих (прапорщик) - звездочек не носил
Знаки различия унтер-офицеров:
Вахмистр (вахтмайстер, вахтмейстер)и фельдфебель - 1 широкая галунная полоска
Оберфельдмайстер (оберфельдмейстер) - 3 узких галунных полоски
Фельдмайстер (фельдмейстер, чаще всего – командир группы) - 2 узких галунных полоски
Ефрейтор (гефрейтер, гефрайтер) - 1 узкую галунную полоску
Унтер-офицеры и рядовые ландесвера носили очень узкие плетеные погоны-жгуты («плечевые шнуры», нем.: Schulterschnuere) гусарского типа цвета «фельдграу» с бело-голубой выпушкой – цветами Балтийского ландесвера вообще были белый и голубой (по бело-голубому флагу города Риги). При этом оттенки голубого могли варьироваться вплоть до синего.
Бывшие офицеры Российской Императорской Армии, служившие в Балтийском ландесвере на должностях рядовых, носили вдоль всей длины погона серебряный галун шириной 20 мм. По уставу, все офицеры ландесвера, без различия чинов, должны были носить узкие витые погоны из серебряного галуна с вплетенной в них голубой (или синей) нитью. Однако в действительности такие плетеные погоны с синей нитью носили только бывшие офицеры Российской Императорской Армии, или же вновь назначенные офицеры. Офицеры же, перешедшие в ландесвер из германских частей, продолжали носить свои прежние германские погоны, даже если занимали в Балтийском ландесвере более высокие должности, чем в кайзеровской армии.
Все бойцы Балтийского ландесвера, кроме кавалеристов, носили фуражки цвета «фельдграу», в большинстве случаев с синим околышем. У кавалеристов же фуражки были чаще всего белые, со светло-синим (голубым) околышем и белыми выпушками. Кокарда для всех чинов Балтийского ландесвера была единая, и не овальная, как в русской армии, а скорей напоминавшая германскую – небольшая, круглая, голубая с белым ободком, окруженная круглым серебряным "сиянием».
Бойцы отборного подразделения - Ударного отряда - Балтийского ландесвера первоначально носили на тулье фуражки «Адамову голову» (по-немецки: «Тотенкопф», Totenkopf, букв.: «мертвая голова»), т.е. эмблему в виде черепа со скрещенными костями, затем – белый щиток с черным (прямым «латинским», а не лапчатым «железным», как часто неправильно пишут и думают!) крестом Тевтонского (Немецкого) ордена. Дело в том, что в бою с большевиками 5-6 января 1919 года добровольцы Балтийского ландесвера оказались брошенными на произвол судьбы своими соседями справа и слева - двумя батальонами германской Железной бригады – и лишь с величайшим трудом смогли вырваться из вражеского окружения.
Бойцы Ударного отряда ландесвера были настолько возмущены этим инцидентом, что сняли со своих фуражек «мертвую голову», которую до этого носили, наравне с чинами Железной бригады. Несколько позднее для бойцов Ударного отряда ландесвера и входившей в его состав батареи сопровождения Эмке была введена особая круглая голубая кокарда с наложенным на нее серебряным «варяжским» («норманнским») щитком с черным «латинским» крестом, окруженная круглым серебряным «сиянием». Ранее бойцы Ударного отряда носили этот «тевтонский» щиток не на кокарде, а на тулье фуражки.
Стальные шлемы (каски), вооружение и снаряжение балтийских ландесверовцев были германского армейского образца.
Многие чины немецких добровольческих корпусов (причем не только в Прибалтике, но и в самой Германии) изображали на своих касках белой масляной краской (а иногда и просто мелом) череп с костями или же свастику (именуемую в христианском изобразительным искусстве «гамматическим (мученическим) крестом», в российской геральдике «головчатым крестом», а в русском народном искусстве - «яргой», «конем» или «коловратом»), именовавшуюся у них часто «балтийским крестом». Вероятнее всего, они действительно заимствовали ее из Прибалтики.
Во всяком случае, впервые массированное наличие свастики в качестве эмблемы на касках, автомобилях и броневиках в самой Германии было зафиксировано во время Капповского путча против правительства Веймарской республики» в 1920 году, в котором наиболее активное участие приняли германские добровольцы, возвратившиеся из Прибалтики.
Интересно, что свастика, под названием «крест свободы», или, чаще, «огненный крест» (латышск.: ugunskrusts), активно использовалась и противостоящими германским и балтийским добровольцам латышскими националистами.
Так, например, бойцы рижской «Студенческой роты» в составе латышского батальона полковника О.П. Колпака за участие – совместно с русскими, германскими и балтийскими добровольцами - в освобождении Риги от красных, а затем - в обороне Риги от белых русско-немецких войск князя Авалова, получили в награду «бегущую» янтарную свастику с наложенным на нее серебряным мечом острием вниз (в некоторых случаях наложенный на янтарную свастику меч был позолоченным).
Свастика, именуемая латышами не только ugunskrusts («огненный крест»), но и «крест Перкона» (perkonkrusts) - древнелатышского бога-громовника (к тому же связанная, по крайней мере, этимологически, с именем еще одного божества древних латышей – бога огня и солнца Свастикса!), отчего ее называли еще «громовый крест», украсившая собой знамена почти всех полков национальной латвийской армии, стала эмблемой латвийских офицерских, в частности, авиационных училищ и латвийской авиации как таковой.
С 1918 года опознавательным знаком латвийской военной авиации служила темно-красная (вишневая) «вращающаяся» («бегущая») свастика, причем обращенная то вправо («солнечная»), то влево («лунная»), а эмблемой финской авиации – синяя (голубая) «лунная» свастика (финск.: hakaristi). Высшим военным знаком отличия отстоявшей свою независимость Латвийской республики стал орден «Раздирателя медведя» («Лачплесиса») в форме белой свастики (имелся в виду явно «русский медведь», хотя сам образ был заимствован из латышского фольклора). Свастика вошла в символику «Медали борцам за свободу Латвии». Крест «За заслуги» латышских территориальных войск («айзсарги») и знак «Союза ветеранов латвийской армии» также имели форму свастики.
Возможно, свастика нашла столь широкое распространение среди бойцов обоих противостоявших друг другу лагерей в Прибалтике в связи с тем, что в 1918 году «белые» финны, победившие «своих» красных при помощи обученных в Германии финских егерей и германского экспедиционного корпуса генерал-майора Рюдигера графа фон дер Гольца, активно использовали свастику («гакаристи», «хакаристи») в качестве эмблемы на бронетехнике и аэропланах, равно как и в орденской символике («Орден Свободы», «Крест Маннергейма») – вплоть до включения свастики в штандарт президента Финляндии, что не могло не оказать влияния и на Латвию, борющуюся за свою независимость в аналогичных условиях, с тем лишь отличием, что «белые» латыши, не в пример белым финнам, со временем повернули штыки против своих бывших немецких братьев по оружию.
В Германии же свастика («гакенкрейц», Hakenkreuz, то есть буквально: «крюкообразный крест») до возвращения добровольцев из Балтенланда в 1919-20 гг. была известна лишь паре сотен геральдистов и адептов эзотерических лож типа «Ордена Нового Храма», «Германен-Ордена» или «Общества Туле», о которых, перефразируя известные слова В.И. Ленина о декабристах в статье «Памяти Герцена», с полным основанием можно было сказать:
«Узок круг этих (консервативных) революционеров, страшно далеки они от (немецкого) народа».
В то же время хорошо известно, что последняя Императрица Всероссийская, Святая Мученица Царица Александра Федоровна имела обыкновение ставить знак свастики («мученический крест») на своих личных вещах, как «знак благополучия». Государыня нарисовала свастику и на обоях у своей кровати и на дверном косяке с надписью «17/30 Апр. 1918 г.» (день прибытия Царской Семьи в Екатеринбург) в доме Ипатьева, где вскоре Августейшим Страстотерпцам было суждено претерпеть мученическую кончину. А на капоте автомобиля Царя-Мученика Николая II (судя по многочисленным сохранившимся фотографиям) была в вертикальном положении установлена свастика в кольце.
Пехотинцы Балтийского ландесвера носили ботинки с обмотками (нем.: «виккельгамашен») цвета «фельдграу», кавалеристы – сапоги. Офицерам также полагались сапоги, либо ботинки с кожаными крагами (нем.: «ледергамашен»). Кавалерийские дозорные Ударного отряда ландесвера, в качестве дополнительного вооружения, имели стальные трубчатые пики с бело-голубыми (или бело-синими) флюгерами.
Обмундирование входивших в состав Балтийского ландесвера добровольческих частей было весьма разнообразным, что, в общем-то, было обычным явлением в период Гражданской войны. Так, бойцы подразделения барона фон Медема, сформированного на базе Баденской горной батареи, в которую влилось большое число добровольцев, были одеты в мундиры или ветровки («виндьяки») цвета «фельдграу»" с такого же цвета погонами, имевшими красную выпушку, и носили на воротнике цветок эдельвейса белого металла с желтой сердцевиной. Эдельвейс украшал также и левую сторону их «лыжного» кепи.
Сам барон фон Медем носил мундир германской кайзеровской армии образца 1910 года со шведскими обшлагами и закругленным стоячим воротником (и то, и другое – с черной выпушкой), с цветком эдельвейса на воротнике и на кепи, а на плечах – капитанские погоны. Поскольку отряд фон Медема провоевал в составе Балтийского ландесвера совсем недолго, сам барон не успел обзавестись четырехугольными звездочками на воротнике.
Кавалеристы подразделения барона Вильгельма фон Энгельгардта при мундирах цвета «фельдграу» носили белую кавалерийскую фуражку с голубым (или синим) околышем без выпушек. Сам Энгельгардт носил белую фуражку с голубым околышем, плетеные жгуты на плечах (так как ранее в армии не служил) и 3 четырехугольные звездочки на воротнике. На нем была именно эта форма, когда в конце 1920 году он близ своего родового имения попал в засаду латышских коммунистов и был смертельно ранен разрывной пулей с надпиленным концом (так называемой пулей «дум-дум»). Барон отказался от ампутации раздробленного пулей «латышского стрелка» предплечья и вскоре умер от заражения крови.
Точно такую же белую кавалерийскую фуражку с голубым околышем носил с британской полевой военной формой цвета хаки и назначенный командующим Балтийским ландесвером английский подполковник Гарольд Р. Александер.
Командир германского добровольческого отряда «Курляндия» лейтенант Р. Гольдфельд, (позднее запятнавший себя изменой) сохранил для своих людей прежние форменные отличия. Поскольку сам Гольдфельд в Великую войну служил в баварской тяжелой кавалерии кайзеровской армии, весь его отряд в память о прошлом месте службы своего командира, имел желтые околыши фуражек, а также желтую выпушку на воротнике и погонах; желтые же нити были вплетены в узкие серебряные погоны офицеров отряда Курляндия».
Чины принимавшего в свои ряды только российских подданных русского добровольческого Либавского стрелкового отряда Светлейшего князя А.П. Ливена, сражавшегося под трехцветным бело-сине-красным национальным русским стягом с белым прямым равноконечным крестом, имевшим в перекрестье славянскую литеру «Л» («Ливен») под княжеской короной, первоначально носили русское обмундирование, но вскоре получили германское, включая немецкие стальные каски.
Светлейший князь Ливен писал о форме своих добровольцев следующее: «Обмундирование в отряде было германское, но с русскими погонами и, по мере возможности, с русскими пуговицами. Фуражка имела голубой околышек с русской кокардой. На левом рукаве носилась угловая нашивка бело-сине-красного цвета, а под ней – четырехгранный белый крест». Этот добровольческий «национальный угол»" (аналогичный шеврону Северо-Западной Армии генерала Юденича) мог располагаться выше или ниже локтя.
В бою ливенцы носили германские стальные шлемы (каски) с изображением русского двуглавого орла. Существуют отдельные свидетельства, согласно которым ливенцы, подобно белым немецким и балтийским фрайкоровцам, носили на своих германских стальных касках белое изображение черепа с костями. И вообще, «Адамова (мертвая) голова», судя по всему, играла немаловажную роль в символике белых русских «либавских стрелков». Во всяком случае, сохранились фотографии ливенцев на боевых позициях, «украшенных» самыми что ни на есть настоящими человеческими черепами с парочкой берцовых костей - «на радость нам, на страх врагам»!
Сам светлейший князь А.П. Ливен, как бывший ротмистр Лейб-гвардии Кавалергардского полка, в торжественных случаях появлялся перед своими добровольцами в парадной белой форме кавалергарда Русской Императорской Гвардии, но обычно носил русскую рубаху («гимнастерку»), кавалергардскую фуражку (с белой тульей и красным околышем) и погоны из серебряного галуна с красной выпушкой и просветом.
В русском добровольческом отряде полковника Е.К. Вырголича, ставшего позднее командиром корпуса в Западной Армии князя Авалова, и в отряде капитана Дыдорова, если верить барону Питеру (Петеру) Гану (Baron Peter Hahn, 127 Westminster N., Montreal, O Qc Canada, Hux 123), внуку офицера Либавского стрелкового отряда Светлейшего князя Ливена, носили шеврон русских национальных цветов углом вверх, подобный шеврону ливенцев, но крест в его вершине был не чисто белый, а бело-сине-красный. Иногда на шевроне ставилась печать части.
Латышский отряд полковника О.П. Колпака (позднее – полковника Я. Балода) был, в основном, обмундирован в русскую военную форму из бывших запасов Царской Армии. Форменными отличиями латышских белогвардейцев были темнокрасный (вишневый) околыш на фуражке и такие же вишневые петлицы с белыми диагональными полосками на них (цветов латвийского национального флага).
Чины латышского кавалерийского отряда Гартмана имели обычную форму Балтийского ландесвера, но вместо сине-белых выпушек и околышей фуражек носили темно-красные.
Нередко офицеры Балтийского ландесвера обмундировывались по собственному вкусу. Так, Командующий ландесвером, бывший германский майор Альфред Флетхер, носил полевой мундир германской армии цвета «фельдграу» с погонами майора кайзеровской армии и 4 четырехугольными звездочками на воротнике.
Командир Ударного отряда Балтийского ландесвера, барон Ганс-Георг фон Мантейфель-Цеге, бывший лейтенант германской службы, носил полевой мундир германской армии цвета «фельдграу» без выпушек с лейтенантскими погонами и 3 четырехугольными звездочками на воротнике и свою старую фуражку баварских шеволежеров темно-зеленого цвета с темно-красными выпушкой и околышем. Его брат Генрих фон Мантейфель-Цеге, начальник штаба Балтийского ландесвера, носил фуражку цвета «фельдграу» с желтым околышем. Из-за столь резкого различия в цвете фуражек братьев прозвали «красным» и «желтым» Мантейфелями.
Знамена и флаги
Знамя Балтийского ландесвера имело полотнище цветов флага г. Риги, разделенное на 4 части. 1-е и 4-е поле знамени были светло-синего (голубого), 2-е и 3-е поле – белого цвета. После включения Балтийского ландесвера в состав 13-го Туккумского полка латвийской армии бело-голубое четырехчастное знамя балтийских добровольцев стало знаменем этого полка. Отдельные добровольческие части и подразделения, входившие в состав Охраны Прибалтийского края, имели свои собственные флаги и значки. Так, Либавский стрелковый отряд Светлейшего князя Ливена сражался под национальным русским бело-сине-красным флагом с прямым белым крестом, в перекрестье которого была изображена славянская литера «Л» («Ливен») под княжеской короной,
Боевые награды и знаки отличия
Как уже упоминалось выше, знаком отличия для всех чинов Западной Добровольческой Армии служил черный крест мальтийской формы (на винте с гайкой), учрежденный князем Аваловым в марте 1919 года в знак траура по «первой шашке России» - генералу графу Ф.А. Келлеру - и предназначенный для замены введенного ранее белого мальтийского креста. Тем не менее, белый "Крест Келлера» также продолжал выдаваться, о чем сохранились неоднократные упоминания в архивных документах, в том числе и на немецком языке.
Черный мальтийский «крест Бермондта-Авалова», покрытый эмалью или лаком, иногда носили на розетке из черно-оранжевой георгиевской ленты или же на бело-сине-красной розетке цветов русского национального флага.
Поскольку Пажеский Корпус, выпускники которого носили белый мальтийский крест, подобный «кресту Келлера», был основан Императором Павлом I в его бытность Великим Магистром Державного Ордена рыцарей-госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, в качестве «Академии мальтийских рыцарей», князь Авалов в 20-е гг. учредил в эмиграции свой собственный «Русский Императорский Рыцарский Орден Святого Иоанна» («Державный Русский Императорский Мальтийский Орден»), просуществовавший до начала 40-х годов и объединявший в своих рядах ветеранов Западной Добровольческой Армии, стоявших на «легитимистских» монархических позициях (то есть являвшихся сторонниками Великого князя Кирилла Владимировича, а позднее – его сына Владимира Кирилловича, в качестве претендента на Российский Императорский Престол). Знаком принадлежности к «аваловскому» Ордену Святого Иоанна служил белый восьмиугольный мальтийский крест с изображением золотого восьмиконечного православного креста (эмблемы Западной Добровольческой Армии) на верхнем луче.
В Западной Армии князя Авалова существовало еще несколько знаков отличия и принадлежности к той или иной части либо соединению, входившим в состав Западной Добровольческой Армии. Наиболее известен среди них «Балтийский крест», он же - «Железный крест балтийцев», носить который имели право все германские добровольцы, участвовавшие в боях в Прибалтике в 1918-1919 гг.
Любопытно, что «Балтийский крест» был учрежден Председателем Балтийского Национального Комитета бароном Вильгельмом фон Фирксом в начале июля 1919 года и предназначался первоначально для награждения германских добровольцев, принявших участие в освобождении Курляндии, но вовсе не для награждения немецко-балтийских белогвардейцев (служивших в Балтийском ландесвере или в Балтийском стрелковом полку), равно как и не для награждения чинов белой русской Западной Добровольческой Армии князя Авалова.
Тем не менее, очень скоро «Балтийским крестом» стали награждать не только русских и немецких аваловских добровольцев из рядов белой Западной Армии, и не только чинов Балтийского ландесвера, но даже бойцов оперировавшего в Эстляндии против красных Балтийского полка – например, барона Вольдемара (Владимира) фон Штакельберга, и др.
Знак представлял собой прямой равносторонний (именуемый в геральдике «греческим») черный (оксидированный или покрытый черным лаком) крест с наложенным на него подобным же золоченым (или просто желтого металла) крестом меньшего размера, с золотыми геральдическими лилиями на концах лучей (заимствованный с герба Верховного Магистра Тевтонского ордена, чья история была неразрывно связана с историей Прибалтики и колонизовавших ее «остзейских немцев»). Нижний, прямой черный крест был эмблемой Тевтонского ордена (и его прибалтийского – ливонского – филиала). Наложенный на него более узкий золотой крест являлся упрощенным по форме вариантом золотого «костыльного» («усиленного» или «выступного») креста Иерусалимского королевства, пожалованного королями Иерусалимскими тевтонским рыцарям за доблесть, проявленную теми при обороне Святой земли от неверных. Аналогичной наградой, полученной рыцарями-тевтонами уже от французского короля-крестоносца Людовика Святого, были и золотые геральдические лилии – символ Французского королевского дома. Но на практике Верховные Магистры Тевтонского ордена нередко пользовались упрощенным вариантом герба в виде наложенного на черный прямой орденский крест прямого же, более узкого, золотого креста с лилиями на концах («лилиевидного» креста). Именно этот упрощенный вариант и был взят за основу авторами дизайна «Балтийского креста» в 1919 г.
«Балтийский крест» имел всего одну степень и мог носиться как на булавке, так и на бело-голубой (бело-синей) струистой (муаровой) ленте цветов Балтийского ландесвера. В центре белой ленты (шириной около 25 мм) проходила синяя (голубая) полоса шириной около 6 мм, обрамленная двумя узкими полосками того же цвета, проходящими примерно в 4 мм от краев ленты. В последнем случае к верхнему лучу креста приделывались ушко и дужка для продевания ленты. Нередко вместо креста носилась только бело-синяя ленточка в петлице (как в случае с прусским Железным крестом).
Были засвидетельствованы даже случаи одновременного ношения нагрудного «Балтийского креста» на булавке и бело-синей ленточки в петлице. Сохранилось также немало различных «неуставных» вариантов «Балтийского креста» - с нижним, черным, крестом не прямой, а лапчатой формы (приближающейся к форме прусского Железного креста или к форме креста католического рыцарского Тевтонского ордена образца 1929 года). Существовали кресты из оксидированного белого металла, покрытые черным лаком или черной эмалью, патинированные, изготовленные из посеребренной латуни или даже из чистого серебра. Автором дизайна "Балтийского креста» считается барон фон Рапп(е).
С июля 1919 по конец 1921 года было выдано всего 22 839 «Балтийских крестов».
Все чины Западной Добровольческой Армии (включая служивших рнее в Балтийском ландесвере) в память боевых действий в Курляндии осенью 1919 года получили право носить светло-бронзовую медаль с изображением на аверсе Святого Великомученика и Победоносца Георгия, а на реверсе – восьмиконечного православного креста с датой «1919». Несмотря на присутствие в символике награды православного креста, медалью награждались не только русские, но и германские добровольцы, входившие в состав Западной Армии. Медаль крепилась на черно-оранжевой георгиевской ленте.
Впоследствии князь Авалов учредил для своих добровольцев еще одну награду (Орден Западной Добровольческой Армии) – черный мальтийский крест с серебряной каймой, перекрещенный мечами (для военнослужащих) или без мечей (для гражданских лиц). Над верхним лучом креста помещалась серебряная «Адамова (мертвая) голова» над скрещенными костями. Этот «крест Русского корпуса» имел 2 степени. Крест I степени был шейным, II – нагрудным. Лента – черная, с узкой каймой, с одной стороны русских национальных цветов (бело-сине-красная), с другой – германских дореволюционных (черно-бело-красная). Православные символы на данной награде отсутствовали (видимо, князю Авалову пришлось учесть, что больше половины его армии составляли русские и нерусские немцы - в основном, католики, лютеране или кальвинисты).
Кроме того, существовала еще и медаль «Курляндского союза солдат-колонистов» на двуцветной ленте, состоявшей из двух вертикальных полос – черной и белой. На аверсе этой железной медали (которой борцам за свободу Прибалтики от большевизма пришлось удовольствоваться вместо обещанных им «белым» латвийским правительством 100 моргенов доброй курляндской землицы!) был изображен средневековый рыцарь на коне, едущий шагом, с копьем на плече; на реверсе – герб Верховных магистров Тевтонского ордена.
До нас дошли сведения о награждении, с одной стороны, не только русских, но также немецких и балтийских чинов Западной Добровольческой Армии князя П.М. Авалова (Бермондта)военными орденами и медалями «старорежимной» Русской армии, а с другой - русских солдат, унтер-офицеров и нижних чинов этой армии германскими боевыми наградами (в частности - Железным крестом). Автору данного очерка приходилось видеть германскую офицерскую саблю армейского образца, украшенную львиной головой на эфесе, с «клюквой» (знаком русского ордена Святой Анны IV степени) и алым Аннинским темляком. Русские чины Западной Добровольческой Армии с Железным крестом на мундире запечатлены, в частности, на фотографии Конвоя Главнокомандующего ЗДА князя П.М. Авалова (Бермондта).
Балтийский ландесвер имел целый ряд (до 28!) собственных наград и знаков отличия самых разнообразных размеров и форм. К их числу относилась, например, восьмилучевая «Звезда Дибича» (или «Звезда Мальплакэ»), перекрещенная мечами, с латинским девизом «Suum cuique» («Каждому свое»), лавровым венком и германским одноглавым орлом в центре звезды (нарукавным знаком белых добровольцев Дибича служила аналогичная звезда, но меньшего размера, на ленте с девизом и без мечей; петличной эмблемой Железного эскадрона – та же звезда, но перекрещенная двумя пиками с флюгерами и подложенная двумя скрещенными дубовыми листьями), или черный мальтийский «Крест Дибича» с шифром своего командира в центральном круглом медальоне, увенчанный баронской короной и также перекрещенный двумя мечами остриями вверх. И все же на нескольких наградах Балтийского ландесвера стоит остановиться подробнее.
Крест (Балтийского) ландесвера.
Из всех наград Охраны Прибалтийского края» наибольшей известностью пользуется, пожалуй, «Крест (Балтийского) ландесвера», учрежденный зимой 1919-1920 гг.; его выдавала Комиссия Главного штаба (обер-штаба) Балтийского ландесвера, состоявшая из представителей отдельных добровольческих частей, входивших в ландесвер. По воспоминаниям «балтийского бойца», бывшего Царского офицера Георгия фон Крузенштерна, «все наградные удостоверения датировались 1 марта 1920 года и подписывались членами Комиссии (командирами, ротмистрами, корнетами или фенрихами-прапорщиками)».
Право на награждение «Крестом ландесвера» имели только добровольцы, «исправно прослужившие в рядах Балтийского ландесвера не менее 3 месяцев (для вступивших в ряды ландесвера после 6 июля 1919 года этот срок продлевался до 6 месяцев)».
«Крест ландесвера», предназначенный для ношения (на винте с гайкой) слева на груди (сохранились и кресты во «фрачном», или «миниатюрном», исполнении), напоминал по форме русский офицерский Георгиевский крест (такой крест в геральдике именуется «уширенным») и был покрыт белой эмалью с узкой голубой каймой по краям креста (цветов Балтийского ландесвера). В центре креста был расположен серебряный (или покрытый белой эмалью) щиток с прямым черным крестом ливонских рыцарей Тевтонского ордена, наложенный на меч острием вниз (для комбатантов) или без меча (для некомбатантов).
Точно такой же серебряный (белый) щиток с прямым черным крестом (без меча) носили на тульях фуражек (а позднее – на своих кокардах) чины Ударного отряда Балтийского ландесвера.
Некоторые экземпляры лапчатого «Креста Балтийского ландесвера» были плоскими, другие – несколько более выпуклыми. Размеры ландесверовских крестов колебались от 37 на 37 до 41 на 41 мм. Некоторые экземпляры крестов были пронумерованы с обратной стороны, некоторые – нет. Цвет каймы по краям креста колебался от темно-синего до светло-голубого, крестовина меча в центре креста имела различную форму, сам меч и наложенный на него «тевтонский» щит имели различные размеры.
Сохранились экземпляры «Креста ландесвера», изготовленные целиком из серебра. Официально «Крест ландесвера» именовался «Почетным знаком Балтийского ландесвера за верность в тяжелое время», причем на наградных удостоверениях он почему-то именовался почетным знаком «с мечами» или «без мечей» - во множественном числе, хотя реальный крест для комбатантов был украшен не 2, а всего 1 мечом, направленным острием вниз. Вероятнее всего, первоначально планировалось изготовление крестов с 2 мечами (по типу памятного знака добровольцев-ливенцев), но позднее был выбран другой вариант креста, а удостоверения к нему остались прежними.
Кроме «Крестов ландесвера» для комбатантов и некомбатантов, существовал также особый вид креста для награждения сестер милосердия, выдававшийся «Немецко-балтийским Союзом сестер милосердия в Риге» (Deutsch-Baltischer Schwesternverband zu Riga). Это был уширенный крест, покрытый белой эмалью, с синей (голубой) каймой по краям креста, подобный «Кресту ландесвера», но без гербового «тевтонского» щитка и меча в середине.
Примечательно, что барон Ганс-Георг фон Мантейфель-Цеге, избранный после «Либавского путча» представителем Ударного отряда Балтийского ландесвера в Балтийский Национальный Комитет (БНК, нем.: Baltischer National-Ausschuss, BNA) и в "Комиссию по делам ландесвера (ландвера)», незадолго до своей гибели от пули латышской снайперши (далекой предшественницы тех прибалтийских «белых колготок», что стреляли по русским солдатам в годы Первой и Второй Чеченской войны в 90-е гг. ХХ века) при освобождении Риги от красных в 1919 году, отклонил предложение германских военных властей о награждении чинов Балтийского ландесвера прусскими Железными крестами, с той мотивацией, что - в отличие от германских добровольцев - «балтийцы ведут свою борьбу за выживание, а не ради чинов и наград».
Почетный знак Ударного отряда Балтийского ландесвера
Об этой ландесверовской награде нам ныне мало что известно. Судя по всему, она была учреждена в конце 1919 года по инициативе командования самого Ударного отряда и присуждалась «Орденским капитулом», в который входили наиболее уважаемые балтийские «ударники». Получить ее было гораздо труднее, чем, к примеру, «Крест ландесвера», поскольку для этого требовалось исправно прослужить в Ударном отряде не менее года.
Почетный знак Ударного отряда ландесвера представлял собой серебряный, с прямым «латинским» черным крестом «варяжский» («норманнский») щит, подобный гербу Тевтонского ордена, наложенный на меч острием вниз, обрамленный овальным венком из дубовых листьев с желудями (высотой 51 мм, шириной 35 мм, весом с гайкой 15 г, без гайки 10 г). Знак был изготовлен из серебра, крест на центральном орденском щитке покрыт черной эмалью. На некоторых сохранившихся экземплярах награды орденский щиток покрыт белой, а прямой крест на нем – черной эмалью. Почетный знак, подобно «Кресту ландесвера», крепился к мундиру при помощи винта и гайки, что, в общем, типично не для германской, а для российской военной традиции.
«Знак за заслуги» караульной роты Главного штаба Балтийского ландесвера
Данная награда принадлежала к числу наиболее редких из всех наград белых добровольческих подразделений, сражавшихся в Прибалтике в 1918-1920 гг. В конце лета 1919 года командир караульной роты Главного штаба Балтийского ландесвера ротмистр фон Бергман учредил «Знак за заслуги» для чинов своего подразделения, которым были награждены всего 12 «балтийских бойцов».
Каждое награждение заносилось в соответствующий журнал. Награждение осуществлялось комиссией из 4 чинов караульной роты (Председателем комиссии К. Бурмейстером, членами комиссии Ф. фон Паулем и А. Гагеном, а также секретарем Т. Кауфманом – автором дизайна «Знака за заслуги»). Для получения знака необходимо было исправно прослужить в караульной роте не менее 3 месяцев и оплатить стоимость «Знака за заслуги». В отличие от самих знаков, наградные удостоверения к ним были выданы награжденным лишь 30 июня 1920 года, после фактического роспуска Балтийского ландесвера, в г. Риге.
«Знак за заслуги» представлял собой серебряный, покрытый голубой эмалью мальтийский крест (50 мм в диаметре) с наложенной на его перекрестье уменьшенной копией кокарды Балтийского ландесвера – круглой, с голубой серединкой и белым ободком, окруженным серебряным «сиянием». На горизонтальных лучах мальтийского креста - черные латинские буквы «W(acht)», т.е. «караульная» (справа) и «K(Кompanie)», т.е. «рота» (слева). Его черно-белое изображение помещено первым слева в заголовке настоящей военно-исторической миниатюры.
Почетный знак 2-го Немецко-балтийского боевого полка Мальмеде
Данный знак являлся, вне всякого сомнения, редчайшей из наград Балтийского ландесвера. Он был учрежден незадолго до роспуска 2-го Немецко-балтийского боевого полка Мальмеде в августе 1919 года его командиром капитаном Мальмеде по настоятельной просьбе ряда офицеров данного добровольческого подразделения. Автором дизайна являлся подпоручик Долгой.
«Почетный знак», имевший всего 1 степень (класс), представлял собой серебряный лапчатый крест (напоминающий по форме «тамплиерский», «мантуанский» или прусский Железный крест), покрытый белой эмалью, с узкой голубой каймой по краям, и перекрещенный по диагонали двумя золотыми мечами остриями вверх, с наложенным на перекрестье равносторонним ромбом с дугообразно вогнутыми сторонами и посеребренной поверхностью.
В ромбе были изображены три золотых перекрещенных стрелы остриями вверх (заимствованных с печати подразделения или же с аналогичной печати Главного штаба Балтийского ландесвера). На горизонтальных лучах креста – надписи заглавными серебряными латинскими буквами: «2 В.» (2. Baltisches) справа, «KR.»(Kampf-Regiment) слева и «MALMEDE» – на нижнем луче креста. Бело-голубой цвет креста соответствовал цветам Балтийского ландесвера (и бело-голубым цветам флага г. Риги). Черно-белое изображение Почетного знака 2-го Немецко-балтийского боевого полка Мальмеде помещено вторым слева (или вторым справа, как кому из читателей больше нравится) в заголовке настоящей военно-исторической миниатюре.
Крест Ливенцев
Светлейший князь А.П. Ливен учредил для награждения чинов своего русского Добровольческого стрелкового отряда (Либавских стрелков) особый памятный знак. Данная награда представляла собой крест белой эмали в форме русского офицерского Георгиевского креста (с расширяющимися к концам лучами), перекрещенный двумя золочеными мечами рукоятями вниз и имевший в центре увенчанный золотой княжеской короной гербовый щиток русских национальных цветов (бело-сине-красный, с полосами, расположенными по диагонали), с наложенной на щиток золотой славянской литерой «Л» («ливенцы») и памятной датой «1919». Известны, впрочем, также варианты «ливенского креста», перекрещенные мечами рукоятями вверх, как и сведения о наличии крестов с бело-желто-черными «романовскими» (а не бело-сине-красными «национальными» щитками в центре креста). «Ливенский крест» был задуман в двух вариантах – более крупном, для ношения на мундире, и несколько меньшем, для ношения в петлице штатского костюма. Но, скорее всего, был реализован лишь его второй – «фрачный», вариант. Черно-белое изображение ливенского креста (с мечами остриями вверх)помещено первым справа в заголовке настоящей военно-исторической миниатюры.
ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО
Объявление генерал-губернатора Риги майора Альфреда Флетхера
Объявляю о введении в Риге осадного положения и приказываю:
1. Каждый, у кого имеется оружие (огнестрельное и холодное), боеприпасы или взрывчатые вещества, обязаны сдать их в течение двенадцати часов в ближайший полицейский участок. Каждый, у кого позднее окажется оружие, будет казнен.
2. Все, кто в период господства большевиков являлись служащими административных органов, членами комитетов, милиционерами и так далее, военнослужащие Красной Армии и все остальные, кто боролся против освободительных войск, обязаны в течение сорока восьми часов после опубликования этого объявления явиться в ближайший полицейский участок.
3. Каждый, кто скрывает кого-либо из перечисленных выше лиц, кормит его или помогает ему бежать, а также каждый, кто знает о местопребывании кого-либо из этих лиц и не сообщит об этом немедленно в ближайший полицейский участок, будет казнен.
4. Если из какого-либо дома будет открыта стрельба по войскам, все жители этого дома поплатятся жизнью.
5. Каждый штатский, который появится на улице без разрешения полиции с шести часов вечера до шести часов утра, будет казнен.
6. Пользование частными телефонами запрещается. Все частные лица, пользующиеся телефонами, а также владельцы домов и квартир, где установлены телефоны, обязаны немедленно явиться в полицию. Не явившиеся будут казнены.
7. Каждый, кому известно, где находятся оружие, боеприпасы, предметы снаряжения и другое военное имущество, а также значительное количество съестных припасов и так далее, обязан немедленно сообщить об этом в ближайший полицейский участок. Не сообщившие будут казнены.
8. Обо всех награбленных и украденных, а также приобретенных в нарушение законов, действовавших до захвата власти большевиками вещах – мебели, одежде, белье и так далее – теперешние их владельцы, независимо от того, как они вступили во владение вещами, обязаны в течение сорока восьми часов сообщить в ближайший полицейский участок, по возможности с указанием прежнего владельца. Сообщающий получит в полицейском участке свидетельство с точным перечислением предметов, о которых он сообщил. Каждый, у кого по истечении указанного срока будет найдено имущество, о котором он не сообщил, будет казнен.
9. Печатание и распространение всевозможных изданий, не одобренных губернаторством, запрещается. Виновные в нарушении этого запрета будут казнены.
Командующий ландесвером
Флетхер
Рига, май 1919 года.