Соня Ревицка из Словакии.
Фото: вид с вершины горы Волчиха
Соня вышла на нас через кого-то из Митькиного круга знакомых. В обширной программе путешествия по России у Братиславльской студентки был и Екатеринбург. Вот ей и дали наш телефон и адрес, полагая, что в больших городах с гостиницами всегда напряжёнка.
Она позвонила с вокзала и я объяснил ей как сказать таксисту о пути к нашему дому.
Водитель попался бестолковый и проскочил мимо. Она опять позвонила и сказала, что она уже на Вторчермете, на П.Лумумбы, но водитель не может отыскать наш «особнячок».
Пришлось выйти на перекрёсток и тормозить проезжавшего уже второй раз мимо водилу. Его смущала вывеска на ограде нашего дома – «магазин Атлант». Уже который год мы живём в этом доме, а старую вывеску бывшие арендаторы не удосужились убрать.
Соня ехала с Кавказа, участвовала там в массовом восхождении на Эльбрус. Была переполнена впечатлениями и обожжена горным солнцем. На знакомство с Екатеринбургом у неё было отведено два дня, затем поездом на Байкал с посещением острова Ольхон.
Наш город её особенно не интересовал, – багаж сведений о столице Урала был невелик. Больше интересовала уральская природа, тайга и Уральские горы. А какие горы я мог показать в Екатеринбурге, чем впечатлить после Кавказа?
Выручил приятель, Альберт Петров – предложил небольшой круиз на его машине по окрестностям. Забились в жигуль вчетвером и направились по Полевскому шоссе, как выразился Петров, – в «кругосветку».
Первой достопримечательностью кругосветки был обелиск «Европа-Азия».На его фоне много фотографировались. Особенно дамам понравилась поза седых «джентльменов» враскорячку – одна нога в Европе, другая – в Азии.
Дальше направились в Курганово на Чусовую – она что-то слышала о «красавице-реке в скальных берегах». Скал показать мы не могли, их тут нет, только водохранилище.
Дальше был Дегтярск. Увидев шахтные терриконы, Соня поинтересовалась: «А что здесь копают?» Я хотел сказать, что добывали медную руду, но Алика «понесло» – заявил, что в шахтах с прошлого века добывают золото. Моют его и сейчас, – по пять грамм на тонну породы.
Я не знал, откуда у друга такие баснословные сведения, но в присутствии дам опровергать не стал. Золото в руде, конечно, присутствует, но не в таком же количестве!
Затем была живописнейшая дорога до Ревды. Когда-то здесь, ещё на старом щебёночном тракте тоже стоял обелиск «Европа-Азия», но на новом шоссе его нет. Видимо географы посчитали правильнее считать водораздельным хребтом Уфалейский.
За Ревдой вырвались на Московскую автомагистраль и остановились на перевале у подножия горы Волчиха. Хотели пройтись до вершины пешком, но Альберт заверил, что его «ласточка» заберётся выше.
И действительно доехал по разбитой дорожке до площадки, где установлен телеретранслятор. Отсюда до вершины по тропке считанные метры.
С высоты 500 с лишним метров открывался обзор всей округи: Ревда и Первоуральск, водохранилище, лежали как на ладони, а на востоке торчали над горизонтом трубы ВИЗа Екатеринбурга.
На другой день мы проводили Соню на вокзал и посадили в экспресс до Иркутска. На обратном пути у неё был прямой билет до Москвы, но мы снова пообщались во время стоянки поезда, подъехав к его прибытию.
Через некоторое время Соня прислала бандероль с путеводителем по Словакии и фотографиями и письмо с бесчисленными благодарностями. Благодарила за то, что мы открыли ей Россию и русский народ.
Некоторым её отзывам о нашем общении мы были удивлены и слегка шокированы: она благодарила за то, что у нас считается обычным гостеприимством, обыденным в русском мире. По её восторженному письму можно догадываться, какие взгляды на нас там, на их Западе.
Пригласила к себе в гости. Жаль, воспользоваться этим приглашением мы не смогли.
Екатеринбург 2007 год.