- Ты как живой? Руки, ноги целы?
Моня склонился над зашевелившимся Бесом.
- Эй, алле! – он провел перед лицом товарища горящей зажигалкой. – Слышишь меня?
Выпучив глаз, Николай непонимающе таращился, то на Моню с его зажигалкой, то на замерших у противоположной стены Анню и Миху, то на лежащего связанным какого-то мужика, который, хлопая глазами, что-то сипел в тряпицу, затыкающую ему рот. По виску у мужика на пыльный каменный пол стекала яркая красная струйка. Очень уж яркая для такого плохо освещенного зала.
Бес перестал шарить взглядом по товарищам и попытался осмотреть помещение, в котором они находились, но его попытки родили больше вопросов, чем дали ответов. Темная, небольшая, примерно четыре на четыре, пещера с черной точкой лаза справа от сидящих товарищей. Купол, свод, или что там у нее было, висел над компанией метрах в шести, и свет от импровизированного факела в руках Михи еле доставал до его поверхности. Легкий щелчок по голове заставил Беса повернуться и осмотреть пространство за спиной, которого, как оказалось, и не было вовсе. Он лежал у подножья завала, по которому то и дело скатывались песок и мелкие камешки.
Парень перевел уже более осмысленный взгляд на добивающегося его внимания Моню.
- Ну, очухался?! В который раз спрашиваю: слышишь или нет? – Моня все водил зажигалкой перед лицом друга.
- Слышу, – сдавлено проговорил Бес. – Где это мы?
Моня ухмыльнулся, а потом с что-то шикнув, затряс рукой с зажигалкой, кнопка у которой слишком раскалилась и обожгла пальцы парню.
- Да чтоб ее! – Моня плюнул на обожженный палец и пристально посмотрел на товарища. – Где мы? – повторил он только что заданный ему вопрос. – Это ты нам должен ответить, друг мой. И куда нам теперь идти?
- Я? – удивился Бес. – С какого это перепуга, Я?
- Вот вам и здрасти, приехали. Тебе что башку совсем повредило? – Моня щелкнул пальцами перед носом у Беса. – Значить, как нас сюда со своим демоном тащить он вот он, тут как тут, а как дальше вести, так он ничего не понимает. Давай, давай, приходи в себя.
- Демоном?!
Глаза Беса вновь округлились, и он вспомнил все то, что так хорошо выбила из его памяти эта кратковременная амнезия.
Моня уловил изменения в лице кореша и, улыбнувшись, добавил:
- Вспоминаешь, я смотрю. Ну, давай, давай. Вспоминай.
Бес же все сидел с округлившимися глазами, и, замерев, ждал, что вот-вот сейчас на него вновь навалится и вся тоска и страх и безразличие, которые безотрывно преследовали его на всем пути служению демону. Но секунды летели прочь, дым от почти догоревшего факела Михи, так же безвозвратно рассеивался в сгущающимся над компанией сумраке пещеры, а с Бесом ничего не происходило. Не было контроля, не было приказаний и угнетения. Он вновь был самим собой. Вновь чувствовал жизнь, как тогда в последний раз, когда добрался до своих товарищей за тысячу километров, и когда они сами согласились на сделку с дьяволом.
- Полегчало? – Моня все так же сидел рядом с корешем.
- Есть немного, – все еще сдавлено проговорил парень. – Как мы здесь оказались? Не помню с момента как пришли в горы.
- Да очень просто. Забрались, как ты указал, на эту скалу. Как там она называется?
- Чуфут-Кале, – подсказала, сидящая у стены Анна.
- Вот-вот. Она самая. Там экскурсия еще проходила, и спустились со склона на небольшой выступ, от которого в гору была выдолблена приличная такая пещера, возможно, что когда-то она была жилищем какого-нибудь пещерного человека. – Моня замолчал на секунду, как будто бы что-то вспоминая, ухмыльнулся, а затем продолжил. – Ну, вот спустились мы, значит, – парень кивнул головой на лежащего связанным мужика. - Пассажира вот этого подобрали, точнее он сам к нам причалил. Хотели его, того, со скалы скатить, но подумали, что не нужны нам лишние трупы на руках, а дальше ты нам речь ночью толкнул, да такую, что у меня желание было самому со сколы скатиться. Помнишь?
Бес отрицательно покачал головой.
- Еще бы, помнил, – мрачно усмехнулся Моня. - Ты как начал говорить, я тот час понял, что не ты это. Ну, ты понял меня. Не ты слова эти говоришь, но говоришь так, что охота повеситься. Так это было, что ли проникновенно, откровенно и так одновременно угнетающе и страшно. Как будто душу мою кто-то раскрыл, даже не раскрыл, разорвал двумя грязными, холодными крючьями и начал туда гадить, медленно так, прицельно. Попадая по самому дорогому, самому важному, что у меня есть. Выть аж захотелось, но и дыхание замерло вместе со мной. Не пикнуть, не ойкнуть. А ты все говоришь и говоришь. У Анны аж кровь из ушей пошла, по полу каталась, корчилась. Не помнишь? – Моня на мгновение замолчал, всматриваясь в лицо товарища с неожиданно появившейся неприязнью и злобой. – Миха, на что уж крепкий парень, так и то его, когда сам очухался, у самого края карниза поймал. Сигануть хотел. Еле успокоил. Этот вот, – Моня вновь указал на связанного. – Только он лежал и ржал, глядя, как нас колбасит. А ты мирно уснул, – Моня приподнял брови, подводя итог своей речи. - Вот так ты нам рассказал об очень важном теперь в наших жизнях.
- Что рассказал-то? – чувствуя неопределенную вину, спросил Николай.
- Да что мы ничто! – выдвинув вперед нижнюю челюсть, зло просипел Моня. - Куски мяса, с каждой секундой гниющие все больше, что мы даже не пища кому-либо или чему-либо, мы отбросы, грязь под ногами, и удел наш - сдохнуть поскорее! – глаза Мони начали наливаться кровью. – Что мы живы только благодаря тому, что тебе необходима помощь! Потому что и ты ничто, и сам не справишься! Не доверяют тебе, Коля! Не верят! – Моня уже начал откровенно кричать на товарища, одной рукой, сам того не замечая, шаря по полу в поисках камня потяжелее и поудобнее. – Что по дурости своей мы связались с тем, отчего до конца дней своих не отмоемся, да и после них тоже! А если откажемся, то раньше, чем спустимся с горы, нас навечно упрячут за решетку за то, чего мы не совершали! Понял?!
Лежавший связанным мужик издал звук похожий на смех.
- Моня! – Анна наконец-то встала с пола и, подойдя к парню, нежно опустила свои руки ему на плечи. – Моня, ты как? – она с опасением косилась на зажатый в руке парня камень. – Воды не хочешь?
- Воды? – приходя в себя, переспросил парень. Затем, избавляясь от наваждения, отбросил в сторону камень, как нечто гадкое, противное и со страхом посмотрел на девушку, мол: Что? Я? Нет! Не я! Нет! – Воды, – уже утвердительно сказал парень и встал со своего места.
- Посадят, – промычал связанный мужик и вновь засмеялся. – Всех.
- Кто он? – не обращаясь к кому-то конкретно, спросил Бес.
- Хрен его знает, – оторвавшись от баклажки, ответил Моня. – Мусор какой-то, нас на склоне узнал. Главное на границе, нас и не видели даже. А тут с первого взгляда, – Моня вновь приложился к бутылке. – Мент, однозначно.
- Все. Финита ля комедия, – подал свой голос Миха, и факел в его руках потух окончательно. – Переходим на фонарики.
Свет в его руке вновь появился, только теперь он был белым и холодным. Светодиодный фонарик ярким мертвым лучом уперся в казавшийся до этого таким далеким потолок, вылавливая на его поверхности все трещинки и неровности.
- А здесь-то мы все же, как оказались? – Бес окинул взглядом стены вокруг себя.
- А это, друг мой, тоже целиком и полностью твоя заслуга, – Моня опустился к стене рядом с занявшей свое исходное место Анной. – Твоя или твоего демона. Когда после своей речи ты благополучно заснул, а мы начали приходить в себя, а над горами стало всходить солнце, то ты, друг мой, не открывая глаз, поднялся, причем не шатался, ровненько так встал, лунатик хренов, подошел к дальней стене нашей пещерки и несколько раз с силой ударил в основание стены. Ладно, хоть нас бы сначала предупредил, ан нет. Долбанул и все, посыпались. Самого вон чуть не придавило, – Моня подобрал лежащий рядом камешек и швырнул его в сторону черного лаза. Посмотрел на Беса и вновь перевел взгляд на дыру. – Это, наверное, и есть наша дальнейшая дорога. Ты как думаешь?
- Других ходов не вижу, – не нашелся, что ответь Бес. – Видать, она.
- Да еще кое-что, – сделал паузу Моня. – Твой демон сказал напоследок, что ждать он нас будет или внизу, если мы справимся с заданием, или наверху в случае, если мы его провалим.
- И? – не понял Бес.
- Что «И»? – огрызнулся Моня. - Думаю, ты свободен от него до конца нашего мероприятия.