Олег Сергеевич Шнеерсон очень не любил – жару, квашеную капусту и фильмы Тарантино. А больше всего он любил – горные лыжи, деньги и античное искусство. Поэтому свою карьеру начал начальником отдела ливнёвой канализации в департаменте ЖКХ крупного города. Эта должность позволяла ему иметь столько денег, сколько требовалось, чтобы удовлетворить свою неуёмную тягу к прекрасному.
Когда его назначили на это место, несколько лет назад, казалось, что он будет безмерно счастлив, если не всю жизнь, то – до первого миллиона в свободно конвертируемой валюте. Но, постепенно эта должность начала ему «жать». Она сжимала выросшее за это время самолюбие, как сжимал также выросшее за это время его пузо, дорогой ремень, который он купил в Неаполе в прошлом году. Шнеерсон был там в командировке по обмену опытом, на Рождественские каникулы и приобрёл ремень из кожи не вернувшегося с рыбалки крокодила, который радовал теперь своим рельефным узором любителя искусства.
Хозяин ремня только недавно достроил себе, в тихом, экологически чистом районе, небольшой трёхэтажный домик, похожий на большую трансформаторную будку с окнами-бойницами, с башенками и выдуманным строителями гербом на фасаде.
Интерьер же дома разительно отличался от его внешнего облика обилием античного декора. Где только можно представить и даже где нельзя, была гипсовая лепнина, напоминающая внутреннее убранство кафе кавказкой кухни. А массивные белые колонны на фоне белого же цвета стен и потолка, превращали огромный холл на первом этаже в какой-то семейный склеп, в который вот-вот внесут каменный саркофаг. Что делать, ведь искусствоведение не было сильной стороной академии государственной службы, которое окончил не без труда Олег Сергеевич.
Почти вся эта «красота» была современная. Почти, но не вся. У начала лестницы, ведущей на второй этаж, стояла статуя, высотой около полутора метра, из чёрного мрамора, изображающая греческого юношу Антиноя, очень близкого друга римского императора Адриана. Какая уж там была у них дружба, если при их знакомстве Адриану было почти пятьдесят, а Антиною всего – тринадцать, можно только догадываться. Но, когда Антиной, в возрасте восемнадцати лет, утонул в Ниле, император сильно загрустил и создал культ Антиноя. В честь этого юноши воздвигались храмы, статуи, были отчеканены, как бы сейчас назвали – юбилейные монеты. Был основан даже город – Антинопль. Вот, что значит настоящая мужская дружба. Или не совсем дружба. Или даже совсем не дружба.
Так вот, этот самый Антиной в настоящее время был предметом интерьера в доме Олега Сергеевича. Статуя была великолепно высечена в благородном камне. Юноша был изображён в древнеегипетском головном уборе – клафте и набедренной повязке, как это часто делалось мастерами во времена Римской империи. Правда эта скульптура была не времён Древнего Рима, а согласно документам была изготовлена в конце XVIII – начале XIX века итальянскими мастерами.
Антиной – был гордостью Шнеерсона. Он приобрёл его пару месяцев назад за какие-то невероятные деньги. Конечно же, официально скульптуру приобрела восьмидесятипятилетняя бабушка чиновника, так как он не мог позволить вписать такое приобретение в свою налоговую декларацию.
Огорчало лишь одно: Антиной – это была парная скульптура, а Шнеерсон пока не смог найти ей пару. Кстати, почему эта статуя была парной, было непонятно. Ну, когда там львы или сфинксы, это ещё можно понять, но ведь Антиной то был конкретным героем и у него не было брата-близнеца. Но, Олег Сергеевич не особо забивал себе голову такой ерундой. По имеющимся у него сведениям, точно таких же скульптур было изготовлено не менее трёх-четырёх пар, и он предпринимал попытки найти второго Антиноя.
Во-первых, он через своего друга, хозяина антикварного магазина, распространил информацию, что есть покупатель на такую скульптуру. А во-вторых, разместил подобные объявления на нескольких сайтах, посвящённых антиквариату.
Единственно кто не испытывал восторга по поводу Антиноя, это Клавдия Матвеевна – домработница Шнеерсона, или – тётя Клава, как он её обычно называл. Так как он был ещё не женат, то кто-то должен был следить за чистотой в доме и за постоянным пополнением продовольственных запасов. Когда она впервые увидела статую Антиноя, то перекрестилась раз десять подряд, повторяя: «Свят, свят…». И до сих пор, проходя мимо мраморного истукана, продолжала осенять себя крестом.
Ей было около шестидесяти. Точнее Олег Сергеевич не знал, да и это не имело какого-либо значения для него. Она обычно приходила утром, когда Шнеерсон собирался на работу, и уходила сразу после его возвращения. В выходные приходила только, если её об этом просили, например, если хозяин дома уезжал на выходные. В общем, получалось, что она выполняла ещё и роль охранной сигнализации, так как в отсутствии чиновника, почти всегда была у него дома.
И вот, Олегу Сергеевичу позвонил мужчина и сказал, что может помочь в приобретении второй статуи Антиноя. Правда, цену запросил намного бОльшую, чем обошёлся первый Антиной. Они договорились, что продавец подъедет к Шнеерсону поговорить и посмотреть на его экземпляр.
В назначенное время к дому чиновника подъехало ярко-жёлтое такси, из которого вышел высокий молодой человек лет тридцати, одетый в потертые джинсы, белую футболку и спортивный пиджак светло-голубого цвета, с закатанными на один оборот рукавами. На левом запястье красовался хронометр «Seamaster» от «Omega» с тёмно-синим циферблатом. Олег Сергеевич хорошо разбирался в часах, и у него имелось две пары неприлично дорогих изделий, но на службу ему приходилось носить скромную модель от «Citizen», так как по рангу было не положено носить на руке то, что он не мог бы купить себе и на всю годовую заработанную плату.
Шнеерсон вышел к воротам, чтобы встретить нового знакомого.
– Добрый день! Я – Олег Сергеевич, – доброжелательно протянул руку чиновник.
– День добрый! Виталий, – пожав руку, ответил молодой человек.
– Проходите в дом, – пригласил Шнеерсон, указывая вытянутой рукой в сторону входной двери.
Они не спеша прошли в дом и остановились у Антиноя. Виталий оценивающе окинул взглядом внутреннее убранство дома и похвалил:
– Очень неплохая тут у Вас обстановка!
– Старался всё сам подбирать, – смущенно ответил Олег Сергеевич, – На свой, так сказать, вкус.
– Да я вижу…
– Ну, что же, вот эта самая статуя, смотрите. Если Вы поможете мне приобрести к ней пару, то я готов буду сразу заплатить оговоренную сумму. Но, если будут какие-либо отличия, то уже гарантировать покупку не буду. Или, по крайней мере, за эту сумму. Так как мы с Вами ещё не имели дел, то никакой предоплаты я Вам передать не могу. И при покупке, Антиноя осмотрит мой знакомый эксперт. Я – человек опытный в таких делах. Если пожелаете, то напишу расписку, о том, что обязуюсь купить, если все условия будут соблюдены. А сам-то я никуда не денусь. Вы видите, что тут и место уже под вторую скульптуру подготовлено.
– Да. Бог с Вами! Какие расписки! Я же вижу, что человек Вы порядочный и действительно заинтересованный в покупке. Вам вряд ли удастся найти такую же вещь через кого-то другого. Я только сам внимательно осмотрю Ваш экземляр, – спокойно проговорил Виталий, доставая из внутреннего кармана складную лупу с подсветкой.
Он внимательно обошёл Антиноя со всех сторон, то приседая на корточки и рассматривая через лупу какие-то детали, то, наоборот, делая шаг назад. Достав белоснежный носовой платок, для чего-то немного потёр нос скульптуре, на котором была еле заметная вмятина буквально в пару миллиметров. Осмотр продолжался не более пяти минут.
– Да, я убедился, что это такая же скульптура, что продаёт мой друг. Правда она сейчас находится в Италии, но это Вас не должно беспокоить. Доставку и таможню я беру на себя. На всё это мне потребуется около двух недель. Вас это устроит?
– Так скоро? А как же с таможней? Это же историческая ценность, там же много всяких документов надо оформлять на вывоз, да и на ввоз.
– Да Вы не беспокойтесь! На таможне же тоже работают люди. И не чужие. Я только ещё на всякий случай сделаю несколько снимков для сравнения. Вы не против?
– Нет-нет, не против! Конечно – фотографируйте!
Виталий сделал смартфоном несколько снимков с разных ракурсов.
– Ну, рад был познакомиться лично! Мне – пора! По поводу точной даты, когда Антиной приедет в город – я сообщу по телефону.
– А может по рюмке коньяка? Так сказать обмоем договорённость. Вы же не за рулём? – улыбаясь, предложил Шнеерсон.
– Спасибо, но вынужден отказать – спешу! Да и такси меня ждёт.
– Ну, как знаете. Да, ещё один вопрос. Вы не будете против, если я за статую буду расплачиваться наличными? Мне так удобней.
– Если Вам так удобней, то и я – за. Против наличных у меня никаких противопоказаний нет. Ни медицинских, ни религиозных, – смеясь, сказал молодой человек, уже выходя из дома, и чуть не столкнувшись в дверях с входящей Клавдией Матвеевной.
Через пару недель позвонил Виталий и сказал, что скульптура уже прошла таможню и находится сейчас на грузовом терминале с которого можно будет получить её уже завтра в течение рабочего дня. Но, так как ему самому надо будет завтра после обеда срочно уехать на месяц, то он не сможет привести Антиноя домой к Шнеерсону. И хорошо бы им встретится прямо в районе терминала в первой половине дня или сделку придётся отложить на месяц.
У Олега Сергеевича на завтрашнее утро было назначено очень важное заседание, о чём он и сказал Виталию, но часам к одиннадцати он должен был освободиться, поэтому чиновник пообещал подъехать к терминалу в половине двенадцатого. Он позвонил своему другу – антиквару и попросил его тоже подъехать к месту встречи, чтобы проверить подлинность скульптуры. (Первого Антиноя осматривал тоже его друг, поэтому распознать подделку ему было проще, чем какому-либо эксперту, который был не знаком с этим произведением искусства).
На следующее утро Шнеерсон проснулся в приподнятом настроении. Собираясь на службу, напевал запомнившийся когда-то стих Байрона:
«Пусть доблестные тени
Героев и вождей
Увидят возрожденье
Эллады прежних дней».
И даже хлопнул рукой по заднице уже пришедшую домработницу, чем не на шутку напугал её, так как раньше такого Олег Сергеевич себе не позволял. Ровно в половине девятого Шнеерсон выехал на своём недорогом кроссовере «Suzuki», который он приобрёл, опять же, чтобы сильно не выделяться.
А ровно в десять часов, белый отечественный микроавтобус, с красными надписями на обоих бортах «Грузоперевозки – загрузим по–полной», остановился у высоких ворот дома Шнеерсона. Из машины, со стороны пассажирской двери, с завидным проворством, выпрыгнул Виталий и нажал на кнопку переговорного устройства.
– Вам кого? – послышался, сквозь скрип динамика, голос Клавдии Матвеевны.
– Здравствуйте, хозяйка! Нам бы Олега Сергеевича, – прокричал Виталий.
– Нет его. На работе он.
– Как же так? У нас же заказ! Вы можете срочно с ним связаться?
– Какой ещё заказ?
– Срочный заказ! Нам необходимо забрать статую Антиноя на реставрацию. Вот у меня и «заказ-наряд» есть! Выйдите, посмотрите!
– Это которая на чёрта похожа? Но, без Олега Сергеевича я не могу вам ничего отдать! – отрезала домохозяйка.
– Так позвоните ему!
– Он не любит когда его беспокоят на работе.
– Что значит «он не любит»?! Мы ехали почти за сто километров! У нас там мастерская, оборудованная самым современным оборудованием. Если мы сейчас не заберём, то в следующий раз неизвестно когда приедем. И это будет стоить уже намного дороже!
– Хорошо, хорошо… Сейчас позвоню ему…
Через пару минут к воротам вышла Клавдия Матвеевна.
– Не отвечает он… Что же делать? – испуганно проговорила домохозяйка.
– Что делать! Ничего не делать! Передайте Олегу Сергеевичу, что стоимость реставрации для него теперь увеличивается в два раза! И не раньше чем через месяц освободится наше оборудование! Не раньше! У нас знаете, какая очередь?! К нам из соседних областей приезжают по записи! Это – не шутки! А ещё говорил, что ему срочно надо!
– Ой. что вы… А может всё-таки заберёте без него?
– А как без него?! А вдруг он передумал?
– Да, нет! Если Олег Сергеевич что-то решил, то это – уж точно! Он никогда не меняет своих решений! Он – серьёзный человек!
– Серьёзный… Серьёзный человек раз сделал заказ, то сиди и жди… Ну, ладно уж… Так и быть – заберём без него. Вы же видели меня? Я приезжал уже к нему.
– Да, я помню Вас.
– Вот посмотрите на «заказ-наряд», – сказал Виталий, протянув тёте Клаве два листа бумаги А4 формата, на которых была отпечатана фотография статуи Антиноя, стояло несколько печатей и штампов, а также отпечатан текст, из которого следовало, что такую-то скульптуру забирают на реставрацию… Размер, вес статуи, срок исполнения работ и т. п.
– Да я всё равно там ничего не пойму.
– Нет, Вы посмотрите. Всё должно быть оформлено правильно. Посмотрите на фото. И вот тут надо будет расписаться. Один экземпляр Вам, а один – мне.
– Хорошо, хорошо! Пойдёмте в дом.
– Сейчас, только возьмём ящик для перевозки, – согласился Виталий, и уже обращаясь к водителю. – Пойдёмте, поможете, как договаривались.
Вытащив из салона микроавтобуса фанерный ящик с какой-то надписью на иностранном языке, наполненный специальными гранулами из пены, предохраняющими груз от повреждений, Виталий и водитель микроавтобуса занесли его в дом.
Мраморный Антиной оказался тяжелей, чем можно было подумать, но всё же мужчины уложили его в ящик.
– А что вы реставрировать будете? Статуя вроде целая, только страшная уж сильно. – спросила Клавдия Матвеевна, подписывая «заказ-наряд».
– Красить будем, – уверенно ответил Виталий, складывая один экземпляр сопроводительного документа.
– Красить? Это в какой же цвет?
– В белый!
– Вот это – правильно! А то чёрный, как чёрт! А это будет как вся обстановка вокруг. Всё чистое, белое. Это кто же придумал? Сам Олег Сергеевич?
– Ну, а кто же? Конечно – он! Придумщик ещё тот!
– Ох, молодец! Голова!
Молодые люди, погрузив ящик снова в салон микроавтобуса и попрощавшись с домработницей, двинулись в путь. А Клавдия Матвеевна, с чувством выполненного долга, пошла заниматься своими обязанностями.
Олег Сергеевич освободился в пять минут двенадцатого и бодрым шагом направился к своей машине, на ходу просматривая список пропущенных звонков, которые появились за время совещания у руководства. Было пару звонков от друзей и пару от домработницы. Всё это могло подождать. Друзьям он перезвонит позже, как купит Антиноя, а тётя Клава наверняка хотела посоветоваться насчёт покупки продуктов, что не идёт по важности ни в какое сравнение с его главным, на сегодня, делом.
Шнеерсон по дороге заехал за своим другом – антикваром, который уже поджидал его у крыльца своего магазина, держа в руках небольшой чемоданчик.
– Привет, Аркадий Львович! – поприветствовал его Шнеерсон.
– Добрый день, Олег Сергеевич! – ответил антиквар, садясь в машину.
– Ты там повнимательнее посмотри, а то вещь не дешёвая, сам понимаешь!
– Не переживай, всё посмотрим!
– А подделку легко будет определить?
– Ну, смотря какая подделка. Для полноценной экспертизы нужно провести химический и минералогический анализ. Но, это когда надо определить, сколько скульптуре примерно лет: две тысячи или двести. А тут ей всего двести. Уж от современной подделки смогу отличить. Ну, а если подсунут с возрастом в две тысячи лет, так уж – извини, – рассмеялся Аркадий Львович.
– С меня – хороший стол!
– Давай сначала дело сделаем, а потом уж об удовольствиях.
– Согласен!
Они подъехали к терминалу почти вовремя. Опоздали всего минут на пять. Виталий, увидев Шнеерсона, вылез из микроавтобуса и махнул ему рукой, привлекая внимание. Поздоровавшись, Олег Сергеевич познакомил Виталия со своим другом. Молодой человек открыл дверь в салон микроавтобуса и все трое залезли внутрь.
– Вот, пожалуйста, всё как обещал! – сказал Виталий, снимая крышку с ящика, в котором лежал Антиной, – А вот сопроводительные документы на него.
Продавец протянул бумаги антиквару.
– Бумаги – потом посмотрим. Это не главное. Бумаги сейчас любые нетрудно сделать. Давайте вытащим статую из ящика и поставим на пол, – предложил Аркадий Львович.
Втроём они без проблем сделали это. Антиквар вытащил из своего чемоданчика сначала ультрафиолетовую лампу и, включив её, начал осматривать статую. Места, освещённые ультрафиолетом, светились слегка желтоватым цветом с небольшими фиолетовыми точками.
– Ну, с возрастом, похоже, всё в порядке. Современная скульптура светилась бы ровным фиолетовым оттенком, – наконец выдал Аркадий Львович, – сейчас ещё посмотрим повнимательнее под обычным светом.
Убрав ультрафиолетовую лампу, он достал мощный светодиодный фонарь, и держа его в одной руке, а во вторую взяв лупу, начал повторно осматривать со всех сторон Антиноя. Около носа он рассматривал чуть дольше, приговаривая: «Удивительно, просто удивительно…».
– Что удивительно? – переспросил Шнеерсон.
– Да у этого Антиноя практически такие же потёртости, как на твоём, ну, может чуть поменьше. Как будто они действительно прямо из одной пары и хранились долго в одинаковых условиях.
– Так это же – замечательно! – воскликнул Олег Сергеевич.
– Да, это редкая удача! Такие совпадения не часто встречаются. – согласился антиквар. – В общем, я считаю, что эта статуя – полностью идентична твоей и выполнена без сомнения, одним мастером.
– А что с документами? – спросил Шнеерсон, протягивая другу бумаги.
– Тут я мало, что могу сказать, так как всё на итальянском, кроме таможенных документов. А там не эксперты сидят, – проговорил Аркадий Львович, посмотрев без особого энтузиазма сопроводительные бумаги.
– Я рад, что Вы выполнили всё как обещали! Всё точно и в срок! – сказал Олег Сергеевич, обращаясь к Виталию. – Я хотел немного поторговаться, но тут даже и прицепиться не к чему. Приятно иметь дело с таким человеком, как Вы!
– Я тоже рад, что всё так удачно получилось! – ответил Виталий. – Давайте рассчитаемся?
– Конечно-конечно! – торопливо пробормотал Шнеерсон, доставая из внутреннего кармана три пачки новеньких купюр, достоинством в сто Евро, – Вот, тридцать тысяч, как договаривались.
Виталий пересчитал валюту буквально за две минуты. Его пальцы так быстро листали купюры, что Олег Сергеевич глазами не успевал следить за ними. Это напоминало лопасти вентилятора. Шнеерсон даже позавидовал такому полезному, на его взгляд, умению молодого человека.
После пересчёта денег, они втроём снова уложили Антиноя в ящик и перенесли его в машину чиновника. Шнеерсон краем глаза прочитал надпись на ящике: «Audentes fortuna juvat».
Виталий попрощался с Олегом Сергеевичем и его другом, легонько постучал в стекло микроавтобуса, тем самым разбудив, своего задремавшего водителя и они уехали.
– Замечательный человек – этот Виталий! Почаще бы с такими иметь дело! – подытожил Шнеерсон, обращаясь к антиквару.
– Да! – согласился Аркадий Львович.
– Слушай, а не знаешь, как переводится надпись, которая на ящике написана?
– А, я заметил. Там написано: «Audentes fortuna juvat». Это по латыни: «Удача сопутствует смелым».
– Хм, к чему бы это?
– Понятия не имею.
Олег Сергеевич решил в этот день не возвращаться на службу. Он завёз обратно своего друга в его магазин и поехал к себе домой, предвкушая, как красиво будут смотреться оба Антиноя вместе. Поставив машину у себя во дворе, зашёл в дом, напевая:
«Он принял бой неравный
В ущелье Фермопил
И с горсточкою славной
Отчизну заслонил».
Клавдия Матвеевна, улыбаясь, встретила его в вестибюле. Она представила, как обрадуется Олег Сергеевич, когда узнает, что она сэкономила ему кучу денег.
– Тётя Клава, сегодня будем пировать! У меня сегодня – счастливый день! – радостно провозгласил Шнеерсон.
– А я Вас сейчас ещё обрадую! Вам не придётся платить двойную плату за реставрацию! Они не хотели без Вас брать чёрта, но я их уговорила!
– Ничего не пойму! Какая реставрация? Кто – они? Какого ещё чёрта?
– Ну эти, реставраторы не хотели брать того чёрта, который стоял у лестницы…
– Как это, стоял?! – Шнеерсон, оттолкнув домработницу в сторону, пробежал в холл к лестнице. – Где он?! Кто это сделал?! Ты, что, дура совсем?!
– Но, у них же «заказ-наряд» же был с фотографией… Вот один экземпляр оставили… Он же приходил к Вам уже… Я же сама видела его…
– Дай сюда! – дико прокричал Шнеерсон, вырвал бумагу у тёти Клавы, – Что это за бумажка… «Заказ-наряд»… ООО «Плутос»… Так это – Плутос! Тот, который отбирал имущество у богатых и раздавал бедным… Ну, Виталий! Ну, Робин Гад! Теперь понятно к чему это: «Удача сопутствует смелым»!
Фото для коллажа взяты из инета.