Второй день льёт дождь и мы, как пленники, сидим в комнате на даче: муж, дочь, сын и я.
Дачу мы снимаем у нашей знакомой «генеральши», как она называет себя. Когда-то она была почтальоном, работала в самом центре Москвы. В доме, который она обслуживала, жили видные люди: писатели, генералы, государственные деятели. Иногда они просили её, молоденькую почтальоншу, помочь им по хозяйству: принести продукты, убрать в квартире, посидеть с детьми. Валя не отказывала никому, справлялась с дополнительной работой.
Когда у знакомого генерала умерла жена, Валя стала навещать его, покупала продукты, варила обед, убиралась. И так получилось, что Валюша, как ласково называл её генерал, родила ему сына.
Генерал обрадовался сыну, зарегистрировал брак с Валюшей, и Валюша стала генеральшей. Когда сыну было пять лет, генерала не стало. Так что и квартира, и дача достались Вале с сыном.
Сладкая жизнь закончилась, и Валентине пришлось одной воспитывать сына, распродавая ценные вещи и редкие книги генеральской библиотеки. Денег не хватало, вот почему она сдавала свою дачу знакомым и друзьям.
Накануне хозяйка уехала в Москву, и мы сидели одни, ожидая хорошей погоды.
- Хочу кальмаров на ужин, - неожиданно заявил муж.
Кальмары, как и другие морские продукты, – не моя еда. Я даже их запах не переношу, поэтому муж сам готовит блюда из морских продуктов.
- Схожу-ка я в магазин, куплю кальмаров, а ты пока свари, пожалуйста, рис. Поджарю кальмары с рисом, - мечтательно проговорил он.
- В дождь? - удивилась я. - Топать километр по грязи?
- А что? Не сахарный, не растаю, - бодро проговорил муж, натягивая сапоги.
Охота пуще неволи, как говорится. Натянув куртку-штормовку, муж бодро отправился в магазин, а я – на кухню варить рис.
Минут через сорок муж вернулся, неся пакет с кальмарами и целую сумку сладостей к чаю. Работа на кухне закипела.
Муж отварил кальмары, порезал их на мелкие кусочки. Мы с дочкой и маленьким сыном были в комнате и в приоткрытую дверь наблюдали, как папа, радостно напевая, нарезал и обжаривал лук, чеснок и помидоры. Он колдовал, предчувствуя скорое блаженство. Рис из кастрюли перекочевал в сковородку. Ещё немного, ещё чуть-чуть. Готово!
На всякий случай, вдруг я соблазнюсь и захочу попробовать его поварской изыск, муж расставил на столе четыре тарелки и большое блюдо для царского ужина.
Взяв прихваткой сковороду, он понёс её к столу. Но надо же такому случиться! Тимке, нашему скотч-терьеру, именно в эту минуту приспичило двинуться навстречу хозяину. И тот споткнулся о Тимку, и уронил на пол полную сковороду с такой любовью приготовленного блюда.
Дочка прыснула от смеха. Я зажала ей рот рукой, чтобы муж не увидел и не услышал нашу реакцию. Ну почему в такие моменты так разбирает хохот? Как в анекдоте. Мальчика спросили:
- Почему ты плачешь?
- Папа стукнул молотком себя по пальцу.
- А почему ТЫ плачешь?
- Я сначала смеялся.
А тут стало ещё смешнее, когда расстроенный муж вдруг угрожающе приказал Тимке: «Ешь!» и указал на аппетитную горку кальмаров на полу.
То ли запах еды привлёк Тимку, то ли приказ хозяина, то ли чувство вины, но верный пёс понял состояние своего друга и принялся есть блюдо, которое никогда в жизни не пробовал.
Муж с минуту расстроенно смотрел, как кальмары исчезают в пасти скотч-терьера, как надувается Тимкино брюхо, потом взял пачку сигарет и зажигалку и вышел на крыльцо.
- Хватит, Тимка, - пожалела я пёсика. Быстро собрав остатки пира в совок, и выбросив их в ведро, я тщательно вымыла жирный пол и вошла в комнату. Дочка тихонько плакала:
- Папу жалко, он так старался, - всхлипывала она, размазывая слёзы по лицу. Братик сидел рядом, не понимая, почему плачет сестрёнка.
- Не плачь. Завтра мы приготовим папе кальмаров и съедим их все вместе, - сказала я, целуя мокрые щёки дочки.
- А как смешно было! - затряслась она от смеха, вспомнив, как полетела на пол сковородка. «Ешь!» - грозно скопировала она папу.
- А Тимка – молодец! Спас ситуацию, не так обидно. Не пропал труд - поддержала я.
И мы вышли на кухню, приготовить чай со сладостями.