В маленьком тесном гостиничном номере в провинциальном городке за столом плакала женщина. Напротив сидел мужчина и равнодушно смотрел в сторону. Трехнедельный дождь отсек их от города и от всего мира. Он был сер, тих, глух к чужой жизни и слезам. Как был глух мужчина к слезам собеседницы. Из небольшого окна был виден дворик с невероятной высоты блестящими тополями, не срезавшимися со дня посадки. И когда слезы подходили к горлу, женщина делала глубокий вдох и переводила взгляд на тополя. Ее мысли были о нем, а он думал о другой. И о том, как бы поскорее выбраться из этого до отвращения неуютного номера и самого города советского образца. Он говорил, говорил о своих семейных проблемах, о похоронах, - беде, которая привела его в некогда родной город. Не останавливаясь, надо было говорить, чтоб не дать ей возможности перевести разговор на тему, которая волновала ее. Не дать ей вставить слово. Хотя знал, что придется что-то сказать о том, почему прошли чувства. Он не снимал верхнюю одежду, потому что чувствовал себя неважно от сырости и неуюта, высоко температурил, и оттого, чтоб еще хоть так, дополнительно защититься от нее, не дать прикоснуться к себе.
Все прошло год назад. Только как сказать это ей, он не знал. Жизнь крутанула неожиданно и резко. Бесприютность, отчаяние, безвыходность свою, которая навалилась, он переживал тяжело. И снова, как уже было однажды, решил проблему привычно, не понимая, что это, в конце концов, снова тоже окажется тупиком. Как и в прошлый раз.. Как и несколько лет назад. Снова и снова он выбирал не чувства, а… выгоду для себя на какое –то время. Только в прошлые разы он не знал, что она любит всю жизнь…А сейчас… Зная, что к нему стремятся, пытаются поменять ради него жизнь, что его любят безумно…В это время он искал Другую….И выбор был сделан, и его поменять нельзя. Поэтому в глаза ей он не смотрел и чувствовал себя мерзко.
Она хотела прижать его к себе, обнять, пожалеть – за его боль, все переживания последних полутора лет, за его же предательство по отношению к ней, которое она простила ему сразу, как поняла, что с ним произошло там, в далеком городе. Она не могла его осуждать. Только все время хотелось спрашивать: «..За что? За что?? За что ты так со мной? Когда я ТАК тебя любила и верила, ты полюбил другую! И дал ей полюбить себя!.. Я уже планировала наше совместное будущее, а ты снова выбрал НЕ МЕНЯ!. За что ты убиваешь меня?..»
От ее вопросов он уходил. Тема была неприятная для него. Говорить на любую из тем, но не об этом. Он оберегал свою любимую женщину и свои новые чувства от этих чужих вопросов, от нее, не отвечая ни на один. Она еще пыталась шутить и поддерживать нейтральные темы. Каждую попытку вернуть его к вопросу о НИХ, он изящно отбивал. Изматывающий двухчасовой разговор ни о чем походил на игру в пинг- понг, когда два опытных игрока не дают уронить мячик. И игра затягивается, становится нудной и неинтересной. Каждый игрок ждет, когда устанет противник.
Женщина видела, как он убирает руки, не дает ей обнять его. А она..готова была раствориться в его глазах, волосах, щеках, губах. Она встала, обняла его голову, провела по поседевшим волосам, по морщинкам у глаз. Она целовала, целовала его глаза, нос, щеки, лоб, губы, которые он предусмотрительно убирал.
ЕЕ сердце стукнуло где-то у желудка: он не мог ее целовать ее! Верный признак умершей любви!.. Обратного хода нет. Когда человек не хочет целовать другого, надежды на возврат нет.
Она сняла черное бархатное платье, так невыносимо хотелось прижаться телом к его коже. Просто нежить его, ласкать. Ей не нужно было ничего больше.. только чувствовать телом его тело. И не было никого любимее во всем мире, чем этот равнодушный человек с остывшим пустым уже сердцем!!
- Нет..нет..не надо. Я НЕ МОГУ, - тихо проговорил он.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, милый мой, любимый мой, хороший, единственный мой..разреши мне. Мне ничего ведь не надо, только целовать тебя! Позволь мне выплеснуть всю Нежность, которая накопилась за это время. Мне только запомнить тебя. Вкус, запах кожи . – Она дотронулась губами до его губ, они были сумасшедшее мягкими и теплыми. Сердце от нежности останавливалось.
- Нет..Оденься. Я НЕ могу… - тихо проговорил он.
- Ну , что со мной не так? Что?? Я постарела? Я совсем некрасивая?.. Мне же ничего не надо.. У меня больше Нет другого времени! Не будет! Дай мне запомнить тебя. Неужели не боишься прожить оставшуюся жизнь вот так, без любви?
Она рыдала, не останавливаясь уже, забыв про то, что обещала себе не проронить ни единой слезинки, и все гладила, гладила, гладила его волосы и лицо. Сердце разрывалось от безысходного горя. Беда была так велика, что она боялась умереть прямо здесь, стоя в холодном гостиничном номере.
- Я Не могу, - он аккуратно, как чужую, обнял ее за талию, опустив голову, уткнулся носом в ее загорелую грудь в красном бюстгальтере, чтоб не встречаться с ней глазами.
Она взяла с кровати платье, прикрывшись им, вышла из комнаты, чтоб одеться не при нем. Вернулась, надела жемчужные бусы, медленно достала из сумочки косметичку, поправить размытый, словно акварель, макияж. Руки дрожали, она не попадала карандашом ни по глазам, ни по губам.
В дверях она обняла его. И вдруг он наклонился и поцеловал ласково ее губы. Раз. Еще. Еще.
- Ты самая замечательная из всех на свете. Самая нежная. Самая светлая.
- Запомни, что бы ни случилось. Как бы я себя ни вела. Что бы ни говорила. Не верь ни одному моему слову. Я всегда буду любить и ждать тебя. До последнего моего дня. Дай мне шанс. Не говори, что все безнадежно. Подожди еще немного. Я смогу вырваться и сделать так, чтоб мы были вместе. Я знаю, что ты уже не любишь меня. У меня много сил только для одной моей любви. Ее хватит на двоих! Ты нужен мне всегда, любой. С работой и без. Здоровый и больной. С квартирой и без. Мне нужен только Ты. Помни это. Любовь к тебе суть и смысл моей жизни. Так случилось. Я люблю тебя! Я люблю тебя!
«Я люблю тебя..», - шептала она , уходя из мертвой нежилой гостиницы Тому, кому давно была не нужна.